.. Я пошел туда, куда, как мне дуалось, мог
уйти сэр Баярд.
Позади меня заквакали лягушки; проснувшись, захлопала
крыльями сова. Лес наполнился звуками справа от дороги. Я
повернул голову вправо. И тотчас лес справа затих и наполнился
звуками слева от дороги.
Вглядываясь в камыши, я выхватил меч. Мне казалось, что
вот-вот камыши зашуршат и... Но в зарослях камыша было тихо.
Эджин говорил: у самого замка на дороге они видели кого-то
третьего. Я снова вспомнил о Скорпионе. Наверняка, он сейчас
где-то здесь, в этом лесу, на этом болоте.
А Арчела, конечно, уже решил: раз мы не вернулись на
поляну к кентаврам, что мы, без сомнения, -- шпионы...
Я чувствовал: кто-то здесь есть. Кто? Друг или враг?
Скорее всего, враг.
И был несказанно удивлен, когда в воздухе надо мной
появился... мой брат Бригельм!
Глаза его были закрыты, на ладони сидел и поскульвал
щенок.
Вот он открыл глаза. Лицо его просияло:
-- Гален!
Но до чего же громко он крикнул! Его крик, наверное,
услышали даже в нашем замке. А уж сатиры-то услышали его
наверняка! Ведь они где-то здесь, рядом. Они ищут меня. И
сейчас сюда явится целая толпа этих мерзких тварей!
А Бригельм пошел ко мне, как ни в чем не бывало, -- не
опасаясь никаких сатиров, не боясь никакого нападения.
И тут откуда-то раздался голос сэра Баярда:
-- Остановись!
Услышав голос соламнийского рыцаря, Бригельм так и
расплылся в улыбке:
-- Мой младший брат, как я рад видеть тебя! И вы, сэр
Баярд, как я рад вас слышать! Гален, позволь я сначала пойду
поздороваюсь с благородным рыцарем, а потом вернусь к тебе и мы
обо всем потолкуем не спеша.
И Бригельм, широко шагая, прошел мимо меня.
Сэр Баярд и Эджин отчаянно, но напрасно кричали ему:
"Остановись!" И я тоже закричал. Но брат словно бы и не слышал
нас.
И тут я услышал шорох в ближайших кустах. Я стремительно
юркнул с тропинки в густую траву.
Из кустов, вооруженные топориками, выскочили два сатира и
побежали к Бригельму. Я боялся пошевелиться -- я был словно
загипнотизирован. Как кролик от взгляда кобры. Я не мог
двигаться, но мог все видеть.
Я увидел, как сэр Баярд выскочил из укрытия на дорогу, но
тотчас высунулась огромная рука Эджина, и кентавр потащил
рыцаря назад. Я увидел: сатиры преградили путь моему брату, но
он спокойно прошел мимо них, и они в ужасе отпрыгнули и исчезли
-- словно их и не было. Бригельм, казалось, ничего не заметил.
Он раздвинул камыши, где прятались рыцарь и кентавр, и с
нескрываемой радостью пожал руку сэру Баярду. Потом он пожал
руку и Эджину.
Сэр Баярд вышел из камышей на дорогу. Через несколько
секунд вышел и кентавр. Они смотрели на Бригельма с изумлением.
Вскоре вышел на дорогу и я.
Мы окружили Бригельма, а он улыбался и переводил взгляд с
одного на другого.
Несколько минут все молчали.
Чувствуя, что молчание затянулось, я повернулся к своему
хозяину:
-- Видите, сэр, какие чудеса может творить мой брат!
Рыцарь ответил едва ли не шепотом:
-- А сейчас, несмотря на все чудеса, нам надо бы уйти с
тропинки. Сатиры вот-вот могут вернуться.
-- ну что же, -- ответил я беспечно, -- если они придут,
мы просто-напросто спрячемся за Бригельма.
Сэр Баярд смерил мея презрительным взглядом и повел нас в
камыши. Кентавр расчистил нам место. Камыш здесь был такой
высокий, что с дороги не было видно даже огромного Эджина.
Присутствие Бригельма меня успокаивало.
Брат стал расказывать:
-- представляешь, Гален, когда утром я очнулся, тебя в
комнате уже не было. Но знаешь, я получил послание, которого
никогда раньше и не получал. Необычайно материальное послание.
Бригельм протянул мне на ладони скулящего щенка.
-- Вот оно, это послание!
-- О, Бригельм! Хочешь, я расскажу тебе, как щенок
оказался у тебя на ладони? Поверь мне, я знаю.
-- Как знать, мой маленький брат, как знать, -- с улыбкой
товетил Бригельм. -- Может быть, ты знаешь одно. А я знаю
другое... Это -- послание от рыцаря Хумы. И Хума повелел мне
прийти сюда.
Сэр Баярд слушал с недоумением и только головой качал.
-- Ты помнишь, брат: несколько дней назад меня искусали
пчелы и я все эти дни неустанно молился.
Да, я помнил об этом.
А кентавр, услышав о пчелах, вспомнил, как они искусали
его и тетушку Мегаэру, и спросил Бригельма с сочувствием:
-- Ты, значит, учился спать стоя?
Брат, соглашаясь, кивнул кентавру, -- хотя он ведь не мог
знать, почему Эджин так спросил?
-- Да, этот щенок -- послание, -- повторил Бригельм. -- Он
-- знак. Свидетельство небесных сил. Теперь я могу пзвать
собак, всех животных, какие созданы Природой, и они придут ко
мне. И помогут, если будет надо. И я смогу понять их язык.
Разве же это не прекрасно?!
Неожиданно из глубины болота послышался какой-то шум. Он
медленно стал приближаться к нам.
И вдруг я догадался: прежде за нами по болоту все время
шел мой брат Бригельм. Дорогу ему указывал щенок. И это щенок
подавал зверям и птицам в лесу сигналы: молчите! Не сбивайте
человека с пути! Вот почму все время в лесу было так тихо!
Но долго размышлять обо все об этом времени у меня не
было.
Всем сейчас было ясно: вот-вот сюда явятся сатиры.
Сэр Баярд дал знак: молчите!
Да, времени на раздумья и разговоры не было. И бригельм не
узнал, что щенок -- это мой шутливый подарок ему, а вовсе не
послание души рыцаря Хумы, парящей где-то над землей, в
немыслимой дали. Впрочем, мой брат все равно бы не поверил ни
одному моему слову...
* * *
Итак, мы ждали сатиров. И они не замедлили появиться.
Сатиров было четверо. У каждого в руках -- огромная кривая
сабля. На такую саблю и смотреть-то было страшно. Во всяком
случае, мне.
Мерзкие твари шли по тропинке, пристально вглядываясь в
заросли камыша.
Эджин присел и шепнул сэру Баярду -- однако, шепот его мне
показался громче грома:
-- Думаю, мы легко справимся с этими четырьмя, сэр. Даже
если нам придется сражаться только двоим.
А сэр Баярд -- неожиданно для меня ответил так:
-- Мы не будем сражаться. -- Он помолчал и добавил: -- Во
всяком случае, мы сначала должны попытаться договориться с
ними, не пуская в ход оружия. Я ведь обещал Арчеле, что добьюсь
перемирия. Но получилось, что, едва увидев меня и вас, Эджин,
они тотчас напали на нас. Мы должны доказать им, что не хотим
им зла. А затем, затем начать переговоры о мире.
Я тронул своего хозяина за рукав и прошептал:
-- Сэр, может быть, вам стоит сказать, что вы --
соламнийский рыцарь. И вы едете на турнир в замок ди Каэла. Ну,
а в том, что вы -- рыцарь, они убедятся, когда увидят ваши
доспехи. И, может быть, они из врагов сразу же превратятся в
ваших союзников. А может быть, лучше сказать, что вы -- вовсе
не соламнийский рыцарь?
-- Ох, Гален, прекрасные же советы дал ты мне! Но,
во-первых, где они, мои доспехи? Куда делась наша вьючная
кобыла?
Да, я совсем забыл, сто кобыла вместе с доспехами сэра
Баярда пропала.
-- Ну, а во-вторых, я не хочу лгать, что я -- не рыцарь
Соламнии. Я не хочу опозорить себя ложью, а любая ложь рыцаря
позорит весь рыцарский орден.
-- Но, сэр... -- начал я.
И тут вмешался Бригельм. Он воскликнул радостно:
-- Конечно, сражаться мы не будем. И лгать тоже не будем.
Если вы считаете, что сатиры -- злы и недружелюбны, то вы
глубоко заблуждаетесь. Это совершенно безвредные и добрые
создания.
Он выпрямился во весь рост и, широко расставив руки, пошел
навстречу сатирам.
Поначалу рыцарь и кентавр растерялись. Но быстро пришли в
себя и, сжимая на всякий случай мечи, поспешили за Бригельмом.
Я, обнажив свой меч, тоже хотел пойти за ними. Но...
Я почувствовал: мое плечо цепко схватила когтистая лапа
ворона. Моего лица коснулись крылья. Запах, который я ощутил,
был запахом смерти. Кровь заледенела в жилах. Я был не в силах
и шагу ступить вслед за братом и сэром Баярдом. Словно ноги мои
попали в трясину, и она неудержимо засасывает меня.
И я услышал тихий голос:
-- Следуй за мной, мой мальчик. Пора тебе уже отдать мне
свой долг.
Крылья хлопали возле самой моей головы. Я растерялся,
сделал шаг в сторону и очутился по колено в воде. Я не мог
никуда деться -- я мог только послушно следовать за вороном.
* * *
Наступила ночь. Птицы смолкли, в лесу стало тихо. Я был
один.
Я не знал, как далеко зашел в лес. Когда я смог что-либо
соображать, то увидел, что стою на большой поляне. Посредине
поляны рос кипарис. Усталый, я сел под дерево, прислонившись
спиной к стволу.
Найти бы какую-нибудь подходящую палку -- с палкой идти
легче. Надо найти брата и сэра Баярда. Но где их искать? В
какой они стороне? А если я их все-таки найду, что я им скажу?
Опять стану лгать? Мол, ходил на разведку, смотрел: нет ли где
засады? Бригельм, конечно, мне охотно поверит. Эджина, пожалуй,
можно будет убедить в том, что я говорю чистую правду. Но вот
сэр Баярд... Он едва ли поверит хоть одному моему слову...
Может быть, мне себя слегка поранить? Расскажу, что я
рисковал жизнью. Что сражался с сатиром... нет, с двумя
сатирами... А чтобы сэр Баярд точно поверил, скажу: это были
маленькие сатиры, ребятишки... Да, так и надо будет сказать.
Но сперва надо найти и Бригельма, и Эджина, и сэра Баярда.
Где же мне их искать? А что если сатиры схватили их? Тогда
получается, что и я попаду в плен к сатирам. Значит, мне все
равно придется врать. Что же мне придумать на этот случай?
А ворон? Смогу ли я где-либо укрыться от Скорпиона?
На болоте закричали какие-то птицы и звери. Мне стало
страшно.
В лесу было темно, лунный свет с трудом пробивался сквозь
густую листву.
Я сделал несколько шагов от поляны, но почти тотчас
провалился в трясину и повернул назад. Снова сел под кипарис. Я
пытался успокоиться, но внутренний голос все шептал и шептал
мне: "Ну что, заблудился?! Пропал. Теперь тебя сожрут
крокодилы. Искусают змеи".
Неожиданно слева от меня вспохнуло несколько перепелов. Я
проследил за ними взглядом -- но они быстро исчезли в ночной
темноте. Тогда я оглядел поляну. И -- похолодел.
Кроме меня, на ней был кто-то еще. Он был совсем рядом,
всего в нескольких шагах от меня.
И этот "кто-то" уже навалился на меня, повалил на землю и
стал душить. Эти руки... эти руки были мне хорошо знакомы.
-- Алфрик! -- вскрикнул я.
Глава 7
Да, меня душил мой родной брат Алфрик.
Сильными, цепкими руками он схватил меня за горло. Я упал
на землю лицом вверх и видел его искаженное злобой лицо,
налитые кровью глаза. Я пытался вывернуться из-под него, но
тщетно. Брат коленями наступил мне на руки. Все сильнее
вдавливал меня в болотную грязь. О, да, ему явно доставляло
удовольствие топить меня в грязи.
Почти все дела и помыслы брата были грязными. Всегда. Всю
его жизнь. И он, он еще мечтал стать рыцарем! Да, хорош рыцарь,
ничего не скажешь!
А брат, межде тем, все сильнее и сильнее вдавливал меня в
болотную жижу. Я чувствовал: на Алфрике что-то металлическое.
Ба! Да ведь он надел отцовские доспехи. Я вновь попытался
вывернуться из-под него.
-- Не выйдет! -- прошипел брат. -- Ты всегда был хитрым и
изворотливым, как ласка. Потому тебя и прозвали Лаской. Но
теперь тебе не удастся ускользнуть от меня. Ты за все получишь
от меня по заслугам!
Брат говорил с ненавистью. Он был много сильнее меня и был
уверен в своей правоте. А я вовсе не был уверен, что заслужил
смерть. И умирать не хотел.
-- Алфрик, послушай меня...
-- Хватит болтовни! Ты перехитрил меня там, в замке. Ты,
ты стал оруженосцем у сэра Баярда, а не я. Но теперь тебе уже
не удастся обмануть меня. Сейчас ты у меня за все получишь!
Брат вытащил что-то из-за пояса. Я похолодел от ужаса.
Нож!
-- Алфрик, одумайся! Что ты хочешь делать?!
-- Заткнись! У меня нет никакого желания тратить время на
пустую болтовню. Я все уже решил раньше.
Острие ножа коснулось моего горла.
Я сделал еще одну попытку вывернуться из-под брата. Не
удалось. Тогда я все-таки попытался схитрить:
-- А ты знаешь, брат, здесь такое удивительное болото. Вот
пока мы с тобой боролись...
Алфрик усмехнулся:
-- Что-то я не заметил, чтобы мы боролись! Я одолел тебя в
два счета. Ведь ты же -- слабак! И топерь минуты твоей жизни
сочтены!
-- Но все же послушай меня, Алфрик. Это любопытно. Ты,
может быть не заметил, но здесь на болоте все оастет со
сказочной бысторотой...
-- Ты, мой милый брат, если понял это только сейчас,
оказывается, тугодум. Я это понял с первой же минуты, как
оказался здесь, на болоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42