А так, все ваши отговорки, простите, не стоят лотка отработанной руды, это любому понятно. Но вам придется сказать. Сейчас.
– А если не скажу? – с явным любопытством поинтересовался Бьорн.
– Мы просто никуда дальше не пойдем. Не двинемся с этого места.
Судя по нескольким ошалелым взглядам, которые заработала Фин, заранее они ни о чем не договаривались, тем не менее использовать принцип «разделяй и властвуй» волшебник не решился – это могло стать колоссальной стратегической ошибкой. Равно как и напоминание, что он без большого труда может заставить их плясать под свою дудку.
– И что? Будете сидеть здесь, посреди леса? Как долго?
– Сколько понадобится! – Фин усмехнулась. – И хотя это самонадеянно с моей стороны, но я бы посоветовала вам, волшебник, не тратить время на пустые угрозы, будто вы нас бросите на растерзание диким зверям или еще какой нечисти. Есть у меня такое чувство, что для вас наши жизни ценнее даже, чем для нас самих! – И чуть помедлив, добавила: – Ну, пусть не всех, это не принципиально.
Бьорн окончательно убедился, что его плотно приперли к стенке, и в очередной раз посетовал на невезение. Тут с ним в целом можно согласиться – раз уж свихнувшаяся принцесса влезла в историю совершенно неожиданно и не к месту, то в качестве компенсации могла бы быть поглупее. Или, по меньшей мере, не такой проницательной. Это ведь действительно совсем не трудно…
Однако надо было что-то говорить. И тут произошел весьма редкий случай, когда жалобы и сожаления на выходе дали позитивный результат. «Коли все идет так ненормально, наперекосяк, то мы тоже применим новый, оригинальный подход», – с долей иронии подумал Бьорн, весело оглядел народ и начал:
– Ну хорошо, давайте вместе обсудим ситуацию. Раз вы считаете себя взрослыми и умными, то я и впрямь буду разговаривать с вами соответственно. – Волшебник, разумеется, и раньше говорил нечего подобное, поскольку такие слова повышают уважение слушателей к себе и, следовательно, вызывают доверие к говорящему, так что приемчик избитый. Но в данный момент чуть не впервые Бьорн не лукавил. Ну, почти не лукавил… – Первое и главное, что вы должны уяснить, звучит очень просто – нам предстоит спасать мир.
И хотя некоторые из присутствующих подозревали что-то вроде этого, столь незамысловатая формулировка возымела сильный эффект. Фин, разом утратив задор, села на землю, Эрик подавился похлебкой и закашлялся, Элли тихонько ойкнула, а потом закрыла рот ладонью, и даже Бугай вздрогнул. Лучше прочих владел собой Джерри, и он не удержался от откровенного высказывания:
– Ага. Спасать мир, конечно. Самое то работенка! Сделаем, раз плюнуть… А от чего спасать-то?
– От Черного Властелина, – без всякого эпатажа сообщил Бьорн.
Трактирщик, до того старавшийся вести себя прилично (или так, чтобы не раздражать могущественного чародея), тут не смог удержаться. Подтянув к себе вещмешок и взбив его наподобие подушки, он улегся на землю, пару раз стукнул пальцем в висок и со словами:
– Я вас понял. Разбудите, когда спасем, – отвернулся от костра.
Волшебник, как ни странно, не обиделся, а лишь добродушно пожал плечами и заметил, обращаясь к Фин:
– Видите, я честно попытался.
Гномиха покраснела.
– Извините, господин Дарн-о'Тор, этот болван сам не понимает, что бормочет. Пожалуйста, не обращайте на него внимания!
– Точно! – немедленно донесся глухой голос с вещмешка. – Дайте заснуть спокойно, пока не началась вся эта лабуда про вечную борьбу Света с Тьмой, что Черного, про героев, про великие союзы эльфов, гномов и людей, про Меч волшебный, про… Тьфу, все и не упомнишь, что менестрели за халявную кружку споют! Но вы, ежели хотите, можете сказки на ночь послушать. Тоже мне дети малые нашлись!
Пока длился сей пламенный спич, остальная молодежь стояла, дружно опустив очи долу, не желая видеть, как разъяренный Скиталец испепеляет охальника. Когда же по прошествии пары минут громы и молнии вокруг замечены не были, Фин наконец отважилась украдкой взглянуть на Бьорна – тот внимательно изучал пламя костра и как будто чуть улыбался… Впрочем, это могла быть игра неверных отблесков света, поэтому начала она осторожно:
– Господин волшебник, не обижайтесь! Мы прекрасно понимаем, что это неправда…
– Не сказал бы, – неожиданно прервал ее старый маг. – Напротив, наш скептически настроенный друг обрисовал ситуацию в целом верно. Действительно, идет постоянная борьба Добра и Зла, Света и Тьмы. Далее, в настоящий момент в мире имеется Черный Властелин, одна штука, который руководит Злом и стремится к его победе. Соответственно, после возрождения Черного в мир пришел и новый герой, также одна штука, который должен встать на защиту Добра и уничтожить Владыку Тьмы. И поверьте мне на слово, это основная концепция, ее невозможно опровергнуть.
Бьорн помолчал, оценивая произведенное впечатление. Все шло близко к намеченному – период изумления и недоверия сменялся периодом зрелого осознания. Разве что реакция Джерри, представлявшая наибольший интерес, пока оставалась неизвестной, но хотя бы никаких намеков на сонное посапывание…
– Насчет волшебного Меча и союза эльфов, гномов и людей тоже верное замечание, об этом можно поговорить. Но сейчас это нас близко не касается. Зато к нам относится то, что наш друг подзабыл из баллад менестрелей. Например, в войнах с Черным Властелином обязательно имеется волшебник, обычно одна штука, но иногда несколько, который ну… э-э, помогает герою. В нашем случае волшебник один – это я. Также всемерную поддержку герою оказывают его избранные друзья, число штук разнится, но всегда невелико. И, похоже, в нашем случае это все вы… В одном, правда, я с предыдущим оратором никак не могу согласиться: вне зависимости от его желания спать вся эта лабуда уже началась!
Осознание шло полным ходом, благо что с самыми знаменитыми легендами и сказаниями были знакомы, по-видимому, все присутствующие. Между тем чародей полностью переключил внимание на Джерри – по мнению Бьорна, тот должен был заметить первым…
И действительно, спустя минуту-другую трактирщик с маловразумительным бурчанием вернулся в сидячее положение и исподлобья посмотрел на Скитальца:
– Хрен с ним, пусть это пока будет правдой. Но я все равно кой-чего не понял. Черный, волшебник, друзья – это еще туда-сюда. А где герой-то? Или он позже подойдет?
Бьорн удовлетворенно кивнул.
– Нет, он здесь. Это один из вас, только я не знаю, кто!
– Ну уж не я, слава богам! – весело усмехнулась гномиха.
– И не я, – пискнула вслед Элли.
– Да, вы отпадаете, – с трудом сохраняя серьезность, согласился Бьорн. – Остаются трое.
Тут Эрик и Джерри как по команде переглянулись и принялись рассматривать друг друга столь придирчиво, будто встретились после долгой разлуки. И хотя мыслительный процесс у них шел при этом разными путями, оба пришли к одному и тому же выводу – не сговариваясь, обернулись к сидевшему, подпирая пень, Бугаю.
– Это он! – убежденно констатировал Джерри.
Сам Бугай не выдал отношения к подобному предположению ни единым намеком, а вот волшебник эдаким поощрительным тоном поинтересовался:
– И почему?
– Ну как, – Джерри, казалось, искренне удивился, – Бугай же может взбесившегося быка кулаком уложить. Честно, я сам видел. Так ему и с Черным сражаться, понятное дело. А кому ж еще?
– Это хороший показатель героической сущности, – с уважением признал Бьорн. – Но далеко не самый характерный. Есть другие аргументы?
Джерри понятия не имел, кто такие аргументы, но интуитивно понял, чего от него хотят. Однако, к самому что ни на есть реальному сожалению, кроме как на удивительные физические возможности Бугая сослаться было не на что.
– Говорю же, больше некому! – решительно повторил Джерри. – Да и ваше, каждый про себя знает, герой он или как. Вот Бугай явно того… Правда, Бугай? Скажи, ты же хочешь быть героем?
Пока длилась неизбежная пауза, трактирщик вспомнил, чем закончилась его последняя аналогичная попытка, и почувствовал себя крайне неуютно, но когда ответ наконец раздался, челюсти попадали абсолютно у всех.
– Волки воют, – сообщил Бугай. – Далеко. Странно это.
В наступившей тишине было отчетливо слышно, что Бугай не ошибся: с северо-востока, примерно откуда они и пришли, действительно доносился волчий вой. Низкий, напряженный, очень похожий на издаваемый охотящейся стаей, идущей по свежему следу. Вот только кто ж видел волчью стаю в конце июня?.. Может, Бугаю это и показалось всего лишь странным, но остальным его товарищам почему-то стало страшно, очень страшно, вплоть до резвящихся на спине холодных мурашек…
– Это не могут быть волки. Правда ведь? – заискивающий тон Джерри настолько контрастировал с его давешними заявлениями, что Бьорн не смог сдержать улыбки, хотя и ему, признаться, было не себе.
– Ты прав. Конечно, это не волки. – Когда слушатели немного расслабились, Бьорн перестал улыбаться и продолжил свою мысль: – Потому что это волки-оборотни. Еще их называют варги, волколаки и вервольфы.
Глядя на застывшие от ужаса лица, Бьорн почувствовал, что слегка переборщил. Да уж, итог вечера виделся ему совсем не таким – пойдя на более-менее откровенный разговор, он собирался создать атмосферу взаимного доверия, рабочий настрой на спасение мира, а тут такое, извиняюсь, западло.
– Ладно, чего расклеиваемся-то? – ворчливо заметил волшебник. – Я совсем недавно слышал, как у нас тут жаловались на отсутствие опасностей. Ну вот, пожалуйста!
Элли, Эрик и Джерри довольно злобно посмотрели на Фин, как будто в появлении оборотней была виновата она, но гномиха не стала оправдываться и прагматично поинтересовалась:
– А они нас не сожрут?
– Думаю, нет. – Бьорн поднялся со своего места и принялся осматриваться. – Мы же заберемся на деревья, а я еще не видел волков, которые оборачивались бы белками.
– На деревья? – с ноткой паники переспросила Фин. – Но гномы не лазают по деревьям. Я не умею!
– Ничего, вы быстро научитесь, – уверил ее Бьорн, продолжая свои изыскания. К счастью, леса в этой части Даланда еще были смешанными, так что найти парочку подходящих объектов было нетрудно. – Вон тот дуб нам сгодится. И еще вяз там, подальше. Немного хиловат, но пару человек выдержит. А пока складывайте все вещи в мешки и положите ближе к костру. С собой возьмем только веревки.
За исполнение распоряжения взялся один Бугай, остальные все еще пребывали в сомнениях, лейтмотив которых осторожно выразил Джерри:
– Господин волшебник, может, вы как-нибудь уделаете всех гадов? Колданете на них чего, а?..
– Давай лучше ты. Я тебе даже посох свой дам подержать.
Джерри без энтузиазма поплелся к мешкам, а Бьорн и в самом деле прикинул, не вступить ли с оборотнями в открытую схватку. В конце концов, если весь молодняк услать наверх, то можно и помахаться – великому Скитальцу это жалкие горлогрызы не соперники даже стаей, даже в сто голов. Но, во-первых, стоит ли тратить силы (все-таки не бесконечные), поскольку среди подручных средств нет ничего серебряного, дабы гробить гадов раз и навсегда. Во-вторых, так ли безнадежно глупы сами волколаки, чтобы с ним связываться?
И, наконец, самое главное – как лучше поступить с пресловутой педагогической точки зрения? И пугать молодежь до несварения желудка нежелательно, но в то же время создавать впечатление, будто дядя волшебник с любой напастью может раз плюнув справиться, не менее опасно, – только компании халявщиков ему и не хватало.
В итоге Бьорн с проницательностью, свойственной истинным мудрецам рассудил, что в решении вопроса, драться или не драться, торопиться незачем. Типа всегда успеется, в случае возникновения такого желания достаточно будет всего лишь спрыгнуть с дерева. А пока стоило туда забраться – с момента обнаружения вой значительно усилился, и совсем скоро должны были показаться пасти, откуда он раздавался.
В таком контексте Бьорн даже отказался от первоначального намерения научить прекрасную половину своего отряда альпинистским навыкам, пришлось с помощью банальной левитации поднять каждую до нужной ветки – впрочем, без визга все равно не обошлось. Джерри, Эрик и Бугай, получив решительный отказ на подобный способ транспортировки, неплохо справились сами, и в результате диспозиция приобрела следующие черты: дуб абонировали Фин, Джерри и Бугай, а на «хлипком» столетнем вязе разместились Элли и Эрик. Подумав, волшебник решил вознести себя к более многочисленной компании – и не от излишней скромности и нежелания мешать, скажем так, доверительной беседе, а скорее из опасения, что ежели оная беседа начнется, то у него уши завянут.
Но покуда все молчали, напряженно ожидая прибытия оборотней. Что, в сущности, было совершенно необязательно (в смысле – напряжение), поскольку появление волколаков не сопровождается ни световыми, ни звуковыми эффектами, и вообще определить этот момент проще всего по наступившей в лесу тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
– А если не скажу? – с явным любопытством поинтересовался Бьорн.
– Мы просто никуда дальше не пойдем. Не двинемся с этого места.
Судя по нескольким ошалелым взглядам, которые заработала Фин, заранее они ни о чем не договаривались, тем не менее использовать принцип «разделяй и властвуй» волшебник не решился – это могло стать колоссальной стратегической ошибкой. Равно как и напоминание, что он без большого труда может заставить их плясать под свою дудку.
– И что? Будете сидеть здесь, посреди леса? Как долго?
– Сколько понадобится! – Фин усмехнулась. – И хотя это самонадеянно с моей стороны, но я бы посоветовала вам, волшебник, не тратить время на пустые угрозы, будто вы нас бросите на растерзание диким зверям или еще какой нечисти. Есть у меня такое чувство, что для вас наши жизни ценнее даже, чем для нас самих! – И чуть помедлив, добавила: – Ну, пусть не всех, это не принципиально.
Бьорн окончательно убедился, что его плотно приперли к стенке, и в очередной раз посетовал на невезение. Тут с ним в целом можно согласиться – раз уж свихнувшаяся принцесса влезла в историю совершенно неожиданно и не к месту, то в качестве компенсации могла бы быть поглупее. Или, по меньшей мере, не такой проницательной. Это ведь действительно совсем не трудно…
Однако надо было что-то говорить. И тут произошел весьма редкий случай, когда жалобы и сожаления на выходе дали позитивный результат. «Коли все идет так ненормально, наперекосяк, то мы тоже применим новый, оригинальный подход», – с долей иронии подумал Бьорн, весело оглядел народ и начал:
– Ну хорошо, давайте вместе обсудим ситуацию. Раз вы считаете себя взрослыми и умными, то я и впрямь буду разговаривать с вами соответственно. – Волшебник, разумеется, и раньше говорил нечего подобное, поскольку такие слова повышают уважение слушателей к себе и, следовательно, вызывают доверие к говорящему, так что приемчик избитый. Но в данный момент чуть не впервые Бьорн не лукавил. Ну, почти не лукавил… – Первое и главное, что вы должны уяснить, звучит очень просто – нам предстоит спасать мир.
И хотя некоторые из присутствующих подозревали что-то вроде этого, столь незамысловатая формулировка возымела сильный эффект. Фин, разом утратив задор, села на землю, Эрик подавился похлебкой и закашлялся, Элли тихонько ойкнула, а потом закрыла рот ладонью, и даже Бугай вздрогнул. Лучше прочих владел собой Джерри, и он не удержался от откровенного высказывания:
– Ага. Спасать мир, конечно. Самое то работенка! Сделаем, раз плюнуть… А от чего спасать-то?
– От Черного Властелина, – без всякого эпатажа сообщил Бьорн.
Трактирщик, до того старавшийся вести себя прилично (или так, чтобы не раздражать могущественного чародея), тут не смог удержаться. Подтянув к себе вещмешок и взбив его наподобие подушки, он улегся на землю, пару раз стукнул пальцем в висок и со словами:
– Я вас понял. Разбудите, когда спасем, – отвернулся от костра.
Волшебник, как ни странно, не обиделся, а лишь добродушно пожал плечами и заметил, обращаясь к Фин:
– Видите, я честно попытался.
Гномиха покраснела.
– Извините, господин Дарн-о'Тор, этот болван сам не понимает, что бормочет. Пожалуйста, не обращайте на него внимания!
– Точно! – немедленно донесся глухой голос с вещмешка. – Дайте заснуть спокойно, пока не началась вся эта лабуда про вечную борьбу Света с Тьмой, что Черного, про героев, про великие союзы эльфов, гномов и людей, про Меч волшебный, про… Тьфу, все и не упомнишь, что менестрели за халявную кружку споют! Но вы, ежели хотите, можете сказки на ночь послушать. Тоже мне дети малые нашлись!
Пока длился сей пламенный спич, остальная молодежь стояла, дружно опустив очи долу, не желая видеть, как разъяренный Скиталец испепеляет охальника. Когда же по прошествии пары минут громы и молнии вокруг замечены не были, Фин наконец отважилась украдкой взглянуть на Бьорна – тот внимательно изучал пламя костра и как будто чуть улыбался… Впрочем, это могла быть игра неверных отблесков света, поэтому начала она осторожно:
– Господин волшебник, не обижайтесь! Мы прекрасно понимаем, что это неправда…
– Не сказал бы, – неожиданно прервал ее старый маг. – Напротив, наш скептически настроенный друг обрисовал ситуацию в целом верно. Действительно, идет постоянная борьба Добра и Зла, Света и Тьмы. Далее, в настоящий момент в мире имеется Черный Властелин, одна штука, который руководит Злом и стремится к его победе. Соответственно, после возрождения Черного в мир пришел и новый герой, также одна штука, который должен встать на защиту Добра и уничтожить Владыку Тьмы. И поверьте мне на слово, это основная концепция, ее невозможно опровергнуть.
Бьорн помолчал, оценивая произведенное впечатление. Все шло близко к намеченному – период изумления и недоверия сменялся периодом зрелого осознания. Разве что реакция Джерри, представлявшая наибольший интерес, пока оставалась неизвестной, но хотя бы никаких намеков на сонное посапывание…
– Насчет волшебного Меча и союза эльфов, гномов и людей тоже верное замечание, об этом можно поговорить. Но сейчас это нас близко не касается. Зато к нам относится то, что наш друг подзабыл из баллад менестрелей. Например, в войнах с Черным Властелином обязательно имеется волшебник, обычно одна штука, но иногда несколько, который ну… э-э, помогает герою. В нашем случае волшебник один – это я. Также всемерную поддержку герою оказывают его избранные друзья, число штук разнится, но всегда невелико. И, похоже, в нашем случае это все вы… В одном, правда, я с предыдущим оратором никак не могу согласиться: вне зависимости от его желания спать вся эта лабуда уже началась!
Осознание шло полным ходом, благо что с самыми знаменитыми легендами и сказаниями были знакомы, по-видимому, все присутствующие. Между тем чародей полностью переключил внимание на Джерри – по мнению Бьорна, тот должен был заметить первым…
И действительно, спустя минуту-другую трактирщик с маловразумительным бурчанием вернулся в сидячее положение и исподлобья посмотрел на Скитальца:
– Хрен с ним, пусть это пока будет правдой. Но я все равно кой-чего не понял. Черный, волшебник, друзья – это еще туда-сюда. А где герой-то? Или он позже подойдет?
Бьорн удовлетворенно кивнул.
– Нет, он здесь. Это один из вас, только я не знаю, кто!
– Ну уж не я, слава богам! – весело усмехнулась гномиха.
– И не я, – пискнула вслед Элли.
– Да, вы отпадаете, – с трудом сохраняя серьезность, согласился Бьорн. – Остаются трое.
Тут Эрик и Джерри как по команде переглянулись и принялись рассматривать друг друга столь придирчиво, будто встретились после долгой разлуки. И хотя мыслительный процесс у них шел при этом разными путями, оба пришли к одному и тому же выводу – не сговариваясь, обернулись к сидевшему, подпирая пень, Бугаю.
– Это он! – убежденно констатировал Джерри.
Сам Бугай не выдал отношения к подобному предположению ни единым намеком, а вот волшебник эдаким поощрительным тоном поинтересовался:
– И почему?
– Ну как, – Джерри, казалось, искренне удивился, – Бугай же может взбесившегося быка кулаком уложить. Честно, я сам видел. Так ему и с Черным сражаться, понятное дело. А кому ж еще?
– Это хороший показатель героической сущности, – с уважением признал Бьорн. – Но далеко не самый характерный. Есть другие аргументы?
Джерри понятия не имел, кто такие аргументы, но интуитивно понял, чего от него хотят. Однако, к самому что ни на есть реальному сожалению, кроме как на удивительные физические возможности Бугая сослаться было не на что.
– Говорю же, больше некому! – решительно повторил Джерри. – Да и ваше, каждый про себя знает, герой он или как. Вот Бугай явно того… Правда, Бугай? Скажи, ты же хочешь быть героем?
Пока длилась неизбежная пауза, трактирщик вспомнил, чем закончилась его последняя аналогичная попытка, и почувствовал себя крайне неуютно, но когда ответ наконец раздался, челюсти попадали абсолютно у всех.
– Волки воют, – сообщил Бугай. – Далеко. Странно это.
В наступившей тишине было отчетливо слышно, что Бугай не ошибся: с северо-востока, примерно откуда они и пришли, действительно доносился волчий вой. Низкий, напряженный, очень похожий на издаваемый охотящейся стаей, идущей по свежему следу. Вот только кто ж видел волчью стаю в конце июня?.. Может, Бугаю это и показалось всего лишь странным, но остальным его товарищам почему-то стало страшно, очень страшно, вплоть до резвящихся на спине холодных мурашек…
– Это не могут быть волки. Правда ведь? – заискивающий тон Джерри настолько контрастировал с его давешними заявлениями, что Бьорн не смог сдержать улыбки, хотя и ему, признаться, было не себе.
– Ты прав. Конечно, это не волки. – Когда слушатели немного расслабились, Бьорн перестал улыбаться и продолжил свою мысль: – Потому что это волки-оборотни. Еще их называют варги, волколаки и вервольфы.
Глядя на застывшие от ужаса лица, Бьорн почувствовал, что слегка переборщил. Да уж, итог вечера виделся ему совсем не таким – пойдя на более-менее откровенный разговор, он собирался создать атмосферу взаимного доверия, рабочий настрой на спасение мира, а тут такое, извиняюсь, западло.
– Ладно, чего расклеиваемся-то? – ворчливо заметил волшебник. – Я совсем недавно слышал, как у нас тут жаловались на отсутствие опасностей. Ну вот, пожалуйста!
Элли, Эрик и Джерри довольно злобно посмотрели на Фин, как будто в появлении оборотней была виновата она, но гномиха не стала оправдываться и прагматично поинтересовалась:
– А они нас не сожрут?
– Думаю, нет. – Бьорн поднялся со своего места и принялся осматриваться. – Мы же заберемся на деревья, а я еще не видел волков, которые оборачивались бы белками.
– На деревья? – с ноткой паники переспросила Фин. – Но гномы не лазают по деревьям. Я не умею!
– Ничего, вы быстро научитесь, – уверил ее Бьорн, продолжая свои изыскания. К счастью, леса в этой части Даланда еще были смешанными, так что найти парочку подходящих объектов было нетрудно. – Вон тот дуб нам сгодится. И еще вяз там, подальше. Немного хиловат, но пару человек выдержит. А пока складывайте все вещи в мешки и положите ближе к костру. С собой возьмем только веревки.
За исполнение распоряжения взялся один Бугай, остальные все еще пребывали в сомнениях, лейтмотив которых осторожно выразил Джерри:
– Господин волшебник, может, вы как-нибудь уделаете всех гадов? Колданете на них чего, а?..
– Давай лучше ты. Я тебе даже посох свой дам подержать.
Джерри без энтузиазма поплелся к мешкам, а Бьорн и в самом деле прикинул, не вступить ли с оборотнями в открытую схватку. В конце концов, если весь молодняк услать наверх, то можно и помахаться – великому Скитальцу это жалкие горлогрызы не соперники даже стаей, даже в сто голов. Но, во-первых, стоит ли тратить силы (все-таки не бесконечные), поскольку среди подручных средств нет ничего серебряного, дабы гробить гадов раз и навсегда. Во-вторых, так ли безнадежно глупы сами волколаки, чтобы с ним связываться?
И, наконец, самое главное – как лучше поступить с пресловутой педагогической точки зрения? И пугать молодежь до несварения желудка нежелательно, но в то же время создавать впечатление, будто дядя волшебник с любой напастью может раз плюнув справиться, не менее опасно, – только компании халявщиков ему и не хватало.
В итоге Бьорн с проницательностью, свойственной истинным мудрецам рассудил, что в решении вопроса, драться или не драться, торопиться незачем. Типа всегда успеется, в случае возникновения такого желания достаточно будет всего лишь спрыгнуть с дерева. А пока стоило туда забраться – с момента обнаружения вой значительно усилился, и совсем скоро должны были показаться пасти, откуда он раздавался.
В таком контексте Бьорн даже отказался от первоначального намерения научить прекрасную половину своего отряда альпинистским навыкам, пришлось с помощью банальной левитации поднять каждую до нужной ветки – впрочем, без визга все равно не обошлось. Джерри, Эрик и Бугай, получив решительный отказ на подобный способ транспортировки, неплохо справились сами, и в результате диспозиция приобрела следующие черты: дуб абонировали Фин, Джерри и Бугай, а на «хлипком» столетнем вязе разместились Элли и Эрик. Подумав, волшебник решил вознести себя к более многочисленной компании – и не от излишней скромности и нежелания мешать, скажем так, доверительной беседе, а скорее из опасения, что ежели оная беседа начнется, то у него уши завянут.
Но покуда все молчали, напряженно ожидая прибытия оборотней. Что, в сущности, было совершенно необязательно (в смысле – напряжение), поскольку появление волколаков не сопровождается ни световыми, ни звуковыми эффектами, и вообще определить этот момент проще всего по наступившей в лесу тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48