- Чэд, Трэйси и Роберто.
- Спаси, Господь, их души. Я работал с ними. Я мог доверить свою жизнь каждому из них. А что с клиентом?
- Вот в этом-то и проблема, - ответил Кавано. В нем вскипал гнев. - Дункан, Чэд, Трэйси и Роберто погибли по его вине.
- Он повел себя беспечно и вынудил их подставиться?
- Он начал играть против нас.
Разерфорд сбавил темп, свернул с дорожки и остановился около кустов, поджидая Кавано. Они глядели друг на друга.
- Человек, которого вы защищали...
- Преднамеренно подставил нас под атаку. Проломил голову Роберто. Застрелил Дункана. Когда Чэда и Трэйси разнесло на куски, он оставил меня подыхать в горящем бункере.
Грудь Разерфорда подымалась и опускалась, он восстанавливал дыхание, одновременно пытаясь осмыслить немыслимое.
- Он работал на тех, кто напал на вас?
- Нет. Он убегал от них.
- Так зачем он...
- Мы объяснили ему, как обзавестись новыми документами, стать другим человеком и исчезнуть. Он решил, что для полной безопасности следует избавиться от нас. Одним шансом меньше, что враги найдут его.
- Такому человеку уготовано отдельное место в аду. Как его зовут?
- Дэниэл Прескотт.
- Впервые слышу.
- У него была собственная биологическая лаборатория, названная его именем.
- Не слышал о такой.
- По заданию Агентства по контролю за оборотом наркотиков он проводил исследования физиологического механизма привыкания. По его словам, в ходе исследований он открыл вещество, вызывающее привыкание, чрезвычайно простое в изготовлении.
Разерфорд озадаченно посмотрел на Кавано.
- Я постоянно работаю с Агентством и должен был бы знать об этом.
- Про разработки узнал Хесус Эскобар и попытался выкрасть Прескотта. Когда охрана Агентства не смогла обеспечить надлежащую защиту, Прескотт обратился к нам.
Разерфорд удивился еще сильнее.
- Это невозможно. Эскобара убили пару месяцев назад. Его картель распадается. Они вряд ли смогли бы вообще кого-нибудь выкрасть.
Кавано почувствовал, как земля поплыла у него под ногами.
- Должно быть, его хотел выкрасть другой картель, - сказал он, сам не веря своим словам. Происходящее показалось столь нереальным, что у него закружилась голова.
- Я бы знал об этом, - ответил Разерфорд.
- Но на сцену вышла вторая группа захвата. Они вели себя, как самый настоящий спецназ.
- Военные? А они-то каким боком в этом замешаны?
- Я надеялся, что ты поможешь мне выяснить это.
11
Джэми сидела в машине. Мотор работал на холостых. Кавано начал набирать номер на панели таксофона, стоявшего рядом с принадлежащей магазину автостоянкой. Солнце клонилось к закату, и тени становились все длиннее.
На другом конце линии раздались три гудка.
- Алло? - послышался низкий голос Разерфорда.
- Это ресторан «Пекинская утка». Нам нужно подтверждение заказа на сумму сто двадцать шесть долларов, полученного с вашего телефонного номера, - сказал Кавано.
- У меня болит голова от глутамата натрия, который вы суете в вашу еду, - ответил Разерфорд. Его голос звучал так, будто его уже заранее мучит головная боль.
- А меня от него пучит, - откликнулся Кавано. Это был заранее условленный обмен фразами, означавший, что все в порядке.
- Нет никаких данных по поводу участия Прескотта или его лаборатории в исследованиях механизмов привыкания по поручению Агентства по контролю. Они обычно даже не занимаются такими вопросами. Это прерогатива Национального института питания.
Шум от машин, ездящих по стоянке, заставил Кавано плотнее прижать трубку к уху.
- Значит, мне надо искать там?
- Нет. Обратись к источнику.
- Если ты говоришь про лабораторию Прескотта, я провел целый день в библиотеке Университета имени Вашингтона. Ни в печати, ни в Интернете нет ни одного упоминания.
- Я нашел ее. Правда, нет никаких сведений о том, чем она занималась, но она находится...
Мимо проехал грузовик с неисправным глушителем.
- Что? Я не расслышал.
- Я сказал, что лаборатория находится в Бэйлис-Ридж, Вирджиния.
- А где это?
Разерфорд объяснил подробнее.
- Прости, что больше ничем не могу тебе помочь, - закончил он.
- Ты и так много сделал. Спасибо. Я пришлю тебе эту китайскую еду.
- Даже и не думай. Я не шутил по поводу глутамата и головной боли.
- Позвоню завтра. Подозреваю, что появятся другие вопросы.
- Ничего.
- На этот же номер, в это же время, - сказал Кавано и повесил трубку. Потом он тщательно стер с нее отпечатки пальцев.
- Что-нибудь узнал? - спросила Джэми.
- Да. Кое-кому приставили к голове пистолет. Убираемся отсюда, пока не примчалась куча машин с теми, кто хочет нас поймать.
12
- Мы условились о кодовых фразах, с помощью которых можно сигнализировать друг другу, все ли в порядке, - сказал Кавано. Глядя на проезжающие машины, он почувствовал, как вены набухают от охватившего его возбуждения.
Джэми напряженно слушала, не отрываясь от управления машиной.
- Эта шутка насчет китайского ресторана и глутамата натрия. В начале разговора мы произнесли все фразы правильно. Но в конце, когда я сказал Джону насчет китайской еды в подарок, он должен был ответить: «Не беспокойся. Я уже придумал, где буду обедать». Вместо этого он снова стал говорить про глутамат.
- Он дал тебе нужную информацию? - спросила Джэми, глядя в зеркало заднего вида.
- Да. Он сказал, где находится лаборатория. Могу предположить, что это ловушка.
- Его вынудили сделать это.
- Безусловно, - ответил Кавано. Его руки взмокли от пота. - Но Джон знал, что не подставит меня, поскольку смог предупредить при помощи кодовой фразы.
- Не станут ли те, кто держит его в плену...
- Убивать его? - закончил Кавано. Его дыхание участилось. - Поскольку ловушка уже подстроена, он им не нужен. Но я попытался выиграть время.
- Каким образом?
- Я сказал, что перезвоню завтра. В это же время, на этот же номер. Снова буду задавать вопросы. Кто бы там его ни удерживал, он попытается сохранить эту возможность следить за мной на тот случай, если ловушка в лаборатории не сработает, и не станет убивать Джона.
- Мне еще многому предстоит научиться у тебя, - сказала Джэми, оценивающе глядя на Кавано.
- Знаешь, нам надо поговорить об этом, - согласился Кавано, глядя на свои руки и стараясь унять дрожь.
- Мы говорим постоянно.
- Не обо всем.
- Опять начинается. Сейчас ты скажешь, что ситуация чересчур усложнилась, и мне надо вернуться в Вайоминг, где я буду в безопасности. Не надо. Все уже зашло слишком далеко. Я уже доказала, что могу помочь тебе. Я надежна, у меня правильные инстинкты, и я не разваливаюсь на части от всего происходящего. Если ты хочешь сохранить наши отношения, то ценой будет мое участие в твоих делах. Никаких секретов. Никаких разлук. Два года назад меня бы убили, если бы не ты. Я обязана тебе жизнью, и, во имя Бога, я намерена вернуть тебе долг.
- Согласен.
- Что?
- Ты ничем мне не обязана, но я согласен со всем остальным, что ты сказала. Я не прошу тебя уйти.
- А что...
- Я должен предупредить тебя.
- Предупредить?
- Я говорил тебе о том, что произошло со мной там, в подвале у Карен. Во время пожара.
Джэми озадаченно посмотрела на него, ожидая продолжения.
- Я потерял контроль над собой.
- Со всеми бывает. Тебе пришлось столкнуться с большим количеством проблем.
- Нет, - возразил Кавано. - Стресс всегда был моим естественным состоянием. Он дарил мне вкус к жизни. Но... видимо, теперь это не так, - добавил он, почувствовав, как рот его пересох.
Джэми внимательно посмотрела на него.
- Пять лет в «Дельте» и еще пять лет в «Службе защиты» я жил ощущением боя. Физические ощущения, которые большинство людей сочтут ужасными, доставляли мне удовольствие. Я с нетерпением ждал каждого нового выброса адреналина. Я любил это состояние.
Кавано продолжал говорить, стараясь держать дыхание под контролем.
- Однажды я охранял одного из руководителей «Форчун Файв Хандред». Это был самый настоящий наркоман, сидевший на кофеине и никотине. Он выкуривал в день две пачки сигарет без фильтра и выпивал четырнадцать чашек крепкого кофе, называя все это «ракетным топливом». Он говорил, что такой режим позволяет ему думать быстрее, четче и продуктивнее. Он любил то состояние, в которое его приводили кофе и сигареты. Однажды утром в Брюсселе, когда я дежурил у двери его номера-люкс, я услышал, как что-то упало и что-то разбилось. Вместе со мной работал другой защитник. Пока он следил за коридором и вызывал подмогу, я вбежал в номер. Клиент лежал на полу. При падении он опрокинул тележку с завтраком, отсюда и звон.
- Он был мертв?
Кавано почувствовал, что каждая следующая фраза вылетает у него быстрее предыдущей.
- Сначала я подумал, что да. Однако потом я увидел, что он моргает. Зрачки его глаз были расширены до невозможности. Я кинулся к телефону и вызвал врача, работавшего с нами по договору, а потом вернулся к клиенту. Беспокоиться, что его отравили, не было причин. Мы охраняли его от похищения, а не от убийства. Но надо было как-то поговорить с ним. «Вам не кажется, что вас отравили?», - спросил я. Он помотал головой. Нет. «Может, у вас сердечный приступ?» Клиент снова помотал головой, а потом сказал: «Инсульт. Тошнит. В глазах все кружится, пол будто ходуном ходит». Я нащупал у него пульс. Сто пятьдесят. Теперь я понял, что с ним произошло, и оставалось только дождаться врача, чтобы он подтвердил мою догадку.
- И что же с ним произошло?
Кавано почувствовал пульсацию в висках.
- Передозировка кофеина и никотина. Он в течение многих лет подхлестывал свое тело, и оно дошло до предела возможностей. Врач дал ему успокоительное и направил на программу детоксикации организма.
- Эта детоксикация дала результаты?
- Возможно, она спасла ему жизнь. Но результаты приступа были необратимыми. Организм установил собственный механизм защиты. Стоило этому человеку постоять рядом с курящим и сделать несколько вдохов, организм выдавал гиперреакцию, и этот человек оказывался в предобморочном состоянии. Стоило ему отхлебнуть один-два глотка кофе из чужой чашки, заметь, кофе без кофеина, в котором на самом деле всегда остается немного кофеина, и его сердце начинало стучать как отбойный молоток.
Джэми нахмурилась.
- К чему ты клонишь?
- Адреналин, - сказал Кавано и почувствовал, как ноги становятся резиновыми. - Он действует на меня прямо сейчас. До того, как я вошел в дом Карен, я радовался этому. Но теперь... - Рот Кавано пересох настолько, что он с трудом говорил. - Я должен сказать тебе это. Предупредить... То, что случилось со мной в подвале у Карен...
Следующую фразу он еле выдавил. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь скажет такое.
- Возможно, я больше никогда не смогу этим заниматься.
Джэми некоторое время молчала.
- Ты хочешь уехать в Вайоминг?
- Нет. Я... Да. Я хочу вернуться в Вайоминг, - наконец ответил Кавано.
Джэми с удивлением посмотрела на него.
- Я в замешательстве, - добавил он, удивляясь, что говорит такое о себе. - Я боюсь, что внутри меня что-то сломалось, и хочу вернуться в Джексон-Хоул, и никогда не выбираться оттуда. Но если я сдамся и спрячусь, я потеряю уважение к себе, как и уважение с твоей стороны, и со стороны любого другого человека. Как я могу уйти, если в результате погибнет Джон? Он бы не влез в это дрянное дело, если бы не я. Если его убьют...
- Мы не можем допустить этого.
- Боже правый, да. Но я не знаю, каково тебе будет рядом с человеком, который позволяет проявляться своему страху.
- Ты хочешь сказать, проявляться естественному для человека чувству?
- Я постараюсь быть таким же надежным, как ты, - закончил Кавано. Он начал глубоко дышать, чтобы сконцентрироваться на текущей задаче. - Нас никто не преследует?
- Не вижу ничего необычного, - ответила Джэми, поглядев в зеркало заднего вида.
- Поехали к тому парку, где мы с Джоном встречались сегодня утром.
- А что...
- Я звонил ему домой. У него в прошлом году умерла жена. Он живет один. Поскольку они держали его на мушке во время разговора именно там, логичнее всего, с их стороны, продолжать удерживать его дома.
13
Они оставили «Таурус» на парковке в гараже и пешком прошли через парк по тропинке. Не выходя из-под деревьев, они стали разглядывать здание с охраняемой территорией, которое было отделено от них улицей с оживленным движением.
- Шестой этаж, справа. Четвертая квартира от угла, - сказал Кавано.
- Свет горит только в одном окне, - добавила Джэми, приглядевшись.
- Это гостиная. Джон любит смотреть на парк из окна.
- Но только не ночью. Шторы задернуты.
- В окне правее света нет? Это спальня.
- Шторы тоже задернуты, но света нет. Еще есть спальни?
- Нет, - ответил Кавано, с трудом подавив в себе желание вернуться к машине и уехать подальше. - Когда умерла его жена, Джон продал дом и переехал сюда. Решил, по его словам, жить попроще. Стал самым настоящим отшельником, читающим Библию в перерывах между погонями за плохими парнями.
- Какая планировка у квартиры?
- За входной дверью - коридор, ведущий в гостиную. Когда идешь по коридору, слева арка, вход в кухню, она у него небольшая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52