- Я благодарю вас за помощь, разумные машины, какими бы ни были ваши
побуждения, - сказал Стайл. - Со своей стороны я обещаю вам помочь, когда
представится случай.
Вместе с Шиной он вернулся в свою квартиру, и больше они не говорили
об этом. Они вообще никогда не говорили о машинах с собственной волей,
если существовала вероятность, что разговор их будет записан на
голографическую пленку. Это было бы скверной услугой для друзей Шины.
Большинство мест на Протоне прослушивались. Это делалось по
индивидуальному заказу того или другого Гражданина, желающего быть в курсе
дел своих рабов, и только некоторые помещения, освобожденные самими
машинами от записывающих устройств, были пригодны для серьезных бесед. Во
избежание неприятностей Стайл называл самоуправляющихся роботов "друзья
Шины".
Он оценил их помощь, но желал бы знать, действительно ли они были
теми бездушными машинами, какими хотели казаться? Именно так они
представляют самих себя. И почему, собственно, они пекутся о своем статусе
на Протоне? Стать рабом - значит всего лишь служить Гражданину, что они
уже и делают. Их пребывание на Протоне будет ограничено двадцатью годами,
а когда их выселят, они автоматически потеряют статус, достигнутый таким
трудом, поскольку общество всей галактики, подобно Протону, ориентировано
на человеческие существа.
У этих машин, вероятно, есть и эмоции, и капризы. Шина была, без
сомнения, эмоциональным существом, очень напоминающим живое. Почему же
другие машины должны отличаться от нее? Однако они дали ему понять лишь
то, что, как они считали, ему полагалось знать.

Наступило время пятого раунда. Количество участников сильно
сократилось, поскольку многие, проиграв в предыдущих раундах, выбыли из
Игры. Теперь ход событий ускорится. И все же впереди еще долгий и долгий
путь.
На этот раз его партнером был ребенок одиннадцати лет от роду,
мальчик не из примерных.
- Но до истечения твоего статуса еще очень далеко! - удивился Стайл.
- Истекает время жизни на Протоне моих родителей, - объяснил ребенок.
- Я все равно покину планету вместе с ними, так почему бы не уехать с
честью?
Итак, терять малышу нечего. Может, поиграть с ним для смеха,
поглядеть, на что он способен?
Но ведь этот ребенок дошел до пятого раунда. Своими победами в первых
четырех он способствовал тому, что из игры выбыли три или четыре
участника, для которых победа на Турнире, возможно, была делом жизни и
смерти. Ирония судьбы заключалась в том, что многие из тех, кому было не
обязательно выигрывать - выигрывали, а те, кто нуждались в победе, терпели
поражение.
Наступила очередь мальчика и Стайла, и они пошли в игровой отсек.
Стайлу попались БУКВЫ, и он испугался, что мальчик выберет ШАНС. И
действительно, на Компьютере выскочил ШАНС с участием машин. Любой ШАНС
был плохим. Стайл был, конечно, обязан попытаться сделать все возможное,
но, похоже, в конечном счете потенциально это было поражение.
Эх, если бы он мог играть с многими сложными механическими
вариантами, с личностью его уровня, с опытом и прекрасным чутьем, в одну
из игр, которая требовала бы мастерства!
Но все пошло кувырком. Мальчику везло, он играл только уповая на
удачу, с наглостью подростка творя зло. Он поставил на устаревшего типа
машину, игровой автомат "Однорукий бандит". Стопроцентный шанс. Каждый
игрок толкнул ручку, и ребенку выпала более высокая конфигурация. Большее
количество очков.
- Я победил! Победил! Победил! - захлопал мальчик в ладоши. -
Хи-хи-хи!
Вот так Стайл проиграл. В ничтожную игру с дилетантом, ребенком,
которому вовсе выигрыш и не был нужен. Проиграл по воле случая и уже
наполовину выбыл из Игры. Мыслимый кошмар стал явью.
Шина нашла его, душевно подавленного, и повела домой. Стайл был
сокрушен несправедливостью происшедшего. Это был нелепый проигрыш, такой
глупый, такой жестокий. Все его замечательное игровое искусство,
мастерство оказалось никому не нужным. Сколько теперь у него шансов
победить в Турнире? Один из тысячи, не больше.
- Я знаю, что ты страдаешь, - сказала, сочувствуя ему, Шина. - Я бы
страдала вместе с тобой, если бы была на это запрограммирована, но я не
могу. Я рассчитана только на тебя самого, на твое физическое самочувствие.
- В конце концов это глупо, - сказал Стайл, делая усилие выбросить
происшедшее из головы. - Я понимаю, что в Игре многое зависит от удачи,
сколько раз я сам выигрывал случайно! Вот почему Турнир убивает дважды.
Игрок высокого класса может быть побежден одной-единственной встречей с
тупицей, вытянувшим ШАНС. Я должен смириться с поражением и уйти.
- Да.
- Но, черт возьми, это очень больно!
- Конечно.
- Ты можешь это понять?! - вскинулся он.
- Я люблю тебя.
Заявление было феерическим, поражающим, как удар. Все, что она могла
сейчас для него сделать.
- Но твое существование похоже на проигранную Игру. Разве не так? -
спросил он, сжимая ее руку.
- Да.
- И все же мне кажется, удача повернулась ко мне спиной раз и
навсегда. Мои игры на Фазе и Протоне идут бок о бок. Там я проиграл
единорогу, здесь...
Они пришли домой.
- Нам послание, - сказала Шина, вытаскивая его из ящика. -
Голографическая пленка.
- От кого бы это... - озадаченно произнес Стайл. - Может, снова
ловушка?
- Мои друзья о нем ничего не знают, - сказала Шина. Она поставила
кассету в паз для посланий.
На экране появилось изображение Райфлмена.
- Я много думал, прежде чем отослать вам это послание, - сказал
Гражданин. - Но пари есть пари, и, кажется, сейчас оно уместно. Я уверен,
что получил бы полезную информацию, если бы вы мне проиграли, вряд ли я
почувствовал бы себя обманутым, поэтому я держу свое слово. Однако мне не
удалось, вернее, я не уверен, что знаю, кто пытался вас убить, но вы были
для кого-то осознанно выбранной жертвой, и пленка, возможно, прольет
кое-какой свет на эту историю. - Он нахмурился. - Прошу прощения, что
выполняю свой долг таким манером. Надеюсь, что послание хоть как-то
направит ваши поиски.
И с этими словами Гражданин исчез с экрана.

- Он употребил слово "жертва", - напомнила Шина. - Чувствую, что-то
будет не очень-то приятное...
"Халк! Что-то случилось?.." - это на экране появилась новая картинка:
Шина разговаривает с Халком. Он казался гораздо больше любого мужчины. Его
голова загораживала проход и упиралась в притолоку.
"Спасибо, Шина", - сказал Халк, глядя на нее сверху вниз. Шина была
красивой, абсолютно ничем не отличалась от человека, но он, безусловно,
звал истину.
- Я никогда не могла бы представить, что это будет записано на
пленку! - воскликнула Шина, глядя на свое голографическое изображение.
- Почему он так не уверен и смущен? - удивился Стайл. - Это непохоже
на Гражданина.
- Граждане в состоянии записать все что угодно, - напомнил ей Стайл.
- Голографические картины на любые сюжеты на Протоне всегда в их
распоряжении.
- Я знаю это, но никогда не думала, что стану объектом слежки в твое
отсутствие.
- Ты можешь быть объектом слежки прямо сейчас.
- Ой, замолчи и давай смотреть пленку!
Они просмотрели отъезд Халка. Он остановился перед коммуникационным
экраном, запросил информацию и получил конверт, очевидно, с адресом.
Самоуправляющиеся роботы, без сомнения, снабдили его конвертом; Стайл
надеялся, что Райфлмен не проследил этого ответвления сюжета и не знает
про роботов.
Халк прочитал адрес и двинулся в путь. Вдруг его изображение
растаяло, а потом он оказался в отдаленном доме. Пленка, без сомнения,
опускала несущественные детали. Было легко следовать за действием,
поскольку стандартные развлекательные голографические картины были сделаны
таким же образом.
Халк прибыл в отдаленный дом-дворец, подобный тем, какие так нравятся
Гражданам. Этот дворец был доступен благодаря одноколейке, которая вела к
нему через пески. Из дворца было хорошо видно всех, кто к нему
приближается. Халк вышел из вагона, когда поезд остановился, и уставился
на главный вход.
Дворец был точной копией Голубого Замка. Стайл понимал удивление и
замешательство великана: кто мог подумать, что подобный замок существует в
мире Протона? Возможно, он находился в тех же географических координатах,
замечательно соответствующих альтернативному миру. У этих двух миров
прослеживалась тенденция соответствовать во всем друг другу, была четкая
взаимозависимость, это Стайл уже открыл. Стайлу удалось чудом выжить на
Протоне, когда на Фазе убили Адепта, его альтернативное "я". Он открыл
путь, по которому два мира становились эквивалентными: нашел Занавес и
проник в мир Фазы, заняв место своего двойника. Теперь его жизнь
заключалась в непрестанном метании между двумя измерениями. Это наводило
на мысль о том, что пересекать постоянно черту было не случайной прихотью
Стайла, а неизбежностью, чтобы сохранялось равновесие между
альтернативными мирами.
Но теперь здесь был Халк, возможно, на том же самом месте, откуда он
начал свой путь на Фазе. И, конечно, двойник Леди был здесь, ведь друзья
Шины послали его сюда, чтобы он нашел ее. Однако Леди не могла занимать
здесь такое же положение, какое занимала на Фазе...
Очевидно, Халк проделал тот же самый путь умозаключений в той же
последовательности, что и Стайл, потому что уверенно двинулся к дворцу.
У ворот стоял охранник. Он стоял прямо, когда Халк приблизился, но у
него не было шансов в случае необходимости помериться с Халком силой.
- Что ты здесь делаешь, раб? - спросил охранник.
- Я - Халк, нахожусь в отпуске в ожидании истечения моего срока
пребывания на Протоне. Мне бы хотелось видеть Василька.
Охранник повернулся к коммуникативному микрофону.
- Раб имеет дело к Васильку!
- Спасибо, я сейчас спущусь. - Это был голос Леди!
Стайл почувствовал покалывание в позвоночнике, хотя он и знал, что
это было просто альтернативное "я" Леди. Естественно, что у нее тот самый
голос, она была такой же женщиной.
- Не уверен, что мне следует смотреть на это, - пробормотал Стайл. -
Это к моему делу не относится.
- Райфлмен думает иначе, - напомнила ему Шина. - Ты имеешь
возможность понаблюдать, как кто-то проводит время с той, которую ты
любишь. Этот опыт пойдет тебе только на пользу.
Кто еще более ядовито может сказать, чем робот?! Но, может, она и
права: он так же поступал с Шиной, и теперь ему полезно почувствовать,
каково это, когда относится к тебе самому.
Халк подождал с минуту, и вот она появилась. Это была действительно
Леди. На ней не было одежды, она была обнажена, как и все рабы, но она
была той же самой.
- Она прелестна, - сказала Шина. - Я понимаю, почему ты любишь ее.
- Эта предназначена Халку, - сказал Стайл. Но было тяжело поверить в
это. Он был рад, что видит картину не наяву, а на голографии. Василек -
Голубая Леди. Они так похожи друг на друга! И все же виденное здорово
выбивало его из колеи.
- Ты принес послание? - спросила Василек. Она не пользовалась
выспренним языком Фазы, Стайл даже услышал легкий простонародный распев.
Но это помогло ему отличить женщину от той, которую он любил.
- Леди, все это очень сложно, - сказал Халк. - Я хотел бы поговорить
с вашей честью!
- С "вашей честью" ?
- Извини, оговорился, - быстро поправился Халк. Неуместное
употребление слов. У него было столько трудностей при изучении устаревших
разговорных форм на Фазе и вот употребил некстати. Стайлу бы его заботы!
Василек пожала плечами.
- Пока не придет мой хозяин-наниматель, я свободна. И все же мне не
хотелось бы выслушивать незнакомца.
- Я понимаю тебя, Леди. Я знаю, что это затруднительно для тебя. И
все же, возможно, я смогу рассказать тебе что-то, что тебя заинтересует. Я
знал одну очень красивую и грациозную женщину, очень похожую на тебя,
звезду среди планет, и...
- Достаточно! - вскричала она сердито. - Я раб, как и ты. Ты, видно,
хочешь, чтобы у меня возникли проблемы с моим хозяином?
Халку помешало ответить внезапное появление ракеты. Предмет пролетел
по кривой траектории и приземлился прямо перед главным входом. Мужчина и
женщина замолчали, уставившись на него.
- Леди, она сейчас взорвется! - закричал Халк. Он прыгнул вперед,
схватил в охапку женщину в потащил ее в противоположную сторону от
предполагаемого взрыва.
Ракета, плюхнувшись у дворца, тут же взорвалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60