Поскакали рысью - один за другим, миновали кладбище с головами и
вскоре выехали из леса на мощенную каменными плитами дорогу, прямую, как
стрела, упирающуюся в скалистые холмы километрах в десяти отсюда.
В холмах дорога разветвилась, стала шире, по ее сторонам стали
появляться ступенчатые пирамиды, не то здания, не то храмовые сооружения,
охраняемые непременными каменными ягуарами или орлами. Дважды проезжали по
висячим мостам, пересекающим реки, и выехали наконец на край долины,
утопающей в зелени, окруженной красивейшими каменными стенами и скалами.
- Чикама, - обернулся на скаку Уэ-Уэтеотль.
Лиигвер никак не прокомментировал слово, и Никита понял, что Чикама -
название долины или каньона. Дорога вильнула за скалы, вывела всадников к
необычной арке: дае гигантские человеческие сплетенные руки, высеченные из
камня с непревзойденным мастерством. За аркой справа поднималась
пирамидальная постройка с треугольными бойницами, напоминающая крепость.
Впрочем, это и была крепость, стерегущая вход в долину, потому что реплику
проводника: "Пукара", - лингвер перевел как "сторожевой пост".
Двое индейцев, неподвижно стоящих на крыше пукары, проводили
кавалькаду взглядами.
Никита обратил внимание на сложные устройства в их руках, из которых
выглядывали наконечники копий, и сообразил, что это ручные
копьеметательные машины. В земной истории аналогов таких машин не
существовало.
За поворотом открылся изумительно красивый вид на долину:
геометрически совершенные террасные поля, лесополосы, группы скал и среди
них - замки в виде террасных пирамид и стены, сложенные из громадных
каменных блоков, пересекающие долину из конца в конец. Проезжая мимо одной
из них, высотой в двадцать - двадцать пять метров, индеец приостановил
коня.
- Истаксиуатль по пачанка. Ли гарама тооли Тлауиска.
- Великая индейская Стена, - перевел лингвер. - Пересекает всю
Империю Дома Утренней Зари.
- Оказывается, не только китайцы строили такие стены, - тихонько
сказал Такэда.
Стена тянулась километров на двадцать, скрываясь в скалах закраем
долины, а дальний ее конец скрывал за собой город.
- Халиско, - показал на негр проводник. - Тлалока.
- Столица Империи Халиско, - шепнул лингвер, хотя Никита понял это и
без перевода.
Въехали в город спустя час. Проводник снова сдержал коней, чтобы
гости могли осмотреться и оценить своеобразную красоту столицы, в которой
искусство каменной кладки было доведено до совершенства. Как и искусство
глиптики, резьбы по камню.
Ни одно здание не повторяло соседнее, хотя в основе своей они имели
одну форму - пирамиды. И тем не менее, разнообразие поражало. Здесь были
здания в форме ладони, растущей из пирамиды, и в форме человеческой
головы. Встречались постройки в форме топора, гигантской арки, ярма для
быка, и в форме дерева или початков кукурузы. Все они были одно-,
двухэтажные, реже трехэтажные, не выше и лишь башни, похожие на минареты,
в форме копья, возвышались над городом, на добрые полсотни метров, да
дворец Правителя высотой в двести с лишним метров.
Дворец-Чолула, как важно назвал его Уэ-Уэтеотль, представлял собой
строгую пирамиду с двадцатью одной террасой, сложенную из белого камня, и
являл собой образец совершенства кладки, внедрения в быт геометрических
пропорций и возведения в ранг абсолюта монументального искусства
скульптуры и барельефа.
Никита не считал себя знатоком архитектуры древних цивилизаций (в
данный момент они как бы перенеслись в прошлое Земли), хотя интересовался
историей всегда, но эстетика строений этого индейского архитектурного
шедевра могла увлечь и менее романтическую натуру.
Фасад дворца был украшен барельефами с изображениями извивающихся
пернатых змей и клыкастых ягуароподобных лиц, а также резными
многоцветными колоннами и башенками. Вход во дворец напоминал музейную
экспозицию со скульптурными группами, резными вертикальными панелями -
таблеро, в отделке которых использовалось серебро и золото, и ступенчатым
сводом.
Проводник остановил процессию - с лошадей они слезли еще за сто
метров от дворца - напротив цепи стражи: воины все были, как на подбор,
рослые, мускулистые, с пыщными прическами в виде корон и взбитых султанов,
украшенных перьями, со щитами из панцирей черепах и длинными копьями с
пучками перьев. Одеты они были в черные с золотом костюмы, расшитые
бисером и бахромой. Уэ-Уэтеотль что-то сказал начальнику стражи, имевшему
на груди знак отличия в виде ромба из перьев, выслушал ответ и сделал
приглашающий жест. Цепь стражей расступилась, пропуская во дворец троих:
людей и сопровождающего их. Отряд саагуна остался снаружи, построившись в
маленький квадрат.
Никита не очень внимательно следил за тем, куда их ведут, поглощенный
созерцанием фресок, горельефов, колонн, панелей, ковров из перьев и прочих
красот дворца в причудливом свете лампад и свечных люстр, поэтому он скоро
запутался в лестницах, переходах, мостиках и галереях, создающих внутри
здания впечатление непроходимого лабиринта. Лишь Такэда, не терявший
бдительности, знал, что от входа они ушли недалеко, дважды обойдя
святилище с группой ягуаровидных божеств и алтарь, сверкающий золотом.
Наконец индеец остановился у входа в зал, занимающий, наверное, чуть ли не
треть объема дворца, бросил за спину:
- Калькулли.
- Мы пришли, - отреагировал лингвер.
Уэ-Уэтеотль шагнул в зал и преклонил колено перед возникшим из
темноты человеком в черно-золотом костюме на голову ниже его.
- Кого ты привел, Уэтль? - раздался отрывистый, резкий, неприятный
голос.
- Чужеземцев, чичим.
- Мы же велели принести их в жертву богу Уицилопочтли.
- Они не захотели, чичим. - В голосе Уэ-Уэтеотля сквозь смирение и
высокомерие прозвучала насмешка.
- И ты не смог с ними Справиться, саагун?! С двумя?!
- Они колдуны, чичим, и владеют мбоа.
- Мбоа владеют только Богоизбранные и Повелитель.
- Наверное, это вид воинского искусства, - предположил лингвер. - в
моем лексиконе нет такого слова, но по ряду признаков мбоа - аналог
земного каратэ.
- Доложи Повелителю, чичим, у меня есть что сказать ему.
- Ты будешь наказан, саагун.
- Это решит Повелитель.
Дальнейшую перепалку, тихую, сдержанную, но полную внутреннего
напряжения и ненависти, прервал гулкий гонг и вслед за тем голос:
- Проводи их ко мне. Ситаль.
Человек в черном поклонился - жест был чисто ритуальным,
автоматическим, и повел рукой в глубину зала. Уэ-Уэтеотль проследовал
мимо, гордо подняв голову.
По-видимому, разведка и стража Повелителя не слишком симпатизируют
друг другу, подумал Никита, и в это время увидел Тлауискальпаитекутли.
Повелителя Дома Утренней Зари.
Если на Земле Колумба Америка была поделена между отдельными
индейскими племенами, а каждое племя делилось на роды, которые в свою
очередь дробились, и на всем пространстве Американских материков шло
взаимное истребление краснокожих, то здесь, в этом хроне, на аналоге
Земли, имеющем название Астаамтотль, индейцы смогли понять грозящую им
опасность в результате вторжения белых и соединиться для совместного
отпора общему врагу. В результате первые колонии европейцев были
уничтожены, и вся Америка досталась индейцам. Правда, потом они все же не
удержались в объединении и образовали около сотни государств, воюющих друг
с другом, но то были индейские государства: сиу, могикан, арапаха,
ацтеков, майя, кечуа, аймара, сапотеков, тольтеков, ольмеков и других
племен, разве что назывались они иначе; А когда в силу местных
географических условий снова образовался сухопутный мост - перешеек между
Аляской Америки и Азией - Берингия, индейцы начали завоевание Азии,
изменившее судьбы этой части света.
Завоевание длилось не одну сотню лет, после чего образовались Лиги -
мощные союзы государств: Такуба - Восточно-Азиатский, Астлан -
Евроазиатский, Сандиакловис - Северо-Американский и Фолсом -
Южно-Американский. Австралия тоже склонилась перед натиском краснокожих,
где выросло однородовое государство Пуррон со столицей Омейокан на месте
Земной Канберры.
И лишь африканский материк, имеющий по сравнению с земным несколько
иные очертания, остался незавоеванным индейцами, сохранив древнее, данное
аборигенами, название Мыср. И ни амбиции, ни жажда славы, кипящие в крови
индейцев, одни из главных побудительных причин их войн, не смогли помочь
им покорить черный материк.
Халиско был столицей Срединного хааба - района-государства с
шестидесятимиллионным населением, где правил Тлауискальпантекутли -
Повелитель Дома Утренней Зари, и стоял город примерно на месте
современного земного Харькова. Естественно, никаких украинских городов,
равно как и русских, арийских и любых других в этом мире не существовало,
индейская экспансия началась на Астаамтотле раньше, чем на Земле исход
ариев из Индостана вверх, на север и запад.
Правитель - тлатоани на местном наречии был по национальности уастек,
а его "правая рука", сборщик дани, первый меч империи чичим Сипактональ
происходил из рода чоль-чорти, самого свирепого и воинственного из всех
Азиатских племен, и лишь благодаря ему власть тлатоани ни разу не была
поколеблена, хотя попыток ее свержения от "оппозиционных" племен было
предостаточно. Именно на этого человека и хотел выйти Сухов, полагая, что
Сипактональ не только воин, обьедитель народов, но и маг, тот самый
искусник, который им нужен для продолжения пути. Но он ошибся. Сведения же
о стране, в которую они попали, дошли до них с неожиданной стороны.
Правитель интересовался ими недолго.
Это был высокий, сухой и костлявый старик с узким лицом, похожим на
лезвие топора. Одетый в зелено-фиолетовый плащ, разукрашенный перьями, он
не производил впечатление сильного и умного человека, но властолюбие
проступало во всех его чертах.
Как и в обстановке зала церемоний, предназначенной подавлять и
поражать всех гостей или послов других хаабов. Все предметы этого
огромного зала, от трона Повелителя до скульптур, скамеек, стел, панно и
стенных скосов, были гипертрофированы: либо увеличены, либо искажены, но
сделано это было с таким искусством и вкусом, что внушало не ужас и
отвращение, а изумление и суеверный восторг.
- И эти люди оказали тебе достойное сопротивление, Уэтль? - спросил
звучным голосом Правитель.
- Да, мой Ягуар, - поклонился саагун. - Меня предупреждали, что они
не обычные воины, но я не поверит. Они знают мбоа.
- Он лжет, - холодно процедил стоящий сзади Сипактональ; перед
троном, склонив голову, стоял Уэ-Уэтеотль, за ним Такэда с Суховым. - Мбоа
могут владеть только Богоизбранные, жрецы Науатль.
- Вот и проверь это, чичим. Пусть они сегодня живут, а завтра устроим
представление и жертвоприношение Уицилопочтли. Что касается тебя, Уэтль,
то я начинаю думать, что ошибся, возвысив тебя над толпой, переведя из
архитектора в командира тикуй-рикуки. Завтра будешь сражаться вместе с
этими чужестранцами против мбоа. Остальное - во власти Ягуара.
Уэ-Уэтеотль молча склонился до пола, резко повернулся и вышел из
зала. Чичим Сипактональ проводил его торжествующим взглядом, хлопнул в
ладоши. Из-за скульптур бесшумно выступили рослые воины в черном, с
копьями и мечами.
- В темницу их.
- Похоже, наше мнение никого не интересует, - пробормотал Никита. -
Может быть, попытаемся объясниться?
Но в этот момент в зале появилось еще одно действующее лицо -
женщина, одетая в золотые доспехи, с золотой маской на лице и с огромной
вычурной прической, похожей на султан, с перьями в волосах. За ней
бесшумно, как тени, следовали два гиганта в золоченой коже, вооруженные
лишь короткими кинжалами.
- Я забираю их в Храм, Повелитель, - сказала она низким голосом,
смело подходя к трону - Богоизбранные, мои воины и жрецы, хотят посмотреть
на пришельцев и выяснить, кто они, откуда, зачем появились здесь и что
знают. А завтра они продемонстрируют вам свое искусство.
- Пусть будет так, - ответил коротко тлатоани, сверкнув глазами.
Сипактональ с неохотой дал знак своим стражам, и те снова исчезли в
нишах зала. Женщина в золотом наряде больше ничего не произнесла и вышла
первой. Ее сопровождающие молча вывели следом путешественников, так и не
проронивших ни слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102