.. А некоторые из
наиболее образованных нашли возможность применить Законы Магии к культовым
ритуалам Хицилопочетля. И всегда со злыми намерениями. Это черная магия
самого худшего пошиба, - голос лорда Кецаля дрогнул, - и я собираюсь
приложить все свои силы, чтобы искоренить ее. Последователи культа не
ограничивают свою активность отдаленными районами, где расположены их
храмы. Агенты являются в деревни и терроризируют крестьян, а в городах
пытаются выступать против правительства. Это безобразие должно быть
прекращено, и я своими глазами увижу, как оно будет прекращено!
- Что ж, ваши амбиции похвальны! Вы не...
- Э, да тут мастер Шон, - донесся масляный голос из-за спины лорда
Кецаля.
Шон О'Лохлейн обратил внимание на мастера Юэна Макалистера еще
минутой раньше и очень надеялся - как выяснилось, напрасно, - что тот его
не заметит: у мастера Шона хватало проблем и без Макалистера.
- Мастер Юэн... - натянуто улыбаясь, начал О'Лохлейн с намерением
представить Джона Кецаля, но Макалистер, не обратив на ученика ни
малейшего внимания, перебил коллегу:
- Слышал я, Шон, вы вчера поцапались с сэром Джеймсом? Хе-хе...
- Поцапались - это громко сказано. Мы всего-навсего...
- Я не имел в виду ссору. О чем вы с ним говорили? Похоже, это никому
не известно.
- А это никого и не касается! - огрызнулся мастер Шон.
- Конечно, никого, хе-хе, конечно... Но, думается, это было что-то
серьезное, иначе гроссмейстер не растащил бы вас.
- Он не растаскивал нас, как вы изволили выразиться, - процедил
сквозь сжатые в фальшивой улыбке зубы мастер Шон. - Он просто выступил
судьей в нашем споре.
- Да, хе-хе, естественно. - Долговязый шотландец пригладил песочного
цвета волосы и улыбнулся во весь рот. - Я понимаю вашу злость на сэра
Джеймса: иногда он бывает просто непереносим, хе-хе... Я имею в виду его
язвительность. У сэра Джеймса острый язык.
- Весьма острый! - подтвердил лорд Джон Кецаль. - Я уже испытал его
на себе.
Мастер Юэн Макалистер посмотрел на молодого мечиканца так, словно
только сейчас его увидел.
- Не дОлжно ученику перебивать мастеров, - сказал он ледяным тоном. -
А рАвно и критиковать мастера. И в любом случае, надо быть достаточно
мудрым, чтобы не критиковать главного судебного мага города Лондона!
Лицо лорда Джона Кецаля превратилось в деревянную маску. Он церемонно
поклонился:
- Прошу прощения, мастер! Я допустил бестактность... С позволения
мастеров, меня ждут. Надеюсь, я могу снова с вами встретиться, мастер Шон?
- Конечно же! Как начет ленча? Есть определенные темы, которые мне
хотелось бы обсудить с вами.
- Отлично. Когда?
- Ровно в полдень. В столовой.
- Я буду. До свидания, мастер Шон... Мастер Юэн! - Мечиканец
повернулся и ушел с гордым и даже несколько чопорным видом.
- До свидания, ваше лордство! - сказал мастер Шон в удаляющуюся
спину.
Мастер Юэн моргнул:
- Вы сказали "Ваше лордство"? Кто этот парнишка?
- Лорд Джон Кецаль, - с гнусной улыбочкой ответил мастер Шон. - Этот
"парнишка" приходится сыном Его Светлейшему Высочеству Нецуалькойотлю,
герцогу Мечиканскому.
Мастер Юэн заметно побледнел.
- О Боже! - прошептал он. - Надеюсь, его лордство не оскорбился...
- С вашими методами знакомства, - проникновенно сказал О Лохлейн, - у
вас когда-нибудь будет очень много высокопоставленных друзей,
м_а_с_т_е_р_ Юэн. А теперь простите - меня тоже ждут. - Он ушел,
предоставив Макалистеру возможность смотреть вслед мечиканцу и кусать
лошадиными зубами нижнюю губу.
Ох уж этот Макалистер, думал Шон. Каким бы талантливым магом он ни
был, его снобизм не даст ему возможности занять какой бы то ни было пост в
гильдии. У мастера есть полное право отчитать ученика, но за дело, а не по
пустякам. А с другой стороны, уж если ты злоупотребляешь этим правом, так
нечего дрожать, если у отчитываемого оказываются знатные родственники... И
вообще, надо перебить чем-нибудь привкус во рту от этой встречи.
Мастер Шон взглянул на часы. Девять двадцать две. До встречи еще
остается время - немного, но хватит вполне. Он направился в частный бар,
арендованный для участников конвенции и их гостей.
Через пять минут, с пинтой доброго английского пива, уютно
устроившейся в круглом ирландском брюшке, Шон поднялся по лестнице на
второй этаж и двинулся по коридору к комнате, занимаемой мастером сэром
Джеймсом Цвинге, главным судебным магом города Лондона.
Ровно в половине десятого Шон постучал в дверь. Ответа не было, но
ему показалось, что внутри кто-то есть, и он постучал снова, уже погромче.
На этот раз ему ответили, но ответ оказался совсем не таким, какого
он ожидал. И-за двери донесся хриплый, искаженный эхом крик:
- Мастер Шон! Помогите!
За криком последовал звук, услышав который, Шон О'Лохлейн понял: в
комнате что-то упало - или кто-то упал - на пол.
Шон схватился за ручку двери и попытался ее повернуть. Бесполезно:
дверь была заперта.
Зато распахнулись двери соседних комнат.

3
Ровно в семь ноль три вечера лорд Дарси, главный следователь Его
Высочества Ричарда Нормандского, вышел из кэба у парадной двери огромного
городского дома-дворца, принадлежащего милорду маркизу Лондонскому. В руке
лорда Дарси был дорожный саквояж, в глазах - целеустремленный блеск.
Охранник, наряженный в ярко-желтую форму личной гвардии маркиза,
поинтересовался, с какой целью прибыл визитер. Лорд Дарси спокойным,
хорошо контролируемым голосом ответил, что милорд маркиз ожидает лорда
Дарси из Руана.
Гвардеец посмотрел на высокого симпатичного человека с узким лицом и
прямыми каштановыми волосами удивленно: этот руанец говорил на
англо-французском с явным английским акцентом. Тут охранник заметил в
глазах незнакомца странный блеск и решил, что следует предварительно
проконсультироваться с лордом Бонтриомфом.
Не прошло и минуты, как лорд Бонтриомф был у дверей.
- Это вы, Дарси? Мы вас не ждали, - сказал он, приветливо улыбаясь.
- Не ждали? - В ответной улыбке лорда Дарси была твердость закаленной
стали. - Должен ли я предположить, будто вы полагаете что, получив
послание милорда маркиза, я отправлюсь паломником в Рим?
Лорд Бонтриомф заметил сдержанный гнев гостя.
- Мы полагали, что вы вызовете нас по телесону из Дувра, - сказал он.
- К прибытию поезда мы бы отправили на станцию экипаж.
- Милорд маркиз не сообщил мне, что оплатит все издержки, - холодно
ответил лорд Дарси. - И поэтому я решил, что расходы лягут на мой
собственный карман. Сравнив стоимость сообщения по телесону со стоимостью
поездки в кэбе, я предпочел последний вариант.
- Хм-м... Понятно... Ладно, проходите в кабинет. Думаю, милорд маркиз
ждет нас.
Бонтриомф провел гостя по коридору, открыл дверь и пропустил Дарси
вперед.
Кабинет был просторным и хорошо обставленным. Здесь было несколько
удобных на вид стульев и большое, обитое красной мавританской кожей,
кресло. В углу, на резной подставке, стоял большой глобус, а на стенах
висело несколько картин, в том числе великолепная репродукция Ванденбосха,
изображающая водопад. Завершали обстановку два больших письменных стола.
За одним из столов восседал милорд маркиз Лондонский.
Маркиз занимал чуть ли не половину кабинета. Это был очень тучный
мужчина с массивным лицом, тронутым печатью задумчивости. Взгляд его,
казалось, был погружен в самоё себя. Необъятная туша маркиза - не менее
двадцати стоунов [стоун - единица измерения массы (6,34 кг)] - создавала в
кабинете атмосферу почти королевского величия.
- Добрый вечер, Дарси, - сказал маркиз, не вставая, но протягивая
гостю широкую толстую руку, скорее напоминающую плавник тюленя.
- Милорд маркиз! - Дарси пожал и отпустил тюлений плавник. Затем,
прежде чем хозяин успел что-либо ответить, лорд Дарси твердо уперся
ладонями в стол, наклонился и спросил: - А теперь скажите мне, какая часть
из всего этого просто болтовня?
- Вы смеетесь надо мной, - мрачно проговорил маркиз. - Сядьте, будьте
добры! Мне не нравится необходимость, глядя на вас, выворачивать шею.
Лорд Дарси, не отрывая глаз от маркиза, угнездился в кресле, обитом
красной кожей.
- Это вовсе не болтовня, - продолжал маркиз. - Я признаю, что у меня
нет полного перечня фактов, но и имеющихся, на мой взгляд, достаточно,
чтобы оправдать наши действия. Не соблаговолите ли выслушать доклад лорда
Бонтриомфа?
- Соблаговолю! - Дарси повернулся ко второму столу, за который сел
Бонтриомф.
Лорд Бонтриомф был довольно высоким, приятной внешности мужчиной с
квадратной челюстью, всегда хорошо одетым и производящим впечатление
стопроцентной компетентности.
- Можете докладывать, Бонтриомф, - сказал маркиз.
- Обо всем?
- Обо всем. Разговоры - дословно.
Лорд Бонтриомф откинулся на спинку стула и на мгновение закрыл глаза.
Дарси приготовился внимательно слушать. У Бонтриомфа были две особенности,
делавшие его, в глазах маркиза, незаменимым: умение рассказывать и
эйдетическая память [эйдетизм - разновидность образной памяти,
заключающейся в способности сохранять яркие образы предметов долгое время
спустя после исчезновения их из поля зрения].
Бонтриомф открыл глаза и посмотрел на лорда Дарси.
- По приказу милорда, - начал он, - я отправился на конвенцию магов и
целителей посмотреть выставку трав. Его интересовали образцы польской
дьяволовой травы, которую ему...
Маркиз фыркнул:
- Чушь! Это не имеет никакого отношения к убийству!
- А я не утверждал, что имеет... На чем я остановился? Ах да...
которую ему удавалось пока вырастить только из черенков. Он хотел узнать,
как культивируют проросшие семена.
Я явился в Королевское управление в самом начале десятого. Помещение
было битком набито волшебниками всех мастей и рангов, а священников
хватило бы, чтобы заполнить церковь от алтаря до паперти. Для начала мне
пришлось убеждать двух охранников у дверей, что я не обыкновенный турист,
желающий поглазеть на честнУю компанию, но с ними мне удалось справиться,
и около десяти минут десятого я уже был на выставке. Довольно долго я
рассматривал дьяволову траву - на мой взгляд, она чувствовала себя совсем
неплохо, - а затем обошел и остальную экспозицию. Там нашлось еще
несколько редких экземпляров, но они вас вряд ли заинтересуют, так что я
опущу подробности.
Я бродил по выставке из чистого интереса, без какой-либо цели, и не
встретил ни одного знакомого. Это меня вполне устраивало, потому что я
отправился туда отнюдь не ради праздных разговоров. Так я гулял до девяти
двадцати пяти. В девять двадцать пять меня хлопнули по плечу.
Я обернулся. Предо мной стоял лорд Эшли собственной персоной, в
парадной флотской форме, озирающийся так, как должен озираться офицер
военно-морского флота на конвенции магов.
"Бонтриомф! - сказал он. - Как я рад вас видеть!"
"Я тоже рад вас видеть, - ответил я. - Как поживает имперский флот?
Вы, кажется, переквалифицировались в волшебника?"
Это была не просто шутка. У Тони есть зачатки Таланта, то, что маги
называют "скачкообразные расплывчатые способности к предвидению". Эти
способности время от времени помогают ему выбираться из переделок да от
случая к случаю бывают полезны за игровым столом. А в общем он знает о
магии не больше, чем страус об айсбергах.
Он немного посмеялся и говорит:
"Какой из меня волшебник!.. Я здесь по заданию флота. Ищу вашего
приятеля, да вот не знаю, как он выглядит".
"И кого же вы ищете?" - спросил я.
"Мастера Шона О'Лохлейна. Я узнал у регистрационной стойки номер его
комнаты, но в комнате его нет".
"Если он даже и здесь, - сказал я, - то я его не видел. Впрочем, я
его и не искал".
Я огляделся, но О'Лохлейна поблизости не было. Зато я обнаружил
другого знакомого мне человека.
"Если кто и знает, где мастер Шон, - сказал я командору Эшли, - так
это гроссмейстер сэр Лайон Грей. Подойдем к нему".
Сэр Лайон Грей стоял около одной из дверей и разговаривал с
человеком, на котором была одежда какого-то из фламандских орденов. Едва
мы подошли к сэру Лайону, монах тут же удалился.
"Доброе утро, - сказал я. - Сэр Лайон, полагаю, вы знакомы с
командором Эшли".
"Доброе утро, лорд Бонтриомф, - ответил старый волшебник. - Да,
командор Эшли и я раньше уже встречались друг с другом. Чем могу быть
полезен?"
"У меня послание к мастеру Шону О'Лохлейну, - сказал Эшли. - Вы не
знаете, где его можно найти?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40