Но Брэди жестом пригласил меня войти, произнося что-то нетерпеливо звучавшее — я не мог понять что. Я присоединился к кругу Та Мингов, чувствуя обращенные на меня взгляды. Все они должны были знать, кем и чем я был сейчас, но я до сих пор не был уверен, что это означало. Мельком взглянув на них, я опустил глаза, облизывая спекшиеся губы.
— Спасибо, — шепнула Ласуль.
Она улыбалась, ероша Джиро волосы. Потемневшими глазами Джиро посмотрел на меня и прижался к матери. По кругу пробежали улыбки, «спасибо» отозвалось многократным эхом. Харон Та Минг молчал. Ни одного просвета в холодной стене его лица.
Дэрик тоже сидел с застывшим лицом — кривое отражение отца.
— Добро пожаловать, — сказал я, выдержав его взгляд. Дэрик отвел глаза, и их выражение внезапно изменилось. Я было подумал, что ему стыдно, но, возможно, мне так только показалось.
— Где Элнер? — Спросив, я понял, что забыл сказать «леди». Но никто не нахмурился. Возможно, что спасение ее жизни давало мне право забыть. Один раз. — Она в порядке?
Брэди сел на расстоянии вытянутой руки от меня. Кивнул.
— Благодаря твоей… лояльности. — Он запнулся, как и тогда, во время нашей первой беседы, словно ненавидя саму необходимость произносить эти слова. Он тер пальцем бровь. Я никогда не видел, чтобы Брэди нервничал до такой степени.
Может, Брэди скорее предпочел бы увидеть на несколько трупов больше, чем получить от меня доказательства своей промашки. И что он рассказал Та Мингам? Что он не послушал меня? Я промолчал.
— Элнер с Филиппой, — сказала Ласуль.
Я вдруг вспомнил, что Джордан проходила мимо чужака в тот самый момент, когда он приканчивал коктейль.
Ласуль кивнула, читая в моих глазах вопрос.
— Филипа… тяжело ранена. — Она вздохнула, сдерживая дрожь в голосе. — Говорят… они не знают… — Она запнулась и заморгала, словно глаза ее болели изнутри.
Я поморщился. Посмотрел на Брэди. Он сжал губы.
— Могу я поговорить с ней? С Элнер. С леди Элнер, я имею в виду. Мне необходимо сказать ей… что-то.
Брэди скорчил кривую мину, а Харон сказал:
— У меня есть несколько вопросов по поводу случившегося, на которые я хочу получить ответ, прежде чем ты выйдешь отсюда. — Голос его был так же холоден, как и выражение глаз.
Глядя на Харона, я замотал головой.
— Не сегодня, — сказал я, не опуская глаз. Я поднялся — медленно, потому что тело онемело, — и продолжал: — Я чертовски устал. Я лишь хочу встретиться с леди, а потом пойти спать. Спросите завтра.
Харон застыл. Я в первый раз увидел на его лице живую эмоцию. Харон не верил своим ушам. Я не успел открыт рот, как вмешалась Ласуль:
— Конечно, Кот. Я проведу тебя к ней. А потом… — Она посмотрела на Харона, затем на меня. — Может, ты будешь настолько добр, что навестишь нас в поместье? — Ласуль встала, слегка подтолкнув Джиро, чтобы он тоже поднялся.
У меня по лицу вдруг пополз румянец.
— Да, мадам.
— Ласуль. — Харон, подавшись вперед, крепко сжал ей запястье. — Сегодня мы ночуем в городе.
Ласуль побледнела еще больше, потом вспыхнула.
— Нет, — твердо сказала она, — ты, если хочешь, можешь делать вид, что ничего не произошло. Но не я. И не Джиро. — Она рывком высвободила руку и шагнула ко мне. Джиро шагнул следом, нервно оглядываясь.
Харон привстал, сел обратно под тяжестью взглядов — все пристально наблюдали сцену.
— Хорошо. Тогда встретимся завтра. — Харон смотрел то на меня, то на Ласуль.
Ласуль вызывающе подняла голову — непокорность еще бурлила в ней. Рука ее мягко сжала мою. Я заметил, что Харон вцепился взглядом в ее руку, и пожалел, что Ласуль сделала это. Но мне ничего не оставалось, как просто последовать за ней к выходу.
Элнер одиноко сидела в другой комнате, которая едва ли могла сойти за комнату ожидания в больнице. Но она была таковой, и Элнер ждала. Горе, шок, изнеможение отражались на ее лице… — все то, что я не разрешал себе читать в ее мозгу. Элнер сидела спиной к лежащему горизонтально огромному черному стеклу. Сперва я принял его за зеркало. Но это было не зеркало. За стеклом, внизу, располагалась операционная. Элнер при желании могла наблюдать за операцией отсюда. Она была настолько близко к Джордан, насколько это вообще было возможно.
— Элнер, — мягко позвала Ласуль, входя в комнату.
Элнер вскинула голову, застывшее в ее взгляде страдание постепенно угасало. Она тяжело поднялась, чуть покачиваясь, и протянула руки к Ласуль и Джиро. Обняв их, она посадила их рядом с собой.
Когда Элнер поглядела на меня, я отступил назад, чувствуя себя незваным гостем. В воспаленных, с красными ободками по краям, глазах уже не было слез. Элнер долго смотрела на меня ясным спокойным взглядом пронзительно-голубых глаз, не произнося ни слова, и я уже было пожалел, что вошел. Но Элнер протянула мне руку.
Я пересек комнату, неуверенно остановился перед ней. Медленно взял ее ладонь, и она накрыла другой рукой мою, усаживая меня рядом с собой на подушки.
— Я чувствую… — наконец произнесла она и замолчала, словно не найдя подходящих слов — впервые в жизни. — Я чувствую себя в таком долгу перед вами, что любые благодарности или даже извинения прозвучат ложью, оскорбительно для вас… — Элнер посмотрела на мою руку, и опять мне в лицо. — Но… спасибо за то, что вы сделали. Я благодарю Бога, что с вами все в порядке. И я так сожалею, Кот…
Я отвел взгляд, давясь безумным смехом, внезапно затопившим меня. Я пытался остановиться, но смех вырывался из горла удушливым лающим звуком, больше похожем на крик боли. Я зажал рот рукой, глубоко вздохнул — один раз, другой, — пока не уверился, что смогу сохранять спокойное выражение лица, когда снова посмотрю на Элнер.
Они обе наблюдали за мной, но по их виду не было похоже, что я сотворил что-то неладное. Может быть, после того, что случилось со всеми нами, уже все казалось нормальным. Я перевел взгляд на стекло, стараясь не наводить фокуса, чтобы не увидеть то, что происходило по другую сторону.
— Я тоже извиняюсь, мадам. За… — я мотнул головой в сторону стекла, — за Филиппу. — Слова прозвучали также пусто и бессмысленно, как и извинения Элнер. Но, так или иначе, я почувствовал некоторое облегчение.
Элнер кивнула, глаза ее затуманились слезами, когда она вспомнила, что происходит внизу.
— У них все лучшее, Элнер, — стала успокаивать Ласуль, обнимая ее. — Они почти всесильны. И сделают все, что потребуется.
— Да, я знаю, — вздохнула Элнер, нервно сжимая ладони в замок.
— Ты не вернешься с нами в поместье?
Элнер покачала головой:
— Нет, мне здесь будет хорошо. Я никуда не пойду, пока не буду уверена, что… что с Филиппой все будет в порядке.
Ласуль понимающе кивнула, медленно вставая. Я поднялся тоже; подождал, пока Ласуль и Джиро не дошли до дверей.
— Мадам, — я посмотрел на Элнер, — я сказал вам правду. Я никогда не лгал вам. И про «разоблачения» Страйгера, и о моем прошлом: там, в Старом городе, я делал все это, только чтобы выжить. Это все. — И я вышел из комнаты. Я не знал, и меня даже не заботило, значили ли теперь мои слова для Элнер больше, чем раньше, и вспомнит ли она вообще, что я их сказал. По крайней мере, я-то знал, что я их сказал.
Идя за Ласуль и Джиро по больнице, я начал осознавать, что все, кто попадался нам на пути, носили либо эмблему Центавра, либо знаки допуска к секретным материалам Центавра.
— Эта больница тоже ваша? — спросил я.
Ласуль, до того молчавшая всю дорогу, была рада отвлечься от своих мыслей.
— Это, должно быть, так выглядит. — Она рассмеялась, резко, все еще балансируя на краю чего-то темного и печального. — Центавр вложил огромные средства в строительство этого крыла здания. В ответ мы получили в долгосрочную аренду надежное оборудование и определенные удобства. В частное пользование.
— Крыло Та Мингов? — засмеялся я.
Щеки Ласуль слегка покраснели, едва заметная улыбка тронула губы.
— Некоторые корпорации делают то же самое, — понижая голос, сказала она. — Для большей… безопасности… — Она замедлила шаги, чтобы идти со мной вровень. Ее рука крепко сжимала руку Джиро, и он даже не жаловался.
Мы поднялись на лифте в гараж. Еще несколько шагов по безмолвному пространству к флайеру — и мое налитое свинцом тело почти оцепенело, работая уже на автопилоте.
Дверь флайера заскользила вбок, открываясь. Первое, что я увидел, был Дэрик. Он попал в окружение. Дюжина хайперов роилась над ним, как мухи над куском сахара. А может, кое-чего другого.
— Бог мой! — прошептал я. — Кто им разрешил сюда входить?
— Здесь свободный доступ… — Ласуль стреляла глазами направо и налево, ища обходной путь и корча недовольные гримасы.
— Да отстаньте же от меня! Я ничего не знаю! — отбивался Дэрик с дергающимся от раздражения лицом. — Спросите его. — Дэрик показал на нас, на меня. — Вот с ним вы хотите разговаривать. Это ваш герой… — Он нырнул в толпу хайперов и убежал, пока хайперы оборачивались, чтобы поглядеть, что он имел в виду.
Жужжащее облако окутало нас с головы до ног, припирая к стенке; мне под нос пихали руки-камеры, прожекторы и трехглазые лица.
Внезапно первый ряд хайперов отлетел назад, как будто на них прыснули дихлофосом; эхо голосов зазвучало откуда-то издалека — словно между нами вдруг выросла высокая толстая стена. Мы были спасены.
— Кот, — вполголоса сказала Ласуль, — вы не должны разговаривать сейчас с ними. Мы же в поле действия охранной системы Центавра.
Я заслонил рукой лицо, готовый, если понадобится, удрать, как Дэрик. Но тут я начал понимать, о чем хайперы пытаются спросить меня. Не об утреннем… а о вечернем происшествии.
Я медленно опустил руку. Шандер Мандрагора собственной персоной возник передо мной. Я мог видеть, как он посылает субвокалическое сообщение своей аудитории.
— Не, нормально, — сказал я Ласуль. — Я хочу поговорить с ними.
Когда я увидел хайперов, внезапный прилив адреналина ударил мне в голову, придав мне смелости и сообразительности. Ласуль идея не понравилась, но воздух уже заполнился треском голосов: это вновь нахлынули хайперы.
— …Молодой, склонный к полемике помощник-телепат леди Элнер Лайрон Та Минг, — говорил Шандер Мандрагора, отпихивая кого-то локтем и внезапно переходя на устную речь. — Да вы — герой! — Он улыбался мне — дерзко, самоуверенно; выглядел он чертовски искренним. Как и остальные хайперы, Мандрагора носил толстые защитные доспехи, прикрывающие почти все тело. Интересно, для чего им бронежилеты: защищаться друг от друга или от своих жертв?
— Расскажите, как вам удалось спасти леди и еще нескольких членов семьи Та Минг от взрыва человеческой бомбы замедленного действия. — Мандрагора впился синими, похожими на сапфиры глазами прямо в мои. Он стоял почти вплотную ко мне. Мандрагора выглядел что надо — словно сошел с экрана: поджарый, с мощной квадратной челюстью, жесткий и упорный. Когда-то, лежа на заплесневелой обветшалой подстилке в подвале заброшенного дома, я мечтал хотя бы один денек побыть Шандером Мандрагорой. — Вы использовали свой мозг?
Сумасшедший смех вновь заметался во мне, готовый вырваться на свободу. Я проглотил его — вместе с десятком нахальных ответов, мудрых, как ослиная задница. Я не мог удержаться и таращился в объектив камеры, вмонтированный прямо в его лоб. Он сильно походил на приклеенный драгоценный камень — того же цвета, что и глаза Мандрагоры. Но как только вы понимали, что это не третий глаз, уже трудно было отвести от объектива взгляд. Он гипнотизировал, словно дуло ружья.
— Ну… — У меня в горле вдруг пересохло от страха — я боялся что-нибудь ляпнуть, и мне пришлось опять сглатывать комок. — Да, я использовал свой… свой Дар. — Я старался, чтобы слова не звучали так, словно я смущен своим признанием. — Я наткнулся на гостя, у которого в голове было что-то изменено. Он не был… больше человеком, он был машиной. Я знал, что я должен предостеречь леди. И почти не успел.
— Что же заставило вас читать мысли гостей в этот вечер? — спросил Мандрагора и часто-часто заморгал, словно вдруг заинтересовавшись, что я делаю сейчас. — Вы всегда «включены»?
— Нет, — я вымучил из себя улыбку, — это тяжелая работа. Я просто выполнял свои обязанности, проверяя толпу, дабы увериться, что все в порядке. Отчасти меня для этого и наняли.
— Вы хотите сказать, что вас наняли в качестве личного шпика леди Элнер… — Вдруг чья-то рука, взметнувшись молнией, отгородила лицо Мандрагоры; теперь глаз камеры смотрел на меня сквозь ее пальцы. Эмблема какой-то корпорации — я не понял какой — была вытатуирована на тыльной стороне кисти.
— Нет… — Я прикусил язык, а вместе с ним и готовое было вырваться ругательство, смутно подозревая, что рука принадлежала кому-нибудь из приспешников Страйгера.
— В качестве тайного агента Центавра?.. — Задавший вопрос хайпер носил форму Триумвирата.
— Я был нанят для ее защиты! Поскольку кто-то пытался убить ее. Как они чуть не сделали это сегодня вечером.
— Почему леди Элнер не сказала об этом в своем опровержении?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73