Мадден была самой ярой из сторонников политики изоляции. Эта маленькая женщина всегда говорила ровным голосом, никогда не теряла самообладания, и, казалось, всегда располагала целой кучей фактов для обоснования любой позиции. Она возглавляла кафедру Арнольда Тойнби в Кингз-колледж в Лондоне. Ее муж Джерри, тоже ксенолог с солидной репутацией, сопровождал ее и как правило возглавлял оппозицию.
Она встревожилась, узнав, что Джуди Стернберг распорядилась перемещать жучки.
– Чрезмерный риск, – настаивала она. – Нам повезло в первый раз. Благоразумнее было бы дождаться прилета.
Джуди пожала плечами.
– Не вижу, что в этом опасного.
Элизабет закрыла глаза и вздохнула.
– Если «корбы» узнают о нашем существовании, их восприятие мира коренным образом изменится. Их естественное развитие прекратится, – убеждала она, – и они станут зависимыми, как минимум в философии и скорее всего в техническом развитии.
– Это смешно, – заявила Джуди.
– Они будут жить в резервациях! История не знает исключений из общего правила.
Мадден не объяснила, какого именно правила, но в этом не было необходимости. Кто-то-там-как-его объявил, что цивилизация не может пережить столкновение, или интеграцию, или даже простое соприкосновение с более развитой культурой.
– Если мы не вмешаемся, – сказала Джуди, – не так уж много их останется для резерваций.
– Ты преувеличиваешь. Мы обе это знаем. Мы пережили, как минимум, одно такое облако, а другие планеты пережили бог знает сколько. Оно убивает отдельных существ, и это прискорбно. Но оно не уничтожит культуру.
Женщины сидели в их укромном уголке в грузовом отсеке, который кто-то окрестил «оксфордской комнатой».
– Наша обязанность – спасти культуру. Дать шанс на эволюцию.
Да, возможно, она говорила верные вещи. Но Лукаут не был планетарной цивилизацией – горстка городов на узкой полоске суши между огромными океанами. Облако приближалось. После того как атака закончится, вероятно, археологи смогут слетать туда и посмотреть, что осталось от культуры. А ксенологи – отправиться домой.
* * *
Материал шел непрерывным потоком. Коллингдэйл отсылал свои исследования Хатчинс и копию – на «Дженкинс».
Сообщения отправлялись ежедневно под вечер. Дэвид считал, что работа отлично продвигается.
Он как раз отправил Мэри радостный отчет о том, какие они делают успехи, когда Джуди попросила его зайти в рабочий кабинет.
Дэвид поспешил на палубу «В», в конференц-зал, который теперь занимали лингвисты. Джуди была там с двумя своими сотрудниками – Терри Макэндрю, жившим возле Лох-Несса, и Гинко Амагавой из Йокогамы.
Она протянула ему распечатку.
– Только что обнаружили. Я подумала, тебе будет интересно. Это отрывок разговора на скамейке.
Текст на языке гумпов был напечатан латиницей. Никто даже не подумал перевести его, и Коллингдэйл оценил этот комплимент. Пришлось напрячься самому.
«– РОМ, ТЫ ЗАМЕТИЛ, ЧТО ХАРКА И КОЛАЙ ПРОПАЛИ?
– ДА. УЖЕ ТРИ НОЧИ. ЧТО ТЫ ДУМАЕШЬ?
– НЕ ЗНАЮ, ЧТО И ДУМАТЬ. НИКОГДА НЕ СЛЫШАЛ НИ О ЧЕМ ПОДОБНОМ.
– ЭТО ПУГАЕТ МЕНЯ.
– МЕНЯ ТОЖЕ ЭТО ПУГАЕТ, РОМ».
Первой мыслью Коллингдэйла было, что похитили двоих детенышей. Или что сбежали двое влюбленных. Был ли у гумпов такой обычай?
– Мы не уверены, что означает «Харка» и «Колай». Но думаем, что это, наверное, звезды.
– Звезды?
Джуди взглянула на Гинко. Глаза у него были темными и тревожными.
– Мы думаем, что они увидели облако, доктор Коллингдэйл.
Архив

Никто не в силах понять, как раса, определенно замкнутая на ограниченной территории, с юга и севера отгороженная естественными преградами, смогла создать несомненно бесконфликтное общество. У гумпов нет армий, нет стен, нет военного флота. Никаких признаков, что они носят оружие для чего-нибудь, помимо охоты.
Хотя уверенности пока нет, но по предварительным наблюдениям города независимы, они не объединены какой-либо формальной политической структурой, однако каким-то образом им удается мирно сосуществовать.
Эту систему сложно объяснить в свете того, что гумпы несомненно плотоядны. Это охотники. Не похоже, чтобы они имели достаточно долгую историю, которая помогла бы объяснить царящие добрососедские отношения. Нам бы также хотелось понять, почему они сочли Диггера столь ужасным.
Мы скорбим вместе с вами по поводу смерти Джека. Но я не могу не похвалить Диггера и Келли, без которых мы продвигались бы вслепую.
Дэвид Коллингдэйл. Сообщение из гиперполета. 9 июня.

21
Поверхность Лукаута. Пятница, 13 июня
...Проникните в одну из библиотек. Нам надо выяснить, что они читают. Отправьте снимки свитков .
«Фрэнсис Мурхед» прибыл среди ночи с огромным светоотклонителем, который мог скрыть посадочный модуль. Келли и Диггер поблагодарили капитана и передали ему тело Джека, что оказалось трудным испытанием, которое разбередило раны и заставило Диггера бесцельно бродить по кораблю, когда «Мурхед» улетел.
Вскоре после происшествия Диггер получил сочувственное сообщение от Хатчинс. Она говорила, что ей жаль, что она разделяет их горе, не казнитесь, иногда случаются беды. Но она не знала всего, не знала, что Джек просил остановиться, не знала, что Диггер хотел забрать монету.
– Она ни разу не спросила о подробностях, – сказал он Келли. – Ей следует знать, что я оплошал.
– Я уверена, что она знает. Но Академии нужны герои. – Келли посмотрела на светоотклонитель, потом на него. – Она дает тебе шанс, Дигби.
Келли позаботилась о том, чтобы у него не осталось времени рассиживаться, жалея себя. Установку прикрепили к системам шаттла, сориентировали направляющие поля, чтобы те охватывали корпус, успешно провели испытания и направились к поверхности.
Келли доверяла ему. Окажись на его месте кто-то другой, она могла бы испугаться. Перспектива застрять здесь, в неделях пути от ближайшей базы, наедине с типом, у которого не все в порядке с эмоциями, напрягла бы любого. Но она давно была знакома с Диггером.
Это был не первый их совместный полет, и хотя Келли с самого начала ощущала, что он ей интересуется, она не принимала его всерьез до начала этой экспедиции. Она не поняла, что изменилось. Может, она узнала его лучше. Может, ей понравилось, что он не доставал ее своей настойчивостью. Может, до нее дошло, что он славный парень. В конце концов она просто стала получать удовольствие оттого, что была вместе с ним.
Но гибель Джека стала сущим кошмаром. А ирония заключалась в том, что Келли не была уверена, что сама не схватила бы ту монету. От ошибок не застрахован никто. И если вам не повезет, за них придется платить. «Это не твоя вина», – говорила она себе и, когда было необходимо, Диггеру.
Получив запрос насчет библиотек, Келли обрадовалась. Это был вызов, который заставил бы Диггера думать о чем-то другом.
Проще всего попасть в Бракел было через бухту. Но Келли не могла просто взять и сесть на воду, даже под защитой светоотклонителя. Полозья шаттла оставят на воде отпечатки, что может испугать гумпов. Поэтому Келли вошла в бухту лишь когда достаточно стемнело, миновала стоящий на якоре у берега корабль (в носовой кабине горел свет, но других признаков жизни не было) и села в нескольких метрах от пустынного пирса.
Диггер почувствовал себя бывалым исследователем. Он быстро натянул снаряжение, активировал поле Фликингера и преобразователь воздуха, положил в карман лазерный резак и включил светоотклонитель. Келли экипировалась и последовала за ним через воздушный шлюз на пирс.
Диггер оглянулся на шаттл. Призрачный силуэт челнока поднимался и опускался на волнах приближающегося прилива. Келли приказала Биллу отвести его подальше в бухту. Исследователи посмотрели, как он отходит, и повернулись к городу.
Стояла ясная, прозрачная ночь. Б?льшая луна висела над головой, меньшая всходила на западе. Она была не крупнее яркой звезды.
Диггер решил идти через прибрежный район. Горели огни, кафе наполнялись народом, толпы бродили по улицам. Земляне взяли с собой четыре жучка, два для библиотеки и два, как выразился Диггер, «на всякий пожарный».
«Всякий пожарный» появился, когда они проходили мимо двух зданий, которые приняли за театры. Оба были переполнены. Перед ними горели масляные светильники, в глаза бросились афиши. Гумпы заходили внутрь.
– Ты не хотела бы для начала посетить театр, дорогая? – спросил Диггер.
– Всенепременно, – ответила Келли. – А библиотека может подождать до утра.
Они выбрали один из театров и сделали снимки афиш; на некоторых была изображена гумпа с ножом, закатившая глаза. (Когда гумпы закатывают к небу глаза-блюдца, понятно, что их душу терзают сильнейшие переживания.)
Земляне подождали, пока большинство зрителей не оказалось внутри, и присоединились к толпе.
Круглый холл был заполнен на три четверти. Многие сидели на своих местах, некоторые стояли сбоку, разговаривая. Обычно беседы гумпов были весьма оживленными, не оказались исключением и эти. То, что гумпы не сводили глаз со сцены, показывало, что они обсуждают спектакль. Еще несколько минут продолжали заходить опоздавшие. Келли и Диггер встали недалеко от входа, где у них было пространство для маневра.
Масляные лампы горели у входа, вдоль стен и у подножия сцены.
– Что думаешь? – спросила Келли, ткнув пальцем в жучки, которые лежали в кармане его куртки.
– Думаю, Коллингдэйл пошел бы на убийство, лишь бы заполучить запись того, что сейчас произойдет.
– Полностью согласна.
Диггер и Келли чуть повременили, чтобы все уселись, выбрали боковой проход и опустились на корточки. Через зал прошел слуга, погасив часть ламп. Для размещения жучка не было удобного места, так что Диггер просто держал его в руках.
Спектакль оказался настоящей кровавой баней.
Поначалу Диггер решил, что они увидят романтическую историю. В центре событий и впрямь была любовная связь. Но все прочие действующие лица, кроме главных героев, казалось, ненавидели всех и вся по причинам, которых невозможно было понять. Первая же драка на ножах закончилась двумя смертями. Потом были вынуты мечи, и еще многие погибли. Один из участников представления получил удар по голове и при всеобщем одобрении был сброшен со сцены.
Действие сопровождалось музыкой. Внизу, перед сценой, расположились гумпы с духовыми и струнными инструментами и парой барабанов. На сцене персонажи танцевали, пели, ссорились и занимались любовью. (Диггера шокировало, что в середине спектакля было показано совокупление. Аудитория, явно тронутая, аплодировала. Позже продемонстрировано, по всей видимости, изнасилование. У гумпов было сложно разобраться, что к чему.)
Музыка гремела в ушах. Это было ужасно – стук, треск и грохот, – и Диггер заметил, что звуков больше, чем инструментов, которые он видел. Иногда тенькало что-то вроде коровьего колокольчика, что-то звякало и стучало.
Примерно на сороковой минуте представления женский персонаж вновь поддался любовному искушению то ли с другим персонажем, то ли с тем же самым, но облаченным в другую одежду. Диггер не мог этого понять до конца, когда трое счастливых любовников пошагали со сцены, держась за руки. Из остальных участников мало кто держался на ногах. Зрители восторженно колотили по всем гладким поверхностям, которые могли найти.
– Ромео и Джульетта со счастливым концом, – сказала Келли.
«Ромео, Фрэнк и Джульетта», – подумал Диггер. Все же, по его мнению, так было гораздо лучше. Диггер любил хэппи-энд.
Толпа потянулась наружу. Некоторые направились в кафе, другие разбредались по соседним улицам. Все шли пешком. Ни повозок, ни лошадей.
Было уже поздно. Перед театром были солнечные часы, однако ночью они, разумеется, не работали. Диггер недоумевал, как местные определяют, когда начнется спектакль. Когда луна коснется моря? После заката плюс время на ужин плюс время, чтобы пройти полкилометра?
Как бы то ни было, он все заснял на жучок. Они вернулись к шаттлу и отправили запись на «Аль-Джахани», гадая, как ее там воспримут.
Заночевали в бухте в посадочном модуле. Заснуть оказалось сложно: по корабельному времени была середина дня.
Несмотря ни на что – ни на уверенность в том, что он виноват в смерти Джека, ни на сочувствие к гумпам, – Диггер никогда еще не ощущал жизнь так остро. Келли упала в его объятия, как созревший плод, и он твердо знал: что бы ни случилось, он заберет ее домой с собой.
Она дремала под одеялом, а он размышлял о том, как отлично все складывается, отгоняя чувство вины за то, что ему так хорошо. Возможно, его карьера окончена, возможно, на него подадут в суд родственники Джека, и, возможно, Академия запретит ему в дальнейшем участие в экспедициях. Но что бы ни случилось, он сумеет свести концы с концами.
Вскоре он отказался от попыток заснуть и открыл ридер. Он просмотрел несколько самых свежих выпусков «Археологии сегодня», потом бросил, переключившись на политический триллер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70