Хоть разок высплюсь как следует.
Джереми с наслаждением растянулся на кровати и закрыл глаза, а раскрыл, казалось, через секунду. Его разбудил шум – это Шкода устраивался на ночлег. Радист был выжат, как лимон, но торжествовал.
– Разбудил? Извини. Ты, наверное, не меньше моего вымотался. Но я должен сказать, что девочки – прекрасные ученицы, схватывают на лету. Они бы меня и не отпустили, если бы не вахтенное расписание… Бдение, так они это называют.
– Ну да. – Торп улыбнулся своим мыслям, перевернулся на другой бок и сонно подумал, кто сегодня будет караулить на крыше. И снова провалился в сон, и снова не проспал, как ему показалось, и мгновения, как его очень осторожно потрясла чья-то рука. Он сел на кровати с недовольным рыком, однако тотчас умолк, увидев, как отпрянула знакомая фигурка.
– Шенн! – прошептал он, глядя на дрожащую девушку. – В чем дело? Беда?
– Похоже на то. Джереми Торп, ты очень устал?
– Ну, не так уж. Могу чем-нибудь помочь?
– Сейчас мое дежурство. Ты… не поднимешься поговорить со мной?
– Пожалуйста, если надо. Может, мне дождаться колокола?
Шенн кивнула и бесшумно ушла. Когда ее соблазнительные изгибы таяли во мраке, он вспомнил слова Хэдли о минном поле. А еще – завуалированные намеки старухи. Насчет пустых надежд ее паствы.
Джереми подстегнул удар колокола. Он завернулся в юбку, накинул жакет и вышел из комнаты. Когда поднялся на крышу, девушка сидела в той же позе, что и вчера. При виде него встала и шагнула навстречу. Она сильно нервничала, до дрожи.
– Веления долга разрывают меня надвое. Я все тебе расскажу – и суди сам. Я верю, что ты ответишь искренне.
– Попытаюсь. Но при чем тут веления долга?
– Я жрица, Сестра Хатар. Мать Хатар – верховная жрица. А ты обладаешь сокровенными тайнами Хатар, о каких мы только мечтали, и значит, ты по рангу выше ее. Правильно?
– Шенн, это слишком трудный вопрос. Да, я кое-что знаю, чего не знает она, но если речь идет о выборе, кому из нас подчиняться, я ничего не смогу сказать, пока не пойму, в чем дело. Я ведь не жрец.
Она отвернулась, сделала шаг, затем резко повернулась к Торпу.
– Вчера ночью я бдила здесь, с тобой. Ты и сам знаешь. Я была беззащитна, но ты не причинил мне вреда. Ты до меня дотронулся, и я испугалась, но ты был добр. Тебя растрогал мой рассказ о зле, которое спустилось на нашу землю. – Она потупилась. – Все это было так странно, так непривычно, что утром я отправилась к Матери Хатар и исповедалась. Передала ей все, что ты сказал. Слово в слово.
Торп затаил дыхание, напрягся, но постарался, чтобы на лице не отразилось ничего. Так вот на что намекала старуха!
– И что она ответила?
– Рассердилась. Сказала так: хоть ты и с Земли, и этого нельзя не учитывать, ты все же остаешься мужчиной. А мужчин мы должны бояться и подозревать.
– Ну, тут она права. Но продолжай. Что вынуждает тебя сомневаться?
– Сегодня ты с остальными мужчинами показал нам, что вы не только великие знатоки Хатар и других тайн, но и работаете точно так же, как мы, потеете точно так же, как мы. И даже на шелл это произвело впечатление. Поэтому я подумала: а что, если Мать Хатар ошибается? Что, если она попросту завидует вашей великой власти?
Шенн смотрела на Торпа во все серебристо-зеленые глаза, искала отклика в его взоре. Он бы, наверное, рассмеялся, не будь ситуация так насыщена угрозой. Что ни говори, Хэдли прав в отношении инстинктов. Природа не терпит насилия над собой. Нельзя ли как-нибудь извлечь из этого пользу?
Задав себе этот вопрос, он вспомнил о другом насилии над природой, и в мозгу сразу возник дерзкий замысел.
– Ты присядь, – предложил Джереми. – Мне придется кое-что объяснить. Только сначала позволь задать один вопрос. Тебе известно об исследованиях, которыми занимается Мать Хатар? Я имею в виду определение пола еще не родившегося ребенка.
– О да, – кивнула девушка. – Над этим работают все Старшие Сестры.
– То есть об анатомическом различии мужчин и женщин ты знаешь все. И ты сама мне сказала, что Сияющие делают женщин беременными, значит, и это явление для тебя не тайна.
Он следил за девушкой краем глаза и заметил, как она напряглась и задрожала. Тема затронута опасная.
– Ты ведь не очень счастлива, правда? Шенн, глубокая взаимная привязанность между мужчиной и женщиной – одна из самых великих радостей на свете. Но Матери Хатар об этом ничего не известно, потому что она была ребенком, когда из вашей жизни исчез последний настоящий мужчина. Мы – трое землян – обыкновенные мужчины. Сейчас я говорю от лица всех нас. Говорю, что ты красивая, очень привлекательная девушка. И любой мужчина, увидев тебя, испытал бы те же чувства, что и я. То есть любой настоящий мужчина. Меньше всего на свете мне хочется причинить тебе зло.
– На Земле женщины похожи на меня?
– Немного среди них найдется таких же симпатичных. Но я могу показать. – Он достал трехмерные фотоснимки, а Шенн вынула из-под круглого сиденья ночной фонарь. И качество фотографий, и изображенные на них люди ее поразили. Шенн очень обрадовалась, услышав, что одна из этих женщин – его сестра, а другая – мать. К тому времени, когда Джереми убрал фотографии, дрожь исчезла без следа.
– Новые великие чудеса, – сказала Шенн с глубоким вздохом. – Наверное, им нет числа?
– Позволь, я покажу тебе еще одно великое чудо. И когда девушка села рядом, Торп обвил рукой ее талию.
Шенн ни слова не сказала, но на минуту окаменела. Затем начала едва ощутимо расслабляться, прильнула к нему.
– Странное и тревожное чувство, – прошептала она. – Мне не по себе, однако приятно, я еще ничего подобного в жизни не испытывала. – Она обратила к нему лицо. Широко раскрытые, такие близкие глаза блестели в свете звезд.
– А теперь попробуем так, – произнес он на выдохе и очень нежно поцеловал ее.
Спустя несколько сладчайших мгновений Шенн прижалась к нему крепче и блаженно вздохнула.
– Вот как должно быть у настоящих мужчин и женщин, – сказал он. – Мать Хатари этого никогда не знала и вряд ли может понять, так что не надо ей ни о чем рассказывать. Она не одобрит. Она хочет изгнать Сияющих, превратив Лодор в женский мир. Мы с товарищами надеемся этого избежать. Если приведем сюда земной флот и разгромим вегиан, на планете снова будут рождаться мужчины. Настоящие мужчины.
– И все женщины будут чувствовать то же, что и я сейчас?
– Вот именно. Ну, на чьей ты теперь стороне? Шенн опять глубоко вздохнула, повернулась к нему и ответила самым простым и убедительным способом.
Когда прогудел серебряный колокол, она потрясенно воскликнула:
– Так рано! Не может быть! Никогда в моей жизни бдение не проходило так быстро и так приятно. Скажи, это когда-нибудь повторится?
– Отчего же нет? – произнес Торп не без горечи. – Если у нас ничего не получится, мы можем тут застрять на веки вечные.
– А я – нет. Мой век короток. Сестры Хатар не живут подолгу.
– Да? Почему?
– Я же говорила, злобные разрушают святилища Хатар. Некоторым удается этого избежать, некоторые потом отстраиваются заново в глубокой тайне, но факт остается фактом: Сияющие ведут против нас войну на полное истребление. Мы с тобой сидим на крыше Шеллон, верховного святилища, и отсюда, если требуется, уходят Сестры, чтобы не исчезли священные искусства. Возможно, и мне придется вскоре уйти.
Торп покрылся мурашками. Ненавистна была мысль о том, что здесь он ничем помочь не может. Все понятно. Связь необходимо поддерживать любой ценой. Даже ценой самопожертвования и мученичества? Что ж, он не властен над судьбой Шенн. И будет радоваться хотя бы тому, что успеет подарить ей немного счастья.
Заснуть ему в ту ночь удалось нескоро, и пробудился Торп с первыми лучами зари.
– Ник! Пэдди! – растормошил он товарищей. – Пока мы не приступили к делу, хочу вам кое-что сказать. Послушайте. Наше присутствие начинает действовать пожилой даме на нервы. Пока Мать Хатар на нашей стороне, однако не следует забывать, что она тут – высшее начальство, верховная жрица. И ей, похоже, не по нраву, как мы себя ведем. А она из тех, кто способен на гадости.
– И что от нас требуется? – проворчал Ник. – Свергнуть ее с трона?
– Ничего подобного. Да будет вам известно, мне удалось развеять почти все страхи Шенн. Помнишь, Пэдди, ты говорил об инстинктах? Думаю, теперь ее инстинкты – за меня. А как у тебя дела с Варис? Ник, ты добился расположения Спет? Я вот к чему веду. Если дойдет до ссоры с верховной жрицей, можно будет рассчитывать на кое-какую поддержку? Бьюсь об заклад, она нам совсем не помешает.
– Кажется, Варис в меня чуток влюбилась, – неловко признался Хэдли. – Но я не хочу перегибать палку. Она славная девочка.
– Понял, – буркнул Торп. – Да, знаю, ты не хочешь ей плохого. И Ник не хочет. Можете упрекнуть меня в том, что я предлагаю злоупотребить доверием бедных девочек, но если привлечем их на нашу сторону, нас будет уже не трое, а шестеро. Существенная разница.
Они спорили еще некоторое время, однако в конце концов Торп одержал верх. Не теряя времени он пошел к Матери Хатар – пора было приступать к следующему этапу плана.
– Водяные мельницы? – переспросила жрица. – Да, такие вещи у нас есть. И одна совсем близко. В летнюю пору она служит для измельчения зерна, сейчас простаивает.
– Вот и хорошо. Значит, я никому не доставлю хлопот.
Торп изложил ей свою идею, чтобы заручиться одобрением. Они с Шенн осмотрят водяную мельницу. Ник обещал предоставить генератор – под этим словом подразумевался всего-навсего слегка переделанный сервомотор со «стручка». А Хэдли с помощью Варис протянет два провода от святилища до турбины.
– И тогда, – заключил Торп, – Хатар получит энергию, какая вам и не снилась.
Заблестели старческие глаза, однако на лице не отразилось никаких чувств. Верховная жрица сдержанно произнесла:
– Если это затевается ради Хатар, я не буду возражать. Поступай, как считаешь нужным.
Тот день для троих землян был счастливой передышкой в трудной войне. На транспортировку и установку генератора времени ушло немного. Шенн с благоговейным трепетом смотрела на искрение контактов, на вращение мотора, но наибольший восторг вызвало другое. После завтрака на траве она попросила Торпа, чтобы он еще раз помог ей ощутить волшебную связь мужчины и женщины. К обоюдному удовольствию выяснилось, что у Шенн очень здоровые и сильные инстинкты. Счастливую парочку нисколько не заботило, что Хэдли и Варис слишком долго возятся с проводами. Когда они наконец появились, у Варис был вид еще более цветущий, чем обычно, и стало ясно, что Хэдли не терял времени даром.
Провода подсоединили, и, должно быть, у Шкоды посыпались искры. Во всяком случае, не прошло и часа, как явились возбужденные радист и Спет, обрадовано доложив, что у них все в порядке. Искры сияли у обоих в глазах. Спет непринужденно держалась за руку Шкоды, и казалось невероятным, что эта самая девушка совсем недавно так лихо орудовала кинжалом.
«Они превращаются в нормальных людей, – размышлял, глядя на женщин, Торп. – И это им очень нравится, но долго ли так будет? И когда, когда мы наконец сможем нанести вегианам серьезный удар? Динамо-машина, конечно, хорошо; Шкода по радио объяснит, как она делается, и вскоре каждое лодорское святилище будет производить ток высокого напряжения. Но вегианам это никакого ущерба не принесет. А завтра – визит государственного деятеля, королевы Рутели Геклонской. Может, поговорить с ней? Вдруг от гражданских властей пользы будет побольше, чем от духовных?»
Глава 12
Ник Шкода хлопотал в лаборатории рядом с радиостанцией – пытался собрать двенадцативольтную лампу. Торп получил у Матери Хатар разрешение отлучиться вместе с Хэдли – хотел понаблюдать за церемониями. Перевалило за полдень. Двое мужчин в сопровождении Эдды, согласившейся показать им дорогу, затаились в маленькой нише под сводом храма. Местечко было памятное: здесь они стояли, голые, беззащитные, пока старуха решала, казнить их или помиловать. А сейчас они – уважаемые гости. Или это не более чем заблуждение? У Торпа возникли не очень приятные мысли на сей счет.
Со своего наблюдательного пункта он видел, как жрицы Хатар собираются в шеренги по обе стороны трона, на котором восседала старая женщина. Для торжественного случая все обрядились в длинные белые сутаны с капюшонами, в том числе и сама Мать Хатар. Лейтенант хмуро напомнил себе, что это, по сути, квазирелигиозный орден.
Гул голосов и шаркающих ног заставил присутствующих повернуть головы к порталу, через который проходила королева со свитой. Торп с трудом верил собственным глазам. Что это? Парад безвкусицы? Выставление безумия напоказ? Вот что бывает, когда в равновесие сил природы вторгается варварское насилие!
Узнать королеву Рутель позволяло только занимаемое ею в процессии место. Она была царственно высока, надменна и вызывающе красива, однако остальные женщины в пестрой, как оперение павлина, свите ничуть ей не уступали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Джереми с наслаждением растянулся на кровати и закрыл глаза, а раскрыл, казалось, через секунду. Его разбудил шум – это Шкода устраивался на ночлег. Радист был выжат, как лимон, но торжествовал.
– Разбудил? Извини. Ты, наверное, не меньше моего вымотался. Но я должен сказать, что девочки – прекрасные ученицы, схватывают на лету. Они бы меня и не отпустили, если бы не вахтенное расписание… Бдение, так они это называют.
– Ну да. – Торп улыбнулся своим мыслям, перевернулся на другой бок и сонно подумал, кто сегодня будет караулить на крыше. И снова провалился в сон, и снова не проспал, как ему показалось, и мгновения, как его очень осторожно потрясла чья-то рука. Он сел на кровати с недовольным рыком, однако тотчас умолк, увидев, как отпрянула знакомая фигурка.
– Шенн! – прошептал он, глядя на дрожащую девушку. – В чем дело? Беда?
– Похоже на то. Джереми Торп, ты очень устал?
– Ну, не так уж. Могу чем-нибудь помочь?
– Сейчас мое дежурство. Ты… не поднимешься поговорить со мной?
– Пожалуйста, если надо. Может, мне дождаться колокола?
Шенн кивнула и бесшумно ушла. Когда ее соблазнительные изгибы таяли во мраке, он вспомнил слова Хэдли о минном поле. А еще – завуалированные намеки старухи. Насчет пустых надежд ее паствы.
Джереми подстегнул удар колокола. Он завернулся в юбку, накинул жакет и вышел из комнаты. Когда поднялся на крышу, девушка сидела в той же позе, что и вчера. При виде него встала и шагнула навстречу. Она сильно нервничала, до дрожи.
– Веления долга разрывают меня надвое. Я все тебе расскажу – и суди сам. Я верю, что ты ответишь искренне.
– Попытаюсь. Но при чем тут веления долга?
– Я жрица, Сестра Хатар. Мать Хатар – верховная жрица. А ты обладаешь сокровенными тайнами Хатар, о каких мы только мечтали, и значит, ты по рангу выше ее. Правильно?
– Шенн, это слишком трудный вопрос. Да, я кое-что знаю, чего не знает она, но если речь идет о выборе, кому из нас подчиняться, я ничего не смогу сказать, пока не пойму, в чем дело. Я ведь не жрец.
Она отвернулась, сделала шаг, затем резко повернулась к Торпу.
– Вчера ночью я бдила здесь, с тобой. Ты и сам знаешь. Я была беззащитна, но ты не причинил мне вреда. Ты до меня дотронулся, и я испугалась, но ты был добр. Тебя растрогал мой рассказ о зле, которое спустилось на нашу землю. – Она потупилась. – Все это было так странно, так непривычно, что утром я отправилась к Матери Хатар и исповедалась. Передала ей все, что ты сказал. Слово в слово.
Торп затаил дыхание, напрягся, но постарался, чтобы на лице не отразилось ничего. Так вот на что намекала старуха!
– И что она ответила?
– Рассердилась. Сказала так: хоть ты и с Земли, и этого нельзя не учитывать, ты все же остаешься мужчиной. А мужчин мы должны бояться и подозревать.
– Ну, тут она права. Но продолжай. Что вынуждает тебя сомневаться?
– Сегодня ты с остальными мужчинами показал нам, что вы не только великие знатоки Хатар и других тайн, но и работаете точно так же, как мы, потеете точно так же, как мы. И даже на шелл это произвело впечатление. Поэтому я подумала: а что, если Мать Хатар ошибается? Что, если она попросту завидует вашей великой власти?
Шенн смотрела на Торпа во все серебристо-зеленые глаза, искала отклика в его взоре. Он бы, наверное, рассмеялся, не будь ситуация так насыщена угрозой. Что ни говори, Хэдли прав в отношении инстинктов. Природа не терпит насилия над собой. Нельзя ли как-нибудь извлечь из этого пользу?
Задав себе этот вопрос, он вспомнил о другом насилии над природой, и в мозгу сразу возник дерзкий замысел.
– Ты присядь, – предложил Джереми. – Мне придется кое-что объяснить. Только сначала позволь задать один вопрос. Тебе известно об исследованиях, которыми занимается Мать Хатар? Я имею в виду определение пола еще не родившегося ребенка.
– О да, – кивнула девушка. – Над этим работают все Старшие Сестры.
– То есть об анатомическом различии мужчин и женщин ты знаешь все. И ты сама мне сказала, что Сияющие делают женщин беременными, значит, и это явление для тебя не тайна.
Он следил за девушкой краем глаза и заметил, как она напряглась и задрожала. Тема затронута опасная.
– Ты ведь не очень счастлива, правда? Шенн, глубокая взаимная привязанность между мужчиной и женщиной – одна из самых великих радостей на свете. Но Матери Хатар об этом ничего не известно, потому что она была ребенком, когда из вашей жизни исчез последний настоящий мужчина. Мы – трое землян – обыкновенные мужчины. Сейчас я говорю от лица всех нас. Говорю, что ты красивая, очень привлекательная девушка. И любой мужчина, увидев тебя, испытал бы те же чувства, что и я. То есть любой настоящий мужчина. Меньше всего на свете мне хочется причинить тебе зло.
– На Земле женщины похожи на меня?
– Немного среди них найдется таких же симпатичных. Но я могу показать. – Он достал трехмерные фотоснимки, а Шенн вынула из-под круглого сиденья ночной фонарь. И качество фотографий, и изображенные на них люди ее поразили. Шенн очень обрадовалась, услышав, что одна из этих женщин – его сестра, а другая – мать. К тому времени, когда Джереми убрал фотографии, дрожь исчезла без следа.
– Новые великие чудеса, – сказала Шенн с глубоким вздохом. – Наверное, им нет числа?
– Позволь, я покажу тебе еще одно великое чудо. И когда девушка села рядом, Торп обвил рукой ее талию.
Шенн ни слова не сказала, но на минуту окаменела. Затем начала едва ощутимо расслабляться, прильнула к нему.
– Странное и тревожное чувство, – прошептала она. – Мне не по себе, однако приятно, я еще ничего подобного в жизни не испытывала. – Она обратила к нему лицо. Широко раскрытые, такие близкие глаза блестели в свете звезд.
– А теперь попробуем так, – произнес он на выдохе и очень нежно поцеловал ее.
Спустя несколько сладчайших мгновений Шенн прижалась к нему крепче и блаженно вздохнула.
– Вот как должно быть у настоящих мужчин и женщин, – сказал он. – Мать Хатари этого никогда не знала и вряд ли может понять, так что не надо ей ни о чем рассказывать. Она не одобрит. Она хочет изгнать Сияющих, превратив Лодор в женский мир. Мы с товарищами надеемся этого избежать. Если приведем сюда земной флот и разгромим вегиан, на планете снова будут рождаться мужчины. Настоящие мужчины.
– И все женщины будут чувствовать то же, что и я сейчас?
– Вот именно. Ну, на чьей ты теперь стороне? Шенн опять глубоко вздохнула, повернулась к нему и ответила самым простым и убедительным способом.
Когда прогудел серебряный колокол, она потрясенно воскликнула:
– Так рано! Не может быть! Никогда в моей жизни бдение не проходило так быстро и так приятно. Скажи, это когда-нибудь повторится?
– Отчего же нет? – произнес Торп не без горечи. – Если у нас ничего не получится, мы можем тут застрять на веки вечные.
– А я – нет. Мой век короток. Сестры Хатар не живут подолгу.
– Да? Почему?
– Я же говорила, злобные разрушают святилища Хатар. Некоторым удается этого избежать, некоторые потом отстраиваются заново в глубокой тайне, но факт остается фактом: Сияющие ведут против нас войну на полное истребление. Мы с тобой сидим на крыше Шеллон, верховного святилища, и отсюда, если требуется, уходят Сестры, чтобы не исчезли священные искусства. Возможно, и мне придется вскоре уйти.
Торп покрылся мурашками. Ненавистна была мысль о том, что здесь он ничем помочь не может. Все понятно. Связь необходимо поддерживать любой ценой. Даже ценой самопожертвования и мученичества? Что ж, он не властен над судьбой Шенн. И будет радоваться хотя бы тому, что успеет подарить ей немного счастья.
Заснуть ему в ту ночь удалось нескоро, и пробудился Торп с первыми лучами зари.
– Ник! Пэдди! – растормошил он товарищей. – Пока мы не приступили к делу, хочу вам кое-что сказать. Послушайте. Наше присутствие начинает действовать пожилой даме на нервы. Пока Мать Хатар на нашей стороне, однако не следует забывать, что она тут – высшее начальство, верховная жрица. И ей, похоже, не по нраву, как мы себя ведем. А она из тех, кто способен на гадости.
– И что от нас требуется? – проворчал Ник. – Свергнуть ее с трона?
– Ничего подобного. Да будет вам известно, мне удалось развеять почти все страхи Шенн. Помнишь, Пэдди, ты говорил об инстинктах? Думаю, теперь ее инстинкты – за меня. А как у тебя дела с Варис? Ник, ты добился расположения Спет? Я вот к чему веду. Если дойдет до ссоры с верховной жрицей, можно будет рассчитывать на кое-какую поддержку? Бьюсь об заклад, она нам совсем не помешает.
– Кажется, Варис в меня чуток влюбилась, – неловко признался Хэдли. – Но я не хочу перегибать палку. Она славная девочка.
– Понял, – буркнул Торп. – Да, знаю, ты не хочешь ей плохого. И Ник не хочет. Можете упрекнуть меня в том, что я предлагаю злоупотребить доверием бедных девочек, но если привлечем их на нашу сторону, нас будет уже не трое, а шестеро. Существенная разница.
Они спорили еще некоторое время, однако в конце концов Торп одержал верх. Не теряя времени он пошел к Матери Хатар – пора было приступать к следующему этапу плана.
– Водяные мельницы? – переспросила жрица. – Да, такие вещи у нас есть. И одна совсем близко. В летнюю пору она служит для измельчения зерна, сейчас простаивает.
– Вот и хорошо. Значит, я никому не доставлю хлопот.
Торп изложил ей свою идею, чтобы заручиться одобрением. Они с Шенн осмотрят водяную мельницу. Ник обещал предоставить генератор – под этим словом подразумевался всего-навсего слегка переделанный сервомотор со «стручка». А Хэдли с помощью Варис протянет два провода от святилища до турбины.
– И тогда, – заключил Торп, – Хатар получит энергию, какая вам и не снилась.
Заблестели старческие глаза, однако на лице не отразилось никаких чувств. Верховная жрица сдержанно произнесла:
– Если это затевается ради Хатар, я не буду возражать. Поступай, как считаешь нужным.
Тот день для троих землян был счастливой передышкой в трудной войне. На транспортировку и установку генератора времени ушло немного. Шенн с благоговейным трепетом смотрела на искрение контактов, на вращение мотора, но наибольший восторг вызвало другое. После завтрака на траве она попросила Торпа, чтобы он еще раз помог ей ощутить волшебную связь мужчины и женщины. К обоюдному удовольствию выяснилось, что у Шенн очень здоровые и сильные инстинкты. Счастливую парочку нисколько не заботило, что Хэдли и Варис слишком долго возятся с проводами. Когда они наконец появились, у Варис был вид еще более цветущий, чем обычно, и стало ясно, что Хэдли не терял времени даром.
Провода подсоединили, и, должно быть, у Шкоды посыпались искры. Во всяком случае, не прошло и часа, как явились возбужденные радист и Спет, обрадовано доложив, что у них все в порядке. Искры сияли у обоих в глазах. Спет непринужденно держалась за руку Шкоды, и казалось невероятным, что эта самая девушка совсем недавно так лихо орудовала кинжалом.
«Они превращаются в нормальных людей, – размышлял, глядя на женщин, Торп. – И это им очень нравится, но долго ли так будет? И когда, когда мы наконец сможем нанести вегианам серьезный удар? Динамо-машина, конечно, хорошо; Шкода по радио объяснит, как она делается, и вскоре каждое лодорское святилище будет производить ток высокого напряжения. Но вегианам это никакого ущерба не принесет. А завтра – визит государственного деятеля, королевы Рутели Геклонской. Может, поговорить с ней? Вдруг от гражданских властей пользы будет побольше, чем от духовных?»
Глава 12
Ник Шкода хлопотал в лаборатории рядом с радиостанцией – пытался собрать двенадцативольтную лампу. Торп получил у Матери Хатар разрешение отлучиться вместе с Хэдли – хотел понаблюдать за церемониями. Перевалило за полдень. Двое мужчин в сопровождении Эдды, согласившейся показать им дорогу, затаились в маленькой нише под сводом храма. Местечко было памятное: здесь они стояли, голые, беззащитные, пока старуха решала, казнить их или помиловать. А сейчас они – уважаемые гости. Или это не более чем заблуждение? У Торпа возникли не очень приятные мысли на сей счет.
Со своего наблюдательного пункта он видел, как жрицы Хатар собираются в шеренги по обе стороны трона, на котором восседала старая женщина. Для торжественного случая все обрядились в длинные белые сутаны с капюшонами, в том числе и сама Мать Хатар. Лейтенант хмуро напомнил себе, что это, по сути, квазирелигиозный орден.
Гул голосов и шаркающих ног заставил присутствующих повернуть головы к порталу, через который проходила королева со свитой. Торп с трудом верил собственным глазам. Что это? Парад безвкусицы? Выставление безумия напоказ? Вот что бывает, когда в равновесие сил природы вторгается варварское насилие!
Узнать королеву Рутель позволяло только занимаемое ею в процессии место. Она была царственно высока, надменна и вызывающе красива, однако остальные женщины в пестрой, как оперение павлина, свите ничуть ей не уступали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24