К тому же ему придется разделить силы и оставить часть войск здесь для нашей блокады, чтобы мы не ударили ему в тыл. Осаждать же они нас смогут только до зимы. Зимой Эрих не сможет наступать из Эндории и освободившаяся королевская армия ударит в тыл уже осаждающим.
— И все, что для этого нужно — удержать город до зимы?
— Угу. Против восьмитысячного войска со всеми осадными машинами и лучшими инженерами королевства Родезия.
— То есть восемь месяцев… до ноября… действительно чудо. Но знаешь, если бы мы не разбили Розентерна наше положение было бы много хуже. Значит, одно маленькое чудо уже произошло. Почему бы не произойти и еще одному?
— Действительно, почему? — вздохнул Володя. — Вот что, Конрон, давай пока не будем об этом говорить остальным. Я тут без тебя совещание созвал чтобы в ошибках разобраться. Послушаешь? А то и так уже всех заставили ждать. А завтра уже на свежую голову снова подумаем. Может какая идея и появится…
Володя остался сидеть, задумчиво наблюдая за Конроном, который зычным голосом стал звать всех в комнату для начала совещания.
— И что я здесь делаю? — вздохнул он про себя.
Если удастся отбиться от этих новых сил, получится выигрыш еще дней в семь. За это время Аливия поправится и можно будет убираться из обреченного города. Почему же тогда становится так противно, когда об этом думаешь? Ладно, если бы он действительно мог помочь, но ведь он не может! Все его знания — теоретические, а между теорией и практикой расстояние в пропасть, что он уже и почувствовал сегодня, когда бестолково метался по всем укреплениям, по сути, совершенно не управляя боем. Подстроить такую вот ловушку — это да, на это его знаний хватает, но руководить обороной… командовать армией в открытом бою… Это совсем-совсем иное.
Наблюдая за радостными лицами входящих, уже узнавших от вернувшихся людей подробности битвы за стенами Володя почувствовал себя еще хуже.
Офицеры собирались на взгляд Володи слишком уж оживленными, активно обсуждая прошедшую битву. Мальчик исподлобья взирал на всю эту радостную суету, откинувшись на спинку стула и даже не шевелившись, из-за чего на него практически не обращали внимания. Только Конрон, тихонько сидевший в стороне, посматривал на него с недоумением. Остальные же больше внимания уделяли пустому столу, хотя после битвы, по их мнению, должна быть грандиозная пирушка, раз уж они победили. Впрочем за прошедшее время все уже привыкли к странным представлениям чужеземного князя о том, как стоит вести советы, а потому не очень удивлялись. Пиры отдельно, совещания отдельно. Не очень удобно с точки зрения благородных, но этот князь каким-то образом сумел убедить в своей правоте и командующего, а потому спорить с ним не рисковали.
Наконец все расселись. Некоторое время продолжался обмен мнениями, но вот разговоры стихли и теперь уже все собравшиеся посматривали на мальчика. Володя же поймал себя на совершенно идиотской мысли, что ему хочется что-то повертеть в руках, чтобы как-то отвлечься и обдумать слова. Вздохнув, он поднялся и, заложив руки за спину, медленно прошелся за спинами собравшихся. Тем оборачиваться было неудобно, но и не следить за ним тоже не могли.
— Главное заранее поставить собеседника в неудобное положение, — вспомнил Володя одну из лекций психологов на Базе. — Твоя уверенность и более твердая позиция — твое оружие на таких совещаниях. Чуть дашь слабину, позволишь оппонентам перехватить инициативу и ты проиграл. Не можешь задавить ростом, солидностью, ищи способ сделать так, чтобы им было просто неудобно с тобой спорить. Встань перед Солнцем, займи позицию, когда другим будет неудобно.
Володя остановился около угла и прислонился к стене, добившись того, чтобы все был крайне неудобно за ним наблюдать с тех мест, где они сидели.
— Что ж, господа, — начал он. — Давайте подведем итоги первого сражения за город. Несмотря на победу расслабляться не стоит, тем более что ошибок с нашей стороны было допущено очень много. Непозволительно много.
Кто-то хмыкнул, но его смешок никто не поддержал, а Володя просто не обратил внимания.
— Ошибки были у всех… В этих «всех» я включаю и себя, поэтому не надо на меня смотреть с таким снисходительным видом, тир Роухен. — Начальник гарнизона поперхнулся, смутился и поспешно отвернулся. Я даже не буду пытаться оправдаться тем, что это у меня первое сражение. Будем считать, что это последняя проверка перед серьезным экзаменом. И сейчас нам важно серьезно обдумать все совершенные ошибки, чтобы больше не повторять их в будущем. — Володя отлепился от угла и вернулся на свое место. Все облегченно расслабились.
— И какие же ошибки вы увидели, милорд? — поинтересовался кто-то не слишком почтительно. Мол поучи яйцо курицу.
— Вот об этом мы сейчас и будем говорить. Филлип Норт. — Володя глянул на своего вассала и тот поспешно поднялся. — Вы командовали центром и отражали первую атаку сразу после того, как враг ворвался в город. Как долго продолжался бой?
Филлип на мгновение задумался.
— Не больше тридцати минут. У них не было никаких шансов.
— Что вы сделали после того, как атака была отражена?
— Что? Сначала отбросили их от укреплений, потом совершали короткие вылазки…
— Решил мечом помахать? А ты видел, что твои лучники сидят без дела? В тот момент, когда враг перенес всю тяжесть атак на фланги у тебя бездельничала сотня лучников, для которых не было целей! Почему ты не отправил часть на подкрепление? Почему я там должен был лично появиться, что бы наконец сдвинуть их оттуда и отправить в дело?
— Милорд, я…
— Что «я»? Ты уже ответил. Вместо того чтобы следить за обстановкой, ты отправился махать мечом в первые ряды. Я тебя за этим посылал? Или там кроме тебя никто оружием пользоваться не умеет? Считаешь, что без тебя бы не обошлись? Ты должен был наблюдать за тем, что происходит у тебя. Должен был заметить, что на тебя натиск ослаб и что повторение атаки вряд ли вероятно и должен был отправить хотя бы часть своих сил в поддержку тем, кого в этот момент атаковали! Не я это должен был делать, а ты! Продолжаем. Кто командовал обороной в центре левой стены?
Поднялся один из рыцарей. Поднялся с явной неохотой, но тем не менее встал.
— Это ведь у вас произошел прорыв?
— Да, милорд. Вы очень вовремя подвели резервы, если бы не это…
— А если бы не привел? Скажите, вы знали, что у вас есть свои резервы? Перед началом боя мы обговаривали такие случаи. Почему вы не подняли сигнал о помощи, когда напор врага стал слишком силен? Если бы вы вовремя вывесили флаг, не пришлось бы гнать резервы соседнего отряда и с ходу расстроенным строем вступать в схватку.
— Я…
— Находились в первых рядах и своим примером вдохновляли солдат.
Володя встал и медленно, с трудом удерживаясь чтобы не перейти на бег, прошелся по комнате.
— Задача командиров состоит не в том, чтобы быть в первых рядах, а в том, чтобы управлять своими подчиненными. Следить за обстановкой и вовремя реагировать на её изменения. Вашим главным инструментом, если уж вы командиры, должна стать голова! Голова, а не руки! Командир обязан думать! Думать, а не просто мечом размахивать! Я допускаю, что в бою могут возникнуть разные ситуации и потребуется личный пример, чтобы увлечь подчиненных, но сомневаюсь, что здесь был этот случай. Если бы вы не находились в первых рядах, вы бы заметили усиливающийся напор и вовремя подали бы сигнал резерву. Подошедшие свежие силы имели возможность предотвратить прорыв. А что теперь? А теперь вы можете смело записывать всех погибших при том прорыве на свою совесть, тир!
Первоначально тот порывался что-то возразить, но после последних слов задумался. Володя заметил, что и некоторые из присутствующих тоже обдумывают его слова.
— Арвид, что там в госпиталях?
Врач поспешно поднялся.
— Около шестидесяти раненных, но опасение внушают только шестнадцать человек. Остальные с большой долей вероятности поправятся. Очень хорошо, что первую помощь оказывали непосредственно на месте. Без этого умерло бы намного больше.
— Насколько тяжелы эти шестнадцать?
— Трое из них до утра не доживут, остальные… все в руках Господа.
— А сколько всего погибло с нашей стороны?
— Я еще не получил всех сведений…
— Я же просил сообщить об этом всех командиров.
— Ну… некоторые отправились праздновать.
— Касается всех! Проверить свои отряды, таких празднующих выявить и отправить в солдаты. Если они не понимают когда время праздновать, то нечего им делать в командирах. Арвид, ты должен был о таких случаях доложить командирам таких веселых.
Врач пожал плечами.
— Я понятия не имею кто там командир и что я тут должен. У меня и своей работы по горло, чтобы еще вашей заниматься.
— Ладно. Давай примерно. Какие у нас потери?
— Сколько погибло в сражении за стеной я не знаю даже приблизительно. Узнаю к утру. В городе же чуть больше сорока человек. Опять-таки к утру буду знать уже точно.
— А родезцы? Сколько их прорвалось в город?
— Примерно восемьсот, — сообщил Лиром Рокхон. — Я занимался расчисткой ворот и обустройством пленных, — пояснил он под общими вопросительными взглядами. — Восемьсот прорвалось в город, пленных примерно триста человек. Значит погибших где-то пятьсот. Но это очень приблизительно.
Володя кивнул.
— Ладно, будем пока исходить из этого. Конрон, может хотя бы примерно скажешь, что у тебя?
— Ну… самый страшный бой был у города, тут мы и понесли основные потери. Когда родезцы побежали ни о каком организованном сопротивлении они и не думали. Их обоз тоже не защищался — там мало было солдат, в основном рабочие и больные. Так и взяли всех, скоро доставят. Пленных будет примерно четыреста человек, сколько родезцев погибло оценить сложно. Человек триста-четыреста. С нашей стороны около сотни…
— Что ж, пусть пока так. Когда точные цифры станут известны, сообщите. Продолжим разговор. Разбирать действия каждого полагаю бессмысленно. Предлагаю просто всем минут пять помолчать и подумать над тем, чем вы занимались в бою. Если сражались в первых рядах, подумайте насколько ваше участие там действительно было необходимо и не принесли бы вы больше пользы, если бы находились в стороне от битвы.
— Да как я буду сидеть в стороне!!! — вскочил один из рыцарей. — Да мой отец в гробу перевернется из-за того, что его сын трус!
Володя молча выслушал тираду рыцаря и когда тот выдохся, заговорил сам:
— До тех пор пока я занимаю хоть какую-то должность в обороне города, я буду от всех требовать в первую очередь работы ваших мозгов, а не рук. Если вы считаете, что это выше ваших сил и что ваше место впереди в самой гуще схватки скажите сразу — я подыщу вам на замену других командиров. Став обычными солдатами вы можете в полной мере демонстрировать свою отвагу и умения в самой гуще схватки.
— Да ты…
— А я еще не закончил, — перебил Володя. — Я ведь слушал вас, послушайте теперь вы. Не так уж и много я прошу. Неужели вы настолько не доверяете своим солдатам, что им обязательно нужен ваш пример? И я не говорю, что надо засесть в тылу на горке и оттуда поглядывать. В бою разное происходит и часто от того, насколько вовремя вы среагируете зависит победа или поражение. И если видишь, что есть возможность решающим ударом взломать вражескую оборону, что твой пример увлечет всех — вперед. Но вот дождаться этого момента, увидеть его, а то и подготовить всей логикой боя — вот тут и проявляется ваш настоящий талант как командира. Смотреть, наблюдать, видеть, управлять, а в нужный момент ударить всеми силами в выбранное место! Прорвал оборону — выбрал следующую цель: преследование бегущих или удар в тыл другой группе, чтобы помочь товарищам. Выбор цели за вами, но удар по ней наносится солдатами. Ваша роль — думать!
Володя на миг запнулся, выдохнувшись. Всю речь он произнес на одном дыхании, рябя и чеканя фразы, словно гвозди вбивая. На него смотрели ошарашено и недоверчиво, словно он произнес что-то новое и невиданное, хотя ведь, расспросив офицеров Эриха, он не открывал Америк и велосипедов не изобретал. И если Эрих требовал от своих офицеров в первую очередь контроля, то в Локхере, похоже, уважали больше личную храбрость. Это Володя сейчас и намеревался переломить. Впрочем, он понимал, что за день или два это не сделать. Чтобы к его словам стали прислушиваться надо в первую очередь доказать этим людям что сам не трус и требуешь от них такого не по трусости, чтобы спрятаться за спины солдат. А во вторую, доказать, что эта система лучше того, что есть. А вот здесь видно придется создавать собственные отряды. Кое-что в этом направлении Володя уже предпринял и некоторые команды уже начали тренироваться по тем требованиям, которые выставил их командирам Володя. Но до их боеспособности еще ой как далеко. И даже если он сам лично будет тренировать каждого солдата дело это ничуть не ускорит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
— И все, что для этого нужно — удержать город до зимы?
— Угу. Против восьмитысячного войска со всеми осадными машинами и лучшими инженерами королевства Родезия.
— То есть восемь месяцев… до ноября… действительно чудо. Но знаешь, если бы мы не разбили Розентерна наше положение было бы много хуже. Значит, одно маленькое чудо уже произошло. Почему бы не произойти и еще одному?
— Действительно, почему? — вздохнул Володя. — Вот что, Конрон, давай пока не будем об этом говорить остальным. Я тут без тебя совещание созвал чтобы в ошибках разобраться. Послушаешь? А то и так уже всех заставили ждать. А завтра уже на свежую голову снова подумаем. Может какая идея и появится…
Володя остался сидеть, задумчиво наблюдая за Конроном, который зычным голосом стал звать всех в комнату для начала совещания.
— И что я здесь делаю? — вздохнул он про себя.
Если удастся отбиться от этих новых сил, получится выигрыш еще дней в семь. За это время Аливия поправится и можно будет убираться из обреченного города. Почему же тогда становится так противно, когда об этом думаешь? Ладно, если бы он действительно мог помочь, но ведь он не может! Все его знания — теоретические, а между теорией и практикой расстояние в пропасть, что он уже и почувствовал сегодня, когда бестолково метался по всем укреплениям, по сути, совершенно не управляя боем. Подстроить такую вот ловушку — это да, на это его знаний хватает, но руководить обороной… командовать армией в открытом бою… Это совсем-совсем иное.
Наблюдая за радостными лицами входящих, уже узнавших от вернувшихся людей подробности битвы за стенами Володя почувствовал себя еще хуже.
Офицеры собирались на взгляд Володи слишком уж оживленными, активно обсуждая прошедшую битву. Мальчик исподлобья взирал на всю эту радостную суету, откинувшись на спинку стула и даже не шевелившись, из-за чего на него практически не обращали внимания. Только Конрон, тихонько сидевший в стороне, посматривал на него с недоумением. Остальные же больше внимания уделяли пустому столу, хотя после битвы, по их мнению, должна быть грандиозная пирушка, раз уж они победили. Впрочем за прошедшее время все уже привыкли к странным представлениям чужеземного князя о том, как стоит вести советы, а потому не очень удивлялись. Пиры отдельно, совещания отдельно. Не очень удобно с точки зрения благородных, но этот князь каким-то образом сумел убедить в своей правоте и командующего, а потому спорить с ним не рисковали.
Наконец все расселись. Некоторое время продолжался обмен мнениями, но вот разговоры стихли и теперь уже все собравшиеся посматривали на мальчика. Володя же поймал себя на совершенно идиотской мысли, что ему хочется что-то повертеть в руках, чтобы как-то отвлечься и обдумать слова. Вздохнув, он поднялся и, заложив руки за спину, медленно прошелся за спинами собравшихся. Тем оборачиваться было неудобно, но и не следить за ним тоже не могли.
— Главное заранее поставить собеседника в неудобное положение, — вспомнил Володя одну из лекций психологов на Базе. — Твоя уверенность и более твердая позиция — твое оружие на таких совещаниях. Чуть дашь слабину, позволишь оппонентам перехватить инициативу и ты проиграл. Не можешь задавить ростом, солидностью, ищи способ сделать так, чтобы им было просто неудобно с тобой спорить. Встань перед Солнцем, займи позицию, когда другим будет неудобно.
Володя остановился около угла и прислонился к стене, добившись того, чтобы все был крайне неудобно за ним наблюдать с тех мест, где они сидели.
— Что ж, господа, — начал он. — Давайте подведем итоги первого сражения за город. Несмотря на победу расслабляться не стоит, тем более что ошибок с нашей стороны было допущено очень много. Непозволительно много.
Кто-то хмыкнул, но его смешок никто не поддержал, а Володя просто не обратил внимания.
— Ошибки были у всех… В этих «всех» я включаю и себя, поэтому не надо на меня смотреть с таким снисходительным видом, тир Роухен. — Начальник гарнизона поперхнулся, смутился и поспешно отвернулся. Я даже не буду пытаться оправдаться тем, что это у меня первое сражение. Будем считать, что это последняя проверка перед серьезным экзаменом. И сейчас нам важно серьезно обдумать все совершенные ошибки, чтобы больше не повторять их в будущем. — Володя отлепился от угла и вернулся на свое место. Все облегченно расслабились.
— И какие же ошибки вы увидели, милорд? — поинтересовался кто-то не слишком почтительно. Мол поучи яйцо курицу.
— Вот об этом мы сейчас и будем говорить. Филлип Норт. — Володя глянул на своего вассала и тот поспешно поднялся. — Вы командовали центром и отражали первую атаку сразу после того, как враг ворвался в город. Как долго продолжался бой?
Филлип на мгновение задумался.
— Не больше тридцати минут. У них не было никаких шансов.
— Что вы сделали после того, как атака была отражена?
— Что? Сначала отбросили их от укреплений, потом совершали короткие вылазки…
— Решил мечом помахать? А ты видел, что твои лучники сидят без дела? В тот момент, когда враг перенес всю тяжесть атак на фланги у тебя бездельничала сотня лучников, для которых не было целей! Почему ты не отправил часть на подкрепление? Почему я там должен был лично появиться, что бы наконец сдвинуть их оттуда и отправить в дело?
— Милорд, я…
— Что «я»? Ты уже ответил. Вместо того чтобы следить за обстановкой, ты отправился махать мечом в первые ряды. Я тебя за этим посылал? Или там кроме тебя никто оружием пользоваться не умеет? Считаешь, что без тебя бы не обошлись? Ты должен был наблюдать за тем, что происходит у тебя. Должен был заметить, что на тебя натиск ослаб и что повторение атаки вряд ли вероятно и должен был отправить хотя бы часть своих сил в поддержку тем, кого в этот момент атаковали! Не я это должен был делать, а ты! Продолжаем. Кто командовал обороной в центре левой стены?
Поднялся один из рыцарей. Поднялся с явной неохотой, но тем не менее встал.
— Это ведь у вас произошел прорыв?
— Да, милорд. Вы очень вовремя подвели резервы, если бы не это…
— А если бы не привел? Скажите, вы знали, что у вас есть свои резервы? Перед началом боя мы обговаривали такие случаи. Почему вы не подняли сигнал о помощи, когда напор врага стал слишком силен? Если бы вы вовремя вывесили флаг, не пришлось бы гнать резервы соседнего отряда и с ходу расстроенным строем вступать в схватку.
— Я…
— Находились в первых рядах и своим примером вдохновляли солдат.
Володя встал и медленно, с трудом удерживаясь чтобы не перейти на бег, прошелся по комнате.
— Задача командиров состоит не в том, чтобы быть в первых рядах, а в том, чтобы управлять своими подчиненными. Следить за обстановкой и вовремя реагировать на её изменения. Вашим главным инструментом, если уж вы командиры, должна стать голова! Голова, а не руки! Командир обязан думать! Думать, а не просто мечом размахивать! Я допускаю, что в бою могут возникнуть разные ситуации и потребуется личный пример, чтобы увлечь подчиненных, но сомневаюсь, что здесь был этот случай. Если бы вы не находились в первых рядах, вы бы заметили усиливающийся напор и вовремя подали бы сигнал резерву. Подошедшие свежие силы имели возможность предотвратить прорыв. А что теперь? А теперь вы можете смело записывать всех погибших при том прорыве на свою совесть, тир!
Первоначально тот порывался что-то возразить, но после последних слов задумался. Володя заметил, что и некоторые из присутствующих тоже обдумывают его слова.
— Арвид, что там в госпиталях?
Врач поспешно поднялся.
— Около шестидесяти раненных, но опасение внушают только шестнадцать человек. Остальные с большой долей вероятности поправятся. Очень хорошо, что первую помощь оказывали непосредственно на месте. Без этого умерло бы намного больше.
— Насколько тяжелы эти шестнадцать?
— Трое из них до утра не доживут, остальные… все в руках Господа.
— А сколько всего погибло с нашей стороны?
— Я еще не получил всех сведений…
— Я же просил сообщить об этом всех командиров.
— Ну… некоторые отправились праздновать.
— Касается всех! Проверить свои отряды, таких празднующих выявить и отправить в солдаты. Если они не понимают когда время праздновать, то нечего им делать в командирах. Арвид, ты должен был о таких случаях доложить командирам таких веселых.
Врач пожал плечами.
— Я понятия не имею кто там командир и что я тут должен. У меня и своей работы по горло, чтобы еще вашей заниматься.
— Ладно. Давай примерно. Какие у нас потери?
— Сколько погибло в сражении за стеной я не знаю даже приблизительно. Узнаю к утру. В городе же чуть больше сорока человек. Опять-таки к утру буду знать уже точно.
— А родезцы? Сколько их прорвалось в город?
— Примерно восемьсот, — сообщил Лиром Рокхон. — Я занимался расчисткой ворот и обустройством пленных, — пояснил он под общими вопросительными взглядами. — Восемьсот прорвалось в город, пленных примерно триста человек. Значит погибших где-то пятьсот. Но это очень приблизительно.
Володя кивнул.
— Ладно, будем пока исходить из этого. Конрон, может хотя бы примерно скажешь, что у тебя?
— Ну… самый страшный бой был у города, тут мы и понесли основные потери. Когда родезцы побежали ни о каком организованном сопротивлении они и не думали. Их обоз тоже не защищался — там мало было солдат, в основном рабочие и больные. Так и взяли всех, скоро доставят. Пленных будет примерно четыреста человек, сколько родезцев погибло оценить сложно. Человек триста-четыреста. С нашей стороны около сотни…
— Что ж, пусть пока так. Когда точные цифры станут известны, сообщите. Продолжим разговор. Разбирать действия каждого полагаю бессмысленно. Предлагаю просто всем минут пять помолчать и подумать над тем, чем вы занимались в бою. Если сражались в первых рядах, подумайте насколько ваше участие там действительно было необходимо и не принесли бы вы больше пользы, если бы находились в стороне от битвы.
— Да как я буду сидеть в стороне!!! — вскочил один из рыцарей. — Да мой отец в гробу перевернется из-за того, что его сын трус!
Володя молча выслушал тираду рыцаря и когда тот выдохся, заговорил сам:
— До тех пор пока я занимаю хоть какую-то должность в обороне города, я буду от всех требовать в первую очередь работы ваших мозгов, а не рук. Если вы считаете, что это выше ваших сил и что ваше место впереди в самой гуще схватки скажите сразу — я подыщу вам на замену других командиров. Став обычными солдатами вы можете в полной мере демонстрировать свою отвагу и умения в самой гуще схватки.
— Да ты…
— А я еще не закончил, — перебил Володя. — Я ведь слушал вас, послушайте теперь вы. Не так уж и много я прошу. Неужели вы настолько не доверяете своим солдатам, что им обязательно нужен ваш пример? И я не говорю, что надо засесть в тылу на горке и оттуда поглядывать. В бою разное происходит и часто от того, насколько вовремя вы среагируете зависит победа или поражение. И если видишь, что есть возможность решающим ударом взломать вражескую оборону, что твой пример увлечет всех — вперед. Но вот дождаться этого момента, увидеть его, а то и подготовить всей логикой боя — вот тут и проявляется ваш настоящий талант как командира. Смотреть, наблюдать, видеть, управлять, а в нужный момент ударить всеми силами в выбранное место! Прорвал оборону — выбрал следующую цель: преследование бегущих или удар в тыл другой группе, чтобы помочь товарищам. Выбор цели за вами, но удар по ней наносится солдатами. Ваша роль — думать!
Володя на миг запнулся, выдохнувшись. Всю речь он произнес на одном дыхании, рябя и чеканя фразы, словно гвозди вбивая. На него смотрели ошарашено и недоверчиво, словно он произнес что-то новое и невиданное, хотя ведь, расспросив офицеров Эриха, он не открывал Америк и велосипедов не изобретал. И если Эрих требовал от своих офицеров в первую очередь контроля, то в Локхере, похоже, уважали больше личную храбрость. Это Володя сейчас и намеревался переломить. Впрочем, он понимал, что за день или два это не сделать. Чтобы к его словам стали прислушиваться надо в первую очередь доказать этим людям что сам не трус и требуешь от них такого не по трусости, чтобы спрятаться за спины солдат. А во вторую, доказать, что эта система лучше того, что есть. А вот здесь видно придется создавать собственные отряды. Кое-что в этом направлении Володя уже предпринял и некоторые команды уже начали тренироваться по тем требованиям, которые выставил их командирам Володя. Но до их боеспособности еще ой как далеко. И даже если он сам лично будет тренировать каждого солдата дело это ничуть не ускорит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181