В одном из
шкафчиков он выбрал для себя сухую рубаху и переоделся, повесив мокрую на
вешалку.
Поднявшись в лифте на третий этаж, Джеф прошел в свой кабинет. Экран
на столе сообщил ему то, что и без того не вызывало у него никаких
сомнений. Необходимо сразу же позвонить майору Рикардо Валленквисту.
Однако сначала он зачитал свой устный отчет компьютеру, а затем просмотрел
архивный файл Рутенбика - последний известный адрес обвиняемого был: Кинг
Стрит, 100. Кэрд связался с двумя патрульными, дежурившими в том районе, и
попросил их проверить квартиру. В ответ он услышал, что пять минут назад
это уже сделано: Рутенбик не приходил домой и не явился на работу.
Скорее всего сие означало, что он уже этого и не сделает. Совершив
открытое нападение на официальное лицо - первое из числившихся за ним
тяжких преступлений - он, вероятно, отправился в район "минни",
расположенный по соседству с Гудзон Парком. Там селились те, кто жил на
минимальный гарантированный доход, по тем или иным причинам отказываясь
работать. Нередко именно там и скрывались преступники, которых с охотой
укрывали местные жители. Время от времени органики совершали рейды в этот
район и неизменно возвращались, поймав нескольких преступников,
находившихся в розыске. Настало время прочесать район еще раз.
Кэрд заказал кофе себе в кабинет, и, потягивая горячую жидкость, сам
немного остыл. Вспомнив свое купание, Джеф рассмеялся. Действительно, если
взглянуть на случившееся с ним со стороны, сцена вполне может показаться
комичной, даже несмотря на пережитое унижение. Увидев подобный эпизод в
кино, он наверняка нашел бы его очень смешным. Что и говорить, он должен
отдать должное Рутенбику. Кто бы мог ожидать, что этот нытик и сопляк,
совершенно ничего из себя не представляющий, способен проявить такую
смелость и силу?
Выследить его - дело нехитрое. Можно поручить это патрульным. Кэрд
выключил дисплей и хотел было приказать соединить его с офисом
Валленквиста, но тут вспомнил, что собирался запросить лицензию на
рождение ребенка. Однако не успел он ввести код отдела приема заявлений в
Бюро Населения, как на настенном телевизионном экране появилось лицо
Рикардо Валленквиста по прозвищу "Большой Дик".
- Доброе утро, Джеф!
Пухлое красное лицо Валленквиста буквально лучилось.
- Доброе утро, майор.
- Мое сообщение видели?
- Да, сэр. У меня было одно срочное дело. Я только что собирался...
- Зайдите ко мне, Джеф. Прямо сейчас. У меня есть нечто интересное.
Поважнее, чем заурядная кража или контрабанда дистиллированной воды. Нужно
поговорить лично.
- Сейчас иду, майор, - поднялся Кэрд.
Валленквист всегда придавал преувеличенное значение личным контактам,
а пользование электронными средствами коммуникации считал чем-то
предосудительным. Слишком они безличны и равнодушны. Нередко из уст майора
Валленквиста можно было услышать тираду, вроде следующей: "Электроника
создает барьеры! Волны, экраны! Вы не имеете возможности узнать человека,
с которым говорите, вам не понять, нравится он вам или нет. У вас нет
способа позволить ему узнать вас. Разговор с помощью машин совершенно
обезличен. В этом случае вы не более чем привидения. Для общения
необходимы плоть и кровь. Нужен контакт, непосредственный запах, ощущение
собеседника. Электричество неспособно передать нюансы души, внутренние
импульсы и порывы. Только встреча лицом к лицу, нос к носу может это
обеспечить. Лишь одному Богу известно, насколько мы лишились человечности.
Необходимо сделать все, чтобы сохранить ее. Плоть к плоти, глаза в глаза.
Личный контакт и ощущение партнера".
"Все это, конечно, очень мило, - думал Кэрд, поднимаясь в лифте, -
единственная неприятность состоит в том, что Валленквист - большой
любитель лука - он уничтожал его за завтраком, в обед и на ужин - и когда
он говорит о запахе, невольно возникают неприятные ассоциации. Если так
настаиваешь на личном контакте, можно было бы и не есть его три раза в
день".
Кабинет Валленквиста был раза в два больше помещения, в котором
работал Кэрд. Так оно и должно быть. Однако сам майор превосходил в
объемах своего подчиненного лейтенанта самое большее на четверть. Ростом
шесть футов семь дюймов он весил двести восемьдесят семь фунтов, и добрые
девяносто из них было лишними. Департамент здоровья давно и пристально
следил за ним, однако благодаря своим связям майор не позволял врачам
особенно докучать ему. А из второстепенных бюрократов никто не решался
преследовать руководящего майора-органика; к тому же наблюдатели из
Департамента здоровья сами не отличались худобой и весьма неохотно
расставались с собственным жиром. Зато уж от людей маленьких, не
обладающих властью и могуществом, они неизменно требовали неуклонного
выполнения всех предписаний вплоть до последней буквы. И это в то время,
когда общество официально считалось бесклассовым. Так было всегда, так
будет и впредь.
При виде вошедшего Кэрда майор поднялся из своего огромного обитого
мягкой тканью кресла и, сцепив свои руки, пожал их. Кэрд проделал то же
самое со своими.
- Садись, Джеф.
Кэрд сел в кресло. Валленквист обошел вокруг стола, увенчанного
сверху чем-то вроде серпа, и уселся на край стола, наклонившись вперед.
"Еще свалится. Тоже мне, шалтай-болтай, - подумал про себя Кэрд. - Но эта
игрушка по крайней мере не объедается луком".
- Как жена, Джеф? - улыбаясь, спросил Валленквист.
Джеф почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Неужели Озма
совершила что-то противозаконное?
- Прекрасно.
- По-прежнему раскрашивает насекомых?
- По-прежнему.
Валленквист разразился громким смехом и хлопнул Джефа по плечу.
- Молодец, не так ли! Не знаю, искусство ли то, что она делает, но
зато какое внимание со стороны публики. О ней знают все. Я слыхал, что в
ее честь уже устраивают приемы.
Кэрд расслабился. Майор просто ведет обычный подготовительный
разговор. Чтобы собеседники успокоились, настроились друг на друга - это в
его стиле: нос к носу, глаза в глаза, плоть к плоти.
- А как поживает дочь? Ариэль... Маузер... так кажется ее зовут?
- Прекрасно.
- А вы продолжаете преподавать в Университете Восточного Гарлема?
Валленквист кивнул, и челюсти его прихлопнулись, словно паруса на
ветру.
- Хорошо, хорошо. Так, значит, вечеринка? И кто там будет? Я знаю
кого-нибудь?
- Наверняка. Ничего особенного, подобные события в артистическом мире
- явление обычное. Прием дает Малькольм Чанго Кант, куратор музея
Двадцатого века.
- Конечно, конечно, я слышал о нем. Правда, я в эти круги не вхож.
Хорошо, что вы имеете информацию оттуда. Органик должен знакомиться с
людьми других профессий.
"Вы бы сильно удивились, узнав скольких таких людей я знаю", -
подумал Кэрд, продолжая поддерживать разговор и расспрашивая майора о
здоровье, о жене, детях и внуках.
- Прекрасно, - отвечал тот, - лучше и быть не может.
Наконец, Валленквист сделал паузу. Кэрд нарочно отвернулся,
продолжая, однако, рассматривать майора уголками глаз. Еще несколько
секунд, и он, почувствовав, что тот готовится сообщить нечто важное,
открыто встретил взгляд собеседника.
- У меня тут есть довольно серьезное дело, - сказал майор. - Такое,
когда следует навострить уши. _Д_э_й_б_р_е_й_к_е_р_! Ага, я так и думал.
Подобное заявление способно вас разбудить. Я не ошибся?
Валленквист легонько потрепал Кэрда по руке.
- Я, конечно, буду следить за ходом дела, но главное удовольствие
предоставлю получить вам. Вы, слава Богу, прекрасный человек и очень мне
нравитесь!
- Благодарю, - ответил Кэрд. - Я также нахожу общение с вами весьма
приятным.
- Я знаю своих людей, Джеф. В этом деле нам требуется лучший из
лучших, а ты, Кэрд, - настоящий гончий пес.
4
К большому облегчению Кэрда майор, наконец, поднялся со стола, прошел
вокруг него обратно к своему креслу и голосом включил настенный экран, за
его спиной. Затем, крутанувшись в кресле, он приготовился смотреть.
- Это не просто какой-то там обычный беглец, - произнес он еще раз.
На экране появились три изображения взрослого мужчины: в одежде, в
полный рост и под различными углами. Под ними возникли еще три изображения
того же человека, но уже обнаженного. Джеф и майор Валленквист, не
сговариваясь, уставились на половой член мужчины, явно подвергнутый в свое
время процедуре обрезания. Кэрду никогда не приходилось видеть подобное в
натуре - только на фотографиях. Сейчас зрелище это показалось ему хоть и
экзотическим, но все-таки довольно уродливым.
Затем последовал портрет того же мужчины, только голова и плечи, в
анфас. На голове у него была зеленого цвета ермолка, из-под которой
свисали длинные рыжие волосы. Кустистая, рыжая борода подчеркивала
очертания строгого, широкоскулого лица с небольшими зелеными глазами,
тонкими губами и широким, коротким носом с большими ноздрями. На экране
появилась надпись, высвеченная крупными буквами:
ЯНКЕВ ГЭД ГРИЛЬ
ОТВЕТСТВЕННЫЙ ЗА ПОНЕДЕЛЬНИК
Затем пробежал идентификационный код. Он переместился по экрану
вверх, и на его месте начали последовательно высвечиваться коды,
соответствующие описанию ушей, глаз, отпечатков пальцев и ступней.
Показались данные, характеризующие голос, обычный запах кожи и группу
крови, а также информация, кодирующая рентгеновские снимки и сонограммы
черепа и скелета. За этим последовали топография мозга мужчины, диапазон
излучения, сопутствующего его мыслительному процессу, описание присущего
ему баланса гормонов, химический состав волос и крови, генетическая
информация, внешние антропологические данные, коэффициенты врожденных
умственных способностей, психологической устойчивости, социальной
активности и даже формально закодированное описание походки.
Валленквист скомандовал, чтобы информация двигалась по экрану немного
медленнее. Через несколько секунд Кэрд сказал:
- Остановите! Что это? Аллергия на устрицы? Но ортодоксальные евреи
не едят устриц!
- Ага! - произнес майор таким голосом, словно только что в полной
темноте увидел луч яркого цвета. - А этот еврей ест! Вернее, ел. По
крайней мере один раз. Посмотри-ка... что здесь написано? Появилось
головокружение и тело покрылось пятнами. Видишь, он заявил, что это
наказание послано ему господом Богом!
- Никто не совершенен, - констатировал Кэрд.
- Только человечество в целом благодаря Богу станет когда-нибудь
совершенным!
"Это точно, - пошутил про себя Кэрд, - а еще следующим летом
встретимся в Иерусалиме. Всем известно: Второе пришествие Христа может
произойти в любой момент, пролетариат придет к власти, и государство скоро
отомрет".
- Как видишь, - заметил Валленквист, - если не считать повышенной
религиозности, он являл собой пример образцового гражданина. И затем,
вдруг пуф - и все разлетелось! - Валленквист простер руки над головой. -
Вчера этот человек не вышел из своего стоунера. Его коллеги в Иешиве,
конечно, проверили, в чем дело, ведь семьи у него нет. Стоунер оказался
пуст. Никаких сообщений, никаких указаний на то, что могло произойти.
Валленквист низко склонился над Кэрдом:
- Это означает, что сейчас этот человек находится во Вторнике! Он
сейчас здесь!
Кэрд поднялся и принялся расхаживать взад-вперед по комнате.
- Янкев Гриль, - повторил он. - Я знаю этого человека.
- Ты его знаешь? Но...
- Вы не просмотрели весь его файл. Одно время он играл с другими
днями в шахматы по магнитофону. Одним из его противников был я. Мне
известно всего лишь его имя, и сегодня я впервые увидел его воочию. Может
быть, вы знаете о том, что я чемпион Манхэттена, занял седьмое место в
мировом чемпионате Вторника и двенадцатое - среди всех дней. Кстати, Гриль
в турнире "Все Дни" был одиннадцатым.
- Серьезно? - удивился Валленквист. - Я, к сожалению, плохо знаком с
этой игрой. Как только подумаю, что вместо этого ты мог бы посидеть с
удочкой у реки... но так или иначе, я горжусь тем, что ты чемпион, пусть
это всего лишь шахматы. Весь наш отдел гордится тобою.
Майор попытался вплотную приблизиться к Кэрду, но тот, уклонившись от
контакта, ловко отступил в сторону, а затем, повернулся к нему лицом и
спросил:
- Вы что хотите вручить мне временной пропуск?
Валленквист снова приблизился к нему:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
шкафчиков он выбрал для себя сухую рубаху и переоделся, повесив мокрую на
вешалку.
Поднявшись в лифте на третий этаж, Джеф прошел в свой кабинет. Экран
на столе сообщил ему то, что и без того не вызывало у него никаких
сомнений. Необходимо сразу же позвонить майору Рикардо Валленквисту.
Однако сначала он зачитал свой устный отчет компьютеру, а затем просмотрел
архивный файл Рутенбика - последний известный адрес обвиняемого был: Кинг
Стрит, 100. Кэрд связался с двумя патрульными, дежурившими в том районе, и
попросил их проверить квартиру. В ответ он услышал, что пять минут назад
это уже сделано: Рутенбик не приходил домой и не явился на работу.
Скорее всего сие означало, что он уже этого и не сделает. Совершив
открытое нападение на официальное лицо - первое из числившихся за ним
тяжких преступлений - он, вероятно, отправился в район "минни",
расположенный по соседству с Гудзон Парком. Там селились те, кто жил на
минимальный гарантированный доход, по тем или иным причинам отказываясь
работать. Нередко именно там и скрывались преступники, которых с охотой
укрывали местные жители. Время от времени органики совершали рейды в этот
район и неизменно возвращались, поймав нескольких преступников,
находившихся в розыске. Настало время прочесать район еще раз.
Кэрд заказал кофе себе в кабинет, и, потягивая горячую жидкость, сам
немного остыл. Вспомнив свое купание, Джеф рассмеялся. Действительно, если
взглянуть на случившееся с ним со стороны, сцена вполне может показаться
комичной, даже несмотря на пережитое унижение. Увидев подобный эпизод в
кино, он наверняка нашел бы его очень смешным. Что и говорить, он должен
отдать должное Рутенбику. Кто бы мог ожидать, что этот нытик и сопляк,
совершенно ничего из себя не представляющий, способен проявить такую
смелость и силу?
Выследить его - дело нехитрое. Можно поручить это патрульным. Кэрд
выключил дисплей и хотел было приказать соединить его с офисом
Валленквиста, но тут вспомнил, что собирался запросить лицензию на
рождение ребенка. Однако не успел он ввести код отдела приема заявлений в
Бюро Населения, как на настенном телевизионном экране появилось лицо
Рикардо Валленквиста по прозвищу "Большой Дик".
- Доброе утро, Джеф!
Пухлое красное лицо Валленквиста буквально лучилось.
- Доброе утро, майор.
- Мое сообщение видели?
- Да, сэр. У меня было одно срочное дело. Я только что собирался...
- Зайдите ко мне, Джеф. Прямо сейчас. У меня есть нечто интересное.
Поважнее, чем заурядная кража или контрабанда дистиллированной воды. Нужно
поговорить лично.
- Сейчас иду, майор, - поднялся Кэрд.
Валленквист всегда придавал преувеличенное значение личным контактам,
а пользование электронными средствами коммуникации считал чем-то
предосудительным. Слишком они безличны и равнодушны. Нередко из уст майора
Валленквиста можно было услышать тираду, вроде следующей: "Электроника
создает барьеры! Волны, экраны! Вы не имеете возможности узнать человека,
с которым говорите, вам не понять, нравится он вам или нет. У вас нет
способа позволить ему узнать вас. Разговор с помощью машин совершенно
обезличен. В этом случае вы не более чем привидения. Для общения
необходимы плоть и кровь. Нужен контакт, непосредственный запах, ощущение
собеседника. Электричество неспособно передать нюансы души, внутренние
импульсы и порывы. Только встреча лицом к лицу, нос к носу может это
обеспечить. Лишь одному Богу известно, насколько мы лишились человечности.
Необходимо сделать все, чтобы сохранить ее. Плоть к плоти, глаза в глаза.
Личный контакт и ощущение партнера".
"Все это, конечно, очень мило, - думал Кэрд, поднимаясь в лифте, -
единственная неприятность состоит в том, что Валленквист - большой
любитель лука - он уничтожал его за завтраком, в обед и на ужин - и когда
он говорит о запахе, невольно возникают неприятные ассоциации. Если так
настаиваешь на личном контакте, можно было бы и не есть его три раза в
день".
Кабинет Валленквиста был раза в два больше помещения, в котором
работал Кэрд. Так оно и должно быть. Однако сам майор превосходил в
объемах своего подчиненного лейтенанта самое большее на четверть. Ростом
шесть футов семь дюймов он весил двести восемьдесят семь фунтов, и добрые
девяносто из них было лишними. Департамент здоровья давно и пристально
следил за ним, однако благодаря своим связям майор не позволял врачам
особенно докучать ему. А из второстепенных бюрократов никто не решался
преследовать руководящего майора-органика; к тому же наблюдатели из
Департамента здоровья сами не отличались худобой и весьма неохотно
расставались с собственным жиром. Зато уж от людей маленьких, не
обладающих властью и могуществом, они неизменно требовали неуклонного
выполнения всех предписаний вплоть до последней буквы. И это в то время,
когда общество официально считалось бесклассовым. Так было всегда, так
будет и впредь.
При виде вошедшего Кэрда майор поднялся из своего огромного обитого
мягкой тканью кресла и, сцепив свои руки, пожал их. Кэрд проделал то же
самое со своими.
- Садись, Джеф.
Кэрд сел в кресло. Валленквист обошел вокруг стола, увенчанного
сверху чем-то вроде серпа, и уселся на край стола, наклонившись вперед.
"Еще свалится. Тоже мне, шалтай-болтай, - подумал про себя Кэрд. - Но эта
игрушка по крайней мере не объедается луком".
- Как жена, Джеф? - улыбаясь, спросил Валленквист.
Джеф почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Неужели Озма
совершила что-то противозаконное?
- Прекрасно.
- По-прежнему раскрашивает насекомых?
- По-прежнему.
Валленквист разразился громким смехом и хлопнул Джефа по плечу.
- Молодец, не так ли! Не знаю, искусство ли то, что она делает, но
зато какое внимание со стороны публики. О ней знают все. Я слыхал, что в
ее честь уже устраивают приемы.
Кэрд расслабился. Майор просто ведет обычный подготовительный
разговор. Чтобы собеседники успокоились, настроились друг на друга - это в
его стиле: нос к носу, глаза в глаза, плоть к плоти.
- А как поживает дочь? Ариэль... Маузер... так кажется ее зовут?
- Прекрасно.
- А вы продолжаете преподавать в Университете Восточного Гарлема?
Валленквист кивнул, и челюсти его прихлопнулись, словно паруса на
ветру.
- Хорошо, хорошо. Так, значит, вечеринка? И кто там будет? Я знаю
кого-нибудь?
- Наверняка. Ничего особенного, подобные события в артистическом мире
- явление обычное. Прием дает Малькольм Чанго Кант, куратор музея
Двадцатого века.
- Конечно, конечно, я слышал о нем. Правда, я в эти круги не вхож.
Хорошо, что вы имеете информацию оттуда. Органик должен знакомиться с
людьми других профессий.
"Вы бы сильно удивились, узнав скольких таких людей я знаю", -
подумал Кэрд, продолжая поддерживать разговор и расспрашивая майора о
здоровье, о жене, детях и внуках.
- Прекрасно, - отвечал тот, - лучше и быть не может.
Наконец, Валленквист сделал паузу. Кэрд нарочно отвернулся,
продолжая, однако, рассматривать майора уголками глаз. Еще несколько
секунд, и он, почувствовав, что тот готовится сообщить нечто важное,
открыто встретил взгляд собеседника.
- У меня тут есть довольно серьезное дело, - сказал майор. - Такое,
когда следует навострить уши. _Д_э_й_б_р_е_й_к_е_р_! Ага, я так и думал.
Подобное заявление способно вас разбудить. Я не ошибся?
Валленквист легонько потрепал Кэрда по руке.
- Я, конечно, буду следить за ходом дела, но главное удовольствие
предоставлю получить вам. Вы, слава Богу, прекрасный человек и очень мне
нравитесь!
- Благодарю, - ответил Кэрд. - Я также нахожу общение с вами весьма
приятным.
- Я знаю своих людей, Джеф. В этом деле нам требуется лучший из
лучших, а ты, Кэрд, - настоящий гончий пес.
4
К большому облегчению Кэрда майор, наконец, поднялся со стола, прошел
вокруг него обратно к своему креслу и голосом включил настенный экран, за
его спиной. Затем, крутанувшись в кресле, он приготовился смотреть.
- Это не просто какой-то там обычный беглец, - произнес он еще раз.
На экране появились три изображения взрослого мужчины: в одежде, в
полный рост и под различными углами. Под ними возникли еще три изображения
того же человека, но уже обнаженного. Джеф и майор Валленквист, не
сговариваясь, уставились на половой член мужчины, явно подвергнутый в свое
время процедуре обрезания. Кэрду никогда не приходилось видеть подобное в
натуре - только на фотографиях. Сейчас зрелище это показалось ему хоть и
экзотическим, но все-таки довольно уродливым.
Затем последовал портрет того же мужчины, только голова и плечи, в
анфас. На голове у него была зеленого цвета ермолка, из-под которой
свисали длинные рыжие волосы. Кустистая, рыжая борода подчеркивала
очертания строгого, широкоскулого лица с небольшими зелеными глазами,
тонкими губами и широким, коротким носом с большими ноздрями. На экране
появилась надпись, высвеченная крупными буквами:
ЯНКЕВ ГЭД ГРИЛЬ
ОТВЕТСТВЕННЫЙ ЗА ПОНЕДЕЛЬНИК
Затем пробежал идентификационный код. Он переместился по экрану
вверх, и на его месте начали последовательно высвечиваться коды,
соответствующие описанию ушей, глаз, отпечатков пальцев и ступней.
Показались данные, характеризующие голос, обычный запах кожи и группу
крови, а также информация, кодирующая рентгеновские снимки и сонограммы
черепа и скелета. За этим последовали топография мозга мужчины, диапазон
излучения, сопутствующего его мыслительному процессу, описание присущего
ему баланса гормонов, химический состав волос и крови, генетическая
информация, внешние антропологические данные, коэффициенты врожденных
умственных способностей, психологической устойчивости, социальной
активности и даже формально закодированное описание походки.
Валленквист скомандовал, чтобы информация двигалась по экрану немного
медленнее. Через несколько секунд Кэрд сказал:
- Остановите! Что это? Аллергия на устрицы? Но ортодоксальные евреи
не едят устриц!
- Ага! - произнес майор таким голосом, словно только что в полной
темноте увидел луч яркого цвета. - А этот еврей ест! Вернее, ел. По
крайней мере один раз. Посмотри-ка... что здесь написано? Появилось
головокружение и тело покрылось пятнами. Видишь, он заявил, что это
наказание послано ему господом Богом!
- Никто не совершенен, - констатировал Кэрд.
- Только человечество в целом благодаря Богу станет когда-нибудь
совершенным!
"Это точно, - пошутил про себя Кэрд, - а еще следующим летом
встретимся в Иерусалиме. Всем известно: Второе пришествие Христа может
произойти в любой момент, пролетариат придет к власти, и государство скоро
отомрет".
- Как видишь, - заметил Валленквист, - если не считать повышенной
религиозности, он являл собой пример образцового гражданина. И затем,
вдруг пуф - и все разлетелось! - Валленквист простер руки над головой. -
Вчера этот человек не вышел из своего стоунера. Его коллеги в Иешиве,
конечно, проверили, в чем дело, ведь семьи у него нет. Стоунер оказался
пуст. Никаких сообщений, никаких указаний на то, что могло произойти.
Валленквист низко склонился над Кэрдом:
- Это означает, что сейчас этот человек находится во Вторнике! Он
сейчас здесь!
Кэрд поднялся и принялся расхаживать взад-вперед по комнате.
- Янкев Гриль, - повторил он. - Я знаю этого человека.
- Ты его знаешь? Но...
- Вы не просмотрели весь его файл. Одно время он играл с другими
днями в шахматы по магнитофону. Одним из его противников был я. Мне
известно всего лишь его имя, и сегодня я впервые увидел его воочию. Может
быть, вы знаете о том, что я чемпион Манхэттена, занял седьмое место в
мировом чемпионате Вторника и двенадцатое - среди всех дней. Кстати, Гриль
в турнире "Все Дни" был одиннадцатым.
- Серьезно? - удивился Валленквист. - Я, к сожалению, плохо знаком с
этой игрой. Как только подумаю, что вместо этого ты мог бы посидеть с
удочкой у реки... но так или иначе, я горжусь тем, что ты чемпион, пусть
это всего лишь шахматы. Весь наш отдел гордится тобою.
Майор попытался вплотную приблизиться к Кэрду, но тот, уклонившись от
контакта, ловко отступил в сторону, а затем, повернулся к нему лицом и
спросил:
- Вы что хотите вручить мне временной пропуск?
Валленквист снова приблизился к нему:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49