Идет? Короче, мы приходим туда, я слушаю, ты танцуешь, ты уходишь, когда захочешь, я ухожу, когда захочу. Я иду не для того, чтобы выгуливать тебя, понял?
Он странно посмотрел на нее.
– Конечно. – Он нахмурился. – Ты… странно обо мне думаешь, Наташа. Я не буду таскаться за тобой целый вечер и… мешать тебе выглядеть круто, о'кей?
Наташа раздраженно тряхнула головой и смутилась. Она действительно волновалась, что, если за ней будет плестись бледный длинношеий заклинатель змей, это не укрепит ее репутацию восходящей звезды драм-энд-бейса. Но едва она успела подумать об этом, как ее насмешливо разоблачили, и Наташа насторожилась.
Пит ухмылялся, глядя на нее.
– Наташа, я иду, потому что нашел новый вид музыки, о котором никогда раньше не подозревал, и я могу эту музыку использовать, я могу ее играть, хотя на первый взгляд и не скажешь. Иначе бы ты и не стала со мной записываться, верно?.. Поэтому не беспокойся, что твои приятели с меня обломаются, я тебе мешать не буду. Я приду просто смотреть и слушать музыку.
После очередных словесных баталий Ананси исчез. Лоплоп оставался на их территории еще день-другой, но в конце концов последовал во тьму за пауком.
Крысиный король сразу сник.
Сол спустился в канализацию, стараясь не вывалить из пакета еду, за которой и двинулся в путь по тоннелям. На улице шел дождь, затяжной, моросящий и мерзкий, в тоннели стекала вода, смешанная с кислотой, она бурлила у ног Сола, едва не сбивая с ног: стремительный поток разбавленного теплого компоста с привычным запахом разложения достигал почти двух футов в глубину.
Крысиный король не заботился о пропитании, и Сол, раздраженный этой жалостью Короля к себе, покинул тронный зал и пошел рыться в отбросах на предмет съестного. Строгий контроль Крысиного короля ослабел, нервная хватка почти сошла на нет. Когда настроение Короля ухудшалось, ослабевала и решимость постоянно держать Сола в поле зрения.
Сол знал, в чем тут причина. Его ценность для Крысиного короля объяснялась не только кровными узами. Его не хотели отпускать не потому, что он племянник, а потому, что он был полезен, потому что его особая смешанная кровь представляла угрозу для Дудочника. Теперь кампания против Дудочника тонула в мелких стычках и перебранках, малодушии и страхе, и существование Сола значило все меньше и меньше для Крысиного короля. Как он мог использовать свое оружие, не имея плана действия?
Продвигаясь по сырым тоннелям, Сол услышал звук. В бетонной трещине маячила мокрая крыса, а за ней в темноте прятались визжащие детеныши.
Крыса нерешительно стояла у серой щели, глядя сверху на стремительный поток воды. Всего шесть дюймов или около того отделяли ее от поднимавшейся воды, и уютное углубление, где она жила, могло вот-вот превратиться в подводный склеп. Она подняла глаза на ту сторону тоннеля. Напротив, отделенная бурным потоком, была еще одна нора, но в боковом ответвлении, в стороне от главного русла.
Почуяв Сола, крыса поднялась на задние лапы и по-особенному взвизгнула.
Она приседала вверх-вниз в темноте, избегая смотреть ему в лицо, уже точно зная о его присутствии. Затем снова издала звук, долгий визгливый крик, в котором сквозила насмешка, присущая крысиным голосам.
Он остановился прямо перед ней и поднял пластиковый пакет на плечо.
Крыса просила его. Она умоляла о помощи.
Она жалобно пищала, и это напомнило Солу об огромном скопище крыс, что следовали за ним две недели назад, о тех крысах, которые, казалось, были движимы голодом и отчаянием и стремились выказать ему свое почтение.
«Возьми, – сигналила ему забрызганная грязью крыса, стоя в подобострастной позе. – Возьми, возьми!»
Сол потянулся к ней, и она подпрыгнула к его руке. Из щелей в бетоне разливалась какофония писков ее крысят, и Сол сунул руку дальше в рыхлую каменистую глубину. Маленькие тельца шевелились у него в руке, тыкаясь в нее носами. Сол осторожно закрыл ладонь, защищая их пальцами, и вытащил руку, в которой дрожало маленькое семейство. Вода поднималась.
Он пересек тоннель и положил крысят на выступ, откуда мать могла перетащить их в безопасное место.
Она пятилась от него, тряся головой, в ее голосе уже не было страха.
«Хозяин, – сказала она ему. – Хозяин». Потом повернулась и утащила свое семейство в темноту.
Сол облокотился о сырую стену.
Он понял, что случилось. Он понял, чего хотела крыса. И вряд ли это понравится Крысиному королю.
К тому времени, когда он добрался до тронного зала, вода потекла еще быстрее, и уровень ее продолжал повышаться. Он начал шарить по кирпичам в поисках крышки, скрывающей вход, нашел, потянул на себя; крышка подалась, смачно отрыгнув воздух, и, закрыв за собой люк, Сол по водопаду скользнул вниз, в темноту.
Он плюхнулся в бассейн, поднялся и шагнул на сухой кирпичный пол. За спиной, у выходного отверстия, вода просачивалась в щели между кирпичами и стекала по стене, но зал был таким огромным и сток устроен настолько эффективно, что ров, образованный за счет понижения уровня пола к стенам, стал лишь немного полнее. Чтобы создать реальную угрозу наводнения в тронном зале, дождь должен был лить не переставая несколько суток.
Крысиный король задумчиво сидел в своем огромном кирпичном кресле. Сол свирепо взглянул на него. Потом начал копаться в пластиковом мешке.
– Вот, – сказал он и швырнул Крысиному королю бумажный пакет. Тот поймал его одной рукой, не глядя.
– Фалафель, – сказал Сол, – пирожное, хлеб и фрукты. Достойно короля, – добавил он дерзко, но Крысиный король проигнорировал колкость.
Сол сел у подножия трона, скрестив ноги. Содержимое его пакета было почти таким же, что и у Короля, только сладкого было больше. Пристрастие Сола к сладкому сохранилось и после его перерождения в крысу. Подгнившие фрукты становились особенно сочными, и он никогда не упускал случая побаловать себя.
Он порылся в пакете и достал персик – поверхность его была одной сплошной вмятиной. Он ел, не отрывая взгляда от угрюмого лица Крысиного короля.
– Мне осточертело все это, – наконец резко сказал он. – Что с тобой?
Король повернулся и посмотрел на него.
– Заткни пасть. Ни хера ты еще не знаешь.
– Да ты весь провонял жалостью к себе! – У Сола вырвался короткий смешок. – Ты видел, чтобы я так ныл хоть когда-нибудь? А если у кого и есть причины грустить, так это у меня. Во-первых, ты вырвал меня из моей жизни и бросил в какой-то… дурной сон… Ну да хрен с ним, ладно, проживу как-нибудь, а ведь я неплохо прижился, а? А теперь, как раз когда я научился жить как Сол – Крысиный принц, ты вконец затупил и тебе все стало параллельно. Что, черт возьми, происходит? Ты… накачал меня, подготовил хрен знает к чему, а теперь просто потерял интерес. Что мне делать?
Король высокомерно уставился на него, но видно было, что он растерян.
– Знал бы сам, что ты мелешь, кусок дерьма…
– Не разговаривай так со мной! Господи! Какого хрена тебе от меня надо? Я что, сижу здесь только для того, чтобы пинать тебя каждый раз? Трясти тебя? Заставлять снова встать на ноги? Обломись! Хочешь сидеть здесь на своей крысиной заднице ровно – твои проблемы. Пусть они с тобой сидят, и этот паукастый, и Лоплоп, вы друг друга стоите. С меня, бля, хватит!
– Что, есть предложение, ты, болтливый маленький с-с-суч-чонок? – прошипел Крысиный король.
– Да, есть. А вам стоило бы меньше трястись за свои шкуры. Только и всего. А вы боитесь, боитесь, потому что вам всем подай такой план, чтобы не пришлось подставлятьсвоизадницы. Ладно, допустим, он у вас будет! Вы говорите, что Дудочник этот такой гнусный тип, что вам нужно поймать его, что это Последний бой, но только при условии, что никто из вас на самом деле не станет драться. И пока мы все это обсасывали тут, я четко врубился, что вы-то думали, что это буду именно я – тот, кто будет бороться вместо вас, – но у всех у вас куриные мозги, вы не можете придумать, как использовать меня, чтобы не получить ответного удара или еще чего. Так считайте, что я свалил! – Сол пылал праведным гневом.
– Дудочник хочет и твоей смерти тоже! – прошипел Крысиный король.
– Да, я это уже слышал. Но в отличие от тебя я, может быть, собираюсь делать хоть что-нибудь со всем этим!
Наступила долгая тишина. Сол подождал немного, потом заговорил снова:
– Крысы хотят, чтобы я их возглавил.
Долго было тихо, наконец Крысиный король поднял голову:
– Что?
– Крысы. В канализации. На улице, да везде. Всякий раз, когда тебя нет поблизости. Они подходят ко мне, окружают, низко кланяются, пищат, и я начинаю их понимать. Они хотят, чтобы я их возглавил. Хотят, чтобы я стал их Хозяином.
Король поднялся над троном.
– Ты, маленькая неблагодарная тварь. Ты мелкий воришка… ты маленькое дерьмо, ты с-с-сучонок, я прибью тебя, это мое, мое, понимаеш-шь, мое…
– Так отстаивай свое, ты, свергнутый, бля. – Сол стоял, глядя ему прямо в лицо, снизу, так близко, что они брызгали слюной друг на друга. – Они не хотят твоего возвращения. И они не примут тебя обратно, пока ты… не восстановишь свою честь. Кажется, на этой земле правила такие.
Сол повернулся и двинулся к выходу.
– Я ухожу. Когда вернусь, не знаю, но не думаю, что ты будешь волноваться, потому что вряд ли ты решишь меня использовать прямо сейчас. Пока меня не будет, советую тебе хорошенько обдумать, что делать дальше. Задействуй Лоплопа, Ананси, найди их и выследите ублюдка. Когда ты соблаговолишь оторвать свою задницу, может, мы и поговорим. – Он повернулся лицом к Крысиному королю. – Да, и не беспокойся о своем Волшебном Королевстве. Я не хочу становиться Королем крыс, ни сейчас, ни позже, поэтому не хотел бы лишних напрягов. Я собираюсь найти своих друзей. Вы мне надоели.
Сол повернулся и бросился из комнаты, его обдало грязной водой, и он прошел в канализацию.
Пока Сол пробирался к выходу из канализации, Крысиный король стоял в тронном зале, дрожа от ярости, судорожно вцепившись руками в плащ. Наконец он успокоился и сел.
Поразмыслил.
Потом снова подпрыгнул, впервые за все эти дни – решительно.
– О'кей, сынок, принято. Так давай поговорим о наживке, – пробормотал он про себя.
Он рванулся из зала, снова гибкий и таинственный, каким его впервые увидел Сол.
Король быстро и бесшумно продвигался между пластами земли, тогда как Сол все еще с трудом выбирал правильное направление. Он выбрался на темную улицу. На другой ее стороне ходили люди, не глядя вокруг, попадая на миг в пятно тусклого света от фонаря.
Он замер, весь обратившись в зрение. Огляделся. Потом медленно, снизу вверх осмотрел стену перед собой. Согнулся почти до земли и начал медленно продвигаться вперед, крадучись на полусогнутых ногах и пружиня при каждом шаге. Потом уставился вверх, широко раскрыл руки и, как возлюбленную, обнял кирпичную стену. Он бесшумно взбирался по стене, находя ногами немыслимые точки опоры и цепляясь пальцами за невидимые уступы в кирпичной кладке. Руки он отвел назад, сокращая мышцы, внимание его было приковано к темноте под свесом крыши.
Он резко выбросил руки вперед. Что-то отчаянно всколыхнулось, и, растревоженная ото сна, семейка грязных голубей выпорхнула из тени. Они исчезли у него за спиной. Сделав мах назад, он поймал одного; голубь пытался расправить крылья, но Крысиный король крепко его держал.
Он наклонился к своему пленнику, приблизил лицо к нему вплотную, и тот перестал трепыхаться. Теперь он смотрел птице прямо в глаза.
– Не бойся, малыш, – прошипел он. Голубь замер в ожидании.
– Я хочу, чтобы ты оказал мне услугу. Ищи по всему свету, но найди своего хозяина. Крысиному королю нужен Лоплоп. Разыщи его.
Крысиный король отпустил птицу. Голубь качнулся в воздухе, закружился и понесся над Лондоном. Король наблюдал за его полетом. Когда птица исчезла из виду, он отвернулся и растворился во мраке города.
Глава 16
Впервые после прогулки по Вестуэю Сол остался один. Его ярость утихала, но она была ему необходима, и Сол старательно подпитывал ее, не давая угаснуть совсем. Она порождала у Сола праведную решимость.
Он хотел выбраться из канализации, порождавшей клаустрофобию, хотел вдохнуть холодного воздуха. Судя по тому, что уровень воды в тоннеле стал ниже, дождь наверху заканчивался. Сол хотел выбраться раньше, чем тот совсем перестанет.
В своих блужданиях по кирпичному подземелью Сол полагался лишь на интуицию. Ветвившиеся тоннели отличались друг от друга весьма условно, и привычные механизмы ориентировки не помогали. Наверху он знал, где находился, и понимал, куда идти. Здесь же он ощущал только смутные импульсы, побуждавшие его каким-то звериным чутьем находить дорогу из одного уголка паутины тоннелей в другой, прислушиваясь к сигналам первобытного радара своего подсознания. Он даже не знал, бывал ли раньше там, где теперь пролегал его путь, или он здесь впервые. Неважно. Лишь окрестности тронного зала резко отличались, и, казалось, все дороги в подземелье сходятся к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Он странно посмотрел на нее.
– Конечно. – Он нахмурился. – Ты… странно обо мне думаешь, Наташа. Я не буду таскаться за тобой целый вечер и… мешать тебе выглядеть круто, о'кей?
Наташа раздраженно тряхнула головой и смутилась. Она действительно волновалась, что, если за ней будет плестись бледный длинношеий заклинатель змей, это не укрепит ее репутацию восходящей звезды драм-энд-бейса. Но едва она успела подумать об этом, как ее насмешливо разоблачили, и Наташа насторожилась.
Пит ухмылялся, глядя на нее.
– Наташа, я иду, потому что нашел новый вид музыки, о котором никогда раньше не подозревал, и я могу эту музыку использовать, я могу ее играть, хотя на первый взгляд и не скажешь. Иначе бы ты и не стала со мной записываться, верно?.. Поэтому не беспокойся, что твои приятели с меня обломаются, я тебе мешать не буду. Я приду просто смотреть и слушать музыку.
После очередных словесных баталий Ананси исчез. Лоплоп оставался на их территории еще день-другой, но в конце концов последовал во тьму за пауком.
Крысиный король сразу сник.
Сол спустился в канализацию, стараясь не вывалить из пакета еду, за которой и двинулся в путь по тоннелям. На улице шел дождь, затяжной, моросящий и мерзкий, в тоннели стекала вода, смешанная с кислотой, она бурлила у ног Сола, едва не сбивая с ног: стремительный поток разбавленного теплого компоста с привычным запахом разложения достигал почти двух футов в глубину.
Крысиный король не заботился о пропитании, и Сол, раздраженный этой жалостью Короля к себе, покинул тронный зал и пошел рыться в отбросах на предмет съестного. Строгий контроль Крысиного короля ослабел, нервная хватка почти сошла на нет. Когда настроение Короля ухудшалось, ослабевала и решимость постоянно держать Сола в поле зрения.
Сол знал, в чем тут причина. Его ценность для Крысиного короля объяснялась не только кровными узами. Его не хотели отпускать не потому, что он племянник, а потому, что он был полезен, потому что его особая смешанная кровь представляла угрозу для Дудочника. Теперь кампания против Дудочника тонула в мелких стычках и перебранках, малодушии и страхе, и существование Сола значило все меньше и меньше для Крысиного короля. Как он мог использовать свое оружие, не имея плана действия?
Продвигаясь по сырым тоннелям, Сол услышал звук. В бетонной трещине маячила мокрая крыса, а за ней в темноте прятались визжащие детеныши.
Крыса нерешительно стояла у серой щели, глядя сверху на стремительный поток воды. Всего шесть дюймов или около того отделяли ее от поднимавшейся воды, и уютное углубление, где она жила, могло вот-вот превратиться в подводный склеп. Она подняла глаза на ту сторону тоннеля. Напротив, отделенная бурным потоком, была еще одна нора, но в боковом ответвлении, в стороне от главного русла.
Почуяв Сола, крыса поднялась на задние лапы и по-особенному взвизгнула.
Она приседала вверх-вниз в темноте, избегая смотреть ему в лицо, уже точно зная о его присутствии. Затем снова издала звук, долгий визгливый крик, в котором сквозила насмешка, присущая крысиным голосам.
Он остановился прямо перед ней и поднял пластиковый пакет на плечо.
Крыса просила его. Она умоляла о помощи.
Она жалобно пищала, и это напомнило Солу об огромном скопище крыс, что следовали за ним две недели назад, о тех крысах, которые, казалось, были движимы голодом и отчаянием и стремились выказать ему свое почтение.
«Возьми, – сигналила ему забрызганная грязью крыса, стоя в подобострастной позе. – Возьми, возьми!»
Сол потянулся к ней, и она подпрыгнула к его руке. Из щелей в бетоне разливалась какофония писков ее крысят, и Сол сунул руку дальше в рыхлую каменистую глубину. Маленькие тельца шевелились у него в руке, тыкаясь в нее носами. Сол осторожно закрыл ладонь, защищая их пальцами, и вытащил руку, в которой дрожало маленькое семейство. Вода поднималась.
Он пересек тоннель и положил крысят на выступ, откуда мать могла перетащить их в безопасное место.
Она пятилась от него, тряся головой, в ее голосе уже не было страха.
«Хозяин, – сказала она ему. – Хозяин». Потом повернулась и утащила свое семейство в темноту.
Сол облокотился о сырую стену.
Он понял, что случилось. Он понял, чего хотела крыса. И вряд ли это понравится Крысиному королю.
К тому времени, когда он добрался до тронного зала, вода потекла еще быстрее, и уровень ее продолжал повышаться. Он начал шарить по кирпичам в поисках крышки, скрывающей вход, нашел, потянул на себя; крышка подалась, смачно отрыгнув воздух, и, закрыв за собой люк, Сол по водопаду скользнул вниз, в темноту.
Он плюхнулся в бассейн, поднялся и шагнул на сухой кирпичный пол. За спиной, у выходного отверстия, вода просачивалась в щели между кирпичами и стекала по стене, но зал был таким огромным и сток устроен настолько эффективно, что ров, образованный за счет понижения уровня пола к стенам, стал лишь немного полнее. Чтобы создать реальную угрозу наводнения в тронном зале, дождь должен был лить не переставая несколько суток.
Крысиный король задумчиво сидел в своем огромном кирпичном кресле. Сол свирепо взглянул на него. Потом начал копаться в пластиковом мешке.
– Вот, – сказал он и швырнул Крысиному королю бумажный пакет. Тот поймал его одной рукой, не глядя.
– Фалафель, – сказал Сол, – пирожное, хлеб и фрукты. Достойно короля, – добавил он дерзко, но Крысиный король проигнорировал колкость.
Сол сел у подножия трона, скрестив ноги. Содержимое его пакета было почти таким же, что и у Короля, только сладкого было больше. Пристрастие Сола к сладкому сохранилось и после его перерождения в крысу. Подгнившие фрукты становились особенно сочными, и он никогда не упускал случая побаловать себя.
Он порылся в пакете и достал персик – поверхность его была одной сплошной вмятиной. Он ел, не отрывая взгляда от угрюмого лица Крысиного короля.
– Мне осточертело все это, – наконец резко сказал он. – Что с тобой?
Король повернулся и посмотрел на него.
– Заткни пасть. Ни хера ты еще не знаешь.
– Да ты весь провонял жалостью к себе! – У Сола вырвался короткий смешок. – Ты видел, чтобы я так ныл хоть когда-нибудь? А если у кого и есть причины грустить, так это у меня. Во-первых, ты вырвал меня из моей жизни и бросил в какой-то… дурной сон… Ну да хрен с ним, ладно, проживу как-нибудь, а ведь я неплохо прижился, а? А теперь, как раз когда я научился жить как Сол – Крысиный принц, ты вконец затупил и тебе все стало параллельно. Что, черт возьми, происходит? Ты… накачал меня, подготовил хрен знает к чему, а теперь просто потерял интерес. Что мне делать?
Король высокомерно уставился на него, но видно было, что он растерян.
– Знал бы сам, что ты мелешь, кусок дерьма…
– Не разговаривай так со мной! Господи! Какого хрена тебе от меня надо? Я что, сижу здесь только для того, чтобы пинать тебя каждый раз? Трясти тебя? Заставлять снова встать на ноги? Обломись! Хочешь сидеть здесь на своей крысиной заднице ровно – твои проблемы. Пусть они с тобой сидят, и этот паукастый, и Лоплоп, вы друг друга стоите. С меня, бля, хватит!
– Что, есть предложение, ты, болтливый маленький с-с-суч-чонок? – прошипел Крысиный король.
– Да, есть. А вам стоило бы меньше трястись за свои шкуры. Только и всего. А вы боитесь, боитесь, потому что вам всем подай такой план, чтобы не пришлось подставлятьсвоизадницы. Ладно, допустим, он у вас будет! Вы говорите, что Дудочник этот такой гнусный тип, что вам нужно поймать его, что это Последний бой, но только при условии, что никто из вас на самом деле не станет драться. И пока мы все это обсасывали тут, я четко врубился, что вы-то думали, что это буду именно я – тот, кто будет бороться вместо вас, – но у всех у вас куриные мозги, вы не можете придумать, как использовать меня, чтобы не получить ответного удара или еще чего. Так считайте, что я свалил! – Сол пылал праведным гневом.
– Дудочник хочет и твоей смерти тоже! – прошипел Крысиный король.
– Да, я это уже слышал. Но в отличие от тебя я, может быть, собираюсь делать хоть что-нибудь со всем этим!
Наступила долгая тишина. Сол подождал немного, потом заговорил снова:
– Крысы хотят, чтобы я их возглавил.
Долго было тихо, наконец Крысиный король поднял голову:
– Что?
– Крысы. В канализации. На улице, да везде. Всякий раз, когда тебя нет поблизости. Они подходят ко мне, окружают, низко кланяются, пищат, и я начинаю их понимать. Они хотят, чтобы я их возглавил. Хотят, чтобы я стал их Хозяином.
Король поднялся над троном.
– Ты, маленькая неблагодарная тварь. Ты мелкий воришка… ты маленькое дерьмо, ты с-с-сучонок, я прибью тебя, это мое, мое, понимаеш-шь, мое…
– Так отстаивай свое, ты, свергнутый, бля. – Сол стоял, глядя ему прямо в лицо, снизу, так близко, что они брызгали слюной друг на друга. – Они не хотят твоего возвращения. И они не примут тебя обратно, пока ты… не восстановишь свою честь. Кажется, на этой земле правила такие.
Сол повернулся и двинулся к выходу.
– Я ухожу. Когда вернусь, не знаю, но не думаю, что ты будешь волноваться, потому что вряд ли ты решишь меня использовать прямо сейчас. Пока меня не будет, советую тебе хорошенько обдумать, что делать дальше. Задействуй Лоплопа, Ананси, найди их и выследите ублюдка. Когда ты соблаговолишь оторвать свою задницу, может, мы и поговорим. – Он повернулся лицом к Крысиному королю. – Да, и не беспокойся о своем Волшебном Королевстве. Я не хочу становиться Королем крыс, ни сейчас, ни позже, поэтому не хотел бы лишних напрягов. Я собираюсь найти своих друзей. Вы мне надоели.
Сол повернулся и бросился из комнаты, его обдало грязной водой, и он прошел в канализацию.
Пока Сол пробирался к выходу из канализации, Крысиный король стоял в тронном зале, дрожа от ярости, судорожно вцепившись руками в плащ. Наконец он успокоился и сел.
Поразмыслил.
Потом снова подпрыгнул, впервые за все эти дни – решительно.
– О'кей, сынок, принято. Так давай поговорим о наживке, – пробормотал он про себя.
Он рванулся из зала, снова гибкий и таинственный, каким его впервые увидел Сол.
Король быстро и бесшумно продвигался между пластами земли, тогда как Сол все еще с трудом выбирал правильное направление. Он выбрался на темную улицу. На другой ее стороне ходили люди, не глядя вокруг, попадая на миг в пятно тусклого света от фонаря.
Он замер, весь обратившись в зрение. Огляделся. Потом медленно, снизу вверх осмотрел стену перед собой. Согнулся почти до земли и начал медленно продвигаться вперед, крадучись на полусогнутых ногах и пружиня при каждом шаге. Потом уставился вверх, широко раскрыл руки и, как возлюбленную, обнял кирпичную стену. Он бесшумно взбирался по стене, находя ногами немыслимые точки опоры и цепляясь пальцами за невидимые уступы в кирпичной кладке. Руки он отвел назад, сокращая мышцы, внимание его было приковано к темноте под свесом крыши.
Он резко выбросил руки вперед. Что-то отчаянно всколыхнулось, и, растревоженная ото сна, семейка грязных голубей выпорхнула из тени. Они исчезли у него за спиной. Сделав мах назад, он поймал одного; голубь пытался расправить крылья, но Крысиный король крепко его держал.
Он наклонился к своему пленнику, приблизил лицо к нему вплотную, и тот перестал трепыхаться. Теперь он смотрел птице прямо в глаза.
– Не бойся, малыш, – прошипел он. Голубь замер в ожидании.
– Я хочу, чтобы ты оказал мне услугу. Ищи по всему свету, но найди своего хозяина. Крысиному королю нужен Лоплоп. Разыщи его.
Крысиный король отпустил птицу. Голубь качнулся в воздухе, закружился и понесся над Лондоном. Король наблюдал за его полетом. Когда птица исчезла из виду, он отвернулся и растворился во мраке города.
Глава 16
Впервые после прогулки по Вестуэю Сол остался один. Его ярость утихала, но она была ему необходима, и Сол старательно подпитывал ее, не давая угаснуть совсем. Она порождала у Сола праведную решимость.
Он хотел выбраться из канализации, порождавшей клаустрофобию, хотел вдохнуть холодного воздуха. Судя по тому, что уровень воды в тоннеле стал ниже, дождь наверху заканчивался. Сол хотел выбраться раньше, чем тот совсем перестанет.
В своих блужданиях по кирпичному подземелью Сол полагался лишь на интуицию. Ветвившиеся тоннели отличались друг от друга весьма условно, и привычные механизмы ориентировки не помогали. Наверху он знал, где находился, и понимал, куда идти. Здесь же он ощущал только смутные импульсы, побуждавшие его каким-то звериным чутьем находить дорогу из одного уголка паутины тоннелей в другой, прислушиваясь к сигналам первобытного радара своего подсознания. Он даже не знал, бывал ли раньше там, где теперь пролегал его путь, или он здесь впервые. Неважно. Лишь окрестности тронного зала резко отличались, и, казалось, все дороги в подземелье сходятся к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40