Эмоции, вероятно, возьмут свое позже, когда он, приехав домой, попытается заснуть. Пока мозг словно оторван от тела, как будто он закинулся большой дозой, и потому Хиро так же хладнокровен, как Скрипучка.
– Да ну? Как вы определили? – спрашивает Скрипучка.
– Удар мечом быстрый и проходит сквозь предмет. Как, скажем, когда отрубаете голову или руку. Человек, убитый мечом, выглядит иначе.
– Правда? Вы многих людей убили мечами, мистер Протагонист?
– Да. В Метавселенной.
Они еще несколько минут стоят молча, разглядывая труп.
– Не похоже на стремительный удар, – задумчиво произносит Скрипучка, – скорее на очень мощный.
– Ворон с виду довольно силен.
– Это точно.
– Но, думаю, при нем нет оружия. Жутики обыскали его пару часов назад, он был чист.
– Ну, значит, он где-то его позаимствовал, – говорит Скрипучка. – Глюк, знаете ли, бродил по всей концертной площадке. Мы за ним присматривали, потому что боялись, что он выведет Ворона из себя. Он все расхаживал, выискивая наилучшую точку для съемки.
– Он был просто начинен аппаратурой наблюдения, – говорит Хиро. – Чем выше с ней поднимаешься, тем лучше она работает.
– Поэтому он, в конце концов, забрался на эту насыпь. И очевидно, убийца знал, где он находится.
– Пыль, – говорит Хиро. – Проследите за лазерами.
Внизу Суси К конвульсивно вертится вокруг своей оси, и тут от его лба карамболит пивная бутылка. По насыпи проносится пучок лазеров, ясно видимых в поднятой ветерком пыли.
– Этот тип, наш глюк, пользовался лазерами. И как только он поднялся сюда...
– Они выдали его местонахождение, – подхватывает Скрипучка.
– И тогда Ворон пришел за ним.
– Ну, мы же не утверждаем, что это был именно он, – говорит Скрипучка. – Но мне нужно знать, не сделало ли это лицо, – он кивает на труп, – что-нибудь, что натолкнуло бы Ворона на мысль, будто ему грозит опасность.
– Тут что, групповая терапия? Кому какое дело, кажется ли Ворону, что ему угрожают?
– Мне, – мрачно отрезает Скрипучка.
– Лагос же был просто горгульей. Пылесосом, засасывающим информацию. Я не думаю, что он участвовал в настоящих тайных операциях... Если бы участвовал, то не расхаживал бы в таком прикиде.
– Тогда почему, по-вашему, Ворон так нервничал?
– Наверное, ему не нравится находиться под наблюдением, – говорит Хиро.
– Да, – отзывается Скрипучка. – И вам следует об этом помнить.
Тут Скрипучка зажимает рукой ухо, чтобы лучше слышать бормочущие в наушниках голоса.
– И.В. видела, как это произошло? – спрашивает Хиро.
– Нет, – несколько секунд спустя бормочет Скрипучка. – Но она видела, как он отсюда сматывался. Она следует за ним.
– Зачем ей это делать?
– Думаю, вы ей велели что-то подобное.
– Я и подумать не мог, что она сорвется за ним следом.
– Но она же не знает, что он кого-то убил, – говорит Скрипучка. – Она просто позвонила сказать, что его видела: он на «харлее» едет в Чайнатаун.
Тут Скрипучка внезапно бросается вниз по насыпи. На обочине трассы ждут с включенными моторами пара машин Стражей Порядка.
Хиро бежит следом. После стольких боев на мечах он в великолепной форме, и ему удается нагнать Скрипучку, когда тот еще только-только подбегает к машине. Как только водитель открывает электрические замки дверей, Хиро, воспользовавшись тем, что Скрипучка отвлекся, садясь вперед, пулей залетает на заднее сиденье. Повернувшись, Скрипучка глядит на него с усталым отвращением.
– Я буду вести себя тихо и никому не помешаю, – обещает Хиро.
– Только одно...
– Знаю. Не связываться с Вороном.
– Вот именно.
Скрипучка еще несколько секунд свирепо на него смотрит, потом поворачивает и жестом приказывает водителю трогать. Нетерпеливо вырвав из принтера в приборной доске десять футов распечатки, Скрипучка начинает просматривать сообщения.
На этой длинной бумажной ленте Хиро замечает множество фотографий важного Жутика, бородача, которому Ворон отдал чемоданчик. На распечатке он назван «Ти-Боун Мерфи».
Есть там и снимок Ворона. Это не портретный снимок анфас, Ворон пойман в движении. Качество ужасное. Снимок сделан с помощью какой-то оптики высокого разрешения, которая вымывает цвет, понижает контрастность и увеличивает зерно. Изображение, похоже, обработали, чтобы сделать его четче, но от этого оно стало еще более зернистым. Номерной знак мотоцикла – просто размытая облатка, потерявшаяся в свечении задних фар. Байк сильно кренится, так что коляска летит в нескольких дюймах над землей. Но у байкера словно нет шеи. Его голова или, точнее, темный мазок на ее месте становится все шире и шире, пока не переходит в плечи. Определенно, Ворон.
– Откуда у вас тут фотография Ти-Боуна Мерфи? – спрашивает Хиро.
– Он за ним гонится, – отвечает Скрипучка.
– Кто гонится за кем?
– Ну, ваша приятельница И.В. – далеко не корифей радиоэфира, но, насколько можно судить по ее сообщениям, их видели в одном и том же месте: они пытались убить друг друга, – говорит Скрипучка. Голос у него приглушенный и безучастный, как у человека, получающего в наушники последние сводки.
– Несколько часов назад они заключили какую-то сделку, – задумчиво говорит Хиро.
– Тогда чего удивляться, если сейчас они пытаются убить друг друга.
Как только они въезжают в предместье Чайнатауна, преследовать «шоу Ти-Боуна – Ворона» становится намного проще: от одной машины «скорой помощи» до другой. Через каждые пару кварталов – налицо кучка полицейских и санитаров, свет прожекторов и кашель радио. Стражам Порядка остается только переезжать от одной сцены к другой.
На месте первого же происшествия на тротуаре лежит мертвый Жутик. Из его тела вытекает в канализационный люк река крови в шесть футов шириной. Вокруг стоят санитары, курят, попивают кофе из пластиковых стаканчиков и ждут, когда Стражи Порядка закончат измерять и фотографировать и позволят увезти тело в морг. Никаких трубок внутривенного вливания, никакого медицинского мусора, никаких открытых врачебных чемоданчиков – никто даже не пытался что-либо сделать.
Через два поворота машина Скрипучки выезжает к следующему созвездию мигалок. Здесь водитель «скорой помощи» надевает на сломанную ногу метакопа жесткую повязку.
– Переехан мотоциклом, – говорит Скрипучка, качая головой с традиционным для Стражей Порядка пренебрежением к своим жалким младшим родственникам, метакопам.
Наконец он переключает радио с наушников на динамик в приборной доске, чтобы всем было слышно.
Мотоциклиста уже и след простыл, и, судя по всему, местные копы по большей части заняты устранением последствий гонки. Но только что позвонила некая гражданка с жалобой: дескать человек на мотоцикле и еще несколько лиц вытаптывают в ее квартале поле хмеля.
– В трех кварталах отсюда, – говорит водителю Скрипучка.
– Поле хмеля? – переспрашивает Хиро.
– Я знаю, где это. Возле местной микропивоварни, – бросает Скрипучка. – Они выращивают собственный хмель. Городские садовники работают на них по подряду. Иными словами, самую тяжелую работу за них делают китайцы.
Когда они, первыми из представителей властей, приезжают к пивоварне, становится ясно, почему Ворон дал загнать себя на хмельное поле: лучшего укрытия и не придумать. Хмель – тяжелые ползучие плети в цвету, которые растут на шпалерах, связанных из длинных бамбуковых шестов. Высота шпалер – восемь футов, и хмель заплел их так плотно, что через них решительно ничего не видно.
Все выходят из машины.
– Ти-Боун! – орет Скрипучка.
С середины поля доносятся какие-то крики.
– Здесь! – кричит другой голос. Но это явно не ответ Скрипучке.
Они осторожно заходят на поле. Со всех сторон их обволакивает душистый тягучий аромат, похожий на марихуану; такой острый запах исходит от дорогого пива. Скрипучка знаком велит Хиро держаться позади него.
При иных обстоятельствах Хиро так бы и поступил. Он наполовину японец и в большинстве случаев всецело подчиняется властям.
Но нынешняя ситуация к ним не относится. Если Ворон попытается приблизиться к Хиро, Хиро поговорит с ним катаной. А если до этого дойдет, не хотелось бы, чтобы поблизости оказался Скрипучка: ведь замах назад может лишить его конечности.
– Эй, Ти-Боун! – кричит Скрипучка. – Это Стражи Порядка, и ты нас достал! Черт побери, выходи оттуда, парень. Давай поедем по домам!
Ти-Боун, точнее, Хиро предполагает, что это Ти-Боун, отвечает короткой очередью из автоматического пистолета. Вспышки выстрелов высвечивают плети хмеля, словно полицейские мигалки. Перекатившись в падении, Хиро приземляется на плечо и на несколько секунд зарывается в мягкую землю и опавшую листву.
– Черт! – говорит Ти-Боун. Ругательство звучит разочарованно, но к нему примешивается основательная доля всепоглощающей обиды и немалого страха.
Приняв традиционную стойку, Хиро оглядывается по сторонам. Скрипучки и его Стражей Порядка нигде не видно.
Продравшись сквозь шпалеру, Хиро оказывается в ряду у самого места событий.
Метрах в десяти поодаль в том же ряду стоит еще один Страж Порядка, водитель Скрипучки. Он бросает через плечо взгляд на Хиро, потом смотрит вперед и видит еще кого-то – Хиро этого человека не видно, поскольку обзор ему закрывает Страж Порядка.
– Какого дьявола? – удивленно восклицает этот кто-то. А потом подпрыгивает, словно от удивления, и что-то происходит со спиной его куртки.
– Кто там? – спрашивает Хиро.
Водитель не отвечает. Он пытается развернуться, но ему что-то мешает. Что-то трясет плети вокруг него.
Водитель передергивается, потом кренится, переступая с ноги на ногу, набок.
– Надо выпутаться, – говорит он вслух, ни к кому, в сущности, не обращаясь, и трусцой бежит прочь от Хиро. Невидимка, который был в ряду с ними, исчез. Водитель перемещается странным натужным шагом, держась очень прямо и прижимая руки к бокам. Ярко-зеленая ветровка висит не так, как следует.
Хиро бежит за водителем следом, а тот трусит к концу ряда, где видны уличные огни.
Страж Порядка выбегает с поля за несколько секунд до Хиро и, когда тот выбирается на тротуар, уже трусит по середине дороги, освещенной вспышками синего света от гигантского видеоэкрана над головой. Водитель то и дело поворачивается всем телом, с трудом сохраняя равновесие, и все время негромко и спокойно повторяет: «Аааа, аааа», однако звуки булькают у него во рту, словно ему очень надо прочистить горло.
Когда Страж Порядка поворачивается боком, Хиро видит, что он, как бабочка, наколот на восьмифутовый бамбуковый шест: одна половина шеста выпирает спереди, другая – сзади. Сзади ветровка потемнела от крови и черных фекальных комков, спереди же осталась желтовато-зеленая и чистая. Страж Порядка видит только перед, и его руки летают вверх-вниз, пытаясь подтвердить то, что видят глаза. Потом задний конец шеста ударяется о припаркованную машину, усеивая отполированный багажник мелкими каплями зельца. В машине включается сигнализация. Услышав вой, Страж Порядка поворачивается посмотреть, в чем дело.
Когда Хиро видит его в последний раз, он бежит по середине пульсирующей неоном улицы к центру Чайнатауна, завывая жутковатый хаотичный мотив, дисгармонирующий с воем сигнализации. В этот момент Хиро кажется, будто в мироздании разверзлась брешь и он висит над этой пропастью, смотря туда, где ни в коем случае не хочет оказаться. Потерянным в биомассе.
Хиро достает из ножен катану.
– Скрипучка! – кричит Хиро. – Он бросает копья! И в этом мастак! Твой водитель ранен!
– Усек! – орет в ответ Скрипучка.
Хиро возвращается в ближайший ряд. Справа раздается какой-то звук, и Хиро катаной прорубает себе туда дорогу. В данный момент это не самое приятное место, но все же безопаснее, чем стоять на улице под синим светом видеоэкрана.
Дальше в ряду – мужчина. Хиро узнает странную форму головы, которая становится все шире и шире, пока не сливается с плечами. В одной руке у него новый бамбуковый шест, который он только что вырвал из шпалеры.
Другой рукой Ворон проводит по концу шеста, и добрых полфута падают. В руке у Ворона что-то поблескивает, очевидно, лезвие ножа: он под острым углом обрезает шест, превращая его в копье.
И единым плавным движением запускает его в темноту. Двигается Ворон неспешно и очень красиво. Копье исчезает, ведь оно несется прямо в Хиро.
У Хиро нет времени принять правильную стойку, но и так сойдет, поскольку он это уже сделал. Когда в руках у Хиро оказывается катана, он принимает стойку автоматически, так как боится, что иначе потеряет равновесие и нечаянно что-нибудь себе отрубит. Ступни параллельно друг другу и смотрят прямо вперед, правая нога – впереди левой, катана – на уровне паха, как продолжение фаллоса. Подняв острие клинка, Хиро слегка ударяет лезвием по копью, отклоняя его от себя; копье начинает медленно заносить, острие, едва не задев Хиро, запутывается в плетях справа. Другой конец копья заводит влево, где он, останавливаясь, срывает со шпалеры несколько плетей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
– Да ну? Как вы определили? – спрашивает Скрипучка.
– Удар мечом быстрый и проходит сквозь предмет. Как, скажем, когда отрубаете голову или руку. Человек, убитый мечом, выглядит иначе.
– Правда? Вы многих людей убили мечами, мистер Протагонист?
– Да. В Метавселенной.
Они еще несколько минут стоят молча, разглядывая труп.
– Не похоже на стремительный удар, – задумчиво произносит Скрипучка, – скорее на очень мощный.
– Ворон с виду довольно силен.
– Это точно.
– Но, думаю, при нем нет оружия. Жутики обыскали его пару часов назад, он был чист.
– Ну, значит, он где-то его позаимствовал, – говорит Скрипучка. – Глюк, знаете ли, бродил по всей концертной площадке. Мы за ним присматривали, потому что боялись, что он выведет Ворона из себя. Он все расхаживал, выискивая наилучшую точку для съемки.
– Он был просто начинен аппаратурой наблюдения, – говорит Хиро. – Чем выше с ней поднимаешься, тем лучше она работает.
– Поэтому он, в конце концов, забрался на эту насыпь. И очевидно, убийца знал, где он находится.
– Пыль, – говорит Хиро. – Проследите за лазерами.
Внизу Суси К конвульсивно вертится вокруг своей оси, и тут от его лба карамболит пивная бутылка. По насыпи проносится пучок лазеров, ясно видимых в поднятой ветерком пыли.
– Этот тип, наш глюк, пользовался лазерами. И как только он поднялся сюда...
– Они выдали его местонахождение, – подхватывает Скрипучка.
– И тогда Ворон пришел за ним.
– Ну, мы же не утверждаем, что это был именно он, – говорит Скрипучка. – Но мне нужно знать, не сделало ли это лицо, – он кивает на труп, – что-нибудь, что натолкнуло бы Ворона на мысль, будто ему грозит опасность.
– Тут что, групповая терапия? Кому какое дело, кажется ли Ворону, что ему угрожают?
– Мне, – мрачно отрезает Скрипучка.
– Лагос же был просто горгульей. Пылесосом, засасывающим информацию. Я не думаю, что он участвовал в настоящих тайных операциях... Если бы участвовал, то не расхаживал бы в таком прикиде.
– Тогда почему, по-вашему, Ворон так нервничал?
– Наверное, ему не нравится находиться под наблюдением, – говорит Хиро.
– Да, – отзывается Скрипучка. – И вам следует об этом помнить.
Тут Скрипучка зажимает рукой ухо, чтобы лучше слышать бормочущие в наушниках голоса.
– И.В. видела, как это произошло? – спрашивает Хиро.
– Нет, – несколько секунд спустя бормочет Скрипучка. – Но она видела, как он отсюда сматывался. Она следует за ним.
– Зачем ей это делать?
– Думаю, вы ей велели что-то подобное.
– Я и подумать не мог, что она сорвется за ним следом.
– Но она же не знает, что он кого-то убил, – говорит Скрипучка. – Она просто позвонила сказать, что его видела: он на «харлее» едет в Чайнатаун.
Тут Скрипучка внезапно бросается вниз по насыпи. На обочине трассы ждут с включенными моторами пара машин Стражей Порядка.
Хиро бежит следом. После стольких боев на мечах он в великолепной форме, и ему удается нагнать Скрипучку, когда тот еще только-только подбегает к машине. Как только водитель открывает электрические замки дверей, Хиро, воспользовавшись тем, что Скрипучка отвлекся, садясь вперед, пулей залетает на заднее сиденье. Повернувшись, Скрипучка глядит на него с усталым отвращением.
– Я буду вести себя тихо и никому не помешаю, – обещает Хиро.
– Только одно...
– Знаю. Не связываться с Вороном.
– Вот именно.
Скрипучка еще несколько секунд свирепо на него смотрит, потом поворачивает и жестом приказывает водителю трогать. Нетерпеливо вырвав из принтера в приборной доске десять футов распечатки, Скрипучка начинает просматривать сообщения.
На этой длинной бумажной ленте Хиро замечает множество фотографий важного Жутика, бородача, которому Ворон отдал чемоданчик. На распечатке он назван «Ти-Боун Мерфи».
Есть там и снимок Ворона. Это не портретный снимок анфас, Ворон пойман в движении. Качество ужасное. Снимок сделан с помощью какой-то оптики высокого разрешения, которая вымывает цвет, понижает контрастность и увеличивает зерно. Изображение, похоже, обработали, чтобы сделать его четче, но от этого оно стало еще более зернистым. Номерной знак мотоцикла – просто размытая облатка, потерявшаяся в свечении задних фар. Байк сильно кренится, так что коляска летит в нескольких дюймах над землей. Но у байкера словно нет шеи. Его голова или, точнее, темный мазок на ее месте становится все шире и шире, пока не переходит в плечи. Определенно, Ворон.
– Откуда у вас тут фотография Ти-Боуна Мерфи? – спрашивает Хиро.
– Он за ним гонится, – отвечает Скрипучка.
– Кто гонится за кем?
– Ну, ваша приятельница И.В. – далеко не корифей радиоэфира, но, насколько можно судить по ее сообщениям, их видели в одном и том же месте: они пытались убить друг друга, – говорит Скрипучка. Голос у него приглушенный и безучастный, как у человека, получающего в наушники последние сводки.
– Несколько часов назад они заключили какую-то сделку, – задумчиво говорит Хиро.
– Тогда чего удивляться, если сейчас они пытаются убить друг друга.
Как только они въезжают в предместье Чайнатауна, преследовать «шоу Ти-Боуна – Ворона» становится намного проще: от одной машины «скорой помощи» до другой. Через каждые пару кварталов – налицо кучка полицейских и санитаров, свет прожекторов и кашель радио. Стражам Порядка остается только переезжать от одной сцены к другой.
На месте первого же происшествия на тротуаре лежит мертвый Жутик. Из его тела вытекает в канализационный люк река крови в шесть футов шириной. Вокруг стоят санитары, курят, попивают кофе из пластиковых стаканчиков и ждут, когда Стражи Порядка закончат измерять и фотографировать и позволят увезти тело в морг. Никаких трубок внутривенного вливания, никакого медицинского мусора, никаких открытых врачебных чемоданчиков – никто даже не пытался что-либо сделать.
Через два поворота машина Скрипучки выезжает к следующему созвездию мигалок. Здесь водитель «скорой помощи» надевает на сломанную ногу метакопа жесткую повязку.
– Переехан мотоциклом, – говорит Скрипучка, качая головой с традиционным для Стражей Порядка пренебрежением к своим жалким младшим родственникам, метакопам.
Наконец он переключает радио с наушников на динамик в приборной доске, чтобы всем было слышно.
Мотоциклиста уже и след простыл, и, судя по всему, местные копы по большей части заняты устранением последствий гонки. Но только что позвонила некая гражданка с жалобой: дескать человек на мотоцикле и еще несколько лиц вытаптывают в ее квартале поле хмеля.
– В трех кварталах отсюда, – говорит водителю Скрипучка.
– Поле хмеля? – переспрашивает Хиро.
– Я знаю, где это. Возле местной микропивоварни, – бросает Скрипучка. – Они выращивают собственный хмель. Городские садовники работают на них по подряду. Иными словами, самую тяжелую работу за них делают китайцы.
Когда они, первыми из представителей властей, приезжают к пивоварне, становится ясно, почему Ворон дал загнать себя на хмельное поле: лучшего укрытия и не придумать. Хмель – тяжелые ползучие плети в цвету, которые растут на шпалерах, связанных из длинных бамбуковых шестов. Высота шпалер – восемь футов, и хмель заплел их так плотно, что через них решительно ничего не видно.
Все выходят из машины.
– Ти-Боун! – орет Скрипучка.
С середины поля доносятся какие-то крики.
– Здесь! – кричит другой голос. Но это явно не ответ Скрипучке.
Они осторожно заходят на поле. Со всех сторон их обволакивает душистый тягучий аромат, похожий на марихуану; такой острый запах исходит от дорогого пива. Скрипучка знаком велит Хиро держаться позади него.
При иных обстоятельствах Хиро так бы и поступил. Он наполовину японец и в большинстве случаев всецело подчиняется властям.
Но нынешняя ситуация к ним не относится. Если Ворон попытается приблизиться к Хиро, Хиро поговорит с ним катаной. А если до этого дойдет, не хотелось бы, чтобы поблизости оказался Скрипучка: ведь замах назад может лишить его конечности.
– Эй, Ти-Боун! – кричит Скрипучка. – Это Стражи Порядка, и ты нас достал! Черт побери, выходи оттуда, парень. Давай поедем по домам!
Ти-Боун, точнее, Хиро предполагает, что это Ти-Боун, отвечает короткой очередью из автоматического пистолета. Вспышки выстрелов высвечивают плети хмеля, словно полицейские мигалки. Перекатившись в падении, Хиро приземляется на плечо и на несколько секунд зарывается в мягкую землю и опавшую листву.
– Черт! – говорит Ти-Боун. Ругательство звучит разочарованно, но к нему примешивается основательная доля всепоглощающей обиды и немалого страха.
Приняв традиционную стойку, Хиро оглядывается по сторонам. Скрипучки и его Стражей Порядка нигде не видно.
Продравшись сквозь шпалеру, Хиро оказывается в ряду у самого места событий.
Метрах в десяти поодаль в том же ряду стоит еще один Страж Порядка, водитель Скрипучки. Он бросает через плечо взгляд на Хиро, потом смотрит вперед и видит еще кого-то – Хиро этого человека не видно, поскольку обзор ему закрывает Страж Порядка.
– Какого дьявола? – удивленно восклицает этот кто-то. А потом подпрыгивает, словно от удивления, и что-то происходит со спиной его куртки.
– Кто там? – спрашивает Хиро.
Водитель не отвечает. Он пытается развернуться, но ему что-то мешает. Что-то трясет плети вокруг него.
Водитель передергивается, потом кренится, переступая с ноги на ногу, набок.
– Надо выпутаться, – говорит он вслух, ни к кому, в сущности, не обращаясь, и трусцой бежит прочь от Хиро. Невидимка, который был в ряду с ними, исчез. Водитель перемещается странным натужным шагом, держась очень прямо и прижимая руки к бокам. Ярко-зеленая ветровка висит не так, как следует.
Хиро бежит за водителем следом, а тот трусит к концу ряда, где видны уличные огни.
Страж Порядка выбегает с поля за несколько секунд до Хиро и, когда тот выбирается на тротуар, уже трусит по середине дороги, освещенной вспышками синего света от гигантского видеоэкрана над головой. Водитель то и дело поворачивается всем телом, с трудом сохраняя равновесие, и все время негромко и спокойно повторяет: «Аааа, аааа», однако звуки булькают у него во рту, словно ему очень надо прочистить горло.
Когда Страж Порядка поворачивается боком, Хиро видит, что он, как бабочка, наколот на восьмифутовый бамбуковый шест: одна половина шеста выпирает спереди, другая – сзади. Сзади ветровка потемнела от крови и черных фекальных комков, спереди же осталась желтовато-зеленая и чистая. Страж Порядка видит только перед, и его руки летают вверх-вниз, пытаясь подтвердить то, что видят глаза. Потом задний конец шеста ударяется о припаркованную машину, усеивая отполированный багажник мелкими каплями зельца. В машине включается сигнализация. Услышав вой, Страж Порядка поворачивается посмотреть, в чем дело.
Когда Хиро видит его в последний раз, он бежит по середине пульсирующей неоном улицы к центру Чайнатауна, завывая жутковатый хаотичный мотив, дисгармонирующий с воем сигнализации. В этот момент Хиро кажется, будто в мироздании разверзлась брешь и он висит над этой пропастью, смотря туда, где ни в коем случае не хочет оказаться. Потерянным в биомассе.
Хиро достает из ножен катану.
– Скрипучка! – кричит Хиро. – Он бросает копья! И в этом мастак! Твой водитель ранен!
– Усек! – орет в ответ Скрипучка.
Хиро возвращается в ближайший ряд. Справа раздается какой-то звук, и Хиро катаной прорубает себе туда дорогу. В данный момент это не самое приятное место, но все же безопаснее, чем стоять на улице под синим светом видеоэкрана.
Дальше в ряду – мужчина. Хиро узнает странную форму головы, которая становится все шире и шире, пока не сливается с плечами. В одной руке у него новый бамбуковый шест, который он только что вырвал из шпалеры.
Другой рукой Ворон проводит по концу шеста, и добрых полфута падают. В руке у Ворона что-то поблескивает, очевидно, лезвие ножа: он под острым углом обрезает шест, превращая его в копье.
И единым плавным движением запускает его в темноту. Двигается Ворон неспешно и очень красиво. Копье исчезает, ведь оно несется прямо в Хиро.
У Хиро нет времени принять правильную стойку, но и так сойдет, поскольку он это уже сделал. Когда в руках у Хиро оказывается катана, он принимает стойку автоматически, так как боится, что иначе потеряет равновесие и нечаянно что-нибудь себе отрубит. Ступни параллельно друг другу и смотрят прямо вперед, правая нога – впереди левой, катана – на уровне паха, как продолжение фаллоса. Подняв острие клинка, Хиро слегка ударяет лезвием по копью, отклоняя его от себя; копье начинает медленно заносить, острие, едва не задев Хиро, запутывается в плетях справа. Другой конец копья заводит влево, где он, останавливаясь, срывает со шпалеры несколько плетей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71