Чувствовал он себя здесь, как рыба в воде.
На мой взгляд, тут нечего было делать дольше пяти минут: рынок маленький, и раз приличных дорог на острове нет, на нем продаются почти исключительно внедорожники. Но какие! На них, верно, ездили чертовы новосицилийские «силы порядка» лет сто назад. А потом, после освобождения, этот хлам долго били ногами от полноты чувств. Разочарование было тяжёлым. Потом я присмотрел одну приличную Ламборджинию и уже двинулся в её сторону, как Виктор вцепился в меня мёртвой хваткой.
— Ты чего? — спросил я.
— Я её ещё полчаса назад увидел, — процедил он сквозь зубы, — не торопись, если не хочешь отдать кучу денег.
Я пожал плечами, сжал зубы и продолжил скучать под палящими лучами Феба.
Через час он наконец подобрался к присмотренной машине, услышал цену и сразу же увёл меня от нее. Я помалкивал.
— Она стоит десять тысяч, — сказал он, — и в Палермо я посоветовал бы тебе заплатить. Продавец просит за нее восемь.
— Э-ээ, здесь она должна стоить дороже, чем в Палермо. Транспортные расходы, — пояснил я.
— Должна. Но здесь ни у кого нет таких денег, он прогадал, а везти её обратно…
— Понятно. И что ты собираешься делать? Всё остальное — такой хлам…
— Мы её купим. Через полчаса, — ухмыльнулся Виктор.
Через двадцать минут, уже почти сговорившись приобрести какой-то несусветный каникатьевский джип с помятыми крыльями, мы вернулись к Ламборджинии.
Виктор торговался ещё полчаса. Я даже не слушал: жарко и скучно.
— Шесть с половиной потянешь? — спросил он наконец.
— Потяну, — ответил я. — Да, брат, тебе надо идти работать межзвёздным торговцем, — с восхищением добавил я.
— Я и собирался.
— А теперь не собираешься?
— Не знаю, Этна, она знаешь, такая планета…
— Не, не знаю, я других пока не видел.
Мы купили машину, а потом долго уговаривали Марио разделиться и поехать порознь. Я должен довести обратно «Феррари», а Виктор и Марио поедут на машине.
Марио уговорился, когда я обещал ему связываться по комму каждые пять минут и лететь на автопилоте. Тут всего-то десять минут, в основном взлёт и посадка. А на машине — меньше получаса.
Следующий номер нашей программы — убедить синьора Маршано принять мой подарок.
Аргументы: плантация очень большая, а лошади у вас нет; это я виноват, что вы полгода занимались какими-то пустяками; я навалил на вас дополнительную работу, так что будет только справедливо, если я поэкономлю ваше время… И так далее. У-уф!!! Справился.
Последняя задача: секция кемпо. Тут мне не повезло: Росси на выходные куда-то улетел. Я оставил ему вежливое письмо и попросил Маршано написать мне, если с этим возникнут какие-нибудь сложности.
Вечером я покидал Тремити, вполне довольный тем, как я тут все устроил.
Когда мы вышли в космос, я с согласия Виктора и Марио выключил гравитатор. Понаслаждаемся невесомостью.
— Вот видишь, Марио, — наставительно произнес я. — Я не всегда влипаю в разные неприятности, на этот раз все прошло идеально.
— Не говори «гоп»! — огрызнулся охранник.
— Да ну. Все же в порядке.
Через десять минут я включил двигатель, точнее попытался включить: «Катер не может взлететь с этой площадки», — сообщил мне бортовой компьютер. Какая площадка? Мы в космосе. До сих пор таких проблем не возникало.
Уп-с! Всё, больше никогда не буду говорить «гоп», если, конечно, мы останемся живы, впрочем, если не останемся, тоже не буду.
Я взглянул на радар — чисто. Значит, на нас не напали и не применили какое-нибудь экзотическое оружие, в чем же дело? Тестируем. Все системы в норме, но антигравитационное поле почему-то имеет неправильную форму. Спокойно, во-первых, мы летим по круговой орбите, и у меня сколько угодно времени на размышление.
— Что такое? — спросил Марио.
— Ты был прав, я зря сказал «гоп». Что-то с конфигурацией поля. Пока мы в безопасности, так что я сейчас подумаю и что-нибудь решу.
Марио невозмутимо кивнул: помочь он мне не может, а паниковать просто не умеет. Виктор посмотрел на него и тоже решил сидеть тихо.
…Во-вторых, в крайнем случае свяжемся по рации с Землей, прилетят спасатели и заберут нас отсюда. Но Феррари я тогда потеряю. Черт, не хочу, это моя любимая игрушка. Значит, надо постараться понять, что случилось, и исправить, что бы это ни было. В конце концов, зря я, что ли, целый год ходил на семинар по теоретическим основам антигравитации. Поле всегда имеет неправильную форму при взлете и посадке, потому что под ногами земля. Но здесь-то у нас космос. Хм. Точка Лагранжа! Был об этом разговор на семинаре. У моего поля есть гравитационная ловушка, аналог точки Лагранжа, только не там и по другим причинам, кто-то ещё смеялся, что у катеров раздвоение личности, и если в эту ловушку угодил маленький железный метеоритик… М-мм, вероятность этого даже не мала, а исчезающе мала. Чтобы ловушка сработала, относительная скорость этого камешка должна быть маленькой. Но все-таки такое мое везение. Единственный случай за историю космонавтики! Повторится такое лет через миллион. Проверим ближний радар на максимальное разрешение: о, точно, вот он. Кто-то, поди, выбросил банку из-под кока-колы, а я тут мучаюсь. Замусорили космос! Нет, тяжеловат этот камешек для банки кока-колы. Сбить его из бластера? Можно попробовать. Расплавится-то он быстро, а вот пока испарится, сутки могут пройти. Ждать так долго? Невозможно; если я завтра не появлюсь на факультете, меня исключат, не дожидаясь сессии, и никакая одаренность не поможет. Лучше я надену скафандр, выберусь наружу и возьму эту штучку в качестве сувенира! Когда ещё представится такая возможность? Ага, так и сделаю, когда мы будем на ночной стороне. Облучаться мне не хочется.
— Марио, — сказал я, — мне придется выйти в космос.
— С ума сошёл?
— Не-а, иначе не получится, — соврал я, — ненадолго, и привяжусь, конечно. Так что это безопасно.
— Только лучше пойду я, — заметил Марио.
— Ты в мой скафандр не влезешь. Надо было безразмерный дарить.
— Чёрт тебя побери! Ты уверен, что иначе нельзя?
— Угу. Вот на ночной стороне окажемся… И не каркай, а то как поберёт на самом деле.
Марио не улыбнулся, а только безнадёжно вздохнул. Ничего страшного, это действительно безопасно.
— Рацию я оставлю включённой, мало ли.
— Ладно, — согласился Марио.
Я надел скафандр и проверил его, как меня учил Антонио. Всё в порядке, а чего ему быть не в порядке, ни разу не пользовались.
Вот сейчас мы уйдём в тень. Я взял тросик и пошёл в шлюз.
Привязался, воздух откачали, и пошёл. Мне понадобилось не меньше десяти минут, чтобы приноровиться к встроенному реактивному движку. Да, этому можно только в космосе научиться. Не отвлекаясь, я подлетел к ловушке и взял в руку метеорит. Это оказался пористый кусок какого-то металла, довольно большой. Интересно. Теперь, выполнив свою задачу, я огляделся, и у меня захватило дух: смотреть на звезды и на Этну через иллюминатор совсем не то же самое, что висеть в космосе, в скафандре. Звёзды большие, яркие и разноцветные, раньше я этого не замечал и считал враньем все разговоры о том, что кто-то там красный, а кто-то жёлтый, и это ясно видно. Отсюда это действительно ясно видно. А Туманность Андромеды прямо как на картинке в учебнике астрономии, все спиральные рукава видны. Но мне пора возвращаться, а то Марио умрет от беспокойства.
Я вошёл в шлюз, закрыл дверь, положил метеорит в антирадиационный ящик. Потом проверил, как облучился мой скафандр — в пределах нормы, запустил воздух, ну и так далее, рутина, хоть и в первый раз. Я сам получил смешную дозу в 0,3 бэра, не страшно.
Марио так вздохнул…
— Ну как? — спросил он.
— Сейчас проверим, но по идее все должно прийти в норму.
— А что ты там делал? — подал голос Виктор.
— Убирал космический мусор.
— Э-ээ?
— Сейчас тесты пройдут… Объясню.
Я запустил тесты. Все в норме. Отлично, сейчас как раз пора покидать орбиту, мы просто сделали лишний виток, и все. Полетели. По дороге я развлекал своих спутников, объясняя, что, как и почему я делал. Через полчаса мы уже сели в парке.
— И, даже долетев, не говори «гоп», — сказал Марио, — проверь сначала, что парк кем-нибудь не оккупирован.
— Типун тебе на язык! Нас уже встречают. Около посадочной площадки стоял проф. Марио выбрался из катера и пошёл докладывать.
— Что, иначе было нельзя? — спросил меня проф вместо приветствия.
— Разве что вызвать спасателей и оставить «Феррари» на орбите, — ответил я.
Проф кивнул:
— Ясно. Этого ты никак не мог сделать.
— Угу. Или испарить из бластера полтора килограмма титанового сплава. Мне показалось, что это он.
— Это, наверное, обломок новосицилийской боевой станции.
— О! Точно. А их много ещё летает?
— Да нет, не очень. Тебе просто не повезло. Самую большую станцию впечатали в Эрато, да так, что её размазало тонким слоем по всей поверхности. И теперь у нашей луны высокое альбедо. Очень неромантично.
Я расхохотался:
— Так вот в чем дело! А я думал, что это я ей нравлюсь, вот она и светит, когда мне очень надо. Теперь надо делать дезактивацию катера? — полуутвердительно спросил я.
— Не переживай ты так. Сходи поищи Антонио, кажется, у нас этого больше никто не умеет. — Кстати, — добавил проф, — зачем ты взломал КРИЗТовскую базу? Мне пожаловались, что давно не видели такого наглого хакера.
— Ну это остров, связь только через спутник, никак не скроешься. — Он меня смутил, я уже выбросил это из головы. — А как они меня вычислили?
— Авторизованный оплаченный вход, — кратко пояснил проф.
Я мысленно взвыл: идиот! Зачем задавать глупые вопросы.
— А взломал зачем?! — Проф немного повысил голос, а может, показалось.
— Ну мне надо было кое-что узнать про моего управляющего.
— И что же?
— Умеет ли он водить машину.
— Э-ээ, а спросить было нельзя?
— Нет, я хотел сделать ему сюрприз.
Проф сначала хмыкнул, а потом не выдержал, расхохотался:
— Ну ты даёшь! Но похоже, что это самая невинная причина, которая у тебя когда-либо была.
— М-мм, пожалуй, это правда.
— С кем-нибудь из парней синьора Арциньяно будешь объясняться сам!
— Ой! — Я схватился за голову.
— Так тебе и надо!
Летучие коты! И что они со мной сделают? Проф, наверное, знает. Все равно не буду спрашивать. Напугал! Подумаешь!
Проф смотрел на меня с интересом: спрошу, не спрошу. Я широко улыбнулся: не надейся!
Виктор имел испуганный вид, прямо как после первого боя в его присутствии. Проф, не дождавшись моего вопроса, повернулся и ушёл. Тогда Виктор решился заговорить:
— И что тебе будет?.. Я пожал плечами:
— Не знаю. Какая разница?
— Э-ээ?
— В тебе опять проснулся новосицилиец. Виктор надулся:
— Вот ещё.
— Тогда не спрашивай.
Глава 49
В понедельник вечером к нам в гости приехал синьор Мигель.
— У меня к тебе дело, — сказал он.
Я обрадовался: наконец-то, и пусть это будет что-нибудь сложное, а не просто кто-то отловил последнюю модель нашего мини-робота, который делает мою работу.
Проф нахмурился и вопросительно поднял брови: мы были не одни. Синьор Мигель едва заметно покачал головой. Хм, что это он имеет в виду? Что работать мне придётся как на Селено? Или что дело действительно очень серьёзное и важное и мини-роботу его не поручить?
Я еле дотерпел до конца ужина, а после него мы уединились в кабинете.
— Энрику не предстоит совать голову в пасть горыныча, — сказал синьор Мигель первым делом.
Проф облегчённо вздохнул, я был разочарован. Синьор Мигель продолжил:
— Ты мне нужен как эксперт по Кремоне.
— М-мм? — отреагировал я. — В каком смысле?
— В самом прямом. Сам же написал мне докладную записку о сборе военно-значимой информации. И половину того, что ты перечислил, мы никогда даже не пробовали собирать.
— Ну-у этого документа четыре автора. А при чем тут Кремона?
— У маленького генерала маленькая армия. Я ухмыльнулся:
— Организовать большую?
— Нет! — сказал проф. Синьор Мигель продолжил:
— У нас, как ты знаешь, появилось многовато оккупированных территорий. Парни из КРИЗТа работают круглые сутки. И у них тучи проблем. А тут ещё явная враждебность местного населения. Притом что мы не сделали им ничего плохого. И уличных боев не было, и наши патрули следят, чтобы местных не обижали. Даже вдвое более зорко, чем обычно. Хотя и обычно особых эксцессов не бывает, от психов армия избавляется на стадии учебных батальонов.
— Понятно.
— Я хочу, чтобы ты объяснил мне почему!
— Вы сказали, что следите за порядком сильнее, чем обычно. Почему?
— Ну решили поработать на контрасте: «Они такие плохие, а мы такие хорошие…» Там большое полиметаллическое месторождение, хочется побыстрее запустить кое-какое производство, а для этого нужна лояльность местного населения.
— Ясно. А что? Никаких эксцессов вообще не было.
— Ну было кое-что, — неохотно ответил синьор Мигель. — Например, один сержант подрался с местными парнями, одному сломал челюсть. Напал он, но клянется, что его спровоцировали и что за такое оскорбление его матери он даст в морду кому угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
На мой взгляд, тут нечего было делать дольше пяти минут: рынок маленький, и раз приличных дорог на острове нет, на нем продаются почти исключительно внедорожники. Но какие! На них, верно, ездили чертовы новосицилийские «силы порядка» лет сто назад. А потом, после освобождения, этот хлам долго били ногами от полноты чувств. Разочарование было тяжёлым. Потом я присмотрел одну приличную Ламборджинию и уже двинулся в её сторону, как Виктор вцепился в меня мёртвой хваткой.
— Ты чего? — спросил я.
— Я её ещё полчаса назад увидел, — процедил он сквозь зубы, — не торопись, если не хочешь отдать кучу денег.
Я пожал плечами, сжал зубы и продолжил скучать под палящими лучами Феба.
Через час он наконец подобрался к присмотренной машине, услышал цену и сразу же увёл меня от нее. Я помалкивал.
— Она стоит десять тысяч, — сказал он, — и в Палермо я посоветовал бы тебе заплатить. Продавец просит за нее восемь.
— Э-ээ, здесь она должна стоить дороже, чем в Палермо. Транспортные расходы, — пояснил я.
— Должна. Но здесь ни у кого нет таких денег, он прогадал, а везти её обратно…
— Понятно. И что ты собираешься делать? Всё остальное — такой хлам…
— Мы её купим. Через полчаса, — ухмыльнулся Виктор.
Через двадцать минут, уже почти сговорившись приобрести какой-то несусветный каникатьевский джип с помятыми крыльями, мы вернулись к Ламборджинии.
Виктор торговался ещё полчаса. Я даже не слушал: жарко и скучно.
— Шесть с половиной потянешь? — спросил он наконец.
— Потяну, — ответил я. — Да, брат, тебе надо идти работать межзвёздным торговцем, — с восхищением добавил я.
— Я и собирался.
— А теперь не собираешься?
— Не знаю, Этна, она знаешь, такая планета…
— Не, не знаю, я других пока не видел.
Мы купили машину, а потом долго уговаривали Марио разделиться и поехать порознь. Я должен довести обратно «Феррари», а Виктор и Марио поедут на машине.
Марио уговорился, когда я обещал ему связываться по комму каждые пять минут и лететь на автопилоте. Тут всего-то десять минут, в основном взлёт и посадка. А на машине — меньше получаса.
Следующий номер нашей программы — убедить синьора Маршано принять мой подарок.
Аргументы: плантация очень большая, а лошади у вас нет; это я виноват, что вы полгода занимались какими-то пустяками; я навалил на вас дополнительную работу, так что будет только справедливо, если я поэкономлю ваше время… И так далее. У-уф!!! Справился.
Последняя задача: секция кемпо. Тут мне не повезло: Росси на выходные куда-то улетел. Я оставил ему вежливое письмо и попросил Маршано написать мне, если с этим возникнут какие-нибудь сложности.
Вечером я покидал Тремити, вполне довольный тем, как я тут все устроил.
Когда мы вышли в космос, я с согласия Виктора и Марио выключил гравитатор. Понаслаждаемся невесомостью.
— Вот видишь, Марио, — наставительно произнес я. — Я не всегда влипаю в разные неприятности, на этот раз все прошло идеально.
— Не говори «гоп»! — огрызнулся охранник.
— Да ну. Все же в порядке.
Через десять минут я включил двигатель, точнее попытался включить: «Катер не может взлететь с этой площадки», — сообщил мне бортовой компьютер. Какая площадка? Мы в космосе. До сих пор таких проблем не возникало.
Уп-с! Всё, больше никогда не буду говорить «гоп», если, конечно, мы останемся живы, впрочем, если не останемся, тоже не буду.
Я взглянул на радар — чисто. Значит, на нас не напали и не применили какое-нибудь экзотическое оружие, в чем же дело? Тестируем. Все системы в норме, но антигравитационное поле почему-то имеет неправильную форму. Спокойно, во-первых, мы летим по круговой орбите, и у меня сколько угодно времени на размышление.
— Что такое? — спросил Марио.
— Ты был прав, я зря сказал «гоп». Что-то с конфигурацией поля. Пока мы в безопасности, так что я сейчас подумаю и что-нибудь решу.
Марио невозмутимо кивнул: помочь он мне не может, а паниковать просто не умеет. Виктор посмотрел на него и тоже решил сидеть тихо.
…Во-вторых, в крайнем случае свяжемся по рации с Землей, прилетят спасатели и заберут нас отсюда. Но Феррари я тогда потеряю. Черт, не хочу, это моя любимая игрушка. Значит, надо постараться понять, что случилось, и исправить, что бы это ни было. В конце концов, зря я, что ли, целый год ходил на семинар по теоретическим основам антигравитации. Поле всегда имеет неправильную форму при взлете и посадке, потому что под ногами земля. Но здесь-то у нас космос. Хм. Точка Лагранжа! Был об этом разговор на семинаре. У моего поля есть гравитационная ловушка, аналог точки Лагранжа, только не там и по другим причинам, кто-то ещё смеялся, что у катеров раздвоение личности, и если в эту ловушку угодил маленький железный метеоритик… М-мм, вероятность этого даже не мала, а исчезающе мала. Чтобы ловушка сработала, относительная скорость этого камешка должна быть маленькой. Но все-таки такое мое везение. Единственный случай за историю космонавтики! Повторится такое лет через миллион. Проверим ближний радар на максимальное разрешение: о, точно, вот он. Кто-то, поди, выбросил банку из-под кока-колы, а я тут мучаюсь. Замусорили космос! Нет, тяжеловат этот камешек для банки кока-колы. Сбить его из бластера? Можно попробовать. Расплавится-то он быстро, а вот пока испарится, сутки могут пройти. Ждать так долго? Невозможно; если я завтра не появлюсь на факультете, меня исключат, не дожидаясь сессии, и никакая одаренность не поможет. Лучше я надену скафандр, выберусь наружу и возьму эту штучку в качестве сувенира! Когда ещё представится такая возможность? Ага, так и сделаю, когда мы будем на ночной стороне. Облучаться мне не хочется.
— Марио, — сказал я, — мне придется выйти в космос.
— С ума сошёл?
— Не-а, иначе не получится, — соврал я, — ненадолго, и привяжусь, конечно. Так что это безопасно.
— Только лучше пойду я, — заметил Марио.
— Ты в мой скафандр не влезешь. Надо было безразмерный дарить.
— Чёрт тебя побери! Ты уверен, что иначе нельзя?
— Угу. Вот на ночной стороне окажемся… И не каркай, а то как поберёт на самом деле.
Марио не улыбнулся, а только безнадёжно вздохнул. Ничего страшного, это действительно безопасно.
— Рацию я оставлю включённой, мало ли.
— Ладно, — согласился Марио.
Я надел скафандр и проверил его, как меня учил Антонио. Всё в порядке, а чего ему быть не в порядке, ни разу не пользовались.
Вот сейчас мы уйдём в тень. Я взял тросик и пошёл в шлюз.
Привязался, воздух откачали, и пошёл. Мне понадобилось не меньше десяти минут, чтобы приноровиться к встроенному реактивному движку. Да, этому можно только в космосе научиться. Не отвлекаясь, я подлетел к ловушке и взял в руку метеорит. Это оказался пористый кусок какого-то металла, довольно большой. Интересно. Теперь, выполнив свою задачу, я огляделся, и у меня захватило дух: смотреть на звезды и на Этну через иллюминатор совсем не то же самое, что висеть в космосе, в скафандре. Звёзды большие, яркие и разноцветные, раньше я этого не замечал и считал враньем все разговоры о том, что кто-то там красный, а кто-то жёлтый, и это ясно видно. Отсюда это действительно ясно видно. А Туманность Андромеды прямо как на картинке в учебнике астрономии, все спиральные рукава видны. Но мне пора возвращаться, а то Марио умрет от беспокойства.
Я вошёл в шлюз, закрыл дверь, положил метеорит в антирадиационный ящик. Потом проверил, как облучился мой скафандр — в пределах нормы, запустил воздух, ну и так далее, рутина, хоть и в первый раз. Я сам получил смешную дозу в 0,3 бэра, не страшно.
Марио так вздохнул…
— Ну как? — спросил он.
— Сейчас проверим, но по идее все должно прийти в норму.
— А что ты там делал? — подал голос Виктор.
— Убирал космический мусор.
— Э-ээ?
— Сейчас тесты пройдут… Объясню.
Я запустил тесты. Все в норме. Отлично, сейчас как раз пора покидать орбиту, мы просто сделали лишний виток, и все. Полетели. По дороге я развлекал своих спутников, объясняя, что, как и почему я делал. Через полчаса мы уже сели в парке.
— И, даже долетев, не говори «гоп», — сказал Марио, — проверь сначала, что парк кем-нибудь не оккупирован.
— Типун тебе на язык! Нас уже встречают. Около посадочной площадки стоял проф. Марио выбрался из катера и пошёл докладывать.
— Что, иначе было нельзя? — спросил меня проф вместо приветствия.
— Разве что вызвать спасателей и оставить «Феррари» на орбите, — ответил я.
Проф кивнул:
— Ясно. Этого ты никак не мог сделать.
— Угу. Или испарить из бластера полтора килограмма титанового сплава. Мне показалось, что это он.
— Это, наверное, обломок новосицилийской боевой станции.
— О! Точно. А их много ещё летает?
— Да нет, не очень. Тебе просто не повезло. Самую большую станцию впечатали в Эрато, да так, что её размазало тонким слоем по всей поверхности. И теперь у нашей луны высокое альбедо. Очень неромантично.
Я расхохотался:
— Так вот в чем дело! А я думал, что это я ей нравлюсь, вот она и светит, когда мне очень надо. Теперь надо делать дезактивацию катера? — полуутвердительно спросил я.
— Не переживай ты так. Сходи поищи Антонио, кажется, у нас этого больше никто не умеет. — Кстати, — добавил проф, — зачем ты взломал КРИЗТовскую базу? Мне пожаловались, что давно не видели такого наглого хакера.
— Ну это остров, связь только через спутник, никак не скроешься. — Он меня смутил, я уже выбросил это из головы. — А как они меня вычислили?
— Авторизованный оплаченный вход, — кратко пояснил проф.
Я мысленно взвыл: идиот! Зачем задавать глупые вопросы.
— А взломал зачем?! — Проф немного повысил голос, а может, показалось.
— Ну мне надо было кое-что узнать про моего управляющего.
— И что же?
— Умеет ли он водить машину.
— Э-ээ, а спросить было нельзя?
— Нет, я хотел сделать ему сюрприз.
Проф сначала хмыкнул, а потом не выдержал, расхохотался:
— Ну ты даёшь! Но похоже, что это самая невинная причина, которая у тебя когда-либо была.
— М-мм, пожалуй, это правда.
— С кем-нибудь из парней синьора Арциньяно будешь объясняться сам!
— Ой! — Я схватился за голову.
— Так тебе и надо!
Летучие коты! И что они со мной сделают? Проф, наверное, знает. Все равно не буду спрашивать. Напугал! Подумаешь!
Проф смотрел на меня с интересом: спрошу, не спрошу. Я широко улыбнулся: не надейся!
Виктор имел испуганный вид, прямо как после первого боя в его присутствии. Проф, не дождавшись моего вопроса, повернулся и ушёл. Тогда Виктор решился заговорить:
— И что тебе будет?.. Я пожал плечами:
— Не знаю. Какая разница?
— Э-ээ?
— В тебе опять проснулся новосицилиец. Виктор надулся:
— Вот ещё.
— Тогда не спрашивай.
Глава 49
В понедельник вечером к нам в гости приехал синьор Мигель.
— У меня к тебе дело, — сказал он.
Я обрадовался: наконец-то, и пусть это будет что-нибудь сложное, а не просто кто-то отловил последнюю модель нашего мини-робота, который делает мою работу.
Проф нахмурился и вопросительно поднял брови: мы были не одни. Синьор Мигель едва заметно покачал головой. Хм, что это он имеет в виду? Что работать мне придётся как на Селено? Или что дело действительно очень серьёзное и важное и мини-роботу его не поручить?
Я еле дотерпел до конца ужина, а после него мы уединились в кабинете.
— Энрику не предстоит совать голову в пасть горыныча, — сказал синьор Мигель первым делом.
Проф облегчённо вздохнул, я был разочарован. Синьор Мигель продолжил:
— Ты мне нужен как эксперт по Кремоне.
— М-мм? — отреагировал я. — В каком смысле?
— В самом прямом. Сам же написал мне докладную записку о сборе военно-значимой информации. И половину того, что ты перечислил, мы никогда даже не пробовали собирать.
— Ну-у этого документа четыре автора. А при чем тут Кремона?
— У маленького генерала маленькая армия. Я ухмыльнулся:
— Организовать большую?
— Нет! — сказал проф. Синьор Мигель продолжил:
— У нас, как ты знаешь, появилось многовато оккупированных территорий. Парни из КРИЗТа работают круглые сутки. И у них тучи проблем. А тут ещё явная враждебность местного населения. Притом что мы не сделали им ничего плохого. И уличных боев не было, и наши патрули следят, чтобы местных не обижали. Даже вдвое более зорко, чем обычно. Хотя и обычно особых эксцессов не бывает, от психов армия избавляется на стадии учебных батальонов.
— Понятно.
— Я хочу, чтобы ты объяснил мне почему!
— Вы сказали, что следите за порядком сильнее, чем обычно. Почему?
— Ну решили поработать на контрасте: «Они такие плохие, а мы такие хорошие…» Там большое полиметаллическое месторождение, хочется побыстрее запустить кое-какое производство, а для этого нужна лояльность местного населения.
— Ясно. А что? Никаких эксцессов вообще не было.
— Ну было кое-что, — неохотно ответил синьор Мигель. — Например, один сержант подрался с местными парнями, одному сломал челюсть. Напал он, но клянется, что его спровоцировали и что за такое оскорбление его матери он даст в морду кому угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50