Звезды, цепляясь друг за друга, взмывали по кругу вверх с одной стороны и медленно плыли вниз с другой.
— Не смотри на них, — предупредила Хатч. — Старайся смотреть в землю.
В такую, какая есть .
Спасатели прошли по астероиду, осматривая поле будущей деятельности. Хатч нашла, что искала: относительно гладкое пространство почти на середине длинной оси.
— Здесь мы разместим «Маккарвер», — решила она. Затем они обернули вокруг объекта все три куска троса, буквально пройдя по поверхности камня метр за метром. Аликс предпочла бы предоставить Хатч самой обойти камень, но они были в одной связке, и ей пришлось отправиться следом.
Они подтянули трос, чтобы закрепить его. Хатч начала осматривать камень и, гримасничая, постукивая пальцем, приговаривала:
— Да, именно здесь. Я думаю, получится.
Еще Хатч потратила уйму времени на беседу с Тором. Она подробно описала ему, что они собираются предпринять, и заверила, что стремятся сделать все как можно быстрее. Она сообщила ему расписание, ободряя его и уверяя, что сейчас ситуация обнадеживает. Временами она переключала связь на Аликс, для которой было привычным делом болтать в эфире с аудиторией, понятия не имея, слышит ли ее кто-нибудь. И она старалась.
— Как замечательно будет вернуть тебя, Тор, — сказала Аликс. И продолжила: — Хатч уверена, что мы сможем успешно провести эту операцию. — И еще: — Мы планируем вечеринку в твою честь.
Продюсер Генри Клеймора, некто по имени Истер, вышел на связь в самый разгар их деятельности, когда подсоединяли дополнительный трос к основной связке. Он был в восторге оттого, что в этой экспедиции ему удалось отыскать Аликс. Не согласится ли она на интервью?
Разумеется, согласится . Клеймор был очень популярной фигурой с огромной аудиторией. Аликс следила за тем, как он давал свои комментарии: Клеймор на Ближнем Востоке, Клеймор об укреплении веры в условиях фактов расширения «механизации» Вселенной, Клеймор о прекращении проекта «Мафусаил», сулившего тысячелетний жизненный цикл.
С профессиональной точки зрения он был скучноват и довольно консервативен, и поэтому Аликс предпочла бы дать интервью человеку, более близкому по духу молодому поколению. Но, как говорится, находясь в захолустье, пользуйся тем, что есть.
Приблизительно через девять часов женщины закончили все, что было в их силах, и теперь бездельничали, поджидая остальные корабли.
— Так вот, значит, как выглядит комета, — сказала Аликс, притопнув по промерзшей поверхности. — Это вовсе не похоже на часть облака Оорта. Я, кроме этого камня, больше вообще ничего здесь не вижу.
— И не увидела бы и в нашем родном облаке Оорта, — ответила Хатч. — Эти камни обычно рассеяны на очень обширном пространстве.
Осколку, на котором они стояли, вероятнее всего, было несколько миллиардов лет, и он остался после формирования планетной системы.
— Нам повезло, — заметила Хатч. — Эта «штучка» оказалась у нас под боком. Как раз там, где требовалось.
— А у нас дома оно далеко простирается?
— Ты имеешь в виду облако Оорта? Примерно на один световой год от Солнца.
— А это?
— На расстоянии всего нескольких световых дней . — Хатч продолжала следить за часами.
— Интересно, почему это происходит? — спросила Аликс.
Хатч пожала плечами. Она не была знакома с деталями.
— Облака Оорта формируются на самых разных расстояниях от солнца. Создается впечатление, что этот процесс зависит от числа, размера и расположения планет, а также от солнечных масс.
— А теперь давай кое-что уточним, — попросила Аликс. — Когда придет время, кто будет перерезать трос на «Мемфисе»?
— Надеюсь, на одном из кораблей найдется квалифицированный доброволец.
Самой, Хатч, разумеется, полагалось быть на борту «Маккарвера». И еще требовались три человека для такой же работы на «Лонгворте».
— Ты действительно надеешься найти там кого-то?
— Вероятнее всего.
— А как насчет меня?
— У тебя нет опыта работы в открытом космосе.
— Извини, Присцилла , а сейчас мы, по-твоему, где? И куда мы то и дело выходили за несколько прошедших недель?
— Я помню, что ты выходила в космос, Аликс. Но ты по-прежнему новичок в этом деле. А мне бы хотелось использовать более опытных людей.
— Послушай. Я вполне могу сделать это. Ведь это не так уж сложно. И вообще, ведь ты сама признаешь, что, возможно, больше никого не найдется.
— Я понимаю. Я сама собиралась просить тебя. — Хатч уставилась на ледяную поверхность.
— Ведь нужно всего-навсего перерезать трос, верно? Я уже знаю, где надо резать. И управлять лазером, мне кажется, совсем несложно. Что еще от меня требуется?
— Ты должна уметь управлять ранцевым двигателем.
— Зачем?
— На случай, если свалишься.
— Так научи меня.
— Сейчас?
— А что еще ты собираешься делать в оставшуюся пару часов? — Аликс попыталась заглянуть в ее синие глаза. — Послушай, ведь я часть всего этого. Как и ты. Я хочу помочь. Я готова помочь — и могу!
Хатч обратила к ней сияющий взгляд.
— Спасибо, Аликс.
Они коротко обнялись. Уголком глаза Аликс уловила какую-то слабую вспышку — что-то блеснуло, но тут же исчезло, как только она попыталась приглядеться. «Игра звездного света и проносящегося льда», — подумалось ей.
— «Лонгворт» только что завершил «прыжок» в наш район, — сообщил Билл. — Расчетное время прибытия пятьдесят шесть минут .
«Лонгворт» был огромен. Он еще больше подчеркивал скромные размеры «Мемфиса» и Собачьей Кости. Оказалось, что они получили столь же огромное подспорье. С полдюжины добровольцев — некоторые из них знакомились с техникой защитных костюмов, а некоторые, очевидно, освоили их — вышли наружу и помогли закрепить камень на буксире сразу у двух кораблей. Они же доставили существенное количество тросов. Люди в шортах и рубашках с эмблемами и девизами университетов, роя?сь как пчелы, заполонили лед, натягивали тросы, закрепляли связки и таким образом опутывали камень сетью. К сожалению, у них не было устройств дистанционного управления, которые бы позволили в нужный момент отделить кабели от кораблей. Это предстояло сделать вручную.
Могамбо очень удивил Хатч именно тем, что сам отыскал ее и представил двум людям, которых хотел взять с собой на «Маккарвер». Он пытался держаться очень дружелюбно, но это стоило ему больших усилий. Профессору так отчаянно хотелось попасть на борт чинди , что Хатч заподозрила: если их попытка окажется тщетной и его планы потерпят неудачу, Могамбо хватит удар.
Два помощника, физик и инженер, мужчина и женщина, оба достаточно взрослые, чтобы не загореться идеей влезть на борт чинди . Они поздравили ее со столь оригинальным «изобретением», и тем самым завоевали ее симпатии. Хатч знала, что в этих делах новичок. А кто в этой области не новичок? Она посоветовала им держаться от чинди подальше, но они, похоже, пропустили это мимо ушей.
Могамбо спросил, удалось ли ей договориться о его переходе на борт «Маккарвера».
— Бронштейн ведет себя как упрямый осел. Он не понимает, насколько это важно.
Хатч попросту было не до того.
У нее не было контактов с капитаном «Маккарвера». Но обычно пилоты помогают друг другу.
— Я была немного занята, профессор. Позвольте посмотреть, что можно сделать.
— А ты не забудешь?
Она слабо кивнула.
— Сделаю все, что могу.
«Маккарвер» доложил о подходе. Он только что появился на дальнем краю этого вектора, но уже держал курс к ним и собирался прибыть через пару часов.
Хатч руководила окончательным формированием «паутины» и старалась придерживаться конструкции силовой оплетки астероида, разработанной Биллом. Но попадались проблемные участки, и особенно — группа каменных гребней вблизи того места, которое постепенно становилось «кормой» Собачьей Кости. Эти заостренные пики могли перетереть поперечную обвязку, так что «строителям» приходилось «тупить» их лазером. В итоге от этого пришлось отказаться: на обработку камней уходило много времени и требовались большие переделки всей конструкции. Когда работа была закончена (к общему полному удовлетворению) и «паутина» оказалась достаточно прочной, добровольцы протянули буксирные тросы к «Лонгворту» и закрепили их под нижней частью его фюзеляжа. Билл развернул «Мемфис» вдоль длинной оси и подогнал его как можно ближе к противоположной стороне астероида. В обоих направлениях были переброшены, а затем закреплены и натянуты тросы. Теперь астероид удерживала между двух кораблей связка тросов длиной около шестидесяти метров.
А затем последовал томительный час — ждали «Маккарвер». Невыносимо долго. Казалось, этот час тянулся целую вечность.
Если все задуманное осуществится, спасатели отправятся в погоню за чинди . И вот тогда время полетит стрелой.
Хатч воспользовалась преимуществами этой вынужденной задержки, чтобы переговорить с Бронштейном.
— Я не люблю его, — сказал тот. У него был акцент, который она не смогла распознать. Скорее, восточно-европейский.
— Окажите мне любезность, — настаивала Хатч, включая прежнее обаяние.
Она стояла под корпусом «Лонгворта». Корабль казался неуклюжим и громоздким, длинным и очень массивным, беспорядочным скоплением прямоугольных секций самых разных размеров, состыкованных друг с другом словно детская головоломка. Единственной уступкой эстетике была симметрия.
Бронштейн пристально смотрел на нее, и Хатч поняла, что он ищет компромисс.
— А если с кем-нибудь из них что-то случится?
— Вы не будете нести никакой ответственности. У меня есть письменное соглашение.
После долгой паузы:
— Хорошо, я сделаю это для тебя .
— Спасибо, капитан. — Она сменила тон. Да, старые друзья, только между нами . — Были какие-то проблемы?
— Он «забыл» попросить об одолжении. Начал распоряжаться: он-де должен быть у меня на борту, а я должен сделать то-то и то-то .
— Да, я понимаю. Ладно. Я заставлю его обратиться к вам еще раз.
— Тогда все в порядке. Хочешь, приходи вместе с ним .
Она переговорила и с Тором — сообщила, что операция идет по плану, и заверила: все складывается очень хорошо.
— Мы на подходе, — сказала она. — Главное, не рыпайся.
Не рыпайся . Хатч пожалела об этом замечании едва ли не раньше, чем оно слетело у нее с языка. Но сделанного не воротишь.
— Они уже здесь, — сообщила Хатч Тору, увидев двигавшиеся по небосводу огни. «Маккарвер», или «Мак», был чуть больше яхты. — Хорошо, — произнес кто-то. — Давайте заворачивать.
«Мак» произвел торможение маневровыми двигателями, выравнивая скорость относительно других кораблей, и медленно опустился между ними, заняв свое место возле астероида. В отличие от них, он коснулся камня корпусом.
«Маккарвер» был вдвое меньше «Мемфиса». А Собачья Кость — значительно крупнее его .
Рабочая бригада закрепляла его с помощью тросов.
Главный люк корабля открылся как раз когда Хатч и Юркевич занимались окончательной проверкой «паутины». Появился Бронштейн, помахал им и спустился на поверхность.
— Извините за опоздание, — сказал он.
Хатч пожала ему руку и поблагодарила за содействие и помощь. Тем временем вокруг корабля журналистов затянули последние тросы, и он был прочно закреплен на астероиде.
Появился Могамбо в сопровождении помощников. Он объявил Бронштейну, что очень рад вновь видеть его (похоже, профессор слегка поумнел), и представил своих коллег, Тери Ханката с космической станции у планеты Каракуа и Антонио Сильвестри, который руководил инспекционной группой, пытавшейся выяснить, почему процесс формирования грунта на этой планете почти не дал результата. У них были пристегнуты ранцевые двигатели и имелось другое снаряжение, которое они с разрешения Бронштейна разместили на «Маккарвере».
Они принесли с собой палатку, значительно больше той, что у Тора, которую собирались использовать, разбив лагерь на чинди . Кроме того, Могамбо сделал все возможное, чтобы убедить всех и каждого.
— Я понимаю, это большое неудобство, — проговорил он. — Но мы хотим заглянуть туда лишь на минутку.
— Надеюсь, что так, — буркнул Бронштейн. — Вам известно, что мы должны некоторое время двигаться «привязанными» к этой штуке. И в это время мне будет все равно, где вы — рядом со мной или там. Но я надеюсь, что когда соберусь уходить, вы немедленно вернетесь. Без малейшей задержки.
— Да, разумеется.
— Я не могу позволить себе роскошь, поджидать вас в сторонке. И если, когда я буду готов к вылету, вас не окажется на борту, это будет сайонара .
Могамбо не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне, и изо всех сил старался сохранить дружескую обстановку.
Хатч и всех остальных собравшихся представили Генри Клеймору — важничающему самодовольному типу, обладающему особым навязчивым обаянием и никогда не пытающемуся его хотя бы временно «выключить». Темные волосы, темные глаза и голос, который, казалось, придавал особый смысл каждой детали бытия. Он вел себя очень отстраненно и тщательно старался выглядеть не озабоченным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— Не смотри на них, — предупредила Хатч. — Старайся смотреть в землю.
В такую, какая есть .
Спасатели прошли по астероиду, осматривая поле будущей деятельности. Хатч нашла, что искала: относительно гладкое пространство почти на середине длинной оси.
— Здесь мы разместим «Маккарвер», — решила она. Затем они обернули вокруг объекта все три куска троса, буквально пройдя по поверхности камня метр за метром. Аликс предпочла бы предоставить Хатч самой обойти камень, но они были в одной связке, и ей пришлось отправиться следом.
Они подтянули трос, чтобы закрепить его. Хатч начала осматривать камень и, гримасничая, постукивая пальцем, приговаривала:
— Да, именно здесь. Я думаю, получится.
Еще Хатч потратила уйму времени на беседу с Тором. Она подробно описала ему, что они собираются предпринять, и заверила, что стремятся сделать все как можно быстрее. Она сообщила ему расписание, ободряя его и уверяя, что сейчас ситуация обнадеживает. Временами она переключала связь на Аликс, для которой было привычным делом болтать в эфире с аудиторией, понятия не имея, слышит ли ее кто-нибудь. И она старалась.
— Как замечательно будет вернуть тебя, Тор, — сказала Аликс. И продолжила: — Хатч уверена, что мы сможем успешно провести эту операцию. — И еще: — Мы планируем вечеринку в твою честь.
Продюсер Генри Клеймора, некто по имени Истер, вышел на связь в самый разгар их деятельности, когда подсоединяли дополнительный трос к основной связке. Он был в восторге оттого, что в этой экспедиции ему удалось отыскать Аликс. Не согласится ли она на интервью?
Разумеется, согласится . Клеймор был очень популярной фигурой с огромной аудиторией. Аликс следила за тем, как он давал свои комментарии: Клеймор на Ближнем Востоке, Клеймор об укреплении веры в условиях фактов расширения «механизации» Вселенной, Клеймор о прекращении проекта «Мафусаил», сулившего тысячелетний жизненный цикл.
С профессиональной точки зрения он был скучноват и довольно консервативен, и поэтому Аликс предпочла бы дать интервью человеку, более близкому по духу молодому поколению. Но, как говорится, находясь в захолустье, пользуйся тем, что есть.
Приблизительно через девять часов женщины закончили все, что было в их силах, и теперь бездельничали, поджидая остальные корабли.
— Так вот, значит, как выглядит комета, — сказала Аликс, притопнув по промерзшей поверхности. — Это вовсе не похоже на часть облака Оорта. Я, кроме этого камня, больше вообще ничего здесь не вижу.
— И не увидела бы и в нашем родном облаке Оорта, — ответила Хатч. — Эти камни обычно рассеяны на очень обширном пространстве.
Осколку, на котором они стояли, вероятнее всего, было несколько миллиардов лет, и он остался после формирования планетной системы.
— Нам повезло, — заметила Хатч. — Эта «штучка» оказалась у нас под боком. Как раз там, где требовалось.
— А у нас дома оно далеко простирается?
— Ты имеешь в виду облако Оорта? Примерно на один световой год от Солнца.
— А это?
— На расстоянии всего нескольких световых дней . — Хатч продолжала следить за часами.
— Интересно, почему это происходит? — спросила Аликс.
Хатч пожала плечами. Она не была знакома с деталями.
— Облака Оорта формируются на самых разных расстояниях от солнца. Создается впечатление, что этот процесс зависит от числа, размера и расположения планет, а также от солнечных масс.
— А теперь давай кое-что уточним, — попросила Аликс. — Когда придет время, кто будет перерезать трос на «Мемфисе»?
— Надеюсь, на одном из кораблей найдется квалифицированный доброволец.
Самой, Хатч, разумеется, полагалось быть на борту «Маккарвера». И еще требовались три человека для такой же работы на «Лонгворте».
— Ты действительно надеешься найти там кого-то?
— Вероятнее всего.
— А как насчет меня?
— У тебя нет опыта работы в открытом космосе.
— Извини, Присцилла , а сейчас мы, по-твоему, где? И куда мы то и дело выходили за несколько прошедших недель?
— Я помню, что ты выходила в космос, Аликс. Но ты по-прежнему новичок в этом деле. А мне бы хотелось использовать более опытных людей.
— Послушай. Я вполне могу сделать это. Ведь это не так уж сложно. И вообще, ведь ты сама признаешь, что, возможно, больше никого не найдется.
— Я понимаю. Я сама собиралась просить тебя. — Хатч уставилась на ледяную поверхность.
— Ведь нужно всего-навсего перерезать трос, верно? Я уже знаю, где надо резать. И управлять лазером, мне кажется, совсем несложно. Что еще от меня требуется?
— Ты должна уметь управлять ранцевым двигателем.
— Зачем?
— На случай, если свалишься.
— Так научи меня.
— Сейчас?
— А что еще ты собираешься делать в оставшуюся пару часов? — Аликс попыталась заглянуть в ее синие глаза. — Послушай, ведь я часть всего этого. Как и ты. Я хочу помочь. Я готова помочь — и могу!
Хатч обратила к ней сияющий взгляд.
— Спасибо, Аликс.
Они коротко обнялись. Уголком глаза Аликс уловила какую-то слабую вспышку — что-то блеснуло, но тут же исчезло, как только она попыталась приглядеться. «Игра звездного света и проносящегося льда», — подумалось ей.
— «Лонгворт» только что завершил «прыжок» в наш район, — сообщил Билл. — Расчетное время прибытия пятьдесят шесть минут .
«Лонгворт» был огромен. Он еще больше подчеркивал скромные размеры «Мемфиса» и Собачьей Кости. Оказалось, что они получили столь же огромное подспорье. С полдюжины добровольцев — некоторые из них знакомились с техникой защитных костюмов, а некоторые, очевидно, освоили их — вышли наружу и помогли закрепить камень на буксире сразу у двух кораблей. Они же доставили существенное количество тросов. Люди в шортах и рубашках с эмблемами и девизами университетов, роя?сь как пчелы, заполонили лед, натягивали тросы, закрепляли связки и таким образом опутывали камень сетью. К сожалению, у них не было устройств дистанционного управления, которые бы позволили в нужный момент отделить кабели от кораблей. Это предстояло сделать вручную.
Могамбо очень удивил Хатч именно тем, что сам отыскал ее и представил двум людям, которых хотел взять с собой на «Маккарвер». Он пытался держаться очень дружелюбно, но это стоило ему больших усилий. Профессору так отчаянно хотелось попасть на борт чинди , что Хатч заподозрила: если их попытка окажется тщетной и его планы потерпят неудачу, Могамбо хватит удар.
Два помощника, физик и инженер, мужчина и женщина, оба достаточно взрослые, чтобы не загореться идеей влезть на борт чинди . Они поздравили ее со столь оригинальным «изобретением», и тем самым завоевали ее симпатии. Хатч знала, что в этих делах новичок. А кто в этой области не новичок? Она посоветовала им держаться от чинди подальше, но они, похоже, пропустили это мимо ушей.
Могамбо спросил, удалось ли ей договориться о его переходе на борт «Маккарвера».
— Бронштейн ведет себя как упрямый осел. Он не понимает, насколько это важно.
Хатч попросту было не до того.
У нее не было контактов с капитаном «Маккарвера». Но обычно пилоты помогают друг другу.
— Я была немного занята, профессор. Позвольте посмотреть, что можно сделать.
— А ты не забудешь?
Она слабо кивнула.
— Сделаю все, что могу.
«Маккарвер» доложил о подходе. Он только что появился на дальнем краю этого вектора, но уже держал курс к ним и собирался прибыть через пару часов.
Хатч руководила окончательным формированием «паутины» и старалась придерживаться конструкции силовой оплетки астероида, разработанной Биллом. Но попадались проблемные участки, и особенно — группа каменных гребней вблизи того места, которое постепенно становилось «кормой» Собачьей Кости. Эти заостренные пики могли перетереть поперечную обвязку, так что «строителям» приходилось «тупить» их лазером. В итоге от этого пришлось отказаться: на обработку камней уходило много времени и требовались большие переделки всей конструкции. Когда работа была закончена (к общему полному удовлетворению) и «паутина» оказалась достаточно прочной, добровольцы протянули буксирные тросы к «Лонгворту» и закрепили их под нижней частью его фюзеляжа. Билл развернул «Мемфис» вдоль длинной оси и подогнал его как можно ближе к противоположной стороне астероида. В обоих направлениях были переброшены, а затем закреплены и натянуты тросы. Теперь астероид удерживала между двух кораблей связка тросов длиной около шестидесяти метров.
А затем последовал томительный час — ждали «Маккарвер». Невыносимо долго. Казалось, этот час тянулся целую вечность.
Если все задуманное осуществится, спасатели отправятся в погоню за чинди . И вот тогда время полетит стрелой.
Хатч воспользовалась преимуществами этой вынужденной задержки, чтобы переговорить с Бронштейном.
— Я не люблю его, — сказал тот. У него был акцент, который она не смогла распознать. Скорее, восточно-европейский.
— Окажите мне любезность, — настаивала Хатч, включая прежнее обаяние.
Она стояла под корпусом «Лонгворта». Корабль казался неуклюжим и громоздким, длинным и очень массивным, беспорядочным скоплением прямоугольных секций самых разных размеров, состыкованных друг с другом словно детская головоломка. Единственной уступкой эстетике была симметрия.
Бронштейн пристально смотрел на нее, и Хатч поняла, что он ищет компромисс.
— А если с кем-нибудь из них что-то случится?
— Вы не будете нести никакой ответственности. У меня есть письменное соглашение.
После долгой паузы:
— Хорошо, я сделаю это для тебя .
— Спасибо, капитан. — Она сменила тон. Да, старые друзья, только между нами . — Были какие-то проблемы?
— Он «забыл» попросить об одолжении. Начал распоряжаться: он-де должен быть у меня на борту, а я должен сделать то-то и то-то .
— Да, я понимаю. Ладно. Я заставлю его обратиться к вам еще раз.
— Тогда все в порядке. Хочешь, приходи вместе с ним .
Она переговорила и с Тором — сообщила, что операция идет по плану, и заверила: все складывается очень хорошо.
— Мы на подходе, — сказала она. — Главное, не рыпайся.
Не рыпайся . Хатч пожалела об этом замечании едва ли не раньше, чем оно слетело у нее с языка. Но сделанного не воротишь.
— Они уже здесь, — сообщила Хатч Тору, увидев двигавшиеся по небосводу огни. «Маккарвер», или «Мак», был чуть больше яхты. — Хорошо, — произнес кто-то. — Давайте заворачивать.
«Мак» произвел торможение маневровыми двигателями, выравнивая скорость относительно других кораблей, и медленно опустился между ними, заняв свое место возле астероида. В отличие от них, он коснулся камня корпусом.
«Маккарвер» был вдвое меньше «Мемфиса». А Собачья Кость — значительно крупнее его .
Рабочая бригада закрепляла его с помощью тросов.
Главный люк корабля открылся как раз когда Хатч и Юркевич занимались окончательной проверкой «паутины». Появился Бронштейн, помахал им и спустился на поверхность.
— Извините за опоздание, — сказал он.
Хатч пожала ему руку и поблагодарила за содействие и помощь. Тем временем вокруг корабля журналистов затянули последние тросы, и он был прочно закреплен на астероиде.
Появился Могамбо в сопровождении помощников. Он объявил Бронштейну, что очень рад вновь видеть его (похоже, профессор слегка поумнел), и представил своих коллег, Тери Ханката с космической станции у планеты Каракуа и Антонио Сильвестри, который руководил инспекционной группой, пытавшейся выяснить, почему процесс формирования грунта на этой планете почти не дал результата. У них были пристегнуты ранцевые двигатели и имелось другое снаряжение, которое они с разрешения Бронштейна разместили на «Маккарвере».
Они принесли с собой палатку, значительно больше той, что у Тора, которую собирались использовать, разбив лагерь на чинди . Кроме того, Могамбо сделал все возможное, чтобы убедить всех и каждого.
— Я понимаю, это большое неудобство, — проговорил он. — Но мы хотим заглянуть туда лишь на минутку.
— Надеюсь, что так, — буркнул Бронштейн. — Вам известно, что мы должны некоторое время двигаться «привязанными» к этой штуке. И в это время мне будет все равно, где вы — рядом со мной или там. Но я надеюсь, что когда соберусь уходить, вы немедленно вернетесь. Без малейшей задержки.
— Да, разумеется.
— Я не могу позволить себе роскошь, поджидать вас в сторонке. И если, когда я буду готов к вылету, вас не окажется на борту, это будет сайонара .
Могамбо не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне, и изо всех сил старался сохранить дружескую обстановку.
Хатч и всех остальных собравшихся представили Генри Клеймору — важничающему самодовольному типу, обладающему особым навязчивым обаянием и никогда не пытающемуся его хотя бы временно «выключить». Темные волосы, темные глаза и голос, который, казалось, придавал особый смысл каждой детали бытия. Он вел себя очень отстраненно и тщательно старался выглядеть не озабоченным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82