Через некоторое время он выглянул снова и увидел, что лодки плывут через залив на выручку восточному форту.
Над фортом он заметил темное завихрение. Все шло по плану. Дафлемер и Лабала заклинаниями вызвали небольшой смерч, который, как они надеялись, сбросит людей со стен в море.
Смерч пронесся над фортом, и Гарету показалось, что он услышал крики.
Теперь Техиди и Фролн должны были отступить, но вместо этого раздался еще один залп из мушкетов, потом громыхнула полевая пушка. Отвлекающий маневр превратился в полномасштабную атаку.
Гарет вернулся к матросам и подал сигнал. Команда разбежалась вдоль стены, разматывая веревки с кошками.
Матрос бросил кошку, она не зацепилась, а с громким скрежетом скользнула вниз по каменной стене. Гарет поморщился, понимая, что звук не мог не насторожить остававшихся в форте линиятов, но не услышал оклика часового.
К стене подошел Номиос, его кошка прочно зацепилась за край, за ней на стену полетели другие. Матросы, забросившие кошку, мгновенно забирались по веревке. Из джунглей выбежали другие матросы. Они несли веревки с петлями для подъема неловких солдат.
Гарет, не теряя времени, стал подниматься на стену, быстро перебирая руками. Он увидел, что над парапетом появилась темная голова линия-та, и закричал, предупреждая матросов. Потом появилось дуло мушкета и прогремел выстрел.
Гарет услышал крик и краем глаза увидел, как один из матросов разжал руки и свалился с веревки к подножью стены форта.
Линият совершил ошибку, решив посмотреть на результат своего выстрела. Гарет едва успел зацепиться носком сапога за щель в стене и достать пистолет, как поднимавшаяся рядом Косира выстрелила, и линият безжизненно распластался на парапете.
Когда Гарет поднялся на стену, матросы уже сбросили другие веревки и начали поднимать заряженные мушкеты.
Линият с пикой в руке бросился на Косиру, Гарет застрелил его и достал из-за пояса еще один пистолет.
Конструкция форта была примитивной. Защитными стенами были окружены казармы с одной стороны, артиллерийский погреб – с другой, кухня – с третьей и небольшой плац – с четвертой.
Пираты хлынули в форт через стену, а линияты построились клином и бросились к парапету. Залп из мушкетов остановил работорговцев, они откатились назад, перестроились и снова бросились в атаку.
Такая дисциплинированность была совершенно незнакома пиратам, и они с криками, невзирая на приказы офицеров, бросились в рукопашный бой, не щадя ни себя, ни врагов.
Гарет, недовольный таким своеволием своих матросов, понимал, что должен тем не менее быть в первых рядах. Он пробежал по узкой дорожке вперед и напал на линиятов с тыла. Двоих он застрелил из оставшихся пистолетов, подумал, что следовало перезарядить первый перед атакой, и тут перед ним вырос огромный линият с искаженным от ярости лицом, размахивающий обоюдоострым боевым топором. Гарет понимал, что ему не отразить удары своим тонким клинком, попятился назад и упал, наткнувшись на труп линията. Гигант занес над ним топор, и тут раздался выстрел – и горло работорговца превратилось в кровавое месиво.
Косира бросила на землю разряженный пистолет и обнажила рапиру. На нее бросился линият, она легко отразила его удар, проткнула рапирой сердце и вытащила клинок, прежде чем на нее набросился с диким криком очередной работорговец.
Гарет вонзил свой меч сзади в затылок линията. Тот задергался, как обезглавленный цыпленок, и упал. Гарет отразил удар еще одного линията и выпустил ему кишки.
Убивать больше было некого. Раненые линияты не позволяли себе кричать от боли.
Гарет отыскал взглядом Н'б'ри.
– Поищи Бегунов, – крикнул он и выхватил заряженный мушкет у матроса, который, в отличие от других, помнил, что ему было приказано.
Они быстро прочесали казармы и кухню, но не нашли ни живых линиятов, ни ужасных Бегунов. Н'б'ри крикнул, что под навесом и на артиллерийском складе никого нет.
Гарет приказал ему взять еще людей и проверить, нет ли здесь тайных комнат или ходов. Он помнил, как искусно прятались Бегуны, поджидая добычу. Но единственными живыми существами в форте были пираты.
И почуявшие кровь мухи, тучами налетевшие на форт, который поднимавшееся солнце постепенно превращало в раскаленную печь.
Гарет приказал Номиосу поднять над фортом флаг, который принес, обернув вокруг пояса. Через минуту пиратский стяг затрепетал на ветру.
Гарет подошел к парапету с подзорной трубой, которую нашел в казарме, и стал рассматривать противоположный форт. Он был по-прежнему окутан дымом, и оттуда через залив доносился грохот выстрелов.
Гарет задумался, почему Фролн и Техиди не отступили, как было предусмотрено планом, и почему замолчала пушка линиятов.
Один пират, очень зоркий, указал пальцем на форт и радостно завопил.
Гарет быстро перевел подзорную трубу и увидел, как над одним из парапетов противоположного форта поднимается его триколор с черепом. Он услышал, как радостно закричали стоявшие за его спиной матросы.
“Теперь линияты в их руках, – подумал Гарет. – Мы захватили оба форта, и им остается только сдаться”.
В связи с этим возникали другие проблемы.
Но сначала следовало отпраздновать победу… и подсчитать, во что она обошлась.
Обошлась она дорого. Семьдесят пять солдат были убиты огнем из мушкетов и пушки во время атаки на противоположный форт. После первых же выстрелов они решили не отступать, как предусматривал план, а продолжили атаку. Одному из нападавших удалось подняться на стену и удерживаться там достаточно долго, чтобы к нему присоединились товарищи.
Они спустились во двор и открыли ворота. В рукопашной схватке погибли пятнадцать матросов.
Гарет считал, что потери слишком велики, но он понимал, что если бы Фролн отступил, им рано или поздно еще предстояло бы атаковать этот форт.
Сам он потерял двадцать пять солдат и одиннадцать матросов. Сейчас ранеными занимались Лабала и один из двух хирургов экспедиции.
Гарет приказал выдвинуть и зарядить орудия форта. Оставалось только ждать и думать, что делать дальше.
Главной проблемой являлось то, что никто ничего не знал о линиятах. Больше всех, благодаря допросам, знал о линиятах Гарет, но сам он понимал, насколько скудны эти знания.
Во время похода он расспрашивал Дихра и других бывших рабов и понял, насколько скрытными были работорговцы.
Никто из рабов ни разу не видел среди них женщину или ребенка.
Все рабы служили линиятам в городах на побережье Каши, никто из них ни разу не бывал на родине работорговцев.
Никто из бывших рабов не мог ничего сказать об обычаях линиятов. Рабы использовались только для физического труда и работ на улице, никто не обладал информацией о частной жизни линиятов. Жизнь за глухими стенами домов была закрыта для них.
Таким образом, Гарет не знал, что ожидает его за низкими стенами Нуурата.
Он рискнул отправиться в город на быстроходной лодке под белым флагом, отобрав лучших гребцов. У руля, естественно, был он сам.
Море было спокойным, небо – ясным, а берег у белых стен – безлюдным. Он не увидел ни единого признака жизни, не заметил никакой реакции на белый флаг.
Потом над одной из стен показался белый дымок, прогремел выстрел. Ядро пролетело буквально над головами матросов, и Гарет, резко повернув руль, зигзагами повел шлюпку назад, к устью залива. Прогремел еще один выстрел, и Гарет определил, что пушки были малокалиберными и недальнобойными.
Итак, работорговцы сдаваться не собирались.
Отлично, придется сражаться. Гарет понимал, что одержать победу надо быстро, – по его расчетам флот с сокровищами должен был подойти меньше чем через месяц.
Пиратский флот вошел в залив, и транспортные корабли бросили якоря под защитой орудий фортов.
Боевые корабли, выстроившись в линию за пределами досягаемости пушек Нуурата, осыпали стены города бортовыми залпами. Тем не менее линияты явно не хотели сдаваться, несмотря на то что над городом поднимались клубы дыма.
Небольшие отряды тайно высадились на берег и провели разведку местности вокруг Нуурата. К востоку от города начинался непроходимый тропический лес, на западе было болото. Только сзади оказались узкие перешейки суши, уходившие в глубь неизвестной территории. Город работорговцев предстояло брать в тяжелом бою, с использованием главных сил.
Косира пришла к нему ночью перед атакой. Взволнованный Гарет ходил взад-вперед по палубе “Стойкого”.
– Хочу поговорить с тобой о бое.
– Да?
– Мы ворвемся в город… что дальше?
– Убьем всех, кто окажет сопротивление,–сказал Гарет. – Захватим все золото, которое найдем, как и подобает достойным пиратам.
– А как насчет женщин?
– Мы не знаем, существуют ли они.
Гарет заметил, как пристально смотрит на него Косира.
– А если существуют? – спросила она.
– Тебя волнует, пострадают ли они? – спросил Гарет. – Боюсь, пострадают. Мне не удастся удержать матросов, а тем более солдат, если они решат их насиловать.
– Даже если ты пригрозишь расстрелять любого, кто так поступит?
– Косира, я не буду… не смогу так поступить. Мои люди не выполнят такой приказ, а что касается наемников – они, в лучшем случае, поднимут меня на смех, в худшем – пристрелят на месте.
Она посмотрела на него, потом на огни Нуурата, ничего не сказала и спустилась вниз.
На рассвете дюжина боевых кораблей подошла к восточной границе Нуурата и стала осыпать город ядрами. Обстрел длился весь день, и линияты стали перемещать к восточной стене свои орудия.
Грохот орудий не стихал всю ночь. На второй склянке первой вахты солдаты сели в шлюпки, чтобы под прикрытием магического тумана подойти к городской стене с запада.
Но чародеи линиятов разгадали их замысел и применили контрзаклинание. Перед самым рассветом туман вдруг исчез, и пушки работорговцев открыли огонь по высаживающимся на берег солдатам.
Шрапнель осыпала берег, и солдаты вынуждены были прижаться к земле за низкими дюнами.
Небольшой шлюп “Бриз” подошел к берегу и очень точными выстрелами из кормовых пушек разрушил городские ворота.
Гарет сигналом приказал “Бризу” отойти, чтобы не оказаться под огнем пушек линиятов, но капитан повернулся бортом к городу и открыл огонь.
Ядра попали в толстые бревна, которые начали оседать прямо на глазах. Через мгновение на “Бризе” ярко полыхнуло пламя, добралось до погреба боеприпасов, и корабль превратился в огненный шар, из которого разлетелись во все стороны обломки.
Коря себя за то, что не умеет ругаться, Гарет поднял сигнал, предписывающий двум кораблям следовать за ним, и, не дожидаясь выполнения приказа, подвел “Стойкий” к дымящимся обломкам, которые совсем недавно были “Бризом”.
– Стреляй, когда подойдем поближе, – крикнул он стоявшему у носовых орудий Техиди.
– Есть, – услышал он ответ, и тут перед носом “Стойкого” стали падать ядра. Громыхнуло орудие Техиди. Гарет почти не видел стены Нуурата и был рад этому, ему совсем не хотелось видеть разрушения.
Он услышал справа и слева грохот более крупных орудий – это открыли огонь два подчинившихся его приказу корабля.
Он услышал крик с носа:
– Ворота разрушены!
Гарет, не обращая внимания на крик, приказал развернуть “Стойкий”. Цепной заряд, так, по крайней мере, ему показалось, просвистел над головой, затем последовал сокрушительный треск, и на палубу упал рей.
Корабль удалось отвести, двое других последовали его примеру, едва не сев на мель.
Высадившиеся на берег солдаты устремились к воротам, и оборона Нуурата была прорвана.
– Подготовиться к высадке десанта, – приказал Гарет. – Номиос, принимай командование кораблем.
Он сбежал по трапу на главную палубу, с которой спускали шлюпки, но Косира сумела опередить его и перепрыгнула через леер, оскалив зубы в страшной улыбке.
Нуурат был странным городом. Почти все двух– и трехэтажные дома имели куполообразные крыши. Дома, которые Гарет посчитал жилыми, прижимались к двум или трем зданиям гораздо большего размера. Магазинам? Административным зданиям? Ответа не было.
Улицы были широкими и извилистыми, обзор оказывался весьма ограниченным.
Везде стояли странные обелиски, непонятно в честь чего установленные.
Нуурат оказался не только странным, но и почти безлюдным.
Гарет не понимал почему. Город строился колонистами в расчете на какие-то их цели, но планам не суждено было осуществиться? Может быть, отсюда отправлялись экспедиции и все линияты в данный момент находились в море? Он не знал ответов на эти вопросы.
Пираты систематически прочесывали город. В большей части зданий никого не было, правда, иногда непонятно откуда появлялись линияты и завязывалась кровавая стычка.
Они не щадили никого и не ждали пощады к себе.
В городе были и другие люди. Рабы. Закованные в цепи, они находились в низких бараках. Когда раскрывались двери, они прижимались к стенам в ожидании неминуемой смерти, потом, после того как с них снимали кандалы и давали им в руки оружие, впадали в безудержное веселье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46