— А вы сами что думаете по его поводу?
Граф прикусил губу. Не дело помощника это знать, но с другой стороны он ему полностью доверял, потому и выбрал.
— Он может быть опасен… Я почему-то думаю, что король допустил ошибку, когда дал этот пост ему… как бы лекарство не оказалось опаснее болезни…
— Значит вариант два?
Граф снова задумался.
— Пока нет. Пусть пока все идет как есть. Я еще не разобрался в этом князе… Но он искренне ненавидит предателей, а потому клятву будет держать.
— Так что же вас тревожит? — удивился помощник. — Юноша, безусловно, талантлив и очень хорошо, что его удалось привлечь на нашу сторону. Конечно, он делает кучу ошибок, неопытен, многое не знает и если бы не вы, то для него все могло бы закончится печально. Но это дело наживное и когда он наберется опыта, то он может стать опорой королевства.
— Да-да, — рассеяно отозвался граф. — Иди, Турн, занимайся донесением… Вот это меня и пугает, — добавил он, когда его помощник вышел. — Что будет, когда он наберется опыта?
Прошло еще два дня… Со всеми делами Володя так замотался, что ему некогда даже было навестить семью герцога и графиню Лурдскую. Впрочем, те сами не изъявляли желания с ним общаться — Володя приказал, чтобы ему передали все просьбы пленников и о встрече те не просили. Единственно он разрешил им ежедневные прогулки во дворе замка в небольшом саду. Под присмотром, но ненавязчивом, поскольку замок находился на осадном положении с усиленными патрулями на стенах, во дворе и постоянно закрытыми воротами тоже под усиленной защитой. По необходимости открывалась только небольшая калитка. Войска в основном жили в палатках, занимаясь практически беспрерывно. Даже Володя признал, что маневр отработан хорошо, но все равно требовал учений, хотя и не таких интенсивных. Шли занятия по перегруппировки в бою по сигналам, тренировались выдвигать резервы для закрытия брешей в линии. Даже устраивали экзамены, когда горнист подавал сигнал, а каждый командир отделения должен был сказать, что сигнал значит. Кто не отвечал — учил их потом едва ли не всю ночь. Совершенство все равно оставалось недостижимым…
Володя выслушал очередное донесение от арзусца, который сообщал, что произошла непредвиденная стычка с отрядом герцога и потерял несколько человек, но сумел оторваться от преследования. Сам герцог усиленно гонит солдат вперед невзирая ни на что. Как и подозревал Володя, Ульмар посадил всех кого можно на коней и теперь несся к замку, наверстывая упущенные дни, когда был уверен, что замок противнику взять не удастся и которые потратил по стягивание всех разбросанных отрядов в кулак. Если он продолжит такой марш, то будет здесь даже раньше, чем ожидалось — настолько стремительного марша Володя от герцога не ждал.
— Похоже, что послезавтра будет бой, — заметил граф Танзани, когда гонец отправился есть и отдыхать. — Этот герцог широко шагает.
— Сегодня в учениях отбой. Вечером накормить солдат получше, а завтра только легкий завтрак. — Володя повернулся к графу. — Бой будет завтра. — К Конрону: — С утра быть готовым к выступлению. Лигур, подготовь своих людей. Все.
— Двинешься навстречу? — поинтересовался граф, когда офицеры, уточнив детали и получив дополнительные инструкции, разошлись по своим отрядам. — Стоит ли?
— Стоит. Герцог этого не ждет. Значит стоит. Да и место там получше для боя есть… В случае чего отступать к нашей переправе оттуда тоже удобнее. Граф… выделите надежного человека, пусть он возьмет человек тридцать-сорок из тыловых служб и человек десять солдат и встанет вот на этом перекрестке. Если сражение пойдет не так, отступление будет проходить именно в этом направлении. Он должен всех направлять в сторону переправы и немедленно отправить человека, чтобы он разрушил мост недалеко от замка. — Володя махнул в сторону моста, о котором он говорил, хотя его с этого места было не видно, даже если выйти из шатра — замок загораживал.
— А мост выше по течению?
— О нем позаботится наш друг арзусец… Ллия Тутс… ну и имена у них там. Я уже отправил к нему несколько гонцов с приказами.
— Несколько?
— На всякий случай. Уже был замечен вражеский разъезд. Один, правда, но кто знает. И еще, граф… проследите, пожалуйста, чтобы тут все нормально было. Мне надо бы навестить семью герцога, последняя возможность перед боем, а то как-то нехорошо даже получается.
— Все будет нормально. Я никогда прежде не видел в войсках такой дисциплины, какую навели в армии твои офицеры. Разве что в гвардии. Думаю, что присмотр тут не нужен, но прослежу.
— Спасибо.
В замке Володя прежде всего осмотрел посты, устроил разнос командиру, у которого солдат заснул на часах и только после этого навестил семью герцога. Герцогиня оторвалась от вышивания, которому обучала дочь и вопросительно посмотрела на гостя. Ему, похоже, обрадовалась одна Генриетта, тут же похваставшаяся своей вышивкой, не обращая внимания на недовольный взгляд дочери герцога Аники и презрительное фырканье Корта.
Володя изучил вышивку.
— Неплохо, — признал он. — Только вот иголку бы потоньше, а то стежки большие получаются. Вот тут видишь, неровно?
Генриетта изучила указанное место и со вздохом призналась, что «этот стежок у меня еще плохо получается».
Аника фыркнула.
— Чтоб ты еще понимал в вышивании.
Володя не обратил на это никакого внимания, чем оскорбил девочку неимоверно.
— Вы пришли что-то сказать, милорд? — вмешалась герцогиня, отчасти из страха, что ее дети сумеют таки вывести из себя князя и тогда неизвестно что может с ними случиться.
— Не знаю, ваша светлость, радостные это для вас вести или нет, но ваш муж с армией на подходе. Скорее всего завтра будет сражение.
— Надеюсь папа тебе всыплет хорошенько!
— Да!!! — поддержал сестру Корт.
— Может и так, — к их удивлению согласился князь. — Ваш папа хороший командир и бой будет трудным. Я не недооцениваю его и потому принял все меры к тому, чтобы победить. В остальном на все воля Господа…
— Какого? — удивилась графиня.
— Единого. — Володя улыбнулся. — У меня своя вера, графиня, ее сложно объяснить, а вдаваться в теологические спору у меня нет ни желания, ни нужных знаний.
Володя подошел к кровати и слегка откинул одеяло.
— Как раны, Рокерт? Не беспокоят?
— Чешется очень, милорд, в остальном нормально.
— Чешется, это хорошо. Значит заживает нормально. Вот, — Володя положил на столик две таблетки. Перед сном съешьте их и запейте кипяченой водой. Кипяченой, Рокерт, если не хотите потом бегать каждые десять минут по нужде. Кстати, я всем советую пить только кипяченую воду во избежание проблем с желудком. Разведенное вино хорошо, но все-таки… Ладно, не буду больше мешать.
— И все-таки папа тебе покажет завтра!
Володя остановился и обернулся у двери.
— А что будет дальше, девочка?
— Девочка?!! — Аника задохнулась от гнева и тут заметила слабую улыбку князя. — Так ты еще и издеваешься?!!
— Немного. Так что будет дальше, когда он покажет? Где остановится?
— Что значит где остановится? — девочка даже про гнев забыла, пытаясь понять чего от нее хочет услышать чужеземец.
— Ну какая у него конечная цель? Трон Локхера? Хочешь стать принцессой?
— А если и так? — Аника с вызовом глянула на него.
— Да? Знаешь, я познакомился во дворце с Ортинией… Она на два года старше тебя всего.
— Ну и что? — девочка все никак не могла сообразить к чему ведет князь.
— Она серьезно болела… врачи думали не выживет. Ее мать пришла ко мне, поскольку знала, что у меня может быть возможность ей помочь. У меня хорошие лекарства и принцессе стало лучше. Ее мать потом пришла к ней и долго сидела с дочерью… она думала, что уже потеряла дочь.
— Хвастаешься?
— Хвастаюсь? Нет, пытаюсь кое-что тебе объяснить. Так вот, когда королева просила меня о помощи, у нее в глазах стояли слезы… Она так смотрела на дочь… вот как вы герцогиня. Вы ведь тоже любите дочь? Так вот, милая Аника… — Володя опять улыбнулся, заметив реакцию девочки на обращение, — чтобы вам стать принцессой, надо убить и Ортинию и ее мать. Вы готовы это сделать ради титула?
Герцогиня вскрикнула… Похоже, до нее дошло. Она с ужасом глядела на Володю.
— Вам король дал титул герцога Торенды! — ахнула она. Вскочила, не зная, к кому бросаться к сыну ли или дочери.
— Вижу, вы поняли, — кивнул Володя.
Аника испуганно попятилась, но тут же взяла себя в руки и вздернула голову.
— Вы убьете меня и брата ради титула?
— Но ведь вы готовы были убить Ортинию и ее братьев, чтобы стать принцессой?
— Вы… вы чудовище!!! — герцогиня наконец притянула к себе детей и заключила их в объятия.
Володя пристально смотрел ей прямо в глаза, пока герцогиня не сдалась и не отвернулась.
— Правда? Только потому, что дело коснулось ваших детей? Судьба других вас не касалась и мужа вы не осуждали?
Герцогиня побледнела, ее взгляд заметался, ища поддержки хоть у кого.
— Милорд, — наконец выдохнула она… — Прошу вас… Пощадите их…. Они же не виноваты…
— Не виноваты, что родились детьми герцога? Или в том, что отец забыл о клятве?
Володя отвернулся и снова направился к выходу, но опять задержался.
— А вот это не надо.
Герцогиня, набравшая уже было воздух, чтобы что-то сказать, глотнула.
— Что не надо?
— Предлагать мне не надо то, что вы только что хотели предложить. — Володя кивнул на Анику и снова глянул на ее мать. — Я прав?
Улияна медленно кивнула, в глазах страх уступил место ужасу…
— Нет, мыслей я не читаю, просто это самый очевидный ход, чтобы спасти детей и вроде бы легализовать мое положение в герцогстве. Но этого не надо во-первых, потому что такой ход спас бы только вашу дочь, но не сыновей. Во-вторых, ваша дочь сама бы отказалась от такого спасения. И в-третьих, ваш муж официально лишен титула Королевским Советом как мятежник и этот же Совет даровал титул мне, потому я не нуждаюсь ни в какой поддержке с вашей стороны, а с подданными я попытаюсь договориться самостоятельно… — Володя выдержал паузу и когда герцогиня совсем побледнела, закончил: — И по этой же причине вашим детям ничего не угрожает. Вы, как семья мятежника тем же Королевским Советом лишены всех титулов и поместий и они не могут больше претендовать на герцогство. Если ваш муж проиграет, то в Локхере ваши притязания не поддержит никто — проигравших не любят.
Володя закрыл за собой дверь, неторопливо прошел по коридору и только когда скрылся с глаз часовых, прислонился к стене и прикрыл глаза. Его всего трясло так, что стоять не мог и вынужден был сползти по стене. В этот момент Володя был сам себе противен. Противен настолько, что его неудержимо тошнило и успокоиться никак не мог.
— Я не мог по другому, — уговаривал он себя. — Не мог… не мог по-другому… Как еще этим чертовым честолюбцам объяснить, что они по головам идут к своим целям?! Пока самих в это не ткнешь носом, пока лично их не коснется… пока более удачливый не обойдет…
«Такой как я»… Новый спазм тошноты согнул его и заставил тихонько застонать.
— Вам плохо, милорд? — над Володей навис какой-то солдат.
— Живот болит, — прохрипел он. — Помоги добраться до комнаты… там моя аптечка должна быть…
Солдат на миг замер, потом просто подхватил Володю на руки и чуть ли не бегом бросился по коридору. В комнате он аккуратно усадил князя на кровать.
— Вон ту сумку дай… открой… — Володя нагнулся и отыскал но-шпу, вскрыл и проглотил… — Да не пугайся… просто спазм обычный… скоро пройдет…
На нервной почве… Похоже нервное напряжение последних дней дало о себе знать.
Боль постепенно затихала и вскоре исчезла совсем. Володя облегченно вздохнул, но на всякий случай выпил еще порошка и махнул солдату.
— Спасибо, но сейчас мне лучше… Можешь идти… И еще раз спасибо, что помог. И вот что… не говори никому, что произошло. Договорились?
— Конечно-конечно, милорд, — поспешно закивал солдат. — Я понимаю…
— Вот и хорошо.
Когда за солдатам закрылась дверь, Володя откинулся на подушку и закрыл глаза. Действительно ли нужна была такая жестокость в разговоре с герцогиней? Или власть почувствовал и захотелось показать её? Психологи на Базе предупреждали, что может прийти такой момент, если все дастся слишком быстро и потому советовали если и начинать восхождение, то делать это постепенно… Постепенно не получилось. Есть ли упоение властью?
Володя прислушался к себе и признал, что нет никакого упоения, а есть усталость. Такая, что хочется послать всех куда подальше, а самому завалиться спать. А потом вернуться к себе на остров и поселиться там вместе с Аливией.
— Только вот девочки имеют обыкновение взрослеть… — вспомнились слова герцога Алазорского, когда тот убеждал его принять титул. — И что ее ждет в будущем, если все останется как есть?
Да уж. Ничего хорошего точно. А потому ныть, раз уж принял решение, смысла нет. А герцогиня… Ну может хоть сейчас до неё дойдет, какую кашу заварил её муж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181