***
В тот вечер выступление Филипа закончилось триумфом, и в артистическом фойе оперного театра «Ла Скала» собралось множество его горячих поклонников.
Лара стояла в сторонке, наблюдая, как почитатели таланта Филипа, окружив своего кумира, осыпали его комплиментами, просили автограф, дарили ему маленькие сувениры. Некоторые из женщин были молодыми и очень красивыми, и потому все они казались Ларе притворщицами. А одна американка, одетая в дорогое элегантное платье, несколько смущаясь, заявила:
– Если вы завтра свободны, мистер Адлер, то приглашаю вас поужинать в узком кругу на моей вилле. В очень узком кругу.
Лара была готова удавить эту суку.
– Э-э…, благодарю вас, – улыбнулся Филип, – но, боюсь, я буду занят.
Другая женщина попыталась незаметно всучить Филипу ключ от своего гостиничного номера, однако он отрицательно покачал головой.
Осаждаемый энергичными поклонницами, Филип то и дело поглядывал на Пару и улыбался.
– Lei era magnifico, maestro!
– Molto gentile da parte sua, – отвечал он.
– L'ho sentina suonare il anno scorso. Bravo!
– Grazie, – улыбался он.
– Sarebbe possibile cenare insieme? – схватив его за руку, взмолилась какая-то женщина. Филип покачал головой:
– Ма поп che sarai imposibile. Ларе казалось, что это никогда не кончится. Наконец, протиснувшись к ней, Филип шепнул:
– Давай сматываться отсюда.
– Si! – улыбнувшись, ответила Лара.
***
Они пошли в расположенный здесь же, в оперном театре, ресторан «Биффи», и в то самое мгновение, когда они входили в него, находившиеся там меценаты, одетые по случаю концерта в вечерние костюмы, разом поднялись из-за столов и принялись аплодировать. Метрдотель проводил Филипа и Лару к столику в центре зала.
– Ваш визит – большая честь для нас, мистер Адлер, – заявил он.
На их столе появилась присланная кем-то из поклонников бутылка шампанского.
– За нас, – поднимая бокал, тепло сказал Филип. Филип заказал фирменные блюда этого ресторана: osso biсо и реnnе all'arrabbiata. Весь вечер они не переставая говорили, словно знали друг друга всю жизнь.
Правда, то и дело их прерывали люди, подходившие к их столику, чтобы выразить Филипу свое восхищение и попросить автограф.
– И что, так всегда? – спросила Лара.
– Вообще-то это зависит от страны, – улыбнулся Филип. – Но, как правило, за те два часа, что я провожу на сцене, мне приходится расплачиваться бесчисленными интервью и раздачей автографов.
И словно подтверждая сказанное, он замолчал, чтобы дать очередной автограф.
– И только благодаря тебе это турне стало для меня таким чудесным. – Филип вздохнул. – Плохо только, что завтра я должен уезжать в Венецию. Я буду жутко скучать без тебя.
– Никогда не была в Венеции, – сказала Лара.
***
Реактивный самолет Лары Камерон ждал их в аэропорту. Когда они прибыли туда, Филип в изумлении уставился на громадный лайнер.
– Это твой самолет?
– Да. И на нем мы полетим в Венецию.
– Ты меня балуешь.
– Пытаюсь, – улыбнулась Лара.
Через тридцать пять минут они приземлились в венецианском аэропорту Марко Поло, где их уже ждал лимузин, чтобы отвезти к пристани. Там они смогут пересесть на катер, который доставит их в отель «Киприани», расположенный на острове Джудекка.
– Я заказала для нас два номера, – сказала Лара. – Думаю, так будет меньше кривотолков. Уже в катере она спросила:
– Долго мы здесь пробудем?
– Боюсь, только одну ночь, – ответил Филип. – Я дам сольный концерт в «La Fenice», и мы тут же уедем в Вену.
При слове «мы» Лара почувствовала легкое волнение. Предыдущей ночью, когда они обсуждали свои планы, Филип сказал:
– Мне бы очень хотелось, чтобы ты оставалась со мной как можно дольше, но я вовсе не уверен, что не отвлекаю тебе от каких-то более важных дел.
– Для меня нет ничего более важного, – проговорила Лара.
– Днем я буду занят на репетиции. Надеюсь, ты не будешь очень скучать, – извиняющимся голосом произнес Филип.
– О, на этот счет не беспокойся, – заверила она его. Прибыв в отель, они разместились в своих апартаментах. Зашедший к Ларе Филип обнял ее и с сожалением сказал:
– Сейчас я должен ехать в театр, но здесь столько достопримечательностей! Наслаждайся Венецией. Увидимся позже.
Они поцеловались. Но вместо формального, мимолетного прощания у них получился долгий и страстный поцелуй.
– Пожалуй, мне лучше поскорее уйти, пока я еще в состоянии это сделать, – пробормотал Филип, – иначе у меня будет такой вид, что в вестибюле обо мне могут подумать что-нибудь не то.
– Удачной репетиции, – улыбнувшись, сказала Лара и отпустила его. Филип ушел. Лара позвонила Говарду Келлеру.
– Где вы пропадаете? – потребовал ответа Келлер. – Я вас повсюду ищу.
– Я в Венеции.
Наступила длинная пауза, затем он проговорил:
– Мы что, покупаем канал?
– Я пока только прицениваюсь, – рассмеялась Лара.
– Вам действительно пора возвращаться, – сказал Келлер. – Здесь полно дел. Молодой Фрэнк Роуз выступил с интересными предложениями. Мне они нравятся, но я должен заручиться вашей поддержкой, чтобы мы могли…
– Если они вам нравятся, – перебила его Лара, – действуйте.
– И вы не хотите даже познакомиться с ними? – В голосе Келлера слышалось нескрываемое удивление.
– Не сейчас, Говард.
– Ну ладно. Теперь что касается недвижимости в Вестсайде. Мне нужно ваше «добро», чтобы…
– Считайте, что вы его уже получили.
– Лара… У вас все в порядке?
– Мне в жизни не было так хорошо.
– И когда же вас ждать домой?
– Не знаю. Еще созвонимся. До свидания, Говард.
***
Венеция оказалась поистине волшебным городом. Остаток утра и день Лара провела, осматривая ее достопримечательности. Она побродила по площади святого Марка, посетила Дворец Дожей, прошлась вдоль Riva degli Schiavoni, но, где бы она ни находилась, мысли ее были о Филипе. Она прогулялась по извилистым улочкам, на которых располагались бесчисленные магазинчики, забитые ювелирными изделиями и товарами из кожи, купила дорогие кофты, шарфы и белье для своих секретарш, бумажники и галстуки – для Келлера и других работавших у нее мужчин. И наконец она остановилась в ювелирном магазине, где купила Филипу великолепные часы с золотым браслетом.
– Сделайте, пожалуйста, гравировку: «Филипу от Лары с любовью», – попросила она, и одно только упоминание его имени заставило ее вновь ощутить, как сильно она без него тоскует. Когда вернулся Филип, они пошли пить кофе в зеленом саду отеля «Киприани».
Глядя на сидящего напротив возлюбленного, Лара думала: «Как замечательно было бы провести здесь медовый месяц».
– А у меня для тебя подарок, – сказала она и протянула Филипу коробочку с часами. Он открыл ее и ахнул.
– Боже! Это, должно быть, стоит целое состояние! Тебе не следовало делать это, Лара.
– Не нравятся?
– Нравятся, конечно. Они очень красивые, но…
– Тс-с! Носи их и помни обо мне.
– Вообще-то, чтобы помнить о тебе, мне вовсе не нужны часы, но все равно спасибо.
– В котором часу мы должны отправляться в театр?
– В семь.
Лара посмотрела на новые часы Филипа и наивным голосом произнесла:
– Значит, у нас есть еще два часа.
***
Зал был полон. Каждый номер программы капризная публика встречала бурными аплодисментами и восторженными выкриками.
После концерта Лара отправилась в артистическое фойе. Здесь все было так же, как в Лондоне, Амстердаме или Милане, только женщины казались еще более напористыми и соблазнительными. Лара выделила среди них по крайней мере дюжину настоящих красоток и гадала, с кем из них Филип провел бы ночь, не будь рядом с ним ее.
Ужинали они в знаменитом баре «Гарри», где их тепло встретил любезный хозяин.
– Какое счастье видеть вас здесь, синьор, – тараторил он. – И вас, синьорина. Пожалуйста, проходите.
Он провел их к угловому столику, и они заказали фирменное блюдо этого заведения – «Беллини».
– Советую начать с pasta e fagioli, – сказал Ларе Филип. – Нигде в мире не умеют так готовить.
Позже он не смог бы вспомнить, что ел в тот ужин, Филип был полностью очарован Ларой. Он понимал, что влюбляется в нее, и это его пугало. «Я не имею права связывать себя какими-либо обязательствами, – размышлял он. – Это просто невозможно. Ведь я же всю жизнь провожу в разъездах». Он старался не думать о том моменте, когда Лара должна будет возвращаться в Нью-Йорк. Ему хотелось, чтобы этот вечер продолжался бесконечно.
Когда они поужинали, Филип сказал:
– Я знаю одно казино в Лидо. Ты играешь в азартные игры?
Лара рассмеялась.
– Что здесь смешного? – удивился он. Лара подумала о сотнях миллионов долларов, которые ей постоянно приходится ставить на кон.
– Ничего, – проговорила она. – Мне бы очень хотелось попробовать.
Они сели на катер и отправились в Лидо. Там, неподалеку от отеля «Эксельсиор», в огромном белом здании располагалось казино, которое заполнили желающие попытать счастья игроки.
– Мечтатели, – глядя на них, сказал Филип.
За полчаса он выиграл в рулетку две тысячи долларов.
– В жизни не выигрывал, – обернулся он к Ларе. – Должно быть, ты приносишь мне удачу.
Они играли до трех часов утра и к этому времени снова проголодались.
Вернувшись на катере на площадь Святого Марка, они побрели по набережной, пока не наткнулись на ресторанчик «Cantina do Mori».
– Это один из лучших в Венеции bacaros, – заявил Филип.
– Я тебе верю, – сказала Лара. – Только что такое bасаrо?
– Винный бар, где можно отведать ciccheti – это такой местный деликатес.
Дверь из стекла бутылочного цвета вела в небольшой темный зал, где с потолка свисали медные кувшины, а на длинной стойке тускло поблескивала посуда…
Когда Филип и Лара вернулись в отель, уже занимался рассвет.
Они разделись, и Лара, улыбнувшись, проговорила:
– Так что ты там говорил насчет деликатесов?
***
Рано утром они вылетели в Вену.
– Побывать в Вене, – рассказывал Филип, – это все равно что побывать в другом столетии. Говорят, что при подлете к этому городу пилоты иногда так обращаются к пассажирам: «Дамы и господа! Через несколько минут наш самолет совершит посадку в аэропорту Вены. Пожалуйста, установите спинки ваших кресел в вертикальное положение, пристегните ремни, не курите и переведите свои часы на сто лет назад».
Лара рассмеялась.
– Здесь появились на свет мои родители, – продолжал Филип. – Они рассказывали мне о старых временах, и я им завидовал.
Когда они ехали по Рингштрассе, Филип волновался, словно маленький мальчик, которому не терпится поделиться с подружкой своим сокровищем.
– Вена – это город Моцарта, Гайдна, Бетховена, Брамса. – Он посмотрел на Лару и улыбнулся:
– Ой, совсем забыл – ты ведь большой знаток классической музыки.
Они поселились в отеле «Империал».
– Мне нужно идти в концертный зал, – с грустью проговорил Филип, – но обещаю, что завтра мы весь день проведем вдвоем. Я покажу тебе Вену.
– Я буду ждать, Филип.
Он заключил Лару в свои объятия.
– Мне очень жаль, что я должен идти.
– Мне тоже.
Он ласково поцеловал ее в лоб.
– Вечером мы наверстаем упущенное.
– Обещания, обещания, – с деланной обидой сказала Лара и крепко прижалась к нему.
***
Сольный концерт, с которым выступал в тот вечер Филип, состоял из произведений Шопена, Шумана и Прокофьева и, как всегда, закончился подлинным триумфом.
И вновь артистическое фойе было переполнено поклонниками, только на этот раз они говорили по-немецки.
– Sie waren wunderbar, Herr Adier!
– Das ist sehr nett von Ihnen, – улыбался Филип.
– Ich bin grosser Anhanger von Ihnen.
– Sie sind sehr freundlich, – снова улыбался Филип. Он разговаривал с ними, не сводя глаз с Лары. Поздно вечером они ужинали в ресторане отеля.
– Какая честь! – бросившись к ним навстречу, воскликнул метрдотель. – Я был сегодня на вашем концерте. Вы великолепны! Просто великолепны!
– Вы очень добры ко мне, – скромно проговорил Филип.
Ужин был превосходный, но они оба чувствовали себя слишком взволнованными, чтобы оценить его.
– Желаете десерт? – спросил подошедший к ним официант.
– Да, – даже не взглянув на него, сказал Филип. Он смотрел на Лару.
***
Инстинкт подсказывал ему, что происходит что-то неладное. Она никогда не уезжала на такое длительное время, даже не сказав куда. Неужели она умышленно избегала его? Если это действительно так, причина тому могла быть только одна. «А допустить этого я не могу», – подумал Пол Мартин.
***
Бледный свет луны струился сквозь окно, наполняя комнату неясными тенями. Лара и Филип, нагие, лежали в кровати и следили, как двигаются у них над головами эти тени. От легкого дуновения ветерка шторы слегка колыхались, и в такт им в каком-то медленном, раскачивающемся танце колыхались и тени. Они плавно сходились, затем расходились и снова сходились, пока наконец не соединились в одно целое, и тогда ритм их танца стал ускоряться, делаясь все быстрее и быстрее, и в конце концов превратился в безудержную, дикую пляску…, и вдруг все разом стихло, и только чуть дрожали от легкого ветерка шторы.
– Сегодня в нашем распоряжении целый день, – сказал утром Филип.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45