Отсоединившись, И.В. шлепает свой пун на направляющийся в Долину фургон доставки.
На крыше высокого федерального здания притаилась компания федералов с ручными рациями, в черных очках и ветровках с надписью «ФЕДЕРАЛ»; они наставили объективы на лобовые стекла машин, выезжающих с бульвара Уилшир. Будь сейчас ночь, она бы, наверное, увидела, как по штрих-коду на номерном знаке такси, сворачивающего на СШ, пробегает сканирующий лазер.
Мама И.В. все ей рассказала об этих ребятах. Они – Исполнительный отдел генерального командования операциями, сокращенно ИОГКО. ФБР, федеральные судебные исполнители, разведка и спецназ – все претендуют на самостоятельность и самобытность, но, как когда-то армия, флот и военно-воздушные силы, все эти учреждения подчиняются ИОГКО, все делают одно и то же и в общем взаимозаменяемы. За пределами Федземли все они известны просто как федералы. ИОГКО претендует на право являться куда угодно в пределах исходных первоначальных границ Соединенных Штатов Америки без ордера или даже убедительного предлога. Но дома они чувствуют себя только здесь, в Федземле, и то когда смотрят в телескопические бинокли, бормочут в микрофон обреза или пялятся в объектив снайперской винтовки. И чем длиннее этот объектив, тем лучше.
Такси с арабом на заднем сиденье тормозит до скорости ниже скорости света и, лавируя, зигзагом пробирается между бетонными блоками под прицелом пятидесятимиллиметровых автоматов, торчащих из гнезд, стратегически расположенных вдоль дороги. Такси останавливается перед стандартным КПП, вот только под этим постом – особая ремонтная яма. Вот тут-то мальчики ИОГКО с собаками и мощными прожекторами принимаются осматривать закрылки и днище машины на предмет бомб и ЯБХИ (ядерно-биологически-химически-информационных) реагентов. Тем временем водитель выходит и открывает капот и багажник, чтобы федералы могли их осмотреть; еще один федерал засовывается в окно рядом с арабом для допроса с пристрастием.
Говорят, все музеи и памятники Округа Колумбия сданы внаем и превращены в парк для туристов, который теперь дает десять процентов всех поступлений в правительственный бюджет. Федералы могли бы сами управлять концессиями, оставляя себе большую часть валового дохода, но не в этом дело. Все дело в философии: мол, вернемся к исходному положению. Правительство должно управлять. Оно ведь не Для того, чтобы пахать в шоу-бизе, так? Оставим развлечения извращенцам Индустрии, тем, кто в колледже специализировался на чечетке. Федералы не такие. Федералы – люди серьезные. Специализировались в политологии. Были президентами студенческих советов. Председателями дискуссионных клубов. Только у героя хватит мужества носить темный шерстяной костюм и туго застегнутый воротничок, когда температура, как в парнике, сто десять по Фаренгейту, а влажность такая, что и аэробус в воздухе застревает. Это те герои, которые лучше всего чувствуют себя по ту сторону одностороннего зеркала.
23
Иногда, доказывая друг другу, какие, мол, они храбрые, мальчишки одного с И.В. возраста забираются на восточный край Голливуд-Хиллз, в Гриффит-парк, и, выбрав наугад шоссе, проезжают парк насквозь. Проделать этот путь невредимым – все равно что сразиться с Горцем: ты мужчина уже потому, что так близко рискнул подойти к опасности.
И разумеется, они видят только то, что открывается в просветах улиц. Если ты въезжаешь в Гриффит-парк, чтобы покуролесить, и наталкиваешься на указатель «ПРОЕЗДА НЕТ», то сразу понимаешь: сейчас самое время развернуть папочкин «эккорд» и гнать домой, газуя так, чтобы тахометр зашкаливало.
Ну, конечно. Въехав в парк по указанной мафиози трассе, И.В. видит перед собой указатель «ПРОЕЗДА НЕТ».
И.В. не первый курьер, которому выпало такое задание, поэтому она уже слышала о том месте, куда направляется. Это узкий каньон, в который ведет одно-единственное шоссе, а на дне каньона поселилась новая банда. Все называют их Фалабала, ведь именно так они разговаривают друг с другом. У них есть собственный язык, и звучит он как полная тарабарщина.
Главное сейчас – не думать, какую глупость она совершает. Принятие правильного решения – с учетом приоритетов – где-то тут, среди таких пунктов, как «получать достаточное количество никотиновой кислоты» и «написать бабушке в благодарность за миленькие жемчужные серьги». Здесь важно только не отступать.
Граница территории Фалабалы отмечена пулеметными гнездами. И.В. это представляется излишним, Но, впрочем, у нее никогда не было разногласий с мафией. Сохраняя лицо, она лениво подкатывает на скорости миль десять в час. Вот тут самое время пугаться и впадать в панику, если она вообще собирается это делать. Подняв повыше цветной факс «РадиКС» с голограмкой редиски, который удостоверяет, что она – ей-богу – здесь для того, чтобы забрать важную посылку. Впрочем, на таких ребят это никогда не действует.
Но с этими срабатывает. С дороги убирают моток бритвенной ленты, и, даже не снижая скорости, она проскальзывает внутрь. Вот тут-то она понимает, что все будет хорошо. Эти люди просто делают бизнес, как и все прочие.
Ей не нужно спускаться в сам каньон. Слава богу. Через несколько поворотов она выезжает на открытую площадку, обрамленную деревьями... и словно оказывается в сумасшедшем доме на свежем воздухе.
Или на фестивале психов. Или еще где.
Тут несколько десятков человек, и никто из них совершенно за собой не следит. Все они одеты в лохмотья того, что некогда было вполне приличной одеждой. С полдюжины стоят на коленях на бетоне, крепко стиснув перед собой руки, и бормочут обращения к невидимым существам.
На багажнике разбитой колымаги установлен старый, сданный кем-то в утиль компьютерный терминал. Черный монитор затянут сетью трещин, словно кто-то запустил в него кофейной кружкой. Толстяк в красных подтяжках, которые свисают ему до колен, водит руками по клавиатуре, наугад нажимая клавиши, и несет вслух какую-то бессмысленную тарабарщину. Позади него стоит парочка, заглядывает ему через плечо, а иногда пытается просунуть руки, чтобы самим тюкнуть по клавише, но толстяк их отталкивает.
Еще группка людей, раскачиваясь и хлопая в ладоши, поет «Счастливого странника». Поют с чувством. И.В. не видела такого детского ликования ни на чьем лице с тех пор, как в первый раз позволила Падали стащить с себя одежду. Но это иное ликование, на лицах людей за тридцать с сальными или немытыми волосами оно кажется болезненным.
И наконец, мужик, которого И.В. про себя окрестила Верховным жрецом. Одет он в некогда белый халат с логотипом какой-то компании в районе Залива. Мужик кемарит на заднем сиденье выпотрошенного минивана, но когда И.В. выезжает на площадку, вскакивает и бежит к ней – И.В. непроизвольно ощущает в его движениях какую-то угрозу. Но по сравнению с остальными он кажется почти обычным, здоровым и подтянутым психом – из тех, что обретаются под кустами.
– Ты здесь, чтобы забрать чемоданчик, да?
– Я здесь, чтобы забрать посылку. Я не знаю, что это за посылка, – отвечает она.
Отойдя к одной из разбитых машин, Верховный жрец отпирает крышку багажника и достает алюминиевый чемоданчик. Выглядит он в точности так же, как тот, который Скрипучка достал прошлой ночью из «БМВ».
– Вот твоя посылка, – говорит он, подходя к ней. И.В. инстинктивно отступает на шаг назад.
– Понимаю, понимаю, – ухмыляется он. – Я страшный гад.
Мужик ставит чемоданчик на бетон и подталкивает его ногой. Подпрыгивая на случайных камешках, чемоданчик скользит к И.В.
– Спешить с доставкой незачем, – говорит он. – Может, останешься, выпьешь чего-нибудь? У нас есть «Кул-эйд».
– Хотелось бы, – улыбается, стиснув зубы, И.В. – Но у меня страшный диабет.
– Ну, тогда можешь остаться, погостить в нашей общине. Мы расскажем тебе уйму интересного. Это может просто перевернуть твою жизнь.
– У вас на бумаге что-нибудь есть? Что-нибудь, что я могла бы взять с собой?
– Хе-хе, боюсь, нет. Почему бы тебе не остаться? Ты как будто и вправду симпатичная девушка.
– Извини, парень, но ты, кажется, принимаешь меня за биксу, – говорит И.В. – Спасибо за чемодан. Я поехала.
И.В. начинает отталкиваться от бетона, изо всех сил набирая скорость. По пути к свободе она прокатывает мимо молодой женщины, бритой наголо, одетой в грязный и затасканный туалет от Шанель. С бессмысленной улыбкой женщина протягивает руку, машет ей.
– Привет, – говорит она. – Ба ма зу на ла аму па го лу не ме а ба ду.
– И тебе того же, – отзывается И.В.
Несколько минут спустя она на пуне летит по I-5, направляясь в Долина-лэнд. После Гриффит-парка И.В. слегка не по себе, координация у нее ни к черту, едет она расслабленно и старается не напрягаться. В голове у нее крутится песенка – «Счастливый странник». Это сводит ее с ума. В печенках уже засела.
Возле нее раз за разом притормаживает большое черное пятно. Если бы он ехал чуть быстрее, искушение загарпунить его было бы велико, такой он большой и железный. Но она все равно без напряга может выдать лучшее время, чем эта баржа.
В черном автомобиле опускается окно со стороны водителя. Это тот малый. Джейсон. Он просто голову высунул наружу, ведет вслепую. Ветер на пятидесяти милях даже не топорщит его загеленную стрижку.
Он улыбается. На лице у него возникает молящее выражение, в точности такое же, какое бывает у Падали. Вот теперь он многозначительно указывает на свой багажник.
А, ладно. В прошлый раз, когда она запунила этого типа, он отвез ее именно туда, куда нужно. И.В. отсоединяется от «акуры», которая тащила ее последние две мили, и перебрасывает пун на старый «олдсмобил» Джейсона. А Джейсон провозит ее по бесплатной трассе, оттуда по бульвару Виктория, направляясь к Вэн-Найсу, что ей, собственно, и нужно.
Но через несколько миль он резко выворачивает руль вправо и с визгом тормозов съезжает на стоянку заброшенного универмага – вот об этом его никто не просил. В настоящий момент там стоит только восемнадцатиколесник, мотор которого работает вхолостую, а на боку написано «БРАТЬЯ САЛ-ДУККИ ПЕРЕЕЗДЫ И ХРАНЕНИЕ».
– Ну, давай, – говорит Джейсон, вылезая из своего «олдса». – Ты же не хочешь попусту терять время.
– Да пошел ты, придурок, – бросает она, втягивая пун и одновременно оглядывая бульвар в поисках подходящей тачки, направляющейся на запад. Что бы ни было на уме у этого типа, это наверняка к делу не относится.
– Барышня, – окликает ее голос гораздо старше и притом намного более властный. – Нет ничего дурного в том, что вам не нравится Джейсон. Но вашему другу, Дядюшке Энцо, нужна ваша помощь.
В хвосте черного прицепа открывается дверь. В проеме стоит человек в черном костюме. Прицеп позади него ярко освещен. Галогеновый свет резко подсвечивает зализанную прическу мужика. Но даже без этого освещения она узнает малого со стеклянным глазом.
– Чего ты хочешь? – спрашивает она.
– Чего я хочу, – говорит он, оглядывая ее с головы до ног, – и что мне нужно – совершенно разные вещи. В настоящий момент я на работе, понимаешь? Поэтому, чего я хочу, не имеет ровным счетом никакого значения. А нужно мне, чтобы ты вместе со своим скейтом и чемоданчиком поднялась в этот грузовик, – а потом добавляет: – Я до тебя достучался?
Он задает этот вопрос почти риторически, будто предполагает, что ответом ему будет «нет».
– Он серьезно говорит, – вставляет Джейсон, словно И.В. так важно его мнение.
– Ну, вот видишь, – говорит мужик со стеклянным глазом. И.В. полагается быть на пути к франшизе «Жемчужных врат преподобного Уэйна». Если она напортачит с этой доставкой, это значит, она надувает Бога, который, может, существует, а может, и нет, но, во всяком случае, способен прощать. Мафия, несомненно, существует и придерживается более высокого стандарта послушания.
Подав свою снарягу – доску и алюминиевый чемоданчик – типу со стеклянным глазом, она запрыгивает в прицеп, презрев протянутую руку. Он отшатывается и, подняв руку, смотрит на нее так, словно желает понять, что в ней такого дурного. Как только ноги И.В. отрываются от земли, грузовик трогается с места. К тому времени, когда за ней закрывается дверь, они уже выезжают на бульвар.
– Нужно просто провести на этой твоей доставке пару тестов, – говорит мужик со стеклянным глазом.
– А тебе не приходило в голову представиться? – осведомляется И.В.
– Не-а, – отзывается мужик, – люди вечно забывают имена. Можешь думать обо мне просто как о том парне, сама понимаешь.
И.В. его даже не слушает. Она осматривается в кузове.
Трейлер этого прицепа состоит из длинного узкого помещения. И.В. только что вошла сюда через единственную дверь. В этом конце помещения пара мафиози слоняются без дела, как они обычно и делают.
Большую часть трейлера занимает электроника. Серьезное оборудование.
– Тут, знаешь ли, кое-какие компьютерные примочки, – объясняет тип со стеклянным глазом, передавая чемоданчик компьютерщику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
На крыше высокого федерального здания притаилась компания федералов с ручными рациями, в черных очках и ветровках с надписью «ФЕДЕРАЛ»; они наставили объективы на лобовые стекла машин, выезжающих с бульвара Уилшир. Будь сейчас ночь, она бы, наверное, увидела, как по штрих-коду на номерном знаке такси, сворачивающего на СШ, пробегает сканирующий лазер.
Мама И.В. все ей рассказала об этих ребятах. Они – Исполнительный отдел генерального командования операциями, сокращенно ИОГКО. ФБР, федеральные судебные исполнители, разведка и спецназ – все претендуют на самостоятельность и самобытность, но, как когда-то армия, флот и военно-воздушные силы, все эти учреждения подчиняются ИОГКО, все делают одно и то же и в общем взаимозаменяемы. За пределами Федземли все они известны просто как федералы. ИОГКО претендует на право являться куда угодно в пределах исходных первоначальных границ Соединенных Штатов Америки без ордера или даже убедительного предлога. Но дома они чувствуют себя только здесь, в Федземле, и то когда смотрят в телескопические бинокли, бормочут в микрофон обреза или пялятся в объектив снайперской винтовки. И чем длиннее этот объектив, тем лучше.
Такси с арабом на заднем сиденье тормозит до скорости ниже скорости света и, лавируя, зигзагом пробирается между бетонными блоками под прицелом пятидесятимиллиметровых автоматов, торчащих из гнезд, стратегически расположенных вдоль дороги. Такси останавливается перед стандартным КПП, вот только под этим постом – особая ремонтная яма. Вот тут-то мальчики ИОГКО с собаками и мощными прожекторами принимаются осматривать закрылки и днище машины на предмет бомб и ЯБХИ (ядерно-биологически-химически-информационных) реагентов. Тем временем водитель выходит и открывает капот и багажник, чтобы федералы могли их осмотреть; еще один федерал засовывается в окно рядом с арабом для допроса с пристрастием.
Говорят, все музеи и памятники Округа Колумбия сданы внаем и превращены в парк для туристов, который теперь дает десять процентов всех поступлений в правительственный бюджет. Федералы могли бы сами управлять концессиями, оставляя себе большую часть валового дохода, но не в этом дело. Все дело в философии: мол, вернемся к исходному положению. Правительство должно управлять. Оно ведь не Для того, чтобы пахать в шоу-бизе, так? Оставим развлечения извращенцам Индустрии, тем, кто в колледже специализировался на чечетке. Федералы не такие. Федералы – люди серьезные. Специализировались в политологии. Были президентами студенческих советов. Председателями дискуссионных клубов. Только у героя хватит мужества носить темный шерстяной костюм и туго застегнутый воротничок, когда температура, как в парнике, сто десять по Фаренгейту, а влажность такая, что и аэробус в воздухе застревает. Это те герои, которые лучше всего чувствуют себя по ту сторону одностороннего зеркала.
23
Иногда, доказывая друг другу, какие, мол, они храбрые, мальчишки одного с И.В. возраста забираются на восточный край Голливуд-Хиллз, в Гриффит-парк, и, выбрав наугад шоссе, проезжают парк насквозь. Проделать этот путь невредимым – все равно что сразиться с Горцем: ты мужчина уже потому, что так близко рискнул подойти к опасности.
И разумеется, они видят только то, что открывается в просветах улиц. Если ты въезжаешь в Гриффит-парк, чтобы покуролесить, и наталкиваешься на указатель «ПРОЕЗДА НЕТ», то сразу понимаешь: сейчас самое время развернуть папочкин «эккорд» и гнать домой, газуя так, чтобы тахометр зашкаливало.
Ну, конечно. Въехав в парк по указанной мафиози трассе, И.В. видит перед собой указатель «ПРОЕЗДА НЕТ».
И.В. не первый курьер, которому выпало такое задание, поэтому она уже слышала о том месте, куда направляется. Это узкий каньон, в который ведет одно-единственное шоссе, а на дне каньона поселилась новая банда. Все называют их Фалабала, ведь именно так они разговаривают друг с другом. У них есть собственный язык, и звучит он как полная тарабарщина.
Главное сейчас – не думать, какую глупость она совершает. Принятие правильного решения – с учетом приоритетов – где-то тут, среди таких пунктов, как «получать достаточное количество никотиновой кислоты» и «написать бабушке в благодарность за миленькие жемчужные серьги». Здесь важно только не отступать.
Граница территории Фалабалы отмечена пулеметными гнездами. И.В. это представляется излишним, Но, впрочем, у нее никогда не было разногласий с мафией. Сохраняя лицо, она лениво подкатывает на скорости миль десять в час. Вот тут самое время пугаться и впадать в панику, если она вообще собирается это делать. Подняв повыше цветной факс «РадиКС» с голограмкой редиски, который удостоверяет, что она – ей-богу – здесь для того, чтобы забрать важную посылку. Впрочем, на таких ребят это никогда не действует.
Но с этими срабатывает. С дороги убирают моток бритвенной ленты, и, даже не снижая скорости, она проскальзывает внутрь. Вот тут-то она понимает, что все будет хорошо. Эти люди просто делают бизнес, как и все прочие.
Ей не нужно спускаться в сам каньон. Слава богу. Через несколько поворотов она выезжает на открытую площадку, обрамленную деревьями... и словно оказывается в сумасшедшем доме на свежем воздухе.
Или на фестивале психов. Или еще где.
Тут несколько десятков человек, и никто из них совершенно за собой не следит. Все они одеты в лохмотья того, что некогда было вполне приличной одеждой. С полдюжины стоят на коленях на бетоне, крепко стиснув перед собой руки, и бормочут обращения к невидимым существам.
На багажнике разбитой колымаги установлен старый, сданный кем-то в утиль компьютерный терминал. Черный монитор затянут сетью трещин, словно кто-то запустил в него кофейной кружкой. Толстяк в красных подтяжках, которые свисают ему до колен, водит руками по клавиатуре, наугад нажимая клавиши, и несет вслух какую-то бессмысленную тарабарщину. Позади него стоит парочка, заглядывает ему через плечо, а иногда пытается просунуть руки, чтобы самим тюкнуть по клавише, но толстяк их отталкивает.
Еще группка людей, раскачиваясь и хлопая в ладоши, поет «Счастливого странника». Поют с чувством. И.В. не видела такого детского ликования ни на чьем лице с тех пор, как в первый раз позволила Падали стащить с себя одежду. Но это иное ликование, на лицах людей за тридцать с сальными или немытыми волосами оно кажется болезненным.
И наконец, мужик, которого И.В. про себя окрестила Верховным жрецом. Одет он в некогда белый халат с логотипом какой-то компании в районе Залива. Мужик кемарит на заднем сиденье выпотрошенного минивана, но когда И.В. выезжает на площадку, вскакивает и бежит к ней – И.В. непроизвольно ощущает в его движениях какую-то угрозу. Но по сравнению с остальными он кажется почти обычным, здоровым и подтянутым психом – из тех, что обретаются под кустами.
– Ты здесь, чтобы забрать чемоданчик, да?
– Я здесь, чтобы забрать посылку. Я не знаю, что это за посылка, – отвечает она.
Отойдя к одной из разбитых машин, Верховный жрец отпирает крышку багажника и достает алюминиевый чемоданчик. Выглядит он в точности так же, как тот, который Скрипучка достал прошлой ночью из «БМВ».
– Вот твоя посылка, – говорит он, подходя к ней. И.В. инстинктивно отступает на шаг назад.
– Понимаю, понимаю, – ухмыляется он. – Я страшный гад.
Мужик ставит чемоданчик на бетон и подталкивает его ногой. Подпрыгивая на случайных камешках, чемоданчик скользит к И.В.
– Спешить с доставкой незачем, – говорит он. – Может, останешься, выпьешь чего-нибудь? У нас есть «Кул-эйд».
– Хотелось бы, – улыбается, стиснув зубы, И.В. – Но у меня страшный диабет.
– Ну, тогда можешь остаться, погостить в нашей общине. Мы расскажем тебе уйму интересного. Это может просто перевернуть твою жизнь.
– У вас на бумаге что-нибудь есть? Что-нибудь, что я могла бы взять с собой?
– Хе-хе, боюсь, нет. Почему бы тебе не остаться? Ты как будто и вправду симпатичная девушка.
– Извини, парень, но ты, кажется, принимаешь меня за биксу, – говорит И.В. – Спасибо за чемодан. Я поехала.
И.В. начинает отталкиваться от бетона, изо всех сил набирая скорость. По пути к свободе она прокатывает мимо молодой женщины, бритой наголо, одетой в грязный и затасканный туалет от Шанель. С бессмысленной улыбкой женщина протягивает руку, машет ей.
– Привет, – говорит она. – Ба ма зу на ла аму па го лу не ме а ба ду.
– И тебе того же, – отзывается И.В.
Несколько минут спустя она на пуне летит по I-5, направляясь в Долина-лэнд. После Гриффит-парка И.В. слегка не по себе, координация у нее ни к черту, едет она расслабленно и старается не напрягаться. В голове у нее крутится песенка – «Счастливый странник». Это сводит ее с ума. В печенках уже засела.
Возле нее раз за разом притормаживает большое черное пятно. Если бы он ехал чуть быстрее, искушение загарпунить его было бы велико, такой он большой и железный. Но она все равно без напряга может выдать лучшее время, чем эта баржа.
В черном автомобиле опускается окно со стороны водителя. Это тот малый. Джейсон. Он просто голову высунул наружу, ведет вслепую. Ветер на пятидесяти милях даже не топорщит его загеленную стрижку.
Он улыбается. На лице у него возникает молящее выражение, в точности такое же, какое бывает у Падали. Вот теперь он многозначительно указывает на свой багажник.
А, ладно. В прошлый раз, когда она запунила этого типа, он отвез ее именно туда, куда нужно. И.В. отсоединяется от «акуры», которая тащила ее последние две мили, и перебрасывает пун на старый «олдсмобил» Джейсона. А Джейсон провозит ее по бесплатной трассе, оттуда по бульвару Виктория, направляясь к Вэн-Найсу, что ей, собственно, и нужно.
Но через несколько миль он резко выворачивает руль вправо и с визгом тормозов съезжает на стоянку заброшенного универмага – вот об этом его никто не просил. В настоящий момент там стоит только восемнадцатиколесник, мотор которого работает вхолостую, а на боку написано «БРАТЬЯ САЛ-ДУККИ ПЕРЕЕЗДЫ И ХРАНЕНИЕ».
– Ну, давай, – говорит Джейсон, вылезая из своего «олдса». – Ты же не хочешь попусту терять время.
– Да пошел ты, придурок, – бросает она, втягивая пун и одновременно оглядывая бульвар в поисках подходящей тачки, направляющейся на запад. Что бы ни было на уме у этого типа, это наверняка к делу не относится.
– Барышня, – окликает ее голос гораздо старше и притом намного более властный. – Нет ничего дурного в том, что вам не нравится Джейсон. Но вашему другу, Дядюшке Энцо, нужна ваша помощь.
В хвосте черного прицепа открывается дверь. В проеме стоит человек в черном костюме. Прицеп позади него ярко освещен. Галогеновый свет резко подсвечивает зализанную прическу мужика. Но даже без этого освещения она узнает малого со стеклянным глазом.
– Чего ты хочешь? – спрашивает она.
– Чего я хочу, – говорит он, оглядывая ее с головы до ног, – и что мне нужно – совершенно разные вещи. В настоящий момент я на работе, понимаешь? Поэтому, чего я хочу, не имеет ровным счетом никакого значения. А нужно мне, чтобы ты вместе со своим скейтом и чемоданчиком поднялась в этот грузовик, – а потом добавляет: – Я до тебя достучался?
Он задает этот вопрос почти риторически, будто предполагает, что ответом ему будет «нет».
– Он серьезно говорит, – вставляет Джейсон, словно И.В. так важно его мнение.
– Ну, вот видишь, – говорит мужик со стеклянным глазом. И.В. полагается быть на пути к франшизе «Жемчужных врат преподобного Уэйна». Если она напортачит с этой доставкой, это значит, она надувает Бога, который, может, существует, а может, и нет, но, во всяком случае, способен прощать. Мафия, несомненно, существует и придерживается более высокого стандарта послушания.
Подав свою снарягу – доску и алюминиевый чемоданчик – типу со стеклянным глазом, она запрыгивает в прицеп, презрев протянутую руку. Он отшатывается и, подняв руку, смотрит на нее так, словно желает понять, что в ней такого дурного. Как только ноги И.В. отрываются от земли, грузовик трогается с места. К тому времени, когда за ней закрывается дверь, они уже выезжают на бульвар.
– Нужно просто провести на этой твоей доставке пару тестов, – говорит мужик со стеклянным глазом.
– А тебе не приходило в голову представиться? – осведомляется И.В.
– Не-а, – отзывается мужик, – люди вечно забывают имена. Можешь думать обо мне просто как о том парне, сама понимаешь.
И.В. его даже не слушает. Она осматривается в кузове.
Трейлер этого прицепа состоит из длинного узкого помещения. И.В. только что вошла сюда через единственную дверь. В этом конце помещения пара мафиози слоняются без дела, как они обычно и делают.
Большую часть трейлера занимает электроника. Серьезное оборудование.
– Тут, знаешь ли, кое-какие компьютерные примочки, – объясняет тип со стеклянным глазом, передавая чемоданчик компьютерщику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71