Но понемногу и
другие счастливчики находили гнезда и, следуя примеру ребят, тоже
заполучили себе птенцов. А название "дракончики", придуманное Соркой,
стало теперь общеупотребительным.
Правда, ухаживать за птенцами оказалось не так-то просто. Соркин
маленький дракончик, которого она назвала Граф в память о старом коте,
когда-то жившем на их ферме, был ужасно, необычайно, сверхъестественно
прожорлив. Он ел все что угодно с интервалом в три часа. В первую ночь он
своим пронзительным жалобным писком перебудил всю площадь. В промежутках
между кормлениями он спал. Когда Сорка заметила, что кожа Графа начала
трескаться, ее отец сделал для дракончика мазь из жира местных рыб.
- Граф растет, - успокоил он Сорку, - вот кожа и растягивается.
Ничего страшного.
Сорка считала Графа самцом - впрочем, никто не мог ни подтвердить, ни
опровергнуть это мнение. Золотые дракончики, вроде бы, вели себя как самки
- например, ухаживали за кладкой и охраняли ее. Но кое-кто из биологов тут
же заметил, что у некоторых земных животных это как раз обязанность самца.
Так что ясности здесь не было никакой.
Отшелушивающиеся с кожи Графа чешуйки собирались и тщательно
исследовались. Зоологи попробовали даже сделать дракончику рентген, но это
оказалось не так-то просто. Бэй унесла Графа в рентгеновский кабинет, а
Сорка осталась дожидаться в соседней комнате.
"Черт возьми!", "Это еще что?!" - вдруг услышала девочка удивленные
возгласы биологов, и в тот же самый миг у нее над головой появился Граф.
Тревожно вереща, дракончик приземлился на плече девочки и крепко обвил ее
шею своим длинным хвостом. Его фасетчатые глаза сердито сверкали.
Дверь за спиной Сорки распахнулась, и из лаборатории выбежали Бэй и
Пол.
- Он взял да и появился! - растерянно сообщила девочка.
Ученые переглянулись.
- Значит, Амиги не единственные, кто владеет телепортацией! - с
довольной улыбкой сказал Пол. - Я всегда считал, что должен существовать
кто-то еще!
- Но как же Граф это сделал? - не совсем понимая, о чем идет речь,
спросила Сорка.
- Графа, наверно, испугали наши приборы, - объяснила Бэй. - Сам он
маленький, а они вон какие большие... В общем, он испугался и
телепортировался прочь. Хорошо еще, что к тебе. Амиги, когда им угрожает
опасность, тоже пользуется телепортацией. Весьма полезная способность!
- Интересно было бы узнать, как они это делают, - задумчиво сказал
Пол.
- Можно попробовать уравнение Эридани, - предложила Бэй.
- Можно, - согласился Пол. - Но только для этого нам надо очень много
чего знать и о нашем бронзовом приятеле, и обо всем его роде. А мы пока не
знаем почти ничего. Может, когда-нибудь...
Покинув лабораторию, Сорка со все еще не успокоившимся дракончиком на
плече отправилась на берег моря, к той самой памятной скале, где она
впервые увидела его золотую маму. Там, в тени кустов, она нашла Шона с его
парой коричневых. Мальчик крепко спал.
Заметив Сорку, дракончики Шона приветственно заверещали. Граф запищал
в ответ.
- Я только-только начал засыпать, - не открывая глаз, проворчал Шон.
- Отец заставил меня спать вместе с малышами. Он хотел посмотреть,
отпугнут змей мои коричневые приятели или нет.
- Ну, и как? - поинтересовалась Сорка, видя, что мальчик опять
засыпает.
- Отпугивают... - пробормотал Шон и натянул рубашку на голову.
- Они готовы есть все, что угодно, - с восхищением в голосе сказала
Сорка. - Всеядные, так их назвал доктор Марсе, - она присела на камень
рядом с Шоном. - И они могут перемещаться из одного места в другое. Если
им угрожает опасность. Пол Ниитро попытался сделать Графу рентген, и мне
пришлось выйти из кабинета. А в следующий миг Граф уже сидел у меня на
плече. Они говорят, что он телепортировался.
- Это чего такое? - приоткрыл один глаз Шон.
- Это значит, он может мгновенно переноситься из одного места в
другое. Ну, если ему грозит опасность...
- А-а-а... - мальчик зевнул. - Это мы с тобой уже видели. Но они
исчезают не только, когда им страшно... - он снова зевнул. - Тебе повезло,
что у тебя только один. У меня же... Когда один спит, второй ест, и
наоборот. А тут еще малышей охранять... Я все... - Он снова закрыл глаза и
через мгновение уже спал.
Сорка не стала его будить - даже когда увидела в небе целую стаю
дракончиков. Они кружились и кувыркались в воздухе так, что даже дух
захватывало. Граф тоже наблюдал за своими дикими сородичами. Но, к
облегчению девочки, он не выказал никакого желания к ним присоединиться.
Прежде чем вернуться домой, Сорка оставила Шону предусмотрительно
захваченную с собой баночку с мазью. Той самой, что отец сделал для Графа.
В это время далеко-далеко на юго-западе, на другом конце континента,
Саллах Телгар с замиранием сердца следила за акробатическими трюками,
которые выделывал в воздухе Дрейк Бонню. Он кружил на маленьком скутере
над громадным озером, которое ему до смерти хотелось назвать озером
Дрейка. Никто против этого не возражал, но Дрейк все равно всех замучил
бесконечными уговорами. Точно так же он не знал меры и во время полетов.
Складывалось впечатление, что ему во что бы то ни стало требуется
показать, какой он исключительный пилот. С точки зрения Саллах, он только
зря расходовал энергию аккумуляторов скутера. Вся эта воздушная акробатика
вызывала у нее лишь раздражение. А тут еще в последние дни Дрейк решил за
ней приударить... Пока, правда, он не добился ни малейшего успеха.
Из одного из шатров вышли Оззи Мунсо и Коббер Алхинва. Подняв головы,
они посмотрели, что же привлекло такое пристальное внимание Саллах.
- Опять он за свое, - зло сказал Оззи.
- Разобьется когда-нибудь, - покачал головой Коббер, - а это
проклятое озеро такое глубокое, что мы больше никогда не увидим ни его
тела, ни нашего скутера. А скутер нам бы еще пригодился.
Заметив приближавшуюся к ним Свенду Олубуши, Саллах поспешно
двинулась к главному шатру маленького геологоразведочного лагеря. Ей вовсе
не хотелось слушать язвительные замечания мучающейся от ревности Свенды.
Было бы за что! Саллах вовсе не поощряла Дрейка. Совсем наоборот! Она
много раз, и даже публично, давала ему понять, что как мужчина он ее не
интересует.
Может, она действовала неправильно? Может, если бы она повсюду бегала
за ним, внимала каждому его слову и при каждом удобном случае бросалась с
ним обниматься, как это делала Свенда, - может, тогда он оставил бы ее в
покое?
В главной палатке Саллах столкнулась с Тарви Андиаром. Что-то бормоча
себе под нос, геолог быстро заносил в память портативного компьютера
результаты сегодняшнего обследования. Никто не понимал этого его
бормотания: в такие моменты Тарви говорил на своем родном языке, никому не
ведомом индийском диалекте. Когда его спрашивали, зачем и почему он так
говорит, геолог лучезарно улыбался и отвечал:
- Просто для того, чтобы и на Перне звучал этот прекрасный, певучий
язык. Чтобы и другие, кроме меня, могли насладиться его несравненной
красотой. Чтобы оставался хотя бы один человек, владеющий им в
совершенстве...
Тарви, опытнейший горный инженер, прославился своей
сверхъестественной способностью прослеживать под землей неуловимые следы
рудных жил. Он присоединился к экспедиции на Перн потому, что на Земле
человек уже отобрал у планеты всю ее "кровь и слезы" - так геолог называл
полезные ископаемые. Саллах нравилось в нем неиссякаемое чувство юмора,
обращенное, обычно, на его же собственные недостатки.
С тех пор, как девушка впервые встретила его в коридоре "Йоко", Тарви
не набрал ни унции веса. Он оставался все таким же худым.
- Поколения гуру и махатм в моем роду, - без тени улыбки утверждал
Тарви, - настолько свыклись с мыслью самоограничения в еде, что эта идея
стала нашей наследственной чертой. Теперь все Андиары тонкие, как лезвие
бритвы. И тем не менее, я не какой-то там задохлик. Мне не нужен большой
вес и горы мускулов. Я силен, как самый сильный борец сумо.
И каждый, кто видел, как Тарви работает целый день наравне с жилистым
Оззи или плечистым Коббером, не мог не признать истинность этого
утверждения.
По правде говоря, этот долговязый геолог, несмотря на свой возраст,
нравился Саллах куда больше, чем все остальные мужчины колонии. Но если ей
никак не удавалось объяснить Дрейку Бонню, что она к нему абсолютно
равнодушна, то точно так же она никак не могла поближе познакомиться с
Тарви.
- Ну, как дела? - спросила она у Валли Лейб, отдыхавшей в уголке со
стаканом кикала в руках.
Всегда и везде колонисты, обживаясь в новом краю, первым делом
создавали местный алкоголь. Тут в ход могло пойти практически все, что
угодно. Каждая лаборатория поселка, вне зависимости от стоящих перед ней
задач, экспериментировала с ферментацией и дистилляцией соков местных
фруктов в напитки покрепче. А потому ничего удивительного, что, едва
разбив основной лагерь, Коббер и Оззи сразу же принялись за приготовление
водки из кикала. Выпивка в лагере - это даже не традиция. Это торжество
человека над природой. Это достижение.
В шатер вошла Свенда, и Саллах поспешно присела рядом с Валли. Сейчас
Валли уже ничем не напоминала то мокрое и грязное с ног до головы
существо, которое вылезло из кустов несколько часов тому назад. Впрочем,
судя по всему, труды ее оказались не напрасными.
- Что ты нашла? - поинтересовалась Саллах.
- Весьма-а-а многообещающие образцы, - протянула Валли с довольной
улыбкой. - Боксит! У него столько разных применений! Одна эта находка уже
делает нашу экспедицию стоящей.
- Однако, - заметил Коббер, вошедший в шатер вместе с Оззи, - это
месторождение было бы легче разрабатывать, окажись руда на поверхности.
- Ничего, - вставил Оззи, - богатая руда всегда пригодится.
- Кроме того, - добавил Тарви, присаживаясь за стол, - тут совсем
рядом есть еще и медь с оловом. Мне кажется, что на берегу этого озера
можно выстроить прекрасный металлургический центр. А в районе водопадов
поставить гидроэлектростанцию для обогатительного комбината...
- Значит, это довольно ценное место? - с хищным блеском в глазах
спросила Свенда.
- Ну, я, во всяком случае, порекомендую его использовать, - улыбнулся
Тарви.
Как же Саллах не любила эту улыбочку! Она находила Тарви весьма
привлекательным, но если он и дальше станет вести себя как всеобщий добрый
дядюшка, то все ее усилия наверняка закончатся ничем. Геолог так и не
обратит на нее внимания.
- По правде говоря, - продолжал между тем Тарви, - я уже передал свои
рекомендации. По-моему, тут все очевидно. Особенно если учесть, что та
грязь, в которой сегодня так извалялась наша Валли, представляет собой
чудесную основу минерального масла. - Когда радостные вопли немного
поутихли, геолог погрозил пальцем излишне рьяным колонистам. - Не
забывайте, - сказал он. - Металлы - да. Бензин - нет. Вы же знаете это не
хуже меня. Чтобы основать жизнеспособную колонию, мы должны научиться
низкотехнологичным методам обработки земли. Вот тут-то и сказывается
умение...
- Знаете, - мрачно заявила Свенда, - с этим согласны далеко не все.
- Мы подписали хартию колонии, - быстро оглянувшись вокруг, сказала
Валли. - Негоже нарушать данное слово...
- Очень благородно, - презрительно фыркнула блондинка и, плеснув себе
в стакан кикала, гордо выплыла из шатра.
Тарви с тревогой смотрел ей вслед.
- Да у нее один ветер в голове, - тихо сказала ему Саллах.
Тарви приподнял брови. Потом потрепал ее по плечу - ну точь-в-точь
как послушного ребенка. Чтоб ему пусто было!
- А вот и наш Дрейк с барахлом и новостями, - сказал он со своей
обычной улыбочкой.
- Эй, куда вы все подевались? - воскликнул Дрейк, вваливаясь в шатер.
В руках он держал целую кучу всяких свертков и коробов. - И это еще не
все, - похвастался он.
- Мы празднуем, Дрейк, - сообщила Валли, протягивая ему стакан
кикала. - Два богатых месторождения. Оба легко доступны. Теперь дела
пойдут!
- Значит, центр добычи и обогащения на озере Дрейка из мифа
превратится в реальность? - Он сделал глоток. - А у меня для вас тоже есть
новость. Через три дня мы возвращаемся в поселок!
Наступила гробовая тишина. Затем на Дрейка обрушился настоящий шквал
вопросов и возмущенных выкриков. Пилот умоляюще поднял руки.
- Не шумите, не шумите... Мы возвращаемся на Рождество.
- Но почему именно сейчас? - удивился Тарви.
- В связи с окончательным и бесповоротным началом новой жизни, -
ответил Дрейк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
другие счастливчики находили гнезда и, следуя примеру ребят, тоже
заполучили себе птенцов. А название "дракончики", придуманное Соркой,
стало теперь общеупотребительным.
Правда, ухаживать за птенцами оказалось не так-то просто. Соркин
маленький дракончик, которого она назвала Граф в память о старом коте,
когда-то жившем на их ферме, был ужасно, необычайно, сверхъестественно
прожорлив. Он ел все что угодно с интервалом в три часа. В первую ночь он
своим пронзительным жалобным писком перебудил всю площадь. В промежутках
между кормлениями он спал. Когда Сорка заметила, что кожа Графа начала
трескаться, ее отец сделал для дракончика мазь из жира местных рыб.
- Граф растет, - успокоил он Сорку, - вот кожа и растягивается.
Ничего страшного.
Сорка считала Графа самцом - впрочем, никто не мог ни подтвердить, ни
опровергнуть это мнение. Золотые дракончики, вроде бы, вели себя как самки
- например, ухаживали за кладкой и охраняли ее. Но кое-кто из биологов тут
же заметил, что у некоторых земных животных это как раз обязанность самца.
Так что ясности здесь не было никакой.
Отшелушивающиеся с кожи Графа чешуйки собирались и тщательно
исследовались. Зоологи попробовали даже сделать дракончику рентген, но это
оказалось не так-то просто. Бэй унесла Графа в рентгеновский кабинет, а
Сорка осталась дожидаться в соседней комнате.
"Черт возьми!", "Это еще что?!" - вдруг услышала девочка удивленные
возгласы биологов, и в тот же самый миг у нее над головой появился Граф.
Тревожно вереща, дракончик приземлился на плече девочки и крепко обвил ее
шею своим длинным хвостом. Его фасетчатые глаза сердито сверкали.
Дверь за спиной Сорки распахнулась, и из лаборатории выбежали Бэй и
Пол.
- Он взял да и появился! - растерянно сообщила девочка.
Ученые переглянулись.
- Значит, Амиги не единственные, кто владеет телепортацией! - с
довольной улыбкой сказал Пол. - Я всегда считал, что должен существовать
кто-то еще!
- Но как же Граф это сделал? - не совсем понимая, о чем идет речь,
спросила Сорка.
- Графа, наверно, испугали наши приборы, - объяснила Бэй. - Сам он
маленький, а они вон какие большие... В общем, он испугался и
телепортировался прочь. Хорошо еще, что к тебе. Амиги, когда им угрожает
опасность, тоже пользуется телепортацией. Весьма полезная способность!
- Интересно было бы узнать, как они это делают, - задумчиво сказал
Пол.
- Можно попробовать уравнение Эридани, - предложила Бэй.
- Можно, - согласился Пол. - Но только для этого нам надо очень много
чего знать и о нашем бронзовом приятеле, и обо всем его роде. А мы пока не
знаем почти ничего. Может, когда-нибудь...
Покинув лабораторию, Сорка со все еще не успокоившимся дракончиком на
плече отправилась на берег моря, к той самой памятной скале, где она
впервые увидела его золотую маму. Там, в тени кустов, она нашла Шона с его
парой коричневых. Мальчик крепко спал.
Заметив Сорку, дракончики Шона приветственно заверещали. Граф запищал
в ответ.
- Я только-только начал засыпать, - не открывая глаз, проворчал Шон.
- Отец заставил меня спать вместе с малышами. Он хотел посмотреть,
отпугнут змей мои коричневые приятели или нет.
- Ну, и как? - поинтересовалась Сорка, видя, что мальчик опять
засыпает.
- Отпугивают... - пробормотал Шон и натянул рубашку на голову.
- Они готовы есть все, что угодно, - с восхищением в голосе сказала
Сорка. - Всеядные, так их назвал доктор Марсе, - она присела на камень
рядом с Шоном. - И они могут перемещаться из одного места в другое. Если
им угрожает опасность. Пол Ниитро попытался сделать Графу рентген, и мне
пришлось выйти из кабинета. А в следующий миг Граф уже сидел у меня на
плече. Они говорят, что он телепортировался.
- Это чего такое? - приоткрыл один глаз Шон.
- Это значит, он может мгновенно переноситься из одного места в
другое. Ну, если ему грозит опасность...
- А-а-а... - мальчик зевнул. - Это мы с тобой уже видели. Но они
исчезают не только, когда им страшно... - он снова зевнул. - Тебе повезло,
что у тебя только один. У меня же... Когда один спит, второй ест, и
наоборот. А тут еще малышей охранять... Я все... - Он снова закрыл глаза и
через мгновение уже спал.
Сорка не стала его будить - даже когда увидела в небе целую стаю
дракончиков. Они кружились и кувыркались в воздухе так, что даже дух
захватывало. Граф тоже наблюдал за своими дикими сородичами. Но, к
облегчению девочки, он не выказал никакого желания к ним присоединиться.
Прежде чем вернуться домой, Сорка оставила Шону предусмотрительно
захваченную с собой баночку с мазью. Той самой, что отец сделал для Графа.
В это время далеко-далеко на юго-западе, на другом конце континента,
Саллах Телгар с замиранием сердца следила за акробатическими трюками,
которые выделывал в воздухе Дрейк Бонню. Он кружил на маленьком скутере
над громадным озером, которое ему до смерти хотелось назвать озером
Дрейка. Никто против этого не возражал, но Дрейк все равно всех замучил
бесконечными уговорами. Точно так же он не знал меры и во время полетов.
Складывалось впечатление, что ему во что бы то ни стало требуется
показать, какой он исключительный пилот. С точки зрения Саллах, он только
зря расходовал энергию аккумуляторов скутера. Вся эта воздушная акробатика
вызывала у нее лишь раздражение. А тут еще в последние дни Дрейк решил за
ней приударить... Пока, правда, он не добился ни малейшего успеха.
Из одного из шатров вышли Оззи Мунсо и Коббер Алхинва. Подняв головы,
они посмотрели, что же привлекло такое пристальное внимание Саллах.
- Опять он за свое, - зло сказал Оззи.
- Разобьется когда-нибудь, - покачал головой Коббер, - а это
проклятое озеро такое глубокое, что мы больше никогда не увидим ни его
тела, ни нашего скутера. А скутер нам бы еще пригодился.
Заметив приближавшуюся к ним Свенду Олубуши, Саллах поспешно
двинулась к главному шатру маленького геологоразведочного лагеря. Ей вовсе
не хотелось слушать язвительные замечания мучающейся от ревности Свенды.
Было бы за что! Саллах вовсе не поощряла Дрейка. Совсем наоборот! Она
много раз, и даже публично, давала ему понять, что как мужчина он ее не
интересует.
Может, она действовала неправильно? Может, если бы она повсюду бегала
за ним, внимала каждому его слову и при каждом удобном случае бросалась с
ним обниматься, как это делала Свенда, - может, тогда он оставил бы ее в
покое?
В главной палатке Саллах столкнулась с Тарви Андиаром. Что-то бормоча
себе под нос, геолог быстро заносил в память портативного компьютера
результаты сегодняшнего обследования. Никто не понимал этого его
бормотания: в такие моменты Тарви говорил на своем родном языке, никому не
ведомом индийском диалекте. Когда его спрашивали, зачем и почему он так
говорит, геолог лучезарно улыбался и отвечал:
- Просто для того, чтобы и на Перне звучал этот прекрасный, певучий
язык. Чтобы и другие, кроме меня, могли насладиться его несравненной
красотой. Чтобы оставался хотя бы один человек, владеющий им в
совершенстве...
Тарви, опытнейший горный инженер, прославился своей
сверхъестественной способностью прослеживать под землей неуловимые следы
рудных жил. Он присоединился к экспедиции на Перн потому, что на Земле
человек уже отобрал у планеты всю ее "кровь и слезы" - так геолог называл
полезные ископаемые. Саллах нравилось в нем неиссякаемое чувство юмора,
обращенное, обычно, на его же собственные недостатки.
С тех пор, как девушка впервые встретила его в коридоре "Йоко", Тарви
не набрал ни унции веса. Он оставался все таким же худым.
- Поколения гуру и махатм в моем роду, - без тени улыбки утверждал
Тарви, - настолько свыклись с мыслью самоограничения в еде, что эта идея
стала нашей наследственной чертой. Теперь все Андиары тонкие, как лезвие
бритвы. И тем не менее, я не какой-то там задохлик. Мне не нужен большой
вес и горы мускулов. Я силен, как самый сильный борец сумо.
И каждый, кто видел, как Тарви работает целый день наравне с жилистым
Оззи или плечистым Коббером, не мог не признать истинность этого
утверждения.
По правде говоря, этот долговязый геолог, несмотря на свой возраст,
нравился Саллах куда больше, чем все остальные мужчины колонии. Но если ей
никак не удавалось объяснить Дрейку Бонню, что она к нему абсолютно
равнодушна, то точно так же она никак не могла поближе познакомиться с
Тарви.
- Ну, как дела? - спросила она у Валли Лейб, отдыхавшей в уголке со
стаканом кикала в руках.
Всегда и везде колонисты, обживаясь в новом краю, первым делом
создавали местный алкоголь. Тут в ход могло пойти практически все, что
угодно. Каждая лаборатория поселка, вне зависимости от стоящих перед ней
задач, экспериментировала с ферментацией и дистилляцией соков местных
фруктов в напитки покрепче. А потому ничего удивительного, что, едва
разбив основной лагерь, Коббер и Оззи сразу же принялись за приготовление
водки из кикала. Выпивка в лагере - это даже не традиция. Это торжество
человека над природой. Это достижение.
В шатер вошла Свенда, и Саллах поспешно присела рядом с Валли. Сейчас
Валли уже ничем не напоминала то мокрое и грязное с ног до головы
существо, которое вылезло из кустов несколько часов тому назад. Впрочем,
судя по всему, труды ее оказались не напрасными.
- Что ты нашла? - поинтересовалась Саллах.
- Весьма-а-а многообещающие образцы, - протянула Валли с довольной
улыбкой. - Боксит! У него столько разных применений! Одна эта находка уже
делает нашу экспедицию стоящей.
- Однако, - заметил Коббер, вошедший в шатер вместе с Оззи, - это
месторождение было бы легче разрабатывать, окажись руда на поверхности.
- Ничего, - вставил Оззи, - богатая руда всегда пригодится.
- Кроме того, - добавил Тарви, присаживаясь за стол, - тут совсем
рядом есть еще и медь с оловом. Мне кажется, что на берегу этого озера
можно выстроить прекрасный металлургический центр. А в районе водопадов
поставить гидроэлектростанцию для обогатительного комбината...
- Значит, это довольно ценное место? - с хищным блеском в глазах
спросила Свенда.
- Ну, я, во всяком случае, порекомендую его использовать, - улыбнулся
Тарви.
Как же Саллах не любила эту улыбочку! Она находила Тарви весьма
привлекательным, но если он и дальше станет вести себя как всеобщий добрый
дядюшка, то все ее усилия наверняка закончатся ничем. Геолог так и не
обратит на нее внимания.
- По правде говоря, - продолжал между тем Тарви, - я уже передал свои
рекомендации. По-моему, тут все очевидно. Особенно если учесть, что та
грязь, в которой сегодня так извалялась наша Валли, представляет собой
чудесную основу минерального масла. - Когда радостные вопли немного
поутихли, геолог погрозил пальцем излишне рьяным колонистам. - Не
забывайте, - сказал он. - Металлы - да. Бензин - нет. Вы же знаете это не
хуже меня. Чтобы основать жизнеспособную колонию, мы должны научиться
низкотехнологичным методам обработки земли. Вот тут-то и сказывается
умение...
- Знаете, - мрачно заявила Свенда, - с этим согласны далеко не все.
- Мы подписали хартию колонии, - быстро оглянувшись вокруг, сказала
Валли. - Негоже нарушать данное слово...
- Очень благородно, - презрительно фыркнула блондинка и, плеснув себе
в стакан кикала, гордо выплыла из шатра.
Тарви с тревогой смотрел ей вслед.
- Да у нее один ветер в голове, - тихо сказала ему Саллах.
Тарви приподнял брови. Потом потрепал ее по плечу - ну точь-в-точь
как послушного ребенка. Чтоб ему пусто было!
- А вот и наш Дрейк с барахлом и новостями, - сказал он со своей
обычной улыбочкой.
- Эй, куда вы все подевались? - воскликнул Дрейк, вваливаясь в шатер.
В руках он держал целую кучу всяких свертков и коробов. - И это еще не
все, - похвастался он.
- Мы празднуем, Дрейк, - сообщила Валли, протягивая ему стакан
кикала. - Два богатых месторождения. Оба легко доступны. Теперь дела
пойдут!
- Значит, центр добычи и обогащения на озере Дрейка из мифа
превратится в реальность? - Он сделал глоток. - А у меня для вас тоже есть
новость. Через три дня мы возвращаемся в поселок!
Наступила гробовая тишина. Затем на Дрейка обрушился настоящий шквал
вопросов и возмущенных выкриков. Пилот умоляюще поднял руки.
- Не шумите, не шумите... Мы возвращаемся на Рождество.
- Но почему именно сейчас? - удивился Тарви.
- В связи с окончательным и бесповоротным началом новой жизни, -
ответил Дрейк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54