— Расскажи подробней. Кто он? Откуда? Почему может знать?
Я рассказал. Отвёл Седого в Дом. Познакомил с Джаббаром. И потом, по просьбе Седого, вывел обоих в Ригу.
— Мне надо идти, — сказал я. — Срочные дела. Поработай с ним. Попытайся узнать о бомбе.
— Сделаю все, что в моих силах, — спокойно ответил Седой.
Фарук буквально обмяк после этих слов. Неужели он действительно что-то знал?
Через день Рига встретила меня уже привычным дождём и почти зимним холодом. Ещё чуть-чуть и дождь превратится в снег. Зато приём у Седого согрел мою душу.
— Джаббар раскололся, — сообщил мой соратник после приветствия. Он знает, где находится бомба. Совсем не там, где мы думали.
— А где?
— На родине у Джаббара. В Ливане.
— Ты уверен, что он не соврал?
— Уверен.
— Может быть, ты выбил из него этот ответ, и он сказал тебе, только чтобы отцепиться?
Седой посмотрел на меня таким взглядом… Хорошо, всё-таки, что он допрашивал какого-то ливанца, а не меня.
— Хорошо-хорошо, — я пошёл на попятный. — Но как она попала в Ливан? И почему этот израильский араб ничего не знал?
— В таких делах каждый знает очень мало, только то, что ему полагается. А с Джаббаром нам просто очень повезло. И именно его организация крутила эту бомбу.
Я вспомнил все наше везение с Джаббаром. Как его до полусмерти избили в альтернативном Израиле… Что, если бы он умер? Седой, между тем, продолжал:
— Бомба, действительно, была в Пакистане. Но не в каком-то научном центре, а на границе с Афганистаном. В бывшем центре афганских муджахедов. Арабы боялись, что пакистанское правительство наложит лапу на эту штуку. Они ввезли бобму контрабандой через Иран, который им покровительствует, и Афганистан, в котором серьёзной власти вообще нет, вызвали каких-то пакистанских физиков для консультации. Частным образом.
— А Иран не хочет наложить лапу?
— Ты меня спрашиваешь, словно я у «Хизбаллы» в руководстве состою.
— Кто такая «Хизбалла»?
— Что такое. Это организация Джаббара. Я не могу тебе ответить точно. Мне кажется, что Иран держит ситуацию под контролем, но, во-первых, не особенно верит в супербомбу, во-вторых, на всякий случай, чтобы не запятнать себя чем-нибудь слишком кровавым, оставляет все возможные эксперименты на «Хизбаллу».
— Понятно. А что дальше было с бомбой?
— Физики приехали, посмотрели, даже дали какой-то ценный совет. Получили деньги и вежливо уехали, так как очень опасались за свою жизнь. А потом настучали пакистанскому правительству. Там такое было… Большой-Бахтияр полетел в Кабул, там они угнали (или перекупили?) военный вертолёт и улетели с бомбой за пару часов до прибытия пакистанской армии. Бомбу потом поместили в долине Бекаа, под прикрытием сирийских войск.
— А при чём здесь Сирия?
— Фактически Ливан оккупирован Сирией. Но сирийцы, хоть они и поддерживают «Хизбаллу», о бомбе не знают. Во всяком случае, о её настоящей мощности. Зато в этой долине под сирийским прикрытием «Хизбалла» чувствует себя очень уверенно.
— Как называется это место?
— Там нет какой-либо деревни. Просто военный лагерь в горах. Пять-шесть домов и склады. Джаббар показал на карте.
— А какие планы были с этой бомбой?
— Тут говорить трудно. У каждого — свои планы. Что планирует Бахтияр — судить не берусь. Возможно, он хочет испытать бомбу в этом, вашем мире, заодно — продвинуть местный ислам, укрепить свой авторитет. А потом, наверное, притащить эти бомбы в свой (и мой) мир, использовать их против Балтии. У нас важность этих бомб резко возрастает, так как у нас нет ядерного оружия, а химическое тоже не слишком развито. Получается, я больше тебя заинтересован в уничтожении бомбы, хотя и не собираюсь возвращаться.
— Успокойся. Бомба одна, и пока Вальтер у нас — больше бомб не будет, а эта далеко не убежит. Что Джаббар говорит о планах этой «Хизбаллы»?
— Они дожидались новых бомб, чтобы не блефовать после взрыва первой, а действительно угрожать.
— Но теперь, когда новых бомб не будет…
— … они либо взорвут бомбу в Израиле и станут блефовать, угрожая другими взрывами, — Седой закончил мою мысль без моей помощи, — либо увезут бомбу в Иран, где станут выяснять как же она устроена.
Пауза. И я, и Седой молча обдумывали сложившуюся ситуацию. Было ясно, что бомбу необходимо либо украсть, либо уничтожить. Оптимально — сначала украсть, потом уничтожить. Но как? Пять домиков в горах Ливана. Сирийская армия. Убийцы из «Хизбаллы». Против них — мы с Седым. Даже если Седой на мои деньги завербует сотню головорезов из воюющих сейчас в Югославии, что они смогут сделать?
Я думал, пока в мозгу что-то не начало потрескивать. Седой мне не мешал. Или он тоже думал. Ни-че-го! Плохо быть дураком. С кем бы посоветоваться?
Посоветоваться было с кем. Совсем недалеко от Ливана, в Израиле, жил мой сводный брат Борис. Если я вожусь со всеми этими мусульманами и бомбами чуть ли не из спортивного интереса, то он кровно заинтересован. В этой бомбе — его жизнь и смерть, как у Кощея Бессмертного — в персональном ларце и яйце. (Я подумал, что вчерашний хмель не до конца выветрился из головы, раз в неё лезут такие сравнения). До сих пор Борис выглядел умным человеком. Иногда он даже давал мне умные советы.
Я сообщил Седому, что в Израиле у меня живёт брат. Умный парень. Частично в курсе наших авантюр. Стоит с ним поговорить. А вот у Джаббара хорошо бы получить рисунок. Пусть изобразит пять домиков. На пределе своих художественных способностей.
Во взгляде Седого легко прочитались сильные сомнения в моих умственных способностях. Я мысленно простил его и отбыл в Петах-Тикву.
Беспорядок в квартире Бориса был грандиозен. Я чуть было не вывихнул челюсть, так изумился. Оказывается на мои деньги братец приобрёл новую квартиру и готовился к переезду. Ха-ха, меня хлебом не корми, только дай кому-нибудь улучшить жилищные условия. Пускай…
— Прошу прощения, — я внёс разлад в активный семейный труд, — есть очень срочная и очень важная работа. Я забираю Бориса на какое-то время. Надо оправдывать свою высокую зарплату.
Изумлённый брат, держа меня за руку, совершил вместе со мной переход в Санкт-Петербург и, первым делом, кинулся к окну любоваться видом родного города. С некоторым трудом я оторвал Бориса от окна, усадил и заставил выслушать эпопею супербомбы и описание сложившейся ситуации. Брат задал несколько уточняющих вопросов и основательно задумался. Я походил кругами вокруг стула с Борисом, но никак не скмел стимулировать его мыслительные процессы. Потом решил, что две головы (я плюс Седой или я плюс Борис) неплохи, а три (я, плюс Седой, плюс Борис) могут сработать эффективнее. Сообщив о своей догадке брату, я оставил его думать в Доме, а сам пошёл в Ригу за Седым.
18. Комбинированый удар.
Мы втроём сидели в Доме и решали труднейшую военную задачу. За стенкой в комфортабельной комнате-камере томился прихваченный на всякий случай Фарук Джаббар. Странно, я не заметил на ливанце каких-либо следов от жестоких пыток, использовавшихся Седым во время допроса. Или пыток вообще не было? Черт его знает, какие у Седого методы.
Мы пили кофе и вяло обсуждали сюжет, как я перетаскиваю в Ливан соратников Седого по Югославии. Перебираемся мы по какой-нибудь сувенирной открытке, потом крадёмся в долину Бекаа… Полнейшая чушь. Бродить по густозаселенному Ливану с небольшой армией? При том, что там в каждой деревне есть своя армия. И мин понаставлено — видимо-невидимо.
— Если бы в Израиле было другое правительство, — неожиданно подал голос Борис, — мы могли бы его завести на военную операцию против этой базы.
— Как? — заинтересовались мы с Седым.
— Я часто видел в русскоязычных газетах объявления типа: «Если вы знаете что-то важное для безопасности государства Израиль, позвоните по телефону…». И номер.
— Прекрасно! — восхитился я. — Любое правительство обязано заботиться о безопасности страны. А тут такая опасность! Да они пошлют десяток самолётов и перепашут там все к чёртовой матери!
Седой одобрительно закивал, зато Борис скорчил такую гримасу…
— Любое правительство обязано, — сказал он. — Но нынешнему израильскому правительству эта аксиома неизвестна. Они готовы бороться за мир до тех пор, пока в Израиле никого не останется. Из евреев.
Мы с Седым переглянулись. Похоже, у Бориса было явное предубеждение против своего правительства. Но мы-то люди беспристрастные, со стороны.
— Давай позвоним, — предложил я. — Скажем, что у нас есть информация, пришедшая через Россию от находящегося в Москве ливанского террориста Фарука Джаббара (можно и Халеда Шарафа упомянуть, чтобы показать собственную осведомлённость). Что в долине Бекаа, в месте с такими-то координатами, находится база «Хизбаллы». Там хранится бомба новой необычной конструкции и огромной мощности. Бомба вот-вот будет взорвана в Израиле, надо нанести упреждающий удар. Думаешь, не поверят?
— Я бы не поверил. Представь: звонит какой-то идиот с русским акцентом и без малейших доказательств просит разбомбить ливанскую деревеньку. А после бомбёжки может оказаться, что там был детский сад, родильный дом, приют какой-нибудь. Обыкновенная провокация, чтобы подставить нас перед ООН.
Я чертыхнулся. Как бы предвзято Борис ни относился к израильскому правительству — он был прав. Если по случайным телефонным звонкам начнут посылаться самолёты на бомбёжку соседних стран — весь мир полетит в бездну. Конечно, у Израиля очень специфическое положение, ни у кого нет такого количества врагов… И всё равно. Это моя война, я её веду, мне её и кончать. Но как?
Я предложил выпить что-нибудь спиртное. Может быть, алкоголь разбудит наше воображение? Странно, и Седой, и Борис отказались. В комнате установилось тяжёлое предгрозовое молчание.
Борис протянул руку и взял листки, на которых Джаббар схематически набросал эскизик: база на склоне горы.
— Все упирается в отсутствие картинки, — наконец разродился брат. — Если бы у нас была точная картинка, мы могли бы высадиться прямиком на базу. Сто человек, с гранатомётами, базуками…
— Не трави душу, — перебил я. — Если бы была картинка! Я бы и без сотни людей обошёлся. Заказал бы вид в окнах. Хорош трюк! Дом стоит в Питере, а окна — в долине Бекаа. Набиваем комнату всем, что стреляет. Помощнее. Становимся к окнам и открываем огонь.
— Картинка, картинка… — задумчиво произнёс Борис. — Самое обидное, что ведь есть же у кого-то эти картинки. Израильские самолёты-разведчики регулярно такие места фотографируют. Но как у них получить фото?
— Может быть, эти фото у них хранятся в памяти компьютера, а ты бы сумел влезть в неё по телефону? — спросил я брата. — Я закажу для тебя у Дома самый современный компьютер.
— Не настолько я крут, чтобы вламываться в компьютер военной разведки, — усмехнулся Борис. — Если такой взлом вообще возможен.
Очередной приступ молчания. По лицу Бориса я догадался, что брат увлечён обдумыванием чего-то очень важного. Он покусывал нижнюю губу и делал ладонью такие жесты, словно спорил сам с собой.
— Послушай, — брат увлёк меня на диван, как бы переводя беседу в разряд почти личной. — Вот мы говорили о компьютерах… Возможно, я упрощаю, возможно, обижаю Дом… Ведь можно представить Дом как супер-суперкомпьютер небывалой мощности. Он подключён к информационному полю Земли и знает все.
— Не только Земли, — поправил я Бориса, — но к чему ты ведёшь?
— То, что ты можешь задумать любую дыру и Дом выведет тебя именно туда, доказывает: от Дома можно получить любую картинку, любой вид местности.
— Отлично! Но как?
— Как… как… Назвать координаты и взмолиться: «О, Дом, покажи мне…» Чепуха.
— Чепуха.
Тут я кое что вспомнил и обратился к Седому:
— Послушай, я помню, что вы с моим отцом работали на компьютере. Откуда отец брал данные?
— Не знаю, — Седой удивлённо пожал плечами, — в компьютерах я не силён.
— Во! — Борис, похоже, завибрировал от возбуждения. — Есть! Значит так. «Заказываешь» каталог фирмы IBM. По нему выбираешь компьютер. Потом «заказываешь» комнату со специальным разъёмом в стене. Наш компьютер подключаем к этому разъёму, и ты мысленно уверен, что наш компьютер подключён к сети Дома. Неважно, если её не было, ты создашь её своим воображением, как создал ту собаку, нечто другое, о чём я даже не знаю. А дальше мы с тобой вместе попробуем что-то выжать из памяти Дома.
Наконец-то я смог действовать! Да и план выглядел совсем неплохо. Три головы, действительно, оказались лучше двух. И самая ценная голова была у Бориса.
Почти час понадобился мне, чтобы оборудовать требуемое рабочее место. Особенно трудно давался кабельный разъём в стене. Но в конце концов Борис уселся перед экраном, и там начали мелькать куски географических карт вперемешку с видами, напоминающими аэрофотосъёмку.
— Бейрут нашёл! — раздался радостный вопль брата. — Действует!
— Бейрут найти легко, — скептически заметил Седой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43