Кроваво-красный ковер под ногами, казалось, начал двигаться, голова закружилась.
– И если бы он сказал, что такая возможность у него имеется, я предложил бы ему выпить и побеседовал бы с ним!
– Вы… Канцлер, вы серьезно?..
– Не совсем,- вздохнул Палпатин, передернул плечами и снова опустился в кресло.- Это всего лишь к примеру, Анакин. Я сделаю что угодно, чтобы вернуть мир в Галактику, понимаешь? Вот что я имел в виду. В конце концов… - на губах появилась усталая, полная горькой иронии усмешка,какова вероятность, что настоящий повелитель ситхов когда-нибудь войдет через эту дверь?
– Откуда мне знать? - сказал Анакин с чувством. - Но я знаю, что вам не стоит использовать такой… пример… в присутствии Совета Ордена.
– О да,- усмехнулся Палпатин.- Ты, конечно же, прав. Они могут воспользоваться этим как поводом обвинить меня.
– Уверен, они никогда не сделают такого…
– А я не уверен. Я больше не уверен, что их остановит хоть что-нибудь, Анакин. Поэтому-то я тебя и позвал сегодня.
Канцлер наклонился вперед, опираясь локтями на стол.
– Возможно, ты слышал, что сегодня Сенат передаст моей должности прямой контроль над Советом Ордена.
Анакин нахмурился еще сильнее. - Джедаи больше не будут отвечать перед Сенатом?
– Они будут отвечать передо мной. Лично. Сенат слишком рассредоточен, чтобы вести эту войну, это идет уже годами. Теперь же, когда моя должность будет иметь единоличный контроль над ведением войны, мы сможем быстро положить ей конец.
– Я понимаю, что так будет лучше, сэр,- кивнул Анакин.- Но боюсь, Совет этого не поймет. Им придутся не по душе новые конституционные поправки.
– Да, это так, мой друг. Но в этом случае у меня нет выбора: войну необходимо выиграть.
– С этим все согласятся.
– Очень надеюсь, мой мальчик. Очень надеюсь. В памяти всплыли слова Оби-Вана: "Отношения между Советом и канцлером… напряженные". Что же происходит здесь, в столице? Разве они все не на одной стороне?
– Уверяю вас, что джедаи абсолютно преданы основным ценностям Республики,- сказал Анакин твердо.
Палпатин приподнял бровь.
– Их действия говорят громче их слов - до тех пор, пока кто-нибудь приглядывает за ними. И это, мой мальчик, как раз то, что я вынужденпросить у тебя.
– Я не понимаю.
– Анакин, я прошу тебя - окажи мне услугу, как давний друг - будь моим личным представителем в Совете Ордена.
Анакин моргнул. Еще раз моргнул.
– Я?
– А кто еще? - Палпатин печально развел руки.- Ты единственный джедай, которого я знаю, действительно знаю, кому я могу доверять. Ты нужен мне, мой мальчик. Больше никто не сможет этого сделать: быть глазами, и ушами, и голосом Республики в Совете.
– В Совете… - пробормотал Анакин.
Он уже воображал себя сидящим в одном из низких округлых кресел напротив Мейса Винду. Напротив Йоды. Он сможет сидеть рядом с Ки-Ади-Мунди, или Пло Кооном, или даже около Оби-Вана! И тихий голос, идущий из той печи, которой было его сердце, шепнул, что он вот-вот станет самым молодым магистром за всю 25-тысячелетнюю историю Ордена…
Но, в самом деле, это все было не важно.
Палпатин каким-то образом узнал его тайное желание и теперь предлагал ему то, что он желал больше всего в Галактике. Анакину наплевать на Совет, по правде говоря - это всего лишь детская мечта. Ему не нужен Совет. Ему не нужно признание, не нужно уважение. Ему нужен лишь сам ранг.
Важно лишь то, что он станет магистром.
Важна лишь Падме.
Это дар из даров: будучи магистром, он сможет получить доступ к тем запретным холокронам в закрытом хранилище.
Он найдет способ спасти ее от этого сна…
Усилием воли он вернул внимание к настоящему.
– Я… просто не знаю, что сказать, сэр. Но ведь Совет сам избирает своих членов. Они никогда не примут этого.
– Примут, я обещаю тебе,- невозмутимо ответил Палпатин; он повернул кресло так, чтобы видеть в окно далекие шпили Храма.- Ты им нужен больше, чем они думают. Все, что нужно, чтобы кто-нибудь должным образом… - он многозначительно махнул рукой,- объяснил им это.

11
ПОЛИТИКА

Орбитальные зеркала повернулись, и бледный свет корускантского солнца стер с небосвода звезды; корабли пожарных расчертили бледное небо следами химического воздухоочистителя, окончательно уничтожив следы пожаров прошедших дней; остатки ночного холода медленно стекали вниз по Башне Совета; а внутри уединенного зала Совета Оби-Ван все пытался отговорить Совет.
– Да, разумеется, я доверяю ему,- терпеливо сказал он.- Мы всегда можем быть уверены, что Анакин будет действовать так, как считает правильным. Но нельзя рассчитывать на то, что он выполнит приказ. Его нельзя заставить подчиняться. Поверьте мне - я пытался сделать это уже много лет. В зале Совета, сталкиваясь, бурлили конфликтующие энергетические потоки. Традиционно решения Совет достигал в тихом взаимном слиянии с Силой, до тех пор пока все не приходили к общему заключению по вопросу. Но Оби-Ван знал об этой традиции лишь по слухам, из архивных историй, да по рассказам мастеров, чье пребывание в Совете предшествовало возвращению ситхов. За все недолгие годы с избрания Оби-Вана споры в Совете были скорее правилом, чем исключением.
– Того не желая, канцлер возможность нам дал,- мрачно сказал Йода.Нашему взгляду открыл он, что вершит в своем офисе. Глупцами будем мы, глаза закроем если…
– Тогда нам лучше использовать чьи-то еще глаза,- ответил Оби-Ван - Простите, учитель Йода, но вы просто не знаете его так, как знаю я. Да и никто из вас не знает. Он отчаянно верен. И вы не найдете в нем ни капли лжи. Вы все это видели, и кое-то в этой комнате использовал этот аргумент, чтобы не сделать его магистром: у него нет истинной выдержки, как вы говорили… У него все эмоции на виду. И как вы попросите его солгать другу? Шпионить за ним?
– Вот почему мы просим его друга попросить о том,- сказал Аген Колар мягким забракским баритоном.
– Как вы не понимаете? Не заставляйте его выбирать между мной и Палпатином…
– Почему нет? - спросил голографический образ Пло Коона с мостика "Отважного", откуда управлял ударным флотом Республики против Сепаратистов в системе Ивлландр,- Вы боитесь проиграть?
– Вы просто не знаете, сколько значила дружбас Палпатином для него все эти годы. И вы хотите использовать эту дружбу как оружие! Ударить друга в спину! Вы что, не понимаете, чего это будет ему стоить, даже если Палпатин невиновен? Особенно если невиновен. Их отношения никогда больше…
– Вот это,- заявил Мейс Винду,- как раз и может быть лучшим аргументом в пользу такого плана. Я уже говорил вам, что я вижу в этой связи Скайуокера и Верховного канцлера. Все, что может отдалить их друг от друга,- стоит усилий.
Оби-Ван и без помощи Великой силы знал, что спор он проиграет. Склонил голову.
– Я конечно же исполню волю Совета.
– Сомневаться в том, не думает никто,- Йода перевел зеленые глаза на остальных членов Совета. - Но если сделать надо это, решить мы должны, как лучше использовать его…
Голограмма Ки-Ади-Мунди моргнула, на время теряя фокус, когда цереанин наклонился вперед, сложив руки.
– Прежде я тоже возражал бы против такого спорного хода, но в эти отчаянные времена, кажется, лишь отчаянные планы и могут сработать. Мы видели, что молодой Скайуокер достаточно силен, чтобы в одиночку сразить лорда ситхов, если того потребует ситуация. Он уже доказал это, победив Дуку. Если он и впрямь Избранный, мы должны использовать его в игре против ситхов - по крайней мере для того, чтобы он мог исполнить предначертание судьбы…
– И даже если мы поняли пророчество неверно,- добавил Аген Колар,Анакин - единственный, у кого есть надежда выстоять в бою с ситхом. Так что используем его еще и для того, чтобы расставить ловушку. Подчеркнем, что мы усиливаем поиски Гривуса. Анакин обязательно расскажет об этом канцлеру. Возможно, это подстегнет Сидиуса к действию.
– Этого может быть недостаточно,- сказал Мейс Винду.- Сделаем следующий шаг: мы должны казаться близорукими, беспомощными, давая Сидиусу понять, что мы открылись для удара, которого, как он посчитает, мы не увидим. Пожалуй, можно дать канцлеру знать, что Йода и я вынуждены были отправиться…
– Слишком рискованно это,- оборвал его Йода. - И слишком удобно. Один из нас отправиться лишь должен.
– Тогда это должны быть вы, учитель Йода,- сказал Аген Колар - ведь это вашей чувствительности к изменениям в Силе более всего должен бояться лорд ситхов.
Оби-Ван почувствовал волну согласия, покатившуюся по комнате, и Йода мрачно кивнул.
– Сепаратистов атака на Кашиийк достаточной причиной будет. И хорошие отношения с вуки храню я. Уничтожить дроидов армии могу я и все еще доступен для Корусканта буду, Сидиус захватит наживку, если…
– Согласен,- Мейс Винду осмотрел зал Совета, все больше хмурясь. - И последнее, дадим канцлеру знать через Анакина, что охоту на Гривуса поведет наш самый прозорливый и искусный магистр - и самый упрямый.
– Сидиусу придется действовать, и быстро, если он хочет продолжать войну,- согласился Пло Коон.
Йода кивнул, неспешно, как всегда:
– Согласен.
Аген Колар согласился, равно как и Ки-Ади-Мунди.
– Что же, план, кажется, хорош,- сказал Оби-Ван.- Но какого магистра вы имеете в виду?
Все замолкли, словно пораженные таким вопросом. Оби-Ван переводил озадаченный взгляд с одного магистра на другого. Наконец, до Кеноби дошло, что все смотрят на него.

***
Бэйл Органа застыл посреди главного коридора, что шел вокруг Совещательной палаты. Поток разномастных существ, струившийся по скругленному холлу, обходил его, как река камень. Не веря своим глазам, он уставился на одну из голографических досок объявлений. Их недавно установили, чтобы держать сенаторов в курсе военных новостей и последних приказов канцлера.
Сердце замерло, зрение отказывалось фокусироваться. Он протолкался к печатному стенду и ввел быстрый код. Но в распечатках было то же самое. Он ждал этого дня. Со вчерашнего решения Сената дать Палпатину контроль над джедаями, он знал, что это должно скоро случиться. Он даже начал готовиться к этому. Но легче от этого не стало…
Он добрался до будки общей связи и ввел личный код. Стены из транспаристила перестали быть прозрачными, обретя каменную фактуру, и мгновение спустя фигурка женщины в белом - ростом всего в ладонь - появилась на маленьком диске. Коротко стриженные рыжие волосы, стройная фигура и выразительные умные зелено-голубые глаза.
– Бэйл, что случилось? Уголки рта сенатора опустились.
– Ты видела постановление, принятое сегодня утром?
– Постановление "Об управлении сектором"? Да, видела…
– Пора, Мон,- решительно перебил он ее.- Пора перестать болтать. Переходим к делу. Нужно внести предложение в Сенат.
– Согласна, но необходимо соблюдать осторожность. Ты уже подумал, с кем мы можем посоветоваться? Кому можнодоверять?
– Детали я не продумывал. Первым в голову приходит Гиддеан Дану. Думаю, мы также можем верить Фангу Зару.
– Согласна. Что насчет Иридик'к-сталлу? Ее чувства направлены в нужную сторону. Еще есть Чи Ииквай.
Бэйл качнул головой.
– Понадобится как минимум несколько часов, чтобы достоверно выяснить их позиции. Поговорю с ними позже. Начать нужно с тех сенаторов, в которых мы уверены.
– Хорошо. Тогда я бы выбрала Терр Таниел. И, возможно, Амидалу от Набу.
– Падме? Вот в этом я не уверен,- протянул алдераанец.
– Ты знаешь ее лучше, чем я, Бэйл, но мне кажется, именно такой сенатор нам и нужен. Она умна, умеет четко выражать свои мысли, у нее есть принципы и сердце воина.
– А еще она давний сторонник Палпатина,- напомнил Органа.- Он был послом во время ее правления. Как можно быть уверенными, что она встанет на нашу сторону, а не его?
– Есть только один способ узнать наверняка,- невозмутимо ответила сенатор Мон Мотма.

***
К тому времени когда двери в зал Совета, наконец, распахнулись, Анакин уже был зол. Если бы его спросили, он, конечно же, стал бы отрицать с уверенностью, что говорит правду… но его заставили ждать так долго. А делать при этом было совершенно нечего, разве что смотреть из закопченного окна Башни Совета на поврежденный ландшафт Галактической столицы - поврежденный в сражении, которое он выиграл, кстати, лично. Почти без чьей-либо помощи. Думать тоже было не о чем, кроме как о том, почему им нужно столько времени для принятия такого простого решения…
Зол. Вовсе нет. Он был уверен, что вовсе даже и не злится. Он повторял себе мысленно, что он не злится, и заставил себя поверить этому.
Анакин вошел в зал Совета с опущенной головой в знак смирения и уважения. Но глубоко внутри, за ядерным заслоном, что защищал его сердце, прятался он сам. Прятал он вовсе не ярость: она лишь маскировала истину. За яростью его таился зверь.
Он прекрасно помнил, как впервые вошел в этот зал, как стоял в центре круга, образованного магистрами, удобно расположившимися в креслах, чтобы вынести решение о его судьбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53