Геометрически корабль был
как бы третьей вершиной сплющенного треугольника.
Непростая задачка. Для начала нам впервые предстояло объединить все
силы - создать ментальную параллельную цепь из пятидесяти человек.
Большинство с трудом себе представляло, что такое энергия психокинеза, а
тут предлагают не только напрячь свои неразвитые силы, но и сделать это в
унисон с другими. Флейшман, Райх и я взяли на себя общее руководство. Да,
мы занялись чертовски опасным делом. Корабль наш был далек от совершенства:
стоит кому-то на миг ослабить контроль - и нам всем конец. Для страховки мы
трое должны были отслеживать возможность аварии, а Холкрофт и Эбнер
координировали образование вибрационной волны. Затем настало время
"пробить" телепатический канал к Земле. Эффект оказался потрясающим:
казалось, мы снова очутились в Вашингтоне. С Земли мощным потоком пошла
"жизненная энергия" - она напоминала ту, что мы чувствовали на поверхности
Луны. Правда, там это была энергия изможденных плененных сил, а с нашей
планеты шли волны страха и неврозов. Вот оно, подтверждение райховской
теории паразитов сознания. На Земле люди производили волны паники таким же
образом, каким мы создавали психическую энергию; страх все больше отделял
их от их истинного "Я" и превращал в зараженные раком тени; и эти альтер
эго немедленно становились частью странной "самостоятельной" реальности -
как будто ваше отражение в зеркале вдруг начинало жить своей независимой
жизнью.
Контакт с Землей позволял нам нажать на Луну двойным рычагом,
состоявшим из нашего собственного прямого луча ПК-энергии и отраженного
луча, исходившего от Земли.
Целью этого эксперимента не было "поразить" Луну тем или иным способом,
но лишь оценить степень нашей зависимости от нее, подобно тому, как игрок в
крикет взвешивает мяч на ладони. Я бы сказал, что использование ПК-энергии
не более сенсационно, чем обыкновенное прикосновение к чему бы то ни было.
Единственное отличие в том, что спектр возможностей "ПК-прикосновения"
гораздо обширнее. В данном случае, сфокусировав отраженный луч с Земли, мы
могли на деле испробовать сопротивление Луны. И означало это на данном
этапе следующее: просто-напросто увеличивать мощность и ждать, что будет.
Все, что мы с Райхом и Флейшманом могли сделать, так это постараться, чтобы
вибрация не разнесла наш корабль. По нарастающим колебаниям мы чувствовали,
как усиливается мощность потока. Не выдержав, я приказал остановиться -
слишком рискованно было продолжать дальше.
Я поинтересовался у Холкрофта, откуда идет сопротивление.
- Мне кажется, мы натолкнулись на ответную реакцию. Сдавить Луну
несложно, но непонятно, какую силу она может отразить. Лучше продолжить
этот эксперимент с Земли.
Я понимал его: ПК-луч позволяет изменить форму Луны, но это еще не
значит, что таким образом Луну можно сдвинуть с орбиты.
Все порядком устали, и многие решили до приземления поспать часок.
В девять утра были запущены ракеты торможения, скорость упала до тысячи
миль в час. В девять семнадцать мы вошли в земную атмосферу и прекратили
подачу энергии. Теперь нас вел только контрольный луч Мэйси. Когда мы
приземлились, было без нескольких минут десять.
Казалось, мы отсутствовали целое тысячелетие. Наша в н у т р е н н я я
с у щ н о с т ь изменилась настолько, что и Земля выглядела другой. Теперь
все на планете казалось бесконечно прекраснее, чем мы представляли. Когда
мы были на Луне, ее искажающее влияние было слишком велико, чтобы мы могли
заметить и оценить эту перемену.
Однако те, кто пришел нас приветствовать, казались чужаками и выглядели
отталкивающе, чуть получше обезьян. Боже мой, неужели эти идиоты могли жить
в бесконечно прекрасном мире и оставаться при этом слепыми недоумками? Мы
были вынуждены вновь и вновь напоминать себе, что людская слепота - это
всего лишь определенный этап в эволюционном процессе.
Инстинктивно мы все тщательно скрывали перемены, которые с нами
произошли, от любопытных взглядов земных собратьев, изо всех сил стараясь
быть как все. При этом нам было стыдно, как счастливчику, оказавшемуся
среди безнадежных неудачников.
Мэйси выглядел ужасно усталым и больным:
- Ну как, сэр, вас можно поздравить с удачей?
- Думаю, да! - ответил я.
Он тут же посветлел лицом. Я понял, что могу благотворно влиять на
него. Даже если эти существа немногим лучше полных кретинов, они все же
наши братья. Взяв его за руку, я передал ему часть бурлившей во мне
энергии. Какое удовольствие было наблюдать за мгновенными переменами: плечи
его распрямились, даже морщины на лице разгладились, и весь он засветился
оптимизмом.
- Ну, рассказывайте, что тут произошло после нашего отъезда, - попросил
я.
А дела обстояли очень серьезно. Безжалостный Гвамбе, не теряя времени,
оккупировал Иорданию, Сирию, Турцию и Болгарию. Любое сопротивление
подавлялось его многотысячной армией. Он превратил в грозное оружие
аккумулятор космических лучей, над которым работали ученые Европы и Африки,
добавив к нему вольфрамовый отражатель. И с этого момента сопротивление
прекратилось. За час до нашей посадки сдалась Италия, предложив Гвамбе
беспрепятственный проход его войск по своей территории. Немецкие войска
скапливались вдоль границ Штирии и Югославии, но главная битва пока не
состоялась. Немцы грозили водородной бомбой, если Гвамбе запустит свой
аккумулятор космических лучей, и это означало, что начинается затяжной
период войны с обычным вооружением. Американская система ПВО не смогла
задержать четырнадцать ракет повышенной мощности - одна из них вызвала
пожар в Лос-Анджелесе, бушевавший всю прошлую неделю. Американцы не могли
нанести ответный ракетный удар, поскольку войска Гвамбе рассредоточились на
огромной территории, но вчера президент объявил, что за каждый залп по
Штатам в Африке будет разрушено по одному городу.
Но в целом все понимали - в этой войне на победу надежды нет ни у кого.
Любой ответный удар вел только к взаимоуничтожению. Все считали Гвамбе
маньяком-убийцей, который наводил страх и на свой народ, и на весь
остальной мир.
Удивительно, но Хэзарда - такого же безумца и преступника - всерьез не
принимали. За те две недели, пока Гвамбе захватывал средиземноморские
страны, Германия и Австрия провели мобилизацию. Немецкие ракеты уже
сыпались на Кейптаун, Булавайо и Ливингстоун, но с о г л а с о в а н н а я
война против Африки пока не началась. Когда же поползли слухи, что Хэзард
вводит в Австрию установки для запуска водородных ракет, к нему обратились
российский премьер и американский президент с просьбой не использовать
ядерное оружие. Хэзард ответил уклончиво. Но в основном его поведение
воспринималось всеми как разумное. Мы же знали о Хэзарде нечто большее.
Знал это и президент Мелвилл, но предпочитал не вмешиваться.
Ракетоплан доставил нас в Вашингтон, и в тот же вечер мы уже сидели за
столом с президентом. Он тоже выглядел неважно, но после общения с нами
воспрял духом. Обслуга Белого Дома расстаралась, чтобы организовать
импровизированный обед для пятидесяти гостей в большом обеденном зале.
Президент сразу поинтересовался:
- Ума не приложу, как вам удается так бодро держаться?
- Просто мы знаем, как остановить эту войну.
Именно это он и ожидал услышать. Хотя в тот момент мне было все равно,
уничтожат люди друг друга или нет. Оказавшись снова среди этих жалких
сварливых людишек с куриными мозгами, я понял, до чего же они меня
раздражают.
- И как же мы собираемся остановить войну? - поинтересовался президент.
- Для начала вы должны выступить по национальному телевидению и
объявить, что через шесть часов вы сделаете важное заявление, которое
касается всего мира.
- Нельзя ли узнать, о чем будет это заявление?
- Пока точно не знаю, но речь, видимо, пойдет о Луне.
В четверть первого ночи мы вышли на лужайку перед Белым Домом. Небо
затянули облака, моросил мелкий холодный дождь. Но нас это не особенно
волновало - мы прекрасно знали, где сейчас находится Луна. Ее притяжение не
скрыть никаким облакам.
Усталости не чувствовалось. Возвращение на Землю вызвало мощный прилив
сил. А еще мы подсознательно были уверены, что остановить эту войну нам под
силу. Другое дело - уничтожим ли мы при этом паразитов? Вопрос оставался
открытым.
В космосе наши опыты проходили отлично. А здесь, на Земле, опираясь на
всю ее мощь, мы тем более могли включить в цепь наши ментальные силы. Нам с
Райхом и Флейшнером теперь было не нужно контролировать остальных; надо
было только действовать аккуратнее, чтобы не разрушить походя Белый Дом.
Когда наше сознание объединилось, я почувствовал необычайный подъем и
прилив неведомой раньше силы. Вот когда я понял смысл библейского
высказывания: "мы члены друг друга". Мне представилось все человечество,
соединившееся в телепатическом контакте. Человек перестанет быть
"единичным" существом, горизонты его мощи раздвинутся до бесконечности.
Нашу волю мы сконцентрировали в "прожекторный" луч и направили его в
сторону Луны. Теперь ни к чему было усиливать мощность за счет вибрации.
Удивительные ощущения вызвал контакт с Луной - словно внезапно оказываешься
в центре самой шумной толпы в мире. Тревожные вибрации передавались с Луны
по упругому силовому кабелю, который мы как бы перебросили с одной планеты
на другую.
Конечно, это не был обычный, "слышимый" шум. На несколько секунд мы
потеряли контакт друг с другом - связь прервалась из-за нахлынувшей волны
ментальных помех и искажений. Но затем мы снова почувствовали друг друга и
объединили наши усилия против этой волны. Луч нашей воли шарил по Луне, и
мы осязали ее поверхность, словно водили рукой по апельсину. Вот мы ее
потихоньку сжали, затем выждали немного, и под нашим с Райхом руководством
принялись продуцировать чистейшую энергию движения. Нас не волновало
расстояние до Луны - по-видимому, эти четверть миллиона миль для нашей мощи
были просто пустяком.
Минут двадцать мы продолжали разминку. Главное - не расходовать сил
понапрасну, действовать постепенно. Связанный могучими узами гравитации с
Землей, гигантский шар весом в пять тысяч миллиардов тонн начал медленно
раскручиваться. В принципе он был невесомым, поскольку вес его
поддерживался за счет Земли.
И медленно, очень медленно мы принялись сжимать Луну, заставляя ее
раскручиваться. Вначале ничего не происходило. Мы прибавили мощности,
стараясь упираться в землю - многие даже присели на мокрую траву.
По-прежнему без изменений. Усталости не было - мы продолжали осторожно
давить на Луну, волны напряжения усиливались и разгонялись уже без нашего
контроля. Минут через пятнадцать мы поняли, что дело сдвинулось с мертвой
точки. Луна повернулась, правда очень медленно. Мы сейчас напоминали
мальчишек, которые разгоняют карусель. Как только мы преодолели
первоначальную инерцию, предела скорости уже не чувствовалось - она
медленно, но неуклонно нарастала.
Но "карусель" крутилась в направлении, противоположном вращению Земли.
Мы старались раскручивать Луну под прямым углом к оси ее вращения вокруг
Земли, так сказать - в направлении с севера на юг. Продолжая давить на
Луну, мы разогнали вращение до трех тысяч миль в час. Через пять минут сила
инерции окончательно была преодолена, это значило, что Луна полностью
проворачивалась вокруг своей оси каждые два часа - именно такая скорость
нам была необходима.
Теперь можно было не мокнуть больше под дождем и выпить горячего кофе.
В комнате набилось много народа: к нам присоединились пятнадцать ведущих
сенаторов. Мы попросили их не шуметь, а сами присели и вновь
сосредоточились на Луне - интересно, сработал ли наш маневр?
Сработало. В течение двадцати минут та половина Луны, которую мы обычно
видим с Земли, отвернулась от нас в открытый космос, и нам предстала ее
обратная сторона. Как мы и предполагали, возбуждающее воздействие Луны
уменьшилось наполовину. Тысячелетиями лучи ее психической энергии
бомбардировали Землю, а теперь они отражались в открытый космос.
Через час некогда темная сторона Луны полностью открылась для обзора.
Беспокойные вибрации с поверхности Луны почти не ощущались. Мы
поинтересовались у сенаторов, не заметили ли они в себе каких-либо перемен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34