Как я понял, совокупность всех этих данных позволяет оценивать мир и степень развития цивилизации, если таковая есть.
— Это как? — Володя нахмурился, пытаясь понять, по каким показателям можно оценить степень развития цивилизации. Ну можно уровень CO2 снимать, но это же не показатель, на Земле в разные эпохи он отличался.
— Понятия не имею, — честно ответил Александр Петрович. — Я пытался разобраться, но запомнилось плохо. Сам принцип прокола «окна» настолько сложен, что до сих пор его механизм до конца не ясен — эффект открыли совершенно случайно. Мы сейчас как те обезьяны, которым показали, на какие кнопки нажимать. Ну а что нашим умникам удалось узнать в процессе экспериментов — тем и пользуемся. Они говорят, что точно смогут определить необходимый мир, и я им верю. Тем более первым все равно пойдет робот и подтвердит или опровергнет их выводы.
— Логично, — согласился Володя.
— Я, собственно, не по этому вопросу, как ты понимаешь. Ты как себя чувствуешь?
— Не очень. Боль усиливается и приступы все чаще… но вопреки угрозам врачей пока терпимо.
— Ясно. Они тебе какой-то новый препарат вводят, надеюсь, все будет хорошо. И раз ты в порядке, то… — Полковник подтащил к себе сумку и раскрыл молнию. — В оставшуюся неделю ты должен выучить легенду.
— Легенду? — нахмурился Володя. — Какую еще легенду?
— Самую обычную. Раз ты решил отправиться в мир мечей, надо подумать, кем ты в нем будешь. Если основываться на тех выводах, которые сделали наши умники на основе уже изученных миров…
— Они же общество не изучали.
— Ну воздушные шары в примитивных мирах подвешивали, так что кое-какие фотографии есть… да ты же их видел. И вообще, не перебивай, а? Потом вопросы задашь.
Мальчик сел по стойке смирно и шутливо козырнул.
— Угу. К пустой голове руку не прикладывают. Так вот, каким бы мир ни был, но человеческое общество всегда строится по типу социальной лестницы.
— И чем менее развит мир, тем более четкая граница между социальными слоями…
— Ну глупость же сморозил и сам об этом знаешь, — поморщился Александр Петрович. — Даже я об этом знаю, хоть и не специалист.
— Просто слова неверно подобрал, — поправился Володя. — Скажем… чем старше социальная система, и чем больше она устоялась, тем прочнее границы.
— Вот так точнее. Кстати, не поэтому ли ты выбрал такой мир? Ведь в ранее средневековья граница между дворянством и остальными слоями очень зыбкая… Впрочем нет, ты скорее всего и не думал об этом… В общем, ты, конечно, если захочешь, сможешь там быть фермером или купцом, но стоит побеспокоиться о том, чтобы иметь возможность занять и более высокое положение. Зря, что ли, ты получал образование? Итак, — полковник достал из сумки небольшой тубус-пенал, судя по всему прочный и герметичный. Отвинтил крышку и достал оттуда несколько свитков, взял тот, который выглядел самым новым. — Вот. Здесь генеалогическое древо семьи Стариновых. Кое-что мы восстановили, поэтому вплоть до твоего прапрадедушки все достоверно. А дальше мы немного сочинили.
Мальчик с интересом взял лист и стал изучать древо… князей???
— Российской империи??? Князь??? Смахивает на самозванство.
— Почему сразу самозванство? — хмыкнул полковник. — Все законно. Вот патент на присвоение тебе титула князя от русского дворянского собрания.
— И сколько вы за него заплатили?
— Немного. Тем более, патент все равно останется здесь, ибо по легенде твоему роду уже около четырехсот лет и он все это время верой и правдой служил Российской империи. Вот тут, — полковник протянул еще один лист, — история твоего рода. Естественно и генеалогию, и историю ты должен будешь выучить наизусть.
— За неделю?
— Не обязательно. В другом мире тебя постараются выбросить в стороне от жилья. Я очень тебя прошу, хотя бы годик поживи в стороне. Подрасти немного. Договорились?
Мальчик неопределенно пожал плечами.
— Ну в любом случае, ты не сразу отправишься к людям, так что время у тебя будет.
— Но почему Российская империя, а не федерация? Все равно же документ составлен на русском, который там никто не знает.
— Федерация — новое слово, которое появилось с развитием политической науки. На том уровне его никто не поймет. Зато империя — понятие очень древнее. Так зачем тебе лишние вопросы? Мы решили, что если есть возможность не плодить сложности, лучше так и сделать.
— Так все равно ж на русском. Можно даже клумбой обозвать.
— Можно и так, но кто знает, что там у тебя будет? Вдруг ты кого-то обучишь своему языку? А вот первая грамота на княжеский титул, который получил твой предок более четырехсот лет назад.
Володя осторожно взял старинный свиток и с опаской развернул — выглядел он настолько древним, что к нему боязно лишний раз прикоснуться.
— Материал тех времен. Сам свиток искусственно состарен.
Мальчик пробежал текст взглядом, запоминая, потом уперся в подпись. Ну конечно, мысленно усмехнулся он, кто бы сомневался. Зачем плодить сложности? Подпись под грамотой была Ивана Четвертого, Грозного.
— Этот царь не очень хорошо относился к подделке собственной подписи. Кол, как минимум.
— Я буду надеяться, что ему никто об этом не донесет, — серьезно ответил Александр Петрович. — Кстати, а вот герб семьи князей Стариновых. — Новый лист лег на кровать.
Мальчик взял его и усмехнулся.
— Что-то мне это напоминает. Не подсказывайте, сам догадаюсь… Вроде бы тут чего-то не хватает… вроде бы тут еще три буквы раньше были: КГБ.
— Верно. Щит и меч. А почему нет? Ни о КГБ, ни о ФСБ в том мире точно никто не слышал. А так… будет реклама. Сделаешь рекламу гербу?
— Вам какую рекламу? — невинно поинтересовался Володя. — Из времен НКВД?
— Шутник. А вообще любую делай на свое усмотрение, лишь бы внушала…
— Шок и трепет. Понял. — Володя отложил герб и снова взялся за тетрадь
— И это все мне надо выучить? — поинтересовался он, пролистывая придуманную историю рода. Если верить этим записями, у него в семье все сплошь герои, верой и правдой служившие царю и отечеству. А нет, вот один мот и бездельник, промотавший все свое состояние, и потому род обеднел. Потом, правда, частично удалось восстановить положение. Ага, вот еще одна паршивая овца… ну, конечно, если все сплошь герои, то это подозрительно. Судя по всему, тут взяты за основу реальные биографии некоторых людей, которых просто записали в его предки.
— Конечно. Как же, потомок таких знатных людей и не знаешь своих предков? Непорядок. Но пока отложи, потом посмотришь — лови пенал. Тебе логично будет представляться путешественником из далекой страны, который по какой-либо причине не может вернуться. Подробности, без знаний реалий, придумать нельзя, так что тут тебе придется разбираться на месте, мы же просто подготавливаем твое вживание в новое общество. Насколько это все тебе пригодится там, будешь смотреть по прибытию.
Полковник покопался в сумке и достал две коробочки. Тяжелые, судя по тому, как осторожно он их положил на кровать рядом с Володей.
— И вот еще. Человек остается человеком в любом мире, потому это точно лишним не будет.
— А что это? — с интересом спросил мальчик.
— Золото. Мы постарались придать ему форму отчеканенных монет.
Володя открыл коробку и хмыкнул. В ней действительно аккуратно располагались золотые монеты с немного неровными краями, словно их обрубали вручную. Мальчик взял одну, размером с современный российский рубль, и внимательно рассмотрел. С одной стороны отчеканен двуглавый орел, а на второй… Володя рассмеялся.
— Его величество император Всероссийский Владимир Первый Владимирович.
— Ну, чеканить портреты правителей на монетах — традиция древняя. Даже американцы этим балуются. Так что нынешний президент и попал на монеты. Ну не придумывать же кого-то?
— Да я, в общем-то, не против, — хмыкнул мальчик. — И какая проба?
— Не четыре девятки. Такую высокую пробу научились получать относительно недавно, а проверять чистоту золота умели давно. Оно тебе нужно, такие проблемы? Тем более из того же количества золота мы изготовили больше монет.
— И на сколько расщедрилась ваша контора?
— Сто монет по восемь грамм каждая с примесью серебра. Нельзя предполагать много это или мало, но столько золота много и в нашем мире. Мы решили еще подстраховаться и положили двести монет из серебра. — Полковник достал еще четыре коробочки. — Правда, их вес несколько меньше — семь грамм. Да и еще, тебе передадут несколько драгоценных камней. Они хоть и искусственные, но, полагаю, там спецов, способных отличить искусственный алмаз от естественного нет. К сожалению, немного, но лишними не будут, полагаю. Их показать не могу, они пока в сейфе у директора лежат. К переходу их упакуют.
Мальчик рассмотрел и серебряные монеты, потом сложил все обратно.
— Надо бы в одежде предусмотреть место для всего этого богатства.
— Предусмотрели. Часть монет можно разместить в поясе, основная масса войдет в жилет, остаток поместится в плаще. Да, еще кошелек… Ну и сам сможешь что-нибудь придумать.
Володя отложил пеналы и сел просматривать те документы, что принес полковник. Историю семьи он бегло пролистал, теперь не забудет. Проблема только в том, что обладая тренированной фотографической памятью, он запоминал не текст, а буквы и их расположение. Потому даже запомнив страницу, он не смог бы сказать о чем там говорится, если мысленно не прочитал текст уже из памяти.
— Собственно, почему я и принес эти записи сейчас, а не передали их при переходе. Просмотри и если будут какие вопросы или пожелания — передавай. Постараемся подправить, если что понадобится.
— Да нет, спасибо. Думаю, вряд ли я смогу придумать больше и лучше, чем ваши аналитики. Надеюсь, аборигены не сумеют отправить сюда запрос на проверку достоверности всех этих историй, — мальчик потряс листами.
— Не переживай. Если они найдут такой способ, мы обеспечим подтверждение всех фактов. Поверь, это в наших силах.
— Ничуть не сомневаюсь, — улыбнулся Володя.
— Тогда еще встретимся. — Александр Петрович поднялся. — Врачи запретили мне долго тут находиться. Я забираю все монеты, собственно, я их и приносил только похвастаться, а вот бумаги оставляю.
Володя тоже поднялся. Дождался, когда куратор покинет бокс карантина и вернулся к бумагам — читать предстояло еще много. И надо ведь все это выучить…
За оставшееся время Володя успел закончить свой доклад и переслал его Татьяне Николаевне, а потом только изучал переданные материалы и тренировался. Чтение биографий вымышленных Стариновых невольно заставило вспомнить отца. Интересно, что было бы, если бы все это оказалось реальностью? А сейчас? Как к этому относиться? Как отнестись к некоему полковнику Старинову во время Наполеоновских войн оставшемуся прикрывать с небольшим отрядом отход основной части войск? Из того боя полковник так и не вышел. Майоры, капитаны, полковники — все они служили, многие погибали… А вот его отец… Читать вымышленную биографию не хотелось. Князь Старинов, отвечающий за безопасность своей территории. По сути, конечно, верно. Читая это, Володя как никогда ощущал себя самозванцем, присваивающим то, что ему никаким образом не принадлежало. Ведь все те герои и даже те, что не герои — реальные люди, как бы они отнеслись к такому присвоению их биографий? При очередной встрече с Александром Петровичем мальчик поделился своими сомнениями, тот, вопреки опасениям, не высмеял его, а задумался.
— Серьезный вопрос. Честно говоря, я должен был сам об этом подумать. Но знаешь, что я думаю?
Мальчик заинтересованно вскинулся и даже ближе подошел к разделявшему их стеклу.
— Если ты станешь их достоин, они будут гордиться таким родством. Главное, не опозорь их память.
После встречи Володя еще долго думал об этих словах, и словно вся тяжесть выдуманного княжеского рода навалилась на плечи. Будто все эти придуманные предки оценивающе смотрели на него, наблюдая, как их потомок будет справляться с проблемами. Достоин он встать рядом с ними или нет?
В последний день карантина его снова навестил Александр Петрович. Они долго стояли у стекла, смотря друг на друга.
— Ты меня очень беспокоишь, — вдруг заговорил наставник.
— В каком смысле? — удивился Володя.
— Твое отношение к жизни. Твое безразличие к тому, что с тобой будет. Ты даже смеяться стал редко, только улыбаешься слегка. И даже возможную смерть от болезни воспринимаешь скорее с любопытством.
Володя нахмурился, пытаясь понять, к чему ведет полковник.
— Я вас не понимаю.
— Я беспокоюсь за тебя, потому и хочу попросить об одной вещи.
— Попросить?
— Да. Если ты действительно считаешь меня своим другом, выполни одну просьбу: не обещай никогда никому того, чего не сможешь исполнить, но если пообещал, выполни.
— Я не понимаю…
— Постараюсь объяснить. Я боюсь, что однажды тебе все может надоесть, ты устанешь жить. Я надеюсь, что какие-нибудь невыполненные обещания помогут тебе удержаться от этого пагубного пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
— Это как? — Володя нахмурился, пытаясь понять, по каким показателям можно оценить степень развития цивилизации. Ну можно уровень CO2 снимать, но это же не показатель, на Земле в разные эпохи он отличался.
— Понятия не имею, — честно ответил Александр Петрович. — Я пытался разобраться, но запомнилось плохо. Сам принцип прокола «окна» настолько сложен, что до сих пор его механизм до конца не ясен — эффект открыли совершенно случайно. Мы сейчас как те обезьяны, которым показали, на какие кнопки нажимать. Ну а что нашим умникам удалось узнать в процессе экспериментов — тем и пользуемся. Они говорят, что точно смогут определить необходимый мир, и я им верю. Тем более первым все равно пойдет робот и подтвердит или опровергнет их выводы.
— Логично, — согласился Володя.
— Я, собственно, не по этому вопросу, как ты понимаешь. Ты как себя чувствуешь?
— Не очень. Боль усиливается и приступы все чаще… но вопреки угрозам врачей пока терпимо.
— Ясно. Они тебе какой-то новый препарат вводят, надеюсь, все будет хорошо. И раз ты в порядке, то… — Полковник подтащил к себе сумку и раскрыл молнию. — В оставшуюся неделю ты должен выучить легенду.
— Легенду? — нахмурился Володя. — Какую еще легенду?
— Самую обычную. Раз ты решил отправиться в мир мечей, надо подумать, кем ты в нем будешь. Если основываться на тех выводах, которые сделали наши умники на основе уже изученных миров…
— Они же общество не изучали.
— Ну воздушные шары в примитивных мирах подвешивали, так что кое-какие фотографии есть… да ты же их видел. И вообще, не перебивай, а? Потом вопросы задашь.
Мальчик сел по стойке смирно и шутливо козырнул.
— Угу. К пустой голове руку не прикладывают. Так вот, каким бы мир ни был, но человеческое общество всегда строится по типу социальной лестницы.
— И чем менее развит мир, тем более четкая граница между социальными слоями…
— Ну глупость же сморозил и сам об этом знаешь, — поморщился Александр Петрович. — Даже я об этом знаю, хоть и не специалист.
— Просто слова неверно подобрал, — поправился Володя. — Скажем… чем старше социальная система, и чем больше она устоялась, тем прочнее границы.
— Вот так точнее. Кстати, не поэтому ли ты выбрал такой мир? Ведь в ранее средневековья граница между дворянством и остальными слоями очень зыбкая… Впрочем нет, ты скорее всего и не думал об этом… В общем, ты, конечно, если захочешь, сможешь там быть фермером или купцом, но стоит побеспокоиться о том, чтобы иметь возможность занять и более высокое положение. Зря, что ли, ты получал образование? Итак, — полковник достал из сумки небольшой тубус-пенал, судя по всему прочный и герметичный. Отвинтил крышку и достал оттуда несколько свитков, взял тот, который выглядел самым новым. — Вот. Здесь генеалогическое древо семьи Стариновых. Кое-что мы восстановили, поэтому вплоть до твоего прапрадедушки все достоверно. А дальше мы немного сочинили.
Мальчик с интересом взял лист и стал изучать древо… князей???
— Российской империи??? Князь??? Смахивает на самозванство.
— Почему сразу самозванство? — хмыкнул полковник. — Все законно. Вот патент на присвоение тебе титула князя от русского дворянского собрания.
— И сколько вы за него заплатили?
— Немного. Тем более, патент все равно останется здесь, ибо по легенде твоему роду уже около четырехсот лет и он все это время верой и правдой служил Российской империи. Вот тут, — полковник протянул еще один лист, — история твоего рода. Естественно и генеалогию, и историю ты должен будешь выучить наизусть.
— За неделю?
— Не обязательно. В другом мире тебя постараются выбросить в стороне от жилья. Я очень тебя прошу, хотя бы годик поживи в стороне. Подрасти немного. Договорились?
Мальчик неопределенно пожал плечами.
— Ну в любом случае, ты не сразу отправишься к людям, так что время у тебя будет.
— Но почему Российская империя, а не федерация? Все равно же документ составлен на русском, который там никто не знает.
— Федерация — новое слово, которое появилось с развитием политической науки. На том уровне его никто не поймет. Зато империя — понятие очень древнее. Так зачем тебе лишние вопросы? Мы решили, что если есть возможность не плодить сложности, лучше так и сделать.
— Так все равно ж на русском. Можно даже клумбой обозвать.
— Можно и так, но кто знает, что там у тебя будет? Вдруг ты кого-то обучишь своему языку? А вот первая грамота на княжеский титул, который получил твой предок более четырехсот лет назад.
Володя осторожно взял старинный свиток и с опаской развернул — выглядел он настолько древним, что к нему боязно лишний раз прикоснуться.
— Материал тех времен. Сам свиток искусственно состарен.
Мальчик пробежал текст взглядом, запоминая, потом уперся в подпись. Ну конечно, мысленно усмехнулся он, кто бы сомневался. Зачем плодить сложности? Подпись под грамотой была Ивана Четвертого, Грозного.
— Этот царь не очень хорошо относился к подделке собственной подписи. Кол, как минимум.
— Я буду надеяться, что ему никто об этом не донесет, — серьезно ответил Александр Петрович. — Кстати, а вот герб семьи князей Стариновых. — Новый лист лег на кровать.
Мальчик взял его и усмехнулся.
— Что-то мне это напоминает. Не подсказывайте, сам догадаюсь… Вроде бы тут чего-то не хватает… вроде бы тут еще три буквы раньше были: КГБ.
— Верно. Щит и меч. А почему нет? Ни о КГБ, ни о ФСБ в том мире точно никто не слышал. А так… будет реклама. Сделаешь рекламу гербу?
— Вам какую рекламу? — невинно поинтересовался Володя. — Из времен НКВД?
— Шутник. А вообще любую делай на свое усмотрение, лишь бы внушала…
— Шок и трепет. Понял. — Володя отложил герб и снова взялся за тетрадь
— И это все мне надо выучить? — поинтересовался он, пролистывая придуманную историю рода. Если верить этим записями, у него в семье все сплошь герои, верой и правдой служившие царю и отечеству. А нет, вот один мот и бездельник, промотавший все свое состояние, и потому род обеднел. Потом, правда, частично удалось восстановить положение. Ага, вот еще одна паршивая овца… ну, конечно, если все сплошь герои, то это подозрительно. Судя по всему, тут взяты за основу реальные биографии некоторых людей, которых просто записали в его предки.
— Конечно. Как же, потомок таких знатных людей и не знаешь своих предков? Непорядок. Но пока отложи, потом посмотришь — лови пенал. Тебе логично будет представляться путешественником из далекой страны, который по какой-либо причине не может вернуться. Подробности, без знаний реалий, придумать нельзя, так что тут тебе придется разбираться на месте, мы же просто подготавливаем твое вживание в новое общество. Насколько это все тебе пригодится там, будешь смотреть по прибытию.
Полковник покопался в сумке и достал две коробочки. Тяжелые, судя по тому, как осторожно он их положил на кровать рядом с Володей.
— И вот еще. Человек остается человеком в любом мире, потому это точно лишним не будет.
— А что это? — с интересом спросил мальчик.
— Золото. Мы постарались придать ему форму отчеканенных монет.
Володя открыл коробку и хмыкнул. В ней действительно аккуратно располагались золотые монеты с немного неровными краями, словно их обрубали вручную. Мальчик взял одну, размером с современный российский рубль, и внимательно рассмотрел. С одной стороны отчеканен двуглавый орел, а на второй… Володя рассмеялся.
— Его величество император Всероссийский Владимир Первый Владимирович.
— Ну, чеканить портреты правителей на монетах — традиция древняя. Даже американцы этим балуются. Так что нынешний президент и попал на монеты. Ну не придумывать же кого-то?
— Да я, в общем-то, не против, — хмыкнул мальчик. — И какая проба?
— Не четыре девятки. Такую высокую пробу научились получать относительно недавно, а проверять чистоту золота умели давно. Оно тебе нужно, такие проблемы? Тем более из того же количества золота мы изготовили больше монет.
— И на сколько расщедрилась ваша контора?
— Сто монет по восемь грамм каждая с примесью серебра. Нельзя предполагать много это или мало, но столько золота много и в нашем мире. Мы решили еще подстраховаться и положили двести монет из серебра. — Полковник достал еще четыре коробочки. — Правда, их вес несколько меньше — семь грамм. Да и еще, тебе передадут несколько драгоценных камней. Они хоть и искусственные, но, полагаю, там спецов, способных отличить искусственный алмаз от естественного нет. К сожалению, немного, но лишними не будут, полагаю. Их показать не могу, они пока в сейфе у директора лежат. К переходу их упакуют.
Мальчик рассмотрел и серебряные монеты, потом сложил все обратно.
— Надо бы в одежде предусмотреть место для всего этого богатства.
— Предусмотрели. Часть монет можно разместить в поясе, основная масса войдет в жилет, остаток поместится в плаще. Да, еще кошелек… Ну и сам сможешь что-нибудь придумать.
Володя отложил пеналы и сел просматривать те документы, что принес полковник. Историю семьи он бегло пролистал, теперь не забудет. Проблема только в том, что обладая тренированной фотографической памятью, он запоминал не текст, а буквы и их расположение. Потому даже запомнив страницу, он не смог бы сказать о чем там говорится, если мысленно не прочитал текст уже из памяти.
— Собственно, почему я и принес эти записи сейчас, а не передали их при переходе. Просмотри и если будут какие вопросы или пожелания — передавай. Постараемся подправить, если что понадобится.
— Да нет, спасибо. Думаю, вряд ли я смогу придумать больше и лучше, чем ваши аналитики. Надеюсь, аборигены не сумеют отправить сюда запрос на проверку достоверности всех этих историй, — мальчик потряс листами.
— Не переживай. Если они найдут такой способ, мы обеспечим подтверждение всех фактов. Поверь, это в наших силах.
— Ничуть не сомневаюсь, — улыбнулся Володя.
— Тогда еще встретимся. — Александр Петрович поднялся. — Врачи запретили мне долго тут находиться. Я забираю все монеты, собственно, я их и приносил только похвастаться, а вот бумаги оставляю.
Володя тоже поднялся. Дождался, когда куратор покинет бокс карантина и вернулся к бумагам — читать предстояло еще много. И надо ведь все это выучить…
За оставшееся время Володя успел закончить свой доклад и переслал его Татьяне Николаевне, а потом только изучал переданные материалы и тренировался. Чтение биографий вымышленных Стариновых невольно заставило вспомнить отца. Интересно, что было бы, если бы все это оказалось реальностью? А сейчас? Как к этому относиться? Как отнестись к некоему полковнику Старинову во время Наполеоновских войн оставшемуся прикрывать с небольшим отрядом отход основной части войск? Из того боя полковник так и не вышел. Майоры, капитаны, полковники — все они служили, многие погибали… А вот его отец… Читать вымышленную биографию не хотелось. Князь Старинов, отвечающий за безопасность своей территории. По сути, конечно, верно. Читая это, Володя как никогда ощущал себя самозванцем, присваивающим то, что ему никаким образом не принадлежало. Ведь все те герои и даже те, что не герои — реальные люди, как бы они отнеслись к такому присвоению их биографий? При очередной встрече с Александром Петровичем мальчик поделился своими сомнениями, тот, вопреки опасениям, не высмеял его, а задумался.
— Серьезный вопрос. Честно говоря, я должен был сам об этом подумать. Но знаешь, что я думаю?
Мальчик заинтересованно вскинулся и даже ближе подошел к разделявшему их стеклу.
— Если ты станешь их достоин, они будут гордиться таким родством. Главное, не опозорь их память.
После встречи Володя еще долго думал об этих словах, и словно вся тяжесть выдуманного княжеского рода навалилась на плечи. Будто все эти придуманные предки оценивающе смотрели на него, наблюдая, как их потомок будет справляться с проблемами. Достоин он встать рядом с ними или нет?
В последний день карантина его снова навестил Александр Петрович. Они долго стояли у стекла, смотря друг на друга.
— Ты меня очень беспокоишь, — вдруг заговорил наставник.
— В каком смысле? — удивился Володя.
— Твое отношение к жизни. Твое безразличие к тому, что с тобой будет. Ты даже смеяться стал редко, только улыбаешься слегка. И даже возможную смерть от болезни воспринимаешь скорее с любопытством.
Володя нахмурился, пытаясь понять, к чему ведет полковник.
— Я вас не понимаю.
— Я беспокоюсь за тебя, потому и хочу попросить об одной вещи.
— Попросить?
— Да. Если ты действительно считаешь меня своим другом, выполни одну просьбу: не обещай никогда никому того, чего не сможешь исполнить, но если пообещал, выполни.
— Я не понимаю…
— Постараюсь объяснить. Я боюсь, что однажды тебе все может надоесть, ты устанешь жить. Я надеюсь, что какие-нибудь невыполненные обещания помогут тебе удержаться от этого пагубного пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181