И будет дальше вершить свои грязные дела?
- С Лослейном все ясно, - сказал Родри. - Но даже если мы перехватим гонца, он даст показания против нас Райсу, если мы оставим его в живых. Будь я проклят, если убью хотя бы одного невинного человека.
- А я вам этого и не предлагаю, - сказал Адерин, улыбнувшись. - Предоставьте это мне, командующий. Я не трону гонцов, но Райс никогда не получит донесения Корбина. Я клянусь вам в этом.
Колонна подвод, везущих раненых, двигалась медленно и часто останавливалась, чтобы люди могли отдохнуть. В полдень они задержались надолго: Невин и хирург делали перевязки. Невин едва успел что-то перекусить как почувствовал, что его вызывает Адерин. Он отошел к узкому ручью и использовал в качестве фокуса солнечные блики на поверхности воды. Образ Адерина появился довольно быстро.
«Вы захватили Корбина?» - послал ему мысль Невин.
«Нет, будь он проклят! Он намерен выдержать осаду в своей крепости. Лучше скажи мне вот что. Ты знаешь политическую обстановку в Элдисе лучше меня. Предположим, что Корбин намерен послать гонца к союзнику с просьбой прорвать осаду. Кто это будет?»
«Ты действительно думаешь, что он может сделать такую глупость? Он пошлет гонца к Райсу, рассчитывая на перемирие».
В глазах Адерина вспыхнула искорка коварной хитрости.
«И я не сомневаюсь, что к нему, - подумал Адерин, - но ответь мне в любом случае на мой вопрос. Я объясню позже, когда будет больше времени».
«Ну ладно, дай мне подумать. Это будет, скорее всего Талис из Белглайса».
«Спасибо».
Образ исчез. Невину оставалось только догадываться о ходе мыслей его ученика.
Благодаря тому, что лорд Корбин взимал пошлину за проезд по мосту через Делондериэль, крепость Браслин была хорошо укрепленным городом. Он был окружен каменной стеной и его охраняла довольно многочисленная - около ста человек - крепостная стража. Хотя Лослейн не любил жить в Браслине, этой ночью ему не терпелось поскорее оказаться там. Армия еще толпилась в воротах, а Лослейн уже передал свою лошадь слуге и поспешил наверх, в свою комнату в верхнем этаже башни. Он открыл ставни на окнах своей спальни и высунулся наружу, вдыхая чистый вечерний воздух. Он был так измучен, что едва не плакал.
«Адерин во всем виноват, - сказал он сам себе, - это все его проделки! Это он помешал мне наслать на них бурю. Ну ладно, пусть старик выиграл первое сражение, но будут еще и другие».
- Все же я не сдаюсь! - прокричал Лослейн. - Я, Лослейн Могущественный, владыка Сил Воздуха!
Когда он отвернулся от окна, то увидел Адерина, стоящего посредине комнаты. Образ был таким ясным и устойчивым, что Лослейн вскрикнул, думая, что учитель явился к нему во плоти. Только когда Видение слегка заколебалось, он понял, что это образ, и вспомнил, что забыл поставить астральные заслоны над крепостью.
«Мальчик, мальчик мой, послушай, - сказал Адерин, - у тебя есть последний шанс. Я знаю, что кто-то использует тебя. Сдайся сейчас и возмести все потери. Если еще кто-то умрет из-за тебя, тебе не будет прощения. Сдайся сейчас, пока тебе еще можно помочь».
Адерин был так удручен, что Лослейн громко зарыдал. Его отец стоял здесь и предлагал простить его; его отцу было известно все (а он только догадывался об этом). Так, значит, он был околдован! Таким он был слабым и глупым, что позволил себя околдовать врагу, о котором даже не подозревал.
«Мальчик мой, - произнес Адерин, - я прошу тебя».
Стыд, смущение, чувство отвращения к себе - все поднялось в нем, заполнило его, вышло из берегов, превратилось в густой туман, заполнивший комнату и сделавший образ Адерина расплывчатым. Лослейн хотел закричать, протянуть к отцу руки, но туман мешал ему, - и вдруг он рассвирепел, трепеща и крича во гневе:
«Уйди! Уходи, я не нуждаюсь в твоей помощи!» - Лослейн вызвал поток энергии и бросил его в образ - огневой вал раскаленного света, но незадолго до того, как он свершил это, образ удалился.
Лослейн упал на колени и заплакал, захлебываясь пенящимся грязным туманом, который таял медленно, клочок за клочком. Он долго не мог взять себя в руки. Потом поднялся, оперся о маленький столик, на котором стоял наготове кувшин с медом, и залпом осушил кубок. Он почувствовал, что не может больше оставаться в одиночестве. С кубком в руке он выскочил из комнаты и побежал вниз по винтовой лестнице.
В большом зале башни было жарко. Люди отдыхали. Одни сидели за столами, другие прислонились к стене и тихо разговаривали или просто потягивали эль - слуги только успевали им подносить. Лослейн занял свое обычное место справа от Корбина. Напротив сидел Новек и задумчиво смотрел вокруг. Корбин с помощью ножа расправлялся с куском жареной свинины.
- Ты вовремя появился, советник, - приветствовал его Новек. - Мы с твоим лордом только что обсуждали, не послать ли нам гонца к гвербрету Райсу с предложением о перемирии.
- Новек обещает, что все сделает быстро, - проговорил Корбин громко, с нарочитой бодростью.
- Отправлять надо сегодня же ночью. Держу пари, что завтра Родри начнет осаду крепости.
Они оба смотрели на Лослейна, ожидая ответа.
- Ну конечно, - прорычал Лослейн, - вам нужен двеомер, чтобы услышать то, что само собой разумеется.
Оба лорда робко закивали головами. Корбин дожевал кусок мяса и отрезал себе еще.
- Нам надо точно знать, где сейчас армия Родри, - заметил Новек.
- Наши гонцы не должны попасть к ним в руки, - кивнул головой Корбин и громко рыгнул.
Лослейн почувствовал, что больше не может оставаться с ними рядом.
- Я прямо сейчас этим и займусь, - обещал он.
Лослейн вбежал в свою комнату, весь потный от страха. Он был очень напуган тем, что Адерин видел его магический кристалл, поэтому сразу зажег свечной фонарь, направив в него искры из своих пальцев. Вид пламени, вызванного по его желанию, успокоил его. В нем еще была магическая сила... Он сорвал с себя одежду и бросил ее на кровать. Даже величайшие мастера двеомера не могли своей энергией перемещать неживую материю - ткань, например.
Лослейн уперся в подоконник широко расставленными руками и пристально смотрел на звездное небо до тех пор, пока совершенно не успокоился. Он чувствовал, что энергия постепенно накапливается в нем. Осторожно он начал вбирать ее в себя - все больше и больше, пока она наконец не заполнила его сознание. Мысленно он нарисовал образ красного ястреба, во много раз превышающий по размерам реальную птицу, а затем стал перемещать этот образ до тех пор, пока ястреб не оказался на подоконнике между его руками. Образ существовал только в воображении Лослейна, и так же в воображении он переместил птицу. Благодаря многим годам, проведенным в постоянных магических упражнениях, он смог представить, что стоит на подоконнике и обозревает окрестности глазами ястреба. Сконцентрировав все свое внимание, он произносил магические слова - простое гипнотическое заклинание, которое помогло ему перенестись в эфир. Когда Лослейн увидел холодный голубой свет, он понял, что его сознание переместилось на более высокий уровень.
За этой чертой все происходило уже не просто в воображении. Оглянувшись назад, он увидел свое тело, лежащее на полу, и серебряную нить, соединяющую тело и птицу. Он мог просто наблюдать за своей аурой, но у него созрел более опасный план. Мысленно он произносил слова, известные кроме него только Эльсион Лакар, и видел, что губы его шевелятся в такт заклинанию. Когда он взмахнул крыльями, поднялись руки его тела, лежащего на полу. У каждого человека есть его эфирный двойник, который поддерживает и усиливает плоть; если двойник достаточно силен, плоть будет следовать его примеру. Лослейн произносил свое заклинание, мысленно напрягая волю, пока наконец с последними словами заклинания не перешел из физического состояния в новую форму.
Лослейн-человек исчез из комнаты. Лишь ястреб стоял на подоконнике с широко раскинутыми крыльями. Издав победный клич, Лослейн прыгнул в ночь и полетел над крепостью. Он любил летать - свободно парить в воздухе и смотреть на мир с высоты. Каждая крепость и каждое здание казались игрушками, разбросанными нетерпеливой детской рукой. Лослейн, даже будучи в образе ястреба, сохранял свое эфирное зрение, важный элемент трансформации. Ландшафт под ним светился в синей ночи красной аурой. То здесь, то там виднелись желтые ауры пасущихся коров и лошадей. Дорога рисовалась холодной черной полосой. Паря вдоль нее, Лослейн повернул на юг. Он летел до тех пор, пока не увидел скопление аур, которое и было армией Родри.
Лослейн набрал высоту и описал длинную дугу вокруг лагеря. Его разум насторожился, затронув эфирный слой, в котором могла находиться аура Адерина. Ничего не обнаружив, он решил, что старик либо спал, либо тратил свое время на то, чтобы ухаживать за ранеными. Затем он услышал тихий печальный крик филина. Вздрогнув и в ужасе захлопав крыльями, Лослейн развернулся против ветра и поднялся еще выше. Внизу под собой он заметил серебристый след, а затем увидел огромного серебристого филина, вылетевшего из-за деревьев. В ужасе Лослейн развернулся в воздушном потоке и быстро полетел в сторону крепости, с трудом взмахивая большими крыльями, и так летел до тех пор, пока не убедился, что филин остался далеко позади. Он вернулся в крепость невредимым и сел на подоконник, слушая, а может, только думая, что слышит, призывно звучащую тихую ноту печали, плывущую в ночи.
К полудню следующего дня армия Родри добралась до владений Корбина. Дома селян были наглухо закрыты, и даже цыплят не видно во дворах. Из горького опыта крестьяне знали, что армия даже такого лорда, как Родри Майлвад, заберет все, что попадется съедобного на пути. Крепость Корбина стояла на невысоком насыпном холме посредине пастбища, но ни одной коровы из стада не было видно. Оставив обоз позади, Родри предпринял пробную вылазку, но тяжелые железные ворота крепости были надежно заперты. Наверху из-за зубцов крепостной стены выглядывали люди. На крыше башни вызывающе развевалось знамя Корбина. Родри приказал своим людям окружить крепость. Началась осада.
Как только появился обоз, Корбин выслал на переговоры герольда - пожилого камергера Греймина, дрожащего от страха, несмотря на то, что он был защищен жезлом, который должен обеспечить его полную неприкосновенность. Увидев представительного старика, который, пыхтя, спускался с холма, Родри спешился и почтительно сделал ему навстречу несколько шагов. Он был уверен, что находится на достаточном расстоянии от крепости, чтобы не быть настигнутым стрелой.
- Приветствую вас, лорд Родри, - начал Греймин. - Мой господин просит, чтобы вы отвели войско с его земель.
- Передайте своему господину, что я отказываюсь выполнить его просьбу. Он мятежник и объявлен мною вне закона.
- Вы настаиваете на этом? - Старик нервно облизнул губы. - Даже если я сообщу вам, что мой господин отправил гонцов к гвербрету Райсу с просьбой вмешаться в военный конфликт?
- Тогда я буду ждать здесь со своей армией прибытия его милости. Рассчитывайте на то, что будете находиться в осаде до тех пор, пока гвербрет лично не прикажет мне отойти. Передайте также вашему господину, что он укрывает у себя убийцу - советника Лослейна, - я требую, чтобы он как можно скорее выдал его для разбирательства.
Греймин испуганно заморгал.
- У меня есть свидетели преступления Лослейна, - сказал Родри. - Если он не будет доставлен сюда до наступления ночи, ваш господин будет объявлен дважды мятежником. Есть еще один вопрос, дорогой герольд. Хоть я и воюю против Корбина, я намерен простить Новека и его людей. Все, что от них требуется, - попросить о милости и уехать восвояси.
Греймин повернулся и побежал так быстро, как только несли его ноги. Родри рассмеялся, затем отошел назад и отдал армии приказ обосноваться и начать земляные работы.
К закату, разумеется, Лослейн так и не был выдан, но к этому времени армия уже заканчивала укрепительные сооружения. Телеги обоза были собраны в одно место и вокруг них выкопали узкий ров с насыпью. Палатки были окружены рвом пошире. Вокруг холма галопом курсировали вооруженные патрули на случай, если Корбин предпримет попытку скрыться. Чтобы Корбин не убежал, пока бойцы отряда обедали, Родри со Слигином обошли лагерь с проверкой.
- Я думаю, никто из них не способен нам реально помочь, - мрачно заметил Слигин. - Адерину, конечно, хорошо говорить о перехвате гонцов, но что он сможет сделать? Невозможно представить себе, что один старик в состоянии справиться с ними посреди дороги!
- После того, что я видел своими глазами, я готов поверить чему угодно. Нам остается только ждать и быть начеку.
Ожидание было недолгим. Около полудня следующего дня к Родри прибежала стража с известием о том, что знатный лорд в сопровождении двенадцати человек ждет его возле лагеря. Прибывшим лордом оказался Талис из Белглайса, в обязанности которого входило исполнение приказов гвербрета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
- С Лослейном все ясно, - сказал Родри. - Но даже если мы перехватим гонца, он даст показания против нас Райсу, если мы оставим его в живых. Будь я проклят, если убью хотя бы одного невинного человека.
- А я вам этого и не предлагаю, - сказал Адерин, улыбнувшись. - Предоставьте это мне, командующий. Я не трону гонцов, но Райс никогда не получит донесения Корбина. Я клянусь вам в этом.
Колонна подвод, везущих раненых, двигалась медленно и часто останавливалась, чтобы люди могли отдохнуть. В полдень они задержались надолго: Невин и хирург делали перевязки. Невин едва успел что-то перекусить как почувствовал, что его вызывает Адерин. Он отошел к узкому ручью и использовал в качестве фокуса солнечные блики на поверхности воды. Образ Адерина появился довольно быстро.
«Вы захватили Корбина?» - послал ему мысль Невин.
«Нет, будь он проклят! Он намерен выдержать осаду в своей крепости. Лучше скажи мне вот что. Ты знаешь политическую обстановку в Элдисе лучше меня. Предположим, что Корбин намерен послать гонца к союзнику с просьбой прорвать осаду. Кто это будет?»
«Ты действительно думаешь, что он может сделать такую глупость? Он пошлет гонца к Райсу, рассчитывая на перемирие».
В глазах Адерина вспыхнула искорка коварной хитрости.
«И я не сомневаюсь, что к нему, - подумал Адерин, - но ответь мне в любом случае на мой вопрос. Я объясню позже, когда будет больше времени».
«Ну ладно, дай мне подумать. Это будет, скорее всего Талис из Белглайса».
«Спасибо».
Образ исчез. Невину оставалось только догадываться о ходе мыслей его ученика.
Благодаря тому, что лорд Корбин взимал пошлину за проезд по мосту через Делондериэль, крепость Браслин была хорошо укрепленным городом. Он был окружен каменной стеной и его охраняла довольно многочисленная - около ста человек - крепостная стража. Хотя Лослейн не любил жить в Браслине, этой ночью ему не терпелось поскорее оказаться там. Армия еще толпилась в воротах, а Лослейн уже передал свою лошадь слуге и поспешил наверх, в свою комнату в верхнем этаже башни. Он открыл ставни на окнах своей спальни и высунулся наружу, вдыхая чистый вечерний воздух. Он был так измучен, что едва не плакал.
«Адерин во всем виноват, - сказал он сам себе, - это все его проделки! Это он помешал мне наслать на них бурю. Ну ладно, пусть старик выиграл первое сражение, но будут еще и другие».
- Все же я не сдаюсь! - прокричал Лослейн. - Я, Лослейн Могущественный, владыка Сил Воздуха!
Когда он отвернулся от окна, то увидел Адерина, стоящего посредине комнаты. Образ был таким ясным и устойчивым, что Лослейн вскрикнул, думая, что учитель явился к нему во плоти. Только когда Видение слегка заколебалось, он понял, что это образ, и вспомнил, что забыл поставить астральные заслоны над крепостью.
«Мальчик, мальчик мой, послушай, - сказал Адерин, - у тебя есть последний шанс. Я знаю, что кто-то использует тебя. Сдайся сейчас и возмести все потери. Если еще кто-то умрет из-за тебя, тебе не будет прощения. Сдайся сейчас, пока тебе еще можно помочь».
Адерин был так удручен, что Лослейн громко зарыдал. Его отец стоял здесь и предлагал простить его; его отцу было известно все (а он только догадывался об этом). Так, значит, он был околдован! Таким он был слабым и глупым, что позволил себя околдовать врагу, о котором даже не подозревал.
«Мальчик мой, - произнес Адерин, - я прошу тебя».
Стыд, смущение, чувство отвращения к себе - все поднялось в нем, заполнило его, вышло из берегов, превратилось в густой туман, заполнивший комнату и сделавший образ Адерина расплывчатым. Лослейн хотел закричать, протянуть к отцу руки, но туман мешал ему, - и вдруг он рассвирепел, трепеща и крича во гневе:
«Уйди! Уходи, я не нуждаюсь в твоей помощи!» - Лослейн вызвал поток энергии и бросил его в образ - огневой вал раскаленного света, но незадолго до того, как он свершил это, образ удалился.
Лослейн упал на колени и заплакал, захлебываясь пенящимся грязным туманом, который таял медленно, клочок за клочком. Он долго не мог взять себя в руки. Потом поднялся, оперся о маленький столик, на котором стоял наготове кувшин с медом, и залпом осушил кубок. Он почувствовал, что не может больше оставаться в одиночестве. С кубком в руке он выскочил из комнаты и побежал вниз по винтовой лестнице.
В большом зале башни было жарко. Люди отдыхали. Одни сидели за столами, другие прислонились к стене и тихо разговаривали или просто потягивали эль - слуги только успевали им подносить. Лослейн занял свое обычное место справа от Корбина. Напротив сидел Новек и задумчиво смотрел вокруг. Корбин с помощью ножа расправлялся с куском жареной свинины.
- Ты вовремя появился, советник, - приветствовал его Новек. - Мы с твоим лордом только что обсуждали, не послать ли нам гонца к гвербрету Райсу с предложением о перемирии.
- Новек обещает, что все сделает быстро, - проговорил Корбин громко, с нарочитой бодростью.
- Отправлять надо сегодня же ночью. Держу пари, что завтра Родри начнет осаду крепости.
Они оба смотрели на Лослейна, ожидая ответа.
- Ну конечно, - прорычал Лослейн, - вам нужен двеомер, чтобы услышать то, что само собой разумеется.
Оба лорда робко закивали головами. Корбин дожевал кусок мяса и отрезал себе еще.
- Нам надо точно знать, где сейчас армия Родри, - заметил Новек.
- Наши гонцы не должны попасть к ним в руки, - кивнул головой Корбин и громко рыгнул.
Лослейн почувствовал, что больше не может оставаться с ними рядом.
- Я прямо сейчас этим и займусь, - обещал он.
Лослейн вбежал в свою комнату, весь потный от страха. Он был очень напуган тем, что Адерин видел его магический кристалл, поэтому сразу зажег свечной фонарь, направив в него искры из своих пальцев. Вид пламени, вызванного по его желанию, успокоил его. В нем еще была магическая сила... Он сорвал с себя одежду и бросил ее на кровать. Даже величайшие мастера двеомера не могли своей энергией перемещать неживую материю - ткань, например.
Лослейн уперся в подоконник широко расставленными руками и пристально смотрел на звездное небо до тех пор, пока совершенно не успокоился. Он чувствовал, что энергия постепенно накапливается в нем. Осторожно он начал вбирать ее в себя - все больше и больше, пока она наконец не заполнила его сознание. Мысленно он нарисовал образ красного ястреба, во много раз превышающий по размерам реальную птицу, а затем стал перемещать этот образ до тех пор, пока ястреб не оказался на подоконнике между его руками. Образ существовал только в воображении Лослейна, и так же в воображении он переместил птицу. Благодаря многим годам, проведенным в постоянных магических упражнениях, он смог представить, что стоит на подоконнике и обозревает окрестности глазами ястреба. Сконцентрировав все свое внимание, он произносил магические слова - простое гипнотическое заклинание, которое помогло ему перенестись в эфир. Когда Лослейн увидел холодный голубой свет, он понял, что его сознание переместилось на более высокий уровень.
За этой чертой все происходило уже не просто в воображении. Оглянувшись назад, он увидел свое тело, лежащее на полу, и серебряную нить, соединяющую тело и птицу. Он мог просто наблюдать за своей аурой, но у него созрел более опасный план. Мысленно он произносил слова, известные кроме него только Эльсион Лакар, и видел, что губы его шевелятся в такт заклинанию. Когда он взмахнул крыльями, поднялись руки его тела, лежащего на полу. У каждого человека есть его эфирный двойник, который поддерживает и усиливает плоть; если двойник достаточно силен, плоть будет следовать его примеру. Лослейн произносил свое заклинание, мысленно напрягая волю, пока наконец с последними словами заклинания не перешел из физического состояния в новую форму.
Лослейн-человек исчез из комнаты. Лишь ястреб стоял на подоконнике с широко раскинутыми крыльями. Издав победный клич, Лослейн прыгнул в ночь и полетел над крепостью. Он любил летать - свободно парить в воздухе и смотреть на мир с высоты. Каждая крепость и каждое здание казались игрушками, разбросанными нетерпеливой детской рукой. Лослейн, даже будучи в образе ястреба, сохранял свое эфирное зрение, важный элемент трансформации. Ландшафт под ним светился в синей ночи красной аурой. То здесь, то там виднелись желтые ауры пасущихся коров и лошадей. Дорога рисовалась холодной черной полосой. Паря вдоль нее, Лослейн повернул на юг. Он летел до тех пор, пока не увидел скопление аур, которое и было армией Родри.
Лослейн набрал высоту и описал длинную дугу вокруг лагеря. Его разум насторожился, затронув эфирный слой, в котором могла находиться аура Адерина. Ничего не обнаружив, он решил, что старик либо спал, либо тратил свое время на то, чтобы ухаживать за ранеными. Затем он услышал тихий печальный крик филина. Вздрогнув и в ужасе захлопав крыльями, Лослейн развернулся против ветра и поднялся еще выше. Внизу под собой он заметил серебристый след, а затем увидел огромного серебристого филина, вылетевшего из-за деревьев. В ужасе Лослейн развернулся в воздушном потоке и быстро полетел в сторону крепости, с трудом взмахивая большими крыльями, и так летел до тех пор, пока не убедился, что филин остался далеко позади. Он вернулся в крепость невредимым и сел на подоконник, слушая, а может, только думая, что слышит, призывно звучащую тихую ноту печали, плывущую в ночи.
К полудню следующего дня армия Родри добралась до владений Корбина. Дома селян были наглухо закрыты, и даже цыплят не видно во дворах. Из горького опыта крестьяне знали, что армия даже такого лорда, как Родри Майлвад, заберет все, что попадется съедобного на пути. Крепость Корбина стояла на невысоком насыпном холме посредине пастбища, но ни одной коровы из стада не было видно. Оставив обоз позади, Родри предпринял пробную вылазку, но тяжелые железные ворота крепости были надежно заперты. Наверху из-за зубцов крепостной стены выглядывали люди. На крыше башни вызывающе развевалось знамя Корбина. Родри приказал своим людям окружить крепость. Началась осада.
Как только появился обоз, Корбин выслал на переговоры герольда - пожилого камергера Греймина, дрожащего от страха, несмотря на то, что он был защищен жезлом, который должен обеспечить его полную неприкосновенность. Увидев представительного старика, который, пыхтя, спускался с холма, Родри спешился и почтительно сделал ему навстречу несколько шагов. Он был уверен, что находится на достаточном расстоянии от крепости, чтобы не быть настигнутым стрелой.
- Приветствую вас, лорд Родри, - начал Греймин. - Мой господин просит, чтобы вы отвели войско с его земель.
- Передайте своему господину, что я отказываюсь выполнить его просьбу. Он мятежник и объявлен мною вне закона.
- Вы настаиваете на этом? - Старик нервно облизнул губы. - Даже если я сообщу вам, что мой господин отправил гонцов к гвербрету Райсу с просьбой вмешаться в военный конфликт?
- Тогда я буду ждать здесь со своей армией прибытия его милости. Рассчитывайте на то, что будете находиться в осаде до тех пор, пока гвербрет лично не прикажет мне отойти. Передайте также вашему господину, что он укрывает у себя убийцу - советника Лослейна, - я требую, чтобы он как можно скорее выдал его для разбирательства.
Греймин испуганно заморгал.
- У меня есть свидетели преступления Лослейна, - сказал Родри. - Если он не будет доставлен сюда до наступления ночи, ваш господин будет объявлен дважды мятежником. Есть еще один вопрос, дорогой герольд. Хоть я и воюю против Корбина, я намерен простить Новека и его людей. Все, что от них требуется, - попросить о милости и уехать восвояси.
Греймин повернулся и побежал так быстро, как только несли его ноги. Родри рассмеялся, затем отошел назад и отдал армии приказ обосноваться и начать земляные работы.
К закату, разумеется, Лослейн так и не был выдан, но к этому времени армия уже заканчивала укрепительные сооружения. Телеги обоза были собраны в одно место и вокруг них выкопали узкий ров с насыпью. Палатки были окружены рвом пошире. Вокруг холма галопом курсировали вооруженные патрули на случай, если Корбин предпримет попытку скрыться. Чтобы Корбин не убежал, пока бойцы отряда обедали, Родри со Слигином обошли лагерь с проверкой.
- Я думаю, никто из них не способен нам реально помочь, - мрачно заметил Слигин. - Адерину, конечно, хорошо говорить о перехвате гонцов, но что он сможет сделать? Невозможно представить себе, что один старик в состоянии справиться с ними посреди дороги!
- После того, что я видел своими глазами, я готов поверить чему угодно. Нам остается только ждать и быть начеку.
Ожидание было недолгим. Около полудня следующего дня к Родри прибежала стража с известием о том, что знатный лорд в сопровождении двенадцати человек ждет его возле лагеря. Прибывшим лордом оказался Талис из Белглайса, в обязанности которого входило исполнение приказов гвербрета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65