Когда в тот знаменательный день встревоженный Тимур выбрался из своей инфразированной лаборатории, Лорка ещё не совсем пришёл в себя.
- Надо было постучать, - укоризненно сказал Тимур Валентине и с улыбкой повернулся к Федору: - Жив?
- Наполовину, - хмуро ответил Лорка и тряхнул головой, окончательно приходя в себя. - Что там у тебя за чертовщина?
- Всего-навсего генератор инфразвука.
Лорка посмотрел на серые с синими окнами облака, на виновато улыбающуюся Валентину, перевёл взгляд на Тима и, поражённый неожиданной догадкой, спросил:
- А тебе, стало быть, это хоть бы что?
- Ну не совсем так. Но, как я смог определить, чувствительность у меня на инфразвук примерно на порядок меньше, чем у неподготовленных людей.
Зеленые глаза Федора сощурились.
- А ну подавай сюда записку!
Лицо Тима вытянулось.
- Ты знаешь об этом сообщении? - Он обернулся и вопросительно посмотрел на Валентину.
- Сообщение, адресованное тебе, не единственное, - пояснил Лорка. - Обёрточная бумага, корявые буквы, безграмотность.
- Все верно, - сказал Тимур, доставая из кармана послание.
Именно его и перечитывал теперь Ревский.
- Теодорыч, - осторожно проговорил Лорка, - после этих записок вряд ли можно сомневаться в дружелюбии кикиан.
- Пожалуй, - без особого воодушевления согласился Ревский. - Но записки записками, а нужно детальное обследование разведотряда на инфраустойчивость. Нужно установить индивидуальные возможности каждого. Бывают же люди с уникальным слухом, зрением, голосом. Почему бы некоторым не иметь уникальную инфраустойчивость, пусть не такую, как у Тима, но все-таки.
- Нужна обоснованная система инфратренировок, - вставил Лорка. - Хотя приятного в них мало.
- Верно. И нужно срочное задание врачам. Не может быть, чтобы, навалившись скопом на проблему инфраустойчивости, наша славная медицина что-нибудь бы да не придумала.
- Должна придумать, - согласился Лорка.
- А сроки? - тихонько вставил Тимур.
Ревский сразу помрачнел.
- Да, сроки. В конце концов, их можно пересмотреть, оттянуть.
- Нежелательно.
Ревский не успел ответить. Экран видеофона осветился, и на нем обрисовалось лицо дежурного по совету.
- Вам срочная депеша с большого телеинформара.
- Давайте.
- Извлечение из гравитопосылки. Особой срочности. На Кике отмечены процессы, идентичные ядерным взрывам мощностью до нескольких мегатонн. Конец сообщения.
Космонавты переглянулись.
- Вот тебе и мирные намерения кикиан, - пробормотал Ревский и поднял глаза на дежурного. - Это все?
- Генеральный секретарь Всемирного совета просил встречи с Фёдором Лоркой. Если это возможно, то завтра в одиннадцать.
Глава 10
Кабинет начальника плутонского космопорта по земным масштабам был слишком велик и роскошен. Впрочем, такого рода излишествами страдали все помещения на Плутоне: и общественные, и личные, и служебные, и бытовые. И в этом не было ничего удивительного. На Земле в распоряжении людей есть леса, парки, морские, речные и озёрные зоны отдыха, горные регионы санаторного типа, и помещения играют скорее утилитарную, нежели эстетическую роль, хотя одно, разумеется, не исключает другого. В космических же условиях, будь то планетные гермогорода или базы открытого космоса, в зданиях проходит практически вся жизнь человека.
Окно в кабинете было громадным, во всю переднюю стену, поверхность его была цилиндрической и выступала из корпуса здания наподобие балкона. Через это хрустальной прозрачности окно в кабинет с черно-серебристого неба смотрели колючие немигающие звезды и лился странный, нежный и волнующий жемчужный свет. В нем не было ни щедрой тёплой яркости солнечного света, ни призрачного таинства лунного освещения; свет этот был ласков и покоен - ни грусть, ни радость, ни явь, ни сон, а сладкая дрёма.
Лорка вошёл в прямой световой поток, провёл по воздуху ладонью, точно пытался погладить или зачерпнуть этот сказочный свет, а потом взглянул в окно. Его глаза больно ужалила яркая золотая звезда - Солнце. Ужалила не только в глаза, но и в самое сердце - оно заныло, как всегда ноют человеческие сердца, когда ещё свежи томление и своеобразное грустное счастье любовной разлуки. Лорка зажмурился, но все равно каждой клеточкой кожи, ресницами подрагивающих век он ощущал нежную, как дыхание ребёнка, едва уловимую ласку далёкого, а потому ещё более родного светила. И ещё он чувствовал взгляд Альты, он видел её глаза - такие неожиданные, такие укоризненные, такие светлые глаза на тёмном лице.
Стены кабинета имели розоватую окраску, потолок был светло-голубым, пол - светло-зелёным. Жемчужные лучи многократно отражались от этих полуполированных поверхностей, что создавало иллюзию дневного освещения.
Да, цветов и зелени в этом кабинете было предостаточно, а вот хозяина, начальника космопорта, Гаспара Тагоровича Аргоняна, не было - запаздывал. Лорка знал Аргоняна, потому легко представил себе, чем он сейчас занимается: конечно же, беседует с группой ведущих инженеров, начальников бригад, которые готовили «Смерч» к старту на Кику. Лорка пододвинул кресло, сел и подумал, что Тимур и Виктор Хельг, конечно, уже на корабле, а остальные вот-вот должны прибыть.
Лорка не ошибся: Игорь Дюк, Соколов и Ника Сонлей стояли в этот момент на шестом причале, где был ошвартован «Смерч», в кабине только что остановившегося лифта. Двери его бесшумно раздвинулись, Соколов шагнул было вперёд, но нога его на полушаге повисла в воздухе. В отличие от всех других гиперсветовые корабли стартовали не с поверхности Плутона, а со старт-спутника, находящегося на стационарной орбите, поэтому Соколову почудилось, что он шагает прямо в открытый космос. Звезды, щедро, слишком щедро рассыпанные и размазанные по небу, смотрели на него со всех сторон. Смотрели сурово, холодно и осуждающе. Игорь засмеялся, осторожно отодвинул Соколова в сторону и шагнул вперёд, на прозрачный композитный пол.
- Все в порядке, Александр Сергеевич. - Игорь притопнул ногой. - Прозрачен, но металлов твёрже он и крепче пирамид.
Соколов усмехнулся, но шагнул вперёд с опаской, точно на тонкий лёд. Ника скорее машинально, чем сознательно, придержала его за локоть. Соколов укоризненно взглянул на неё.
- Это мне по рыцарским канонам положено предположить вам руку.
Прозрачный пол только намёком отражал их ярко освещённые фигуры, а сквозь него теперь просматривалась серебристо-серая поверхность Плутона, изрезанная извивами и иероглифами чёрных теней.
- Как, впечатляет? - спросил Игорь.
- Впечатляет, - спокойно согласился Соколов и ещё раз, уже смелее, притопнул ногой. - Непонятно только, к чему такие театральные эффекты?
- А для того, - Игорь повёл рукой вокруг себя, - чтобы можно было без помех пить настоянный на звёздах волшебный напиток космических тайн.
Ника засмеялась и добавила:
- А ещё для того, чтобы удобнее было следить за причаливанием, швартовкой, погрузкой и отходом кораблей.
Соколов достал из кармана большой белоснежный платок, не торопясь вытер лицо и шею.
- И везде-то они побывали, и все-то они видели, - пробормотал он, спрятал платок в карман и лишь теперь обратил внимание на мощную колонну, тянущуюся к звёздам. - А это что за сооружение?
- Это и есть наш корабль, так сказать, вид вблизи. Прошу любить и жаловать.
Запрокинув голову, Соколов несколько критически разглядывал вздымавшийся над ним «Смерч».
- Ничего, - сказал он наконец, - но, судя по голографиям, я ожидал большего.
- Недостаёт иллюминации и цветочных ожерелий?
- Что цветы? Эфемеры! - невозмутимо ответил Соколов. - Дело в масштабах. Мне не раз приходилось вот так же, рядом, видеть планетарные лайнеры. Это действительно впечатляющие конструкции! Размеры, элегантность линий и внутренний комфорт. А это, - он ещё раз, запрокидывая голову, оглядел корабль, - нечто вроде древних ракет на химическом топливе.
Слушая его, Игорь с нарастающим выражением грусти на лице покачивал головой.
- Древних ракет? Да что вы! Эта штука, - он презрительно кивнул на корабль, - хуже. Много хуже!
Соколов усмехнулся.
- Почему же?
- Потому что она опаснее.
Тень беспокойства скользнула по лицу Соколова, Ника с трудом сдерживала улыбку.
- Гораздо опаснее, - печально повторил Дюк и со вздохом погладил нейтридный корпус корабля ладонью. - Судите сами, чем заправлялись древние ракеты? Такими натуральными, домашними, хорошо приручёнными веществами, как водород и кислород. Да их можно было черпать вёдрами и носить в начальные школы, чтобы ставить там показательные опыты по влиянию низких температур на свойства материалов! Немыслимо, но даже при взрывах энергоустановок и двигателей у экипажа были шансы уцелеть. История космоса знает такие случаи. А теперь? - Игорь безнадёжно махнул рукой. - Гипервещество, на котором работают ходовые двигатели, только и дожидается, как бы вырваться на свободу из-под контроля автоматики гашения и ахнуть так, чтобы от корабля вместе с его бедным экипажем не то что пыли, но и атомов не осталось.
Ника наконец не выдержала и сказала со смехом:
- Да не слушайте его, Александр Сергеевич! Он вас пугает!
Игорь прижал руку к сердцу.
- Я? - Он покачал головой и снова с грустью и нежностью погладил корпус корабля. - Ни в коей мере. Я только беспристрастно констатирую очевидные и, если можно так выразиться, вопиющие факты. А факты - вещь упрямая.
- Да, факты вещь упрямая, - хладнокровно согласился Соколов, тоже погладил ладонью корпус корабля и бодро сказал: - Что ж, сквозь тернии - к звёздам!
Корабль будто услышал его призыв; с пугающей медлительностью в его корпусе раздвинулась, будто прорезалась, входная дверь, и мягко осветилась кабина внутреннего, корабельного лифта.
…В этот самый момент Лорка скорее услышал, чем почувствовал позади себя лёгкое движение, обернулся и увидел улыбающегося Аргоняна. Гаспар Тагорович был старчески массивен, по-рембрандтовски выразителен и медлителен в движениях. У него были умные, насмешливые, близко посаженные глаза, небольшой рот с полными, чувственными губами и большой мясистый нос.
- Здравствуй, командир, - певуче сказал он и, ласково приобняв за плечи, посадил на старое место поднявшегося ему навстречу Лорку.
- Здравствуй, Гаспар Тагорович.
Они были старыми знакомыми, собственно, все экипажи гиперсветовых кораблей были Аргоняну старыми знакомыми, но, помимо этого, несмотря на большую разницу в годах, они ещё чисто по-человечески симпатизировали друг другу.
Неторопливо, основательно усевшись на своё рабочее место, а только с этого места начальник порта вёл свои дела с командирами кораблей, Аргонян принялся с улыбкой разглядывать Лорку.
- Все такой же красивый и сильный. И все такой же бродяга и непоседа. Разве можно так часто оставлять одну молодую жену-красавицу?
- Приходится. А то у тебя все корабли разворуют, Гаспар Тагорович.
Скрывая смущение, Аргонян раскатисто откашлялся, но Лорка безжалостно продолжил:
- Как же это ты не уследил за «Вихрем»? Такой был корабль!
Аргонян покачал головой.
- Какая невоспитанная молодёжь! Неделикатная, жестокая! - Он шумно вздохнул и, сменив тон, печально сказал: - Недоглядел, проворонил. Наверное, старый стал, на Землю пора, в Дом космонавтов, на покой.
Он сердито шевельнул густыми чёрными бровями.
- Но подумай сам, кто мог представить, что в наше просвещённое, интеллигентное время существуют космические жулики-рецидивисты? Ума не приложу, как, под каким соусом они в порт проникли? Прямо невидимки какие-то, духи астральные!
И непривычно серьёзно, даже подозрительно взглянул на Лорку.
- Скажи по совести, тебе не страшно идти на Кику?
- Страшновато. Да ведь не первый раз, справимся.
- И ещё один вопрос… - Аргонян облокотился на стол, спросил тихо: - Скажи, Федя, только по совести, почему ты не берёшь с собой живности? Кошечку, собачку, попугая? В прежние рейсы ты всегда брал кого-нибудь.
Лорка улыбнулся, щуря свои зеленые глаза, уважительно проговорил:
- Ох и хитрый ты человек, Гаспар Тагорович.
- Должность, понимаешь ли, такая. Ну, ну?
Помолчав, Лорка коротко рассказал Аргоняну о своём ориентировочном предположении, что кикиане, пользуясь земными кораблями, могли заслать на базы да и на саму Землю искусно сделанных роботов. Но не в облике человека, такой робот, по общему мнению, был бы довольно быстро разоблачён - в поведении человека множество нюансов, тончайших физических и психологических штрихов, которые не поддаются моделированию даже людям, изучившим самих себя в совершенстве. Что уж говорить о попытках такого моделирования инопланетянами! На животных же, которые часто гостят на кораблях, обращают куда меньше внимания, да и поведение их гораздо примитивнее.
Лорка заметил, как преобразилось лицо Аргоняна, и замолчал.
- Продолжай! - сердито сказал Аргонян. - Я слушаю.
Лорка пожал плечами.
- Да я уже рассказал. Создание совершённой модели животного-робота не проблема, такие опыты ставились многократно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46