А меня больше всего тянет остаться здесь. Наедине с этим местом. Сделать его своим… пустить корни. Выпить по капле его силу. Добраться до ранних пластов памяти. Когда город был в расцвете красоты и могущества. Когда его еще не было. Когда сами эти скалы были юными, новорожденными камнями, горячими от подземного жара…
Меня опять зовут. Долю, настойчиво. Нет, не меня, а кого-то за мной. Или во мне. Это отвлекает, мешает слушать шепот камней.
– …Нутер!
– Ну чего тебе, Крант?
Нортор смотрит на меня так, будто два часа пытался до меня дозвониться, а я, кретин, устроил себе секс по телефону и думать обо всем забыл.
– Хватит пялиться, Крант, говори!
Сказал.
Оберегатель, оказывается, немного обеспокоен моим состоянием, окружающей средой и настроением наших попутчиков. А проще говоря: Лёха, куда ты нас привел, место совсем хреновое, драпать надо, срочно!
Обычно я внимательнее отношусь к таким предупреждениям. А тут слушаю нортора вполуха и одновременно прислушиваюсь еще к кому-то. Кто весьма оригинально комментирует и слова моего оберегателя, и состояние охранной команды, и вид на ближайшие окрестности.
Кстати, тут я с Крантом не согласен. Место мне понравилось. А следы недавнего побоища и живописно разложенные трупы вполне вписываются в пейзаж. Они так же уместны здесь, как крутая тачка рядом с красивой девахой.
Не знаю, почему всем остальным здесь не по душе. Убитых испугались? Да что они, мертвецов до сегодняшнего дня не видели?.. Или здесь запрещено вскрывать людей? Прям как на Земле в Средние века. Понятно тогда, почему мой эскорт так вибрирует. И мечтает быстрее убраться из операционной под открытым небом. Кстати, среди моих прежних знакомых тоже хватало неврастеников. То запах им в морге не такой, то в обморок хлопаются от вида крови. И здоровые мужики при том. Вот бабы реже крови пугаются. Почему-то. Может, все дело в привычке? Жаль, нет здесь ни одной бабы. Живой. И моя свита пребывает в состоянии, близком к панике. Неожиданный громкий звук, даже самое банальное «бу!» – и они побегут. Топча упавших, «бросая оружие и обозы».
И на хрена мне такая охрана? Пошли они все на фиг и еще дальше!
А я?..
А я остаюсь. У меня здесь дела есть.
И все радостно согласились пойти. Куда угодно, только бы отсюда. А проводник начал со мной так прощаться, будто не надеялся еще раз увидеть.
Стоп, мужик, притормози. Куда это ты собрался? Домой? Не так быстро! Вот сделаешь всю работу, а не половину, тогда и свалишь. Что, мы так не договаривались? Должен тебя огорчить, именно так мы и договаривались. Смотри пункт шестой контракта, страница восемь. И только попробуй, блин, удрать! Пож-жалееш-шь. А вместо неустойки я тебе приснюсь. И если ты проснешься живым после такого, то… Что, уже убедил? Будешь ждать меня хоть до конца жизни? Ладно, иди за своей дрожащей командой и… до встречи. До очень скорой встречи.
Крант, ты тоже уходи. Бери Малька, мои вещички и топай отсюда. Нет, мне не нужен оберегатель. Сейчас не нужен. Это ятебя оберегаю.От себя. Не испытывай долго мое терпение. Иди. Когда вернется тот, кому ты служишь? Когда-нибудь. Может быть. А теперь уходи. Быстро!
Эти двуногие создают так много шума. И все время чего-то хотят, суетятся и говорят, говорят… Хорошо, когда тихо, когда ничего не отвлекает, когда никого нет…
Но ушли не все. Что-то осталось, подглядывает, боится…
Но оно мне не помешает, наоборот…

19
Из моей жизни выпал день и две ночи.
И я не обнаружил бы потерю, если б Крант мне не помог. Это он такой наблюдательный.
И заботливый.
Нашел загулявшего хозяина, накормил, обогрел. Реально: пришел, принес жратву, развел костер. Малек ему помогал. Так что вдвоем они начали приводить меня в нормальное состояние. Ну более или менее. Если попутчики от меня шарахаться не будут, уже хорошо.
Вот только идти мне никуда не хотелось. Знаю, что надо, но такой обломняк, хоть ложись и спи. Еще и усталость реальная навалилась, прям до дрожи во всем организме. Я даже и не знаю, чего надо сделать, чтоб довести себя до состояния нестояния. И в упор не помню, чем занимался все это время.
Последнее воспоминание: Крант уходит, а я смотрю в его спину и думаю, что он очень вкусно боится.
И все! Дальше провал в памяти, обрыв пленки, тьма забвения… Называй как хочешь, но для меня словно не было ночи, дня и следующей ночи. Для всех они были, а для меня… Или это меня не было?
А кто тогда оставался? И чего делал?
Боюсь, что на эти вопросы мне не ответят. Если уж я сам не помню таких интимных подробностей. Из собственной, кстати, жизни.
Первое, чего я увидел, когда проснулся или вернулся, – это потухший костер и полусгоревший огрызок свитка. В натуре – огрызок. Кто-то совсем недавно жевал его и след от зубов оставил. У меня еще хватило сил дотянуться до того, что осталось, и спрятать за пояс. Не хотелось, чтобы кто-то еще увидел такое безобразие. Было у меня подозрение, что отпечаток моих челюстей может совпасть с «приветом» от конкретно голодного. Кстати, жрать я тоже хотел. Прям до потери сознания. И, кажется, даже потерял его. Или на минутку прикрыл глаза. Когда я снова их открыл, костер только разгорался, а возле него шебаршился Малек. Крант изображал из себя памятник долготерпению. Но стоило мне глянуть в его сторону и…
– Нутер, ты уже вернулся? – И это вместо «здрасьте» или «с добрым утром».
Потом был завтрак, попытка встать и двигаться по пересеченной возвышенности… А ноги притворялись, что не умеют ходить. И никогда не умели.
Всю свою поклажу я доверил Мальку. Не было у меня ни сил, ни желания чего-либо нести. Я бы и себя кому-нибудь доверил, если честно. От команды несунов с паланкином точно б не отказался. Но где их взять посреди горной долины да еще в три часа дня?
Потом был еще один привал и еще один перекус, к концу которого я начал приходить в себя. По крайней мере, заинтересовался окружающим пейзажем. Ну и вопросы спрашивать начал. А как же без них?
«Куда это мы идем?» – был первым, а «чего это с вашими мордами?» – вторым.
Я тогда еще на морды остальных не смотрел. На всех застыло одно выражение – опаски и ожидания. Словно я в любой момент мог устроить такой фейерверк, что разбегайся кто куда!
Боятся, значит, уважают? Похоже, я стал очень уважаемым мужиком. Уважаемей даже голодного Кранта.
Дальше еще интереснее стало: со мной начали здороваться. И очень, оченьпочтительно. Мы приперлись к обеду, так блюдо с лучшими кусками поднесли мне. И не кто-нибудь, а сам проводник. Который еще вчера… ну ладно, пару дней назад, относился ко мне как к ценному грузу. Не больше. И вдруг низкие поклоны, наилучшие пожелания, устойчивый такой запашок страха… С чего бы это? А после обеда вопрос, тоже с поклонами и со всеми уважительными наворотами.
Очень интересно было проводнику, куда многоуважаемый желает направиться дальше.
А многоуважаемый, то есть я, желал догнать караван. «Скромное» такое желание. Из разряда трудновыполнимых.
Оказалось, что напрасно я так подумал. Догнать – это вполне реально. Нужно только изменить направление, и через несколько дней мы увидим Дорогу. Если удача не отвернется, понятное дело. И тогда по следам каравана… Что, Многоуважаемый не желает по следам каравана?.. Ну тогда можно выйти на Дорогу так, чтобы караван сам пришел к Многоуважаемому. Типа: если Магомет не желает идти к горе, то эту гору ему подвезут на верблюдах.
На том и порешили.
По привычке пересчитал всех перед отходом. По головам. Одного не хватало. Повторил, начиная с себя. Вдруг кого пропустил, по рассеянности.
Все равно на одного меньше.
Начал задавать вопросы: кого забыли-потеряли, где-когда, кем вчера-сегодня обедали?..
Выяснил: вся команда в наличии. Нет только бывшего лучшего стрелка. Но его и вчера никто не видел. Почему не искали? Отводят глаза, пожимают плечами. Ясно: на фиг он кому-то нужен. Сейчас искать? Энтузиазма – минус ноль целых, шиш десятых. Да еще все ведут себя так, будто приключилось чего-то неприличное, только говорить об этом как-то… того.
Мне все-таки удалось получить вразумительный ответ. Проводник после моих наводящих вопросов начал заикаться. Но говорить не разучился.
Оказывается, вчера произошло нечто, чего я по рассеянности не заметил. Или позабыл из-за прогрессирующего склероза.
Вчера тряслись горы.

20
Того, кто встретится каравану в чистом поле, проверяют поалом.
Стопчет животина встречного, значит, тот не демон. Не стопчет, тогда демоном займется колдун. В Дороге шуток не любят. Скорее убьют десять невиновных, чем допустят в караван абы кого.
Все это я теперь знаю. Но тогда, утром…
Повезло мне, что караванщик с колдуном чего-то тормознули с проверкой. А я своего зверя успел увидеть. Обещался Первоидущий заботиться о нем, как о своем собственном, вот и держал его в начале каравана. Под попоной, без поводыря. Сам, получается, кормил и чистил. Не думал я, что так соскучился по этой зверюге, но вот увидел и…
– Солнечный, рыба моя золотая, иди к дяде Леше!
Не очень-то тихо я это сказал. Поал Первоидушего остановился и ушами задергал. За ним и весь караван останавливаться начал. А до привала еще топать и топать. И местность вокруг ну очень удобная для засады. А караван стоит. И все из-за меня. Многоглупого. Вот накрыли бы нас какие-нибудь «санитары Дороги», и все, финиш.
Но повезло и на этот раз. Не было «санитаров». Может, в другом месте санитарили. Или устроили себе выходной. Как и мои мозги. Сначала сделал, а потом уже соображать начал. Ближе к вечеру.
Обрадовался я. Очень. Напутешествовался за последние дни по самое «не хочу», вот и… Солнечный тоже обрадовался. Выскочил на обочину и ко мне прибежал. Скучал, наверное. Или притомился от трудов праведных…
Так и свершилось наше возвращение к каравану. Потому как не идет поал на зов демона. Даже если тот обличье ждущейпоалихи примет. И гладить себя демону не позволяет.
Значит, с нами все в порядке и мы можем занять свои места в караване. Мы – это я, Крант и Малек.
Вся остальная команда распрощалась с нами еще у Дороги. Очень уж им не хотелось оставаться возле меня ни одной лишней минуты. Я не стал их задерживать. Может, кому-то и нравится, что окружающие блеют и потеют в его присутствии, а меня, признаться, это здорово уже достало. Так что пожелал я всем легкого Пути и отпустил. Проводник на прощание спросил: не буду ли я ему сниться? Я сказал, что это вряд ли. Мужик ушел счастливым. Словно мешок «квадратных» от меня получил, вместе с пропуском в гарем.
Блин, как мало человеку надо для счастья! И как много доверчивых в этом мире, прям и не верится. Ляпнешь вслух какую-нибудь ерундень, а ее за правду принимают. От первой и до последней буквы. Вот и с проводником этим так получилось. И с другими точно так же было. Тут почему-то считают, что на наездотвечают наездомтолько самые крутые. И их, значится, уважать надобно. И восхищаться ими полагается. На расстоянии. Чтоб не зашибли ненароком. Самое прикольное – настоящие авторитеты этому верят. Из местных. Шаман, колдун, тот же нортор. Уж он-то мог бы разобраться, что к чему. Не первый день возле меня трется. А он, после того города в горах, еще больше зауважал меня. Почему-то. И так почтительно возвращал шкатулку с моими бумагами, что даже руками вибрировал. И это нортор!..
Я ведь вспомнил, как отдавал ее Кранту. И зачем. И как свиток свой половинил. Себе чистый кусок оставил, а с записями в шкатулку уложил. Так Крант еще спорил со мной: не хотел такую вещьв руки брать. Даже на хранение. Но убедил-таки я его. Увязал шкатулку в свой плащ, а нортор – в перчатках! – взялся за узел. И нес его на расстоянии. Так мнительные собачницы выносят дерьмо за своими любимцами.
Жаль, никто из моих новых знакомых не видел такого Кранта. А может, наоборот. Хорошо, что не видели. Испуганная крыса и кошку может укусить. Вот только не знаком я с такими безобидными «зверушками». Даже Малек… на что уж пацан пацаном, а… короче, уважал его почему-то проводник. И вся охранная команда. С первого дня причем. Когда я для них еще грузом был. Особо ценным и хрупким. Но все-таки грузом. А Малек, малец… Не обидно мне было. Просто интересно. Вот и спросил у шамана: мол, чего за ботва?..
– Не противник Кот для ипши. И два Кота тоже, – сказал тогда старик. Потом усмехнулся. И добавил: – Но банулмаможет сжечь Кота, ипшу, поала и многих еще. Тебе повезло, что они не знают, кто ты.
Ответил, называется. Как на другом языке сказанул. Только через несколько дней я въехал в то, чего он мне наговорил.
Как «любят» эту самую банулму, я уже видел. И как радуются, когда она уходит. А вот моему возвращению почему-то не огорчились. Даже праздничный ужин устроили. Возле шатра Первоидущего. Так этот мужик половину выпивки и закуски выставил. Остальное гости притащили. Первоидущий еще извиняться вздумал. Мол, не может устроить праздник, достойный меня и моего вклада в общее дело. Вот дня через три, когда мы прибудем в Умтахо… и если удача… На полном серьезе говорил, на трезвую голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83