— Кем он был? — спросил я. Бедный ублюдок.
— Служащий среднего звена Центавра. — Харон махнул рукой, отшвыривая образ мертвеца, словно вчерашнюю сводку погоды. — Так, мелкая сошка. Неважно. А вот что действительно важно, — продолжал Харон, понижая голос до тех пор, пока он не стал едва слышимым, — кто послал его. — Теперь лицо Харона отразило какую-то эмоцию. Гнев, разочарование, зудящая жажда мести, реванша. Они проанализировали каждый миллиметр оставшихся от человека-бомбы ошметков и не нашли ключа к разгадке. Ни одной улики. Но Харону надо было узнать — вовсе не потому, что, кто бы там ни стоял за взрывом, он разрушил жизнь или четыре жизни. Он просто должен был узнать — так человека, которого ударили по голове, непременно должно стошнить. Как и что сотворил овощ, не имело для Харона такого важного значения, как то, что взрыв был направлен на Центавр… на него, Харона.
— Я не знаю, кто это сделал, — тихо ответил я.
Харон зловеще наклонился ко мне:
— Ты должен знать. Ты залез в его череп. Кто навел его? Кто послал?
— Сказал вам, не знаю! Кто бы это ни был, они отлично сработали.
— Он правду говорит? — спросил Харон Брэди. Тот кивнул.
— Он даже не знал, кого искать. Они запрограммировали его таким образом, что, когда его глаза регистрировали нужный визуальный сигнал, он отпивал глоток коктейля. Он ничего не мог знать, пока не увидит жертву…
Ее, Элнер. Я воскресил в памяти овоща, изо всех сил старающегося заглотить коктейль до того, как Элнер исчезнет из поля зрения. Если бы только толчок Джордан заставил его разлить коктейль. Если б только я понял, — пока еще не было слишком поздно, — что это значило…
— Ты знал о коктейле? — Голос Харона рывком вернул меня к действительности.
— Да, узнал, но было поздно. Я понял, что он должен отпивать из стакана… — Тут я покосился на Брэди. — Но только не мог представить зачем. А когда понял, уже не оставалось времени, чтобы остановить его. Мы лишь успели попадать на пол. Что было в стакане, черт возьми?
Ты же назвал напиток безобидным. — Эти слова чуть не сорвались у меня с языка.
— Вино с подмешанными в него несколькими молекулами катализатора, — ответил Брэди, сурово поджав губы. — Вино казалось абсолютно безвредным — и было таковым, пока катализатор не расщепил взрыватель замедленного действия, который они вживили в его желудок. И тогда он взлетел на воздух.
— Помню. Я видел эту часть действа. — На секунду я закрыл глаза, сглатывая слюну.
— Итак, ты больше ничего — абсолютно ничего — не можешь рассказать нам о том, кто организовал это покушение? — спросил Харон.
Я помолчал в нерешительности, обшаривая мозг в поисках деталей, которые я мог забыть или отказывался вспоминать, поскольку они были слишком мерзкими… Наконец, я отрицательно замотал головой.
— Нет, сэр. Я рассказал вам все. Там, внутри его головы, не на что было смотреть.
Харон выругался, поворачиваясь к Брэди.
— И что теперь? Положение угрожающее, черт побери! Я хочу ответов. Вы уверяли, что ошибки исключены, — и они случились. Вы промахнулись, Брэди, и ваша промашка едва не стоила Центавру Элнер.
От мертвой Элнер для нас никакой пользы… — Харон поднялся и почему-то стал яростно отряхиваться.
Брэди посмотрел на меня и помрачнел еще больше, словно боясь, что я услышал лишнее… Что? Но Брэди уже надел маску спокойствия.
— Телепат выполнил свою задачу, сэр, — отчеканил Брэди, отливая каждое слово из железа. И железная ирония слышалась в его голосе. Мне потребовалось дополнительное усилие, чтобы осознать, что разговор идет обо мне. — Он заполнил брешь в нашей охране, как я и предвидел. Заткнуть эту брешь по-другому было невозможно. И именно поэтому леди Элнер сейчас вне опасности. Не жива, а «вне опасности». — Ваш пасынок и жена тоже, — добавил Брэди, холодно и самоуверенно, точно это была его заслуга. — Готовящееся покушение почти невозможно было обнаружить. Не многие из наших конкурентов способны на такое, хотя бы они и имели подобные намерения.
— А Триумвират?
— Их послы ничего об этом не знали, — вставил я.
— Ну, это ничего не доказывает, — пробормотал Брэди. — Хотя, конечно, для Триумвирата это слишком изощренный метод, требующий богатой фантазии.
— Да любой может нанять специалиста, — сказал я. — На Черном рынке найдется не одна пара рук, готовая убить для вас кого угодно и какими угодно способами. Для этого не требуется художественного воображения. — Как только я произнес эти слова, что-то, на первый взгляд бессмысленное, пронеслось в моем мозгу. Остальные-то попытки покушения на Элнер были настолько непродуманны, что походили на дурную шутку. Последнее покушение здорово отличалось от предыдущих.
— Это невозможно, — холодно сказал Харон, — ни одна корпорация не выдумает такого.
Я рассмеялся. Глаза-камеры повернулись ко мне. Я заткнулся. Они и вправду имели в виду то, что сказали. У корпораций были свои собственные легионеры, шпионы и наемные убийцы. Они считали, что им не нужны чужаки.
— Вы хотите сказать, что получаете гораздо больше удовольствия, делая это своими руками, без посторонней помощи? — Их взгляды стали напоминать грозовые тучи. — Посудите сами, это покушение совсем не похоже на все другие. Может быть, они оставили попытки сделать это самостоятельно и поручили кому-нибудь, кто знает, что, черт возьми, он делает.
Харон с Брэди посмотрели друг на друга. Субвокалический обмен короткими сообщениями между ними ясно говорил: они знают, что я ошибся.
Они знают. Откуда такая уверенность?
Я загнал невидимый крючок поглубже в Харонов мозг.
— А что насчет Черного рынка? — пробормотал Харон, обращаясь к Брэди. — Может ли быть какая-нибудь связь?..
— Едва ли, — ответил Брэди. Он снова обрел уверенность. Я прикрывал его задницу, и ему больше не нужно было беспокоиться о Хароне. Только обо мне. — Ограничение применения наркотиков — в их интересах. А Элнер как раз против дерегуляции.
Харон кивнул, думая, что Элнер не из тех, кто вляпывается в неприятности из-за скрытых карточных долгов. Но затем он снова озадачился вопросом, кто же так позаботился о ней и зачем. Внутри Харона тревожно завывала сирена. Он ума не мог приложить, кто это мог быть; он лишь твердо знал, что взрыв не имеет ничего общего с предыдущими покушениями. Я нажал посильнее: В его мозгу не было ни тени сомнения в том…
Голова Брэди повернулась как на шарнирах.
— Что с тобой? — спросил он, бросив в меня странный взгляд.
— Со мной? — я заморгал, поспешно оттянув щупальца назад.
Брэди страдальчески поморщился.
— Я не разговариваю сам с собой.
— Я… просто пытаюсь думать.
Они вели себя так, словно такое пришло им в головы впервые в жизни. Словно никогда не рассматривали такую возможность…
— Делай это не раскрывая рта. — Брэди обернулся к Харону: — А что с ним? Со мной.
Харон скривился.
— Он рассказал нам все, что знает. Это очевидно. Отошлите его. — Харон глядел на меня в упор, но говорил обо мне так, будто я не в состоянии был понять его приказания.
— Я не то имел в виду, — возразил Брэди. — Я говорю о дальнейшем его использовании.
Голова Харона дернулась, рот перекосился.
— Вы серьезно? — наполовину с сарказмом, наполовину с недоверием спросил он.
Брэди не дрогнул:
— После того, что он сделал вчера вечером — да, сэр. Он нам еще пригодится… Мы просто изменим его функции.
— О Боже ты мой! Он вчера скормил хайперам лишнее. Вы видели утренние новости?
Я с шумом всосал воздух, воображая, каким, должно быть, кретином меня выставили хайперы.
— Я только хотел помочь леди, сэр. После всего того, что Страйгер наврал про меня, я подумал, что смогу заставить их понять правду…
— Ты хотел помочь! — Рука Харона дрогнула, сжимаясь.
Я вжался в угол дивана, когда его внезапная ярость ударила в мои незащищенные мысли. Он видел передачу и считал, что я на самом деле помог Элнер. И своей помощью погладил Харона против шерсти. Харон хотел, чтобы Элнер осталась в живых, но чтобы ее репутация был подпорчена, сама Элнер — деморализована и, так сказать, сброшена с баланса, чтобы она стала его пешкой.
— Ты — урод беспризорный, — сказал Харон. Пальцы его разжались, и он резко встал.
— Тем более. По этой причине его надо держать здесь по крайней мере до голосования, — предложил Брэди. — А то начнутся подозрения…
Я перестал слушать, когда болезненное ощущение заполнило меня. Они и не собирались держать меня «включенным» до тех пор, пока не выяснится, кто же пытается убить Элнер. Потому что никто не пытается убить Элнер. Они сами подготовили те покушения — Центавр, Брэди — под руководством Харона. Этого оказалось достаточно, чтобы вывести Элнер из равновесия, испугать, сделать ее зависимой от них и их охраны. Достаточно, чтобы им удалось принудить ее взять меня. Они лгали Элнер, лгали мне. Они пользовали меня, как проститутку, все это время, чтобы я следил за ней, что и подозревала Элнер.
Но хуже того — они прекрасно знали, что Страйгер ненавидит псионов. И выставили меня в качестве мишени, разрешили ему сбить меня с ног, чтобы окончательно увериться, что Элнер будет унижена, провалит дебаты и голосование и потеряет кресло…
Они лишь проморгали, что кто-то пронюхал про ложные покушения и попытался под их прикрытием организовать свое собственное, не подозревая, что покушения сфальсифицированы. И теперь у Центавра руки в крови.
— Делайте с ним, что хотите, — говорил Харон, направляясь к выходу. — Были бы результаты. И контролируйте его — держите подальше от меня.
Ему пришлось пройти мимо меня. Он бросил на меня жесткий взгляд и остановился, как будто что-то ударило ему в глаз.
— Где ты взял эту серьгу?
Я помотал головой, еще не отойдя от изумления. Потрогал ухо, чувствуя прохладную шлифованную поверхность стекла. И оцепенел.
— Я… ннн… купил у уличного продавца.
Харон что-то проворчал и вышел. Дверь закрылась, оставляя меня наедине с Брэди.
— Хорошо, — сказал Брэди. — Чего ты хочешь от меня?
— Что? — Я не мог вспомнить, о чем он говорит. Я потер глаза, ощущая за ними давящую боль.
— Ты знаешь, о чем я говорю. — Брэди маятником зашагал по комнате, заложив руки за спину и не сводя с меня глаз. — Чтобы ты молчал о вчерашнем.
Я засмеялся. Слова Брэди прозвучали как-то нереально.
— А! Это.
Брэди прекратил движение.
— Да что с тобой творится, черт побери! — Брэди начал бояться, что я только что сошел с ума.
— Вы использовали меня, — сказал я. — Вы, ублюдки, вы пользовали меня все время — вы и Та Минги. Никакого заговора против леди не было — до вчерашнего вечера! Вы ее выдвигали, и теперь использовали меня, чтобы на фиг ее задвинуть.
Брэди вытаращил глаза.
— Как я узнал? — опередил я вопрос, вытаскивая слова прямо у него из башки. — А вы как думаете, твердолобый?
Лицо Брэди побелело от страха и бешенства. Он перевел взгляд на кресло, в котором мы оба сидели.
— Это не сработало, Брэди.
Камеры снова переключились на меня.
— Ты читал нас. Но все равно сел. Почему?
— Ну, соображайте. Вы бы на моем месте не сделали то же самое?
— Я не предполагал, что это возможно. — Брэди не предполагал, что я одурачу детекторы лжи. И что он может так проколоться.
Он и вправду считал меня порядочным трусом. И идиотом. Молокососом-шпаной, еще одним уродом, которого им удалось завинтить. Никакой опасности, никаких проблем.
— Сюрприз! — пояснил я.
Рука Брэди потянулась к спрятанному под форменной курткой ружью. А со стороны казалось, что куртка плотно облегает тело. Минуту Брэди колебался, укокошить меня или оставить в живых.
Пока он решал, я сел; мои ладони покрылись потом, когда я вдруг подумал, уж не ошибся ли я в нем покрупнее, чем он во мне.
Рука Брэди выползла из-под куртки. Я был ему нужен… Брэди все еще сурово хмурился, думая, что я прочел все его мысли, но тело его постепенно выходило из состояния боевой готовности.
Он сделал неопределенное движение плечами и сказал:
— Итак, ты знаешь все. И я повторяю свой вопрос: чего ты хочешь?
Я вздохнул.
— Как насчет извинений? — спросил я ради интереса — получу я их или нет. Извинений я не получил. — Вы хотите, чтобы я работал на вас. На этот раз — действительно на вас. От мертвой леди Элнер для вас никакого толку, и вы считаете, что я смогу как-то помочь защитить ее. Так вы говорили Харону. Верно?
Брэди едва кивнул.
— Вот и я хочу того же.
— Почему? — удивленно спросил Брэди.
Я усмехнулся:
— Вы хотели услышать, что я узнал с тех пор, как появился здесь? Так вот: единственное различие между элитой корпорации — такими, как Харон, и уличной крысой — такой, как я, — заключается в том, сколько людей верит лжи, которую мы им рассказываем. Мне что-то не доставляет особой радости чувствовать себя вашей шлюхой. А я буду чувствовать себя именно так, если сейчас исчезну отсюда. Я хочу закончить работу, теперь она кое-что значит.
Брэди прищурился:
— Вполне резонно. — Он уже не понимал, во что ему верить насчет меня, и это его тревожило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Служащий среднего звена Центавра. — Харон махнул рукой, отшвыривая образ мертвеца, словно вчерашнюю сводку погоды. — Так, мелкая сошка. Неважно. А вот что действительно важно, — продолжал Харон, понижая голос до тех пор, пока он не стал едва слышимым, — кто послал его. — Теперь лицо Харона отразило какую-то эмоцию. Гнев, разочарование, зудящая жажда мести, реванша. Они проанализировали каждый миллиметр оставшихся от человека-бомбы ошметков и не нашли ключа к разгадке. Ни одной улики. Но Харону надо было узнать — вовсе не потому, что, кто бы там ни стоял за взрывом, он разрушил жизнь или четыре жизни. Он просто должен был узнать — так человека, которого ударили по голове, непременно должно стошнить. Как и что сотворил овощ, не имело для Харона такого важного значения, как то, что взрыв был направлен на Центавр… на него, Харона.
— Я не знаю, кто это сделал, — тихо ответил я.
Харон зловеще наклонился ко мне:
— Ты должен знать. Ты залез в его череп. Кто навел его? Кто послал?
— Сказал вам, не знаю! Кто бы это ни был, они отлично сработали.
— Он правду говорит? — спросил Харон Брэди. Тот кивнул.
— Он даже не знал, кого искать. Они запрограммировали его таким образом, что, когда его глаза регистрировали нужный визуальный сигнал, он отпивал глоток коктейля. Он ничего не мог знать, пока не увидит жертву…
Ее, Элнер. Я воскресил в памяти овоща, изо всех сил старающегося заглотить коктейль до того, как Элнер исчезнет из поля зрения. Если бы только толчок Джордан заставил его разлить коктейль. Если б только я понял, — пока еще не было слишком поздно, — что это значило…
— Ты знал о коктейле? — Голос Харона рывком вернул меня к действительности.
— Да, узнал, но было поздно. Я понял, что он должен отпивать из стакана… — Тут я покосился на Брэди. — Но только не мог представить зачем. А когда понял, уже не оставалось времени, чтобы остановить его. Мы лишь успели попадать на пол. Что было в стакане, черт возьми?
Ты же назвал напиток безобидным. — Эти слова чуть не сорвались у меня с языка.
— Вино с подмешанными в него несколькими молекулами катализатора, — ответил Брэди, сурово поджав губы. — Вино казалось абсолютно безвредным — и было таковым, пока катализатор не расщепил взрыватель замедленного действия, который они вживили в его желудок. И тогда он взлетел на воздух.
— Помню. Я видел эту часть действа. — На секунду я закрыл глаза, сглатывая слюну.
— Итак, ты больше ничего — абсолютно ничего — не можешь рассказать нам о том, кто организовал это покушение? — спросил Харон.
Я помолчал в нерешительности, обшаривая мозг в поисках деталей, которые я мог забыть или отказывался вспоминать, поскольку они были слишком мерзкими… Наконец, я отрицательно замотал головой.
— Нет, сэр. Я рассказал вам все. Там, внутри его головы, не на что было смотреть.
Харон выругался, поворачиваясь к Брэди.
— И что теперь? Положение угрожающее, черт побери! Я хочу ответов. Вы уверяли, что ошибки исключены, — и они случились. Вы промахнулись, Брэди, и ваша промашка едва не стоила Центавру Элнер.
От мертвой Элнер для нас никакой пользы… — Харон поднялся и почему-то стал яростно отряхиваться.
Брэди посмотрел на меня и помрачнел еще больше, словно боясь, что я услышал лишнее… Что? Но Брэди уже надел маску спокойствия.
— Телепат выполнил свою задачу, сэр, — отчеканил Брэди, отливая каждое слово из железа. И железная ирония слышалась в его голосе. Мне потребовалось дополнительное усилие, чтобы осознать, что разговор идет обо мне. — Он заполнил брешь в нашей охране, как я и предвидел. Заткнуть эту брешь по-другому было невозможно. И именно поэтому леди Элнер сейчас вне опасности. Не жива, а «вне опасности». — Ваш пасынок и жена тоже, — добавил Брэди, холодно и самоуверенно, точно это была его заслуга. — Готовящееся покушение почти невозможно было обнаружить. Не многие из наших конкурентов способны на такое, хотя бы они и имели подобные намерения.
— А Триумвират?
— Их послы ничего об этом не знали, — вставил я.
— Ну, это ничего не доказывает, — пробормотал Брэди. — Хотя, конечно, для Триумвирата это слишком изощренный метод, требующий богатой фантазии.
— Да любой может нанять специалиста, — сказал я. — На Черном рынке найдется не одна пара рук, готовая убить для вас кого угодно и какими угодно способами. Для этого не требуется художественного воображения. — Как только я произнес эти слова, что-то, на первый взгляд бессмысленное, пронеслось в моем мозгу. Остальные-то попытки покушения на Элнер были настолько непродуманны, что походили на дурную шутку. Последнее покушение здорово отличалось от предыдущих.
— Это невозможно, — холодно сказал Харон, — ни одна корпорация не выдумает такого.
Я рассмеялся. Глаза-камеры повернулись ко мне. Я заткнулся. Они и вправду имели в виду то, что сказали. У корпораций были свои собственные легионеры, шпионы и наемные убийцы. Они считали, что им не нужны чужаки.
— Вы хотите сказать, что получаете гораздо больше удовольствия, делая это своими руками, без посторонней помощи? — Их взгляды стали напоминать грозовые тучи. — Посудите сами, это покушение совсем не похоже на все другие. Может быть, они оставили попытки сделать это самостоятельно и поручили кому-нибудь, кто знает, что, черт возьми, он делает.
Харон с Брэди посмотрели друг на друга. Субвокалический обмен короткими сообщениями между ними ясно говорил: они знают, что я ошибся.
Они знают. Откуда такая уверенность?
Я загнал невидимый крючок поглубже в Харонов мозг.
— А что насчет Черного рынка? — пробормотал Харон, обращаясь к Брэди. — Может ли быть какая-нибудь связь?..
— Едва ли, — ответил Брэди. Он снова обрел уверенность. Я прикрывал его задницу, и ему больше не нужно было беспокоиться о Хароне. Только обо мне. — Ограничение применения наркотиков — в их интересах. А Элнер как раз против дерегуляции.
Харон кивнул, думая, что Элнер не из тех, кто вляпывается в неприятности из-за скрытых карточных долгов. Но затем он снова озадачился вопросом, кто же так позаботился о ней и зачем. Внутри Харона тревожно завывала сирена. Он ума не мог приложить, кто это мог быть; он лишь твердо знал, что взрыв не имеет ничего общего с предыдущими покушениями. Я нажал посильнее: В его мозгу не было ни тени сомнения в том…
Голова Брэди повернулась как на шарнирах.
— Что с тобой? — спросил он, бросив в меня странный взгляд.
— Со мной? — я заморгал, поспешно оттянув щупальца назад.
Брэди страдальчески поморщился.
— Я не разговариваю сам с собой.
— Я… просто пытаюсь думать.
Они вели себя так, словно такое пришло им в головы впервые в жизни. Словно никогда не рассматривали такую возможность…
— Делай это не раскрывая рта. — Брэди обернулся к Харону: — А что с ним? Со мной.
Харон скривился.
— Он рассказал нам все, что знает. Это очевидно. Отошлите его. — Харон глядел на меня в упор, но говорил обо мне так, будто я не в состоянии был понять его приказания.
— Я не то имел в виду, — возразил Брэди. — Я говорю о дальнейшем его использовании.
Голова Харона дернулась, рот перекосился.
— Вы серьезно? — наполовину с сарказмом, наполовину с недоверием спросил он.
Брэди не дрогнул:
— После того, что он сделал вчера вечером — да, сэр. Он нам еще пригодится… Мы просто изменим его функции.
— О Боже ты мой! Он вчера скормил хайперам лишнее. Вы видели утренние новости?
Я с шумом всосал воздух, воображая, каким, должно быть, кретином меня выставили хайперы.
— Я только хотел помочь леди, сэр. После всего того, что Страйгер наврал про меня, я подумал, что смогу заставить их понять правду…
— Ты хотел помочь! — Рука Харона дрогнула, сжимаясь.
Я вжался в угол дивана, когда его внезапная ярость ударила в мои незащищенные мысли. Он видел передачу и считал, что я на самом деле помог Элнер. И своей помощью погладил Харона против шерсти. Харон хотел, чтобы Элнер осталась в живых, но чтобы ее репутация был подпорчена, сама Элнер — деморализована и, так сказать, сброшена с баланса, чтобы она стала его пешкой.
— Ты — урод беспризорный, — сказал Харон. Пальцы его разжались, и он резко встал.
— Тем более. По этой причине его надо держать здесь по крайней мере до голосования, — предложил Брэди. — А то начнутся подозрения…
Я перестал слушать, когда болезненное ощущение заполнило меня. Они и не собирались держать меня «включенным» до тех пор, пока не выяснится, кто же пытается убить Элнер. Потому что никто не пытается убить Элнер. Они сами подготовили те покушения — Центавр, Брэди — под руководством Харона. Этого оказалось достаточно, чтобы вывести Элнер из равновесия, испугать, сделать ее зависимой от них и их охраны. Достаточно, чтобы им удалось принудить ее взять меня. Они лгали Элнер, лгали мне. Они пользовали меня, как проститутку, все это время, чтобы я следил за ней, что и подозревала Элнер.
Но хуже того — они прекрасно знали, что Страйгер ненавидит псионов. И выставили меня в качестве мишени, разрешили ему сбить меня с ног, чтобы окончательно увериться, что Элнер будет унижена, провалит дебаты и голосование и потеряет кресло…
Они лишь проморгали, что кто-то пронюхал про ложные покушения и попытался под их прикрытием организовать свое собственное, не подозревая, что покушения сфальсифицированы. И теперь у Центавра руки в крови.
— Делайте с ним, что хотите, — говорил Харон, направляясь к выходу. — Были бы результаты. И контролируйте его — держите подальше от меня.
Ему пришлось пройти мимо меня. Он бросил на меня жесткий взгляд и остановился, как будто что-то ударило ему в глаз.
— Где ты взял эту серьгу?
Я помотал головой, еще не отойдя от изумления. Потрогал ухо, чувствуя прохладную шлифованную поверхность стекла. И оцепенел.
— Я… ннн… купил у уличного продавца.
Харон что-то проворчал и вышел. Дверь закрылась, оставляя меня наедине с Брэди.
— Хорошо, — сказал Брэди. — Чего ты хочешь от меня?
— Что? — Я не мог вспомнить, о чем он говорит. Я потер глаза, ощущая за ними давящую боль.
— Ты знаешь, о чем я говорю. — Брэди маятником зашагал по комнате, заложив руки за спину и не сводя с меня глаз. — Чтобы ты молчал о вчерашнем.
Я засмеялся. Слова Брэди прозвучали как-то нереально.
— А! Это.
Брэди прекратил движение.
— Да что с тобой творится, черт побери! — Брэди начал бояться, что я только что сошел с ума.
— Вы использовали меня, — сказал я. — Вы, ублюдки, вы пользовали меня все время — вы и Та Минги. Никакого заговора против леди не было — до вчерашнего вечера! Вы ее выдвигали, и теперь использовали меня, чтобы на фиг ее задвинуть.
Брэди вытаращил глаза.
— Как я узнал? — опередил я вопрос, вытаскивая слова прямо у него из башки. — А вы как думаете, твердолобый?
Лицо Брэди побелело от страха и бешенства. Он перевел взгляд на кресло, в котором мы оба сидели.
— Это не сработало, Брэди.
Камеры снова переключились на меня.
— Ты читал нас. Но все равно сел. Почему?
— Ну, соображайте. Вы бы на моем месте не сделали то же самое?
— Я не предполагал, что это возможно. — Брэди не предполагал, что я одурачу детекторы лжи. И что он может так проколоться.
Он и вправду считал меня порядочным трусом. И идиотом. Молокососом-шпаной, еще одним уродом, которого им удалось завинтить. Никакой опасности, никаких проблем.
— Сюрприз! — пояснил я.
Рука Брэди потянулась к спрятанному под форменной курткой ружью. А со стороны казалось, что куртка плотно облегает тело. Минуту Брэди колебался, укокошить меня или оставить в живых.
Пока он решал, я сел; мои ладони покрылись потом, когда я вдруг подумал, уж не ошибся ли я в нем покрупнее, чем он во мне.
Рука Брэди выползла из-под куртки. Я был ему нужен… Брэди все еще сурово хмурился, думая, что я прочел все его мысли, но тело его постепенно выходило из состояния боевой готовности.
Он сделал неопределенное движение плечами и сказал:
— Итак, ты знаешь все. И я повторяю свой вопрос: чего ты хочешь?
Я вздохнул.
— Как насчет извинений? — спросил я ради интереса — получу я их или нет. Извинений я не получил. — Вы хотите, чтобы я работал на вас. На этот раз — действительно на вас. От мертвой леди Элнер для вас никакого толку, и вы считаете, что я смогу как-то помочь защитить ее. Так вы говорили Харону. Верно?
Брэди едва кивнул.
— Вот и я хочу того же.
— Почему? — удивленно спросил Брэди.
Я усмехнулся:
— Вы хотели услышать, что я узнал с тех пор, как появился здесь? Так вот: единственное различие между элитой корпорации — такими, как Харон, и уличной крысой — такой, как я, — заключается в том, сколько людей верит лжи, которую мы им рассказываем. Мне что-то не доставляет особой радости чувствовать себя вашей шлюхой. А я буду чувствовать себя именно так, если сейчас исчезну отсюда. Я хочу закончить работу, теперь она кое-что значит.
Брэди прищурился:
— Вполне резонно. — Он уже не понимал, во что ему верить насчет меня, и это его тревожило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73