Лавочник взвизгнул. Диггер застыл на месте, ведь он считал, что проделал все очень быстро и его действия не заметят, что владелец магазина поглощен спором.
Но тот уставился прямо на Диггера. И что-то бормотал. Остальные посмотрели в ту же сторону и застонали.
– Диггер, – сказал Джек, – твоя рука.
Для гумпов монета, должно быть, висела в воздухе. Часть ее, закрытая рукой Диггера, отсутствовала. Он постарался ухватить ее получше, но она была чересчур большой. Диггер решил спрятать ее в куртке, как вдруг большая зеленая лапа попыталась накрыть ее. Монета оказалась зажата так, что он не мог выпустить ее. Один из гумпов зарычал, другой присоединился к нему. Один из них уцепился за пояс Диггера. Началась борьба, и неожиданно тот, что держал его за пояс, разжал пальцы, отступил с выражением ужаса на лице и закричал. Монета отлетела прочь. Гумпы орали и визжали, в панике продираясь подальше от Диггера. К своему ужасу, он обнаружил, что стал видимым. Они кричали: «Жока!» – снова и снова, все громче. Диггер не знал, что это означает, по-видимому, ничего хорошего.
Он дотронулся до пояса, снова включил поле светоотклонителя, с облегчением отметил, что тот работает, и попытался выбраться из толпы. Но гумпы бежали, спасаясь. Джек проклинал его: «Идиот!» Диггера сбили с ног и стали топтать. Он накрыл голову руками, думая, до чего опасно невидимке оказаться в гуще паникующей толпы. Диггера пинали по ребрам и голове, а иногда казалось, что на него валятся груды хлама.
Когда все закончилось, Диггер, шатаясь, поднялся. Улица была пуста, лишь несколько раненых гумпов пытались уползти. Да призрачный силуэт Джека лежал без движения.
Диггер поспешил к нему и отключил защитный костюм. Голова Джека безвольно болталась. Диггер попробовал искусственное дыхание. Нажал на грудную клетку.
Тщетно.
Наконец какой-то запоздалый гумп наткнулся на них, упал, застонал и, поднявшись, убежал.
Из библиотечного архива

...У других людей есть семьи. У меня – только работа. Единственное, чего я прошу у жизни, – дать мне возможность сделать нечто такое, что мои коллеги сочтут достойным. Если у меня будет уверенность в этом, я встречу свой конец, каким бы он ни был, спокойно.
Джек Марковер. Дневник, 4 марта 2234 года. (Написано вскоре после обнаружения гумпов.)

19
Поверхность Лукаута. Вторник, 6 мая
Диггер не знал, что делать – разве только опять включить светоотклонители? Он сообщил Келли, что Джек мертв, и ей не пришлось расспрашивать его, как это случилось – он сам все выложил. «Проклятая монета. Я просто взял монету, а они все словно спятили. Это моя вина. Он мертв, а виноват во всем я».
– Успокойся, Диггер, – сказала Келли. – Иногда просто все идет не так. – Долгая пауза. – Ты уверен?
– Да, уверен!
– Ладно.
– Он говорил мне: не надо. – Диггер сидел посреди улицы, пыльной и промозглой. Там все еще толпились гумпы. Всякий раз, как он шевелился, поднималась пыль, и гумпы охали, жестикулировали и отступали.
– Где он сейчас?
– Там же, где упал.
Средь бела дня. На улице. Два или три гумпа были ранены, остальные осторожно подползали к ним, чтобы помочь, вероятно, спрашивая, что произошло.
– Нам надо забрать его оттуда.
– Был бы он полегче...
Даже при чуть меньшей гравитации Диггер не смог бы далеко его унести. Лицо Джека было бледно. Его черты, искаженные агонией, когда напарник подбежал к нему, теперь разгладились. Сердцебиение не прослушивалось, и, кажется, у Марковера была сломана шея.
– Я сделал все, что мог, Келли.
– Хорошо, Диггер. Сохраняй спокойствие.
– Келли, не дави на меня.
Она пропустила его замечание мимо ушей.
– Хочешь, я подойду?
– Нет. Оставайся на посадочном модуле.
– Я хотела сказать, прилечу.
– Нет, ради бога – весь город будет в панике.
– Может, возьмешь какую-нибудь тележку? Отвезешь его туда, откуда я смогу вас забрать?
– Ты имеешь в виду тележку, которая сама собой поедет по улице?
– Ты прав. Это не выход.
– Категорически нет.
Толпа приближалась. Диггер взвалил тело на спину и побрел к проходу между домами.
– Диггер, я чувствую себя беспомощной.
– Я тоже. – Диггер был раздавлен чувством вины. «На самом деле, – говорил он себе, – Джека убили они. Глупые гумпы. Кто бы мог подумать, что они отреагируют вот так? Проклятые твари тупее кирпича».
Проход располагался между задами частных домов по одну сторону и чем-то вроде магазинов по другую. Он был пуст. Диггер остановился и рассказал Келли, что он делает.
– Я останусь здесь с ним, пока не стемнеет, – добавил он. – Потом сделаем, что сможем.
* * *
Диггер положил Джека, но тут же заметил, что здесь довольно оживленно: издалека приближались гумпы, а еще пара сворачивала с улицы, которую он только что покинул. Позади некоторых магазинов были дворики, обнесенные заборами, Диггер выбрал один и заволок Джека внутрь.
– Порядок, – доложил он и приготовился ждать.
Келли должна была поддерживать с ним связь, но Диггер был не в настроении разговаривать, и, получив от него сообщение, она отключилась. Диггер сидел, жалея, что не может повернуть время вспять и исправить то, что наделал. Страшная цена минутной глупости.
Через закрытую на цепочку дверь ему был виден кусочек помещения с двумя урнами и полками, уставленными гончарными изделиями. Гумпы шумно двигались внутри, но ни один не вышел во двор. За что Диггер был им благодарен.
Солнце переместилось на западную сторону неба. В переулке послышались голоса. Двери открывались и закрывались, слышались крики и чавканье животных, а один раз Диггер отчетливо услышал, как кто-то выбивает ковер.
Тело Джека стало коченеть.
Диггер попытался выговориться, но быстро умолк, обнаружив, что просит прощения. Это было глупо. Тогда он пообещал сделать все возможное, чтобы экспедиция увенчалась успехом. Вот чего хотел бы Джек, и Диггер этого добьется. Это был единственный способ облегчить душу, какой он мог придумать.
Дождевые облака, нависавшие над городом весь день, стали темными и угрожающими, но все разрешилось несколькими зарницами, и небо расчистилось.
С наступлением темноты на улицах стало более шумно. Относительно тихих покупателей сменили гумпы, которые вышли повеселиться вечером. Движение повозок в переулке остановилось. Масляные лампы в лавке еще недолго горели, но с появлением первых звезд погасли. Двери закрылись, и изнутри загремели засовы.
Время от времени с Диггером связывалась Келли. В течение дня он успокоился, проклиная то гумпов, то себя, он хотел бы снять с себя ответственность, но постоянно вспоминал предупреждение Джека. Не надо . Джек знал, что случится.
Уже почти в полночь Диггер решил, что можно предпринять относительно безопасную попытку. Даже теперь редкие гумпы еще околачивались в кафе.
– Вылетаю к тебе, – сказала Келли
Земляне успели воспользоваться затишьем. Келли прилетела с моря, и, насколько Диггер мог судить, никто не видел, как шаттл снижался над крышами. Гумпы в кафе пели, веселились и не выходили за порог. Зависнув выше уровня крыш, Келли сбросила веревку. Диггер обвязался сам и закрепил Джека под мышками. Когда все было готово, Диггер глубоко вздохнул. Болтаться на веревке под шаттлом не отвечало его представлениям об удовольствии.
– Ладно, – буркнул он. – Поехали.
Келли нашла пустынный пляж и опустила их. Когда все оказались на земле, она вышла, обняла Диггера, печально посмотрела на Джека и снова обняла Диггера.
– Мне жаль.
Джека вернули на «Дженкинс». Марковер не принадлежал к Церкви, но подчас говорил, что хотел бы верить в идею любящего Бога, – поэтому его спутники прочитали несколько соответствующих отрывков из Библии. И попрощались с ним.
Когда панихида закончилась, Келли заявила, что Диггеру стоит чего-нибудь выпить, а она пока поместит тело в хранилище. В условиях пониженной гравитации корабля это было несложно, и Диггер с благодарностью принял предложение Келли.
Пока она была внизу, он открыл одну из бутылок, которые Марк привез накануне – теперь казалось, что в прошлом веке, – и наполнил два бокала, отставив один в сторону.
До него дошло, что его желание сбылось: он остался наедине с Келли.
Утром Диггер заполнил отчет, взяв на себя всю ответственность, но сообщил о происшествии в общих чертах, не упоминая о монете, просто сказал, что на миг утратил бдительность, вследствие чего был обнаружен и толпу охватила паника. Он добавил, что понимает: его, вероятно, захотят отозвать. Если так, он подчинится. Но просит разрешить остаться, чтобы завершить начатое.
Между тем предстояло еще расставить жучки по всему перешейку. Люли вернулись на поляну, но, когда Диггер собирался выходить, Келли заявила, что пойдет с ним.
– Слишком опасно, – возразил он.
– Именно поэтому тебе нужен напарник.
Возник спор, но в глубине души Диггер не хотел упираться и после того, как почувствовал, что убедил Келли в своей готовности сделать все в одиночку, согласился, и они отправились вдвоем.
К полудню они добрались до места вчерашнего происшествия. Квартал портных. Жизнь вернулась в привычное русло, и даже если гумпы обсуждали случившееся, по ним нельзя было определить точно. Торговец, у которого Диггер пытался накануне стянуть монету, стоял за прилавком и, казалось, был поглощен работой.
– Давай поснимаем, – чрезвычайно деловито предложила Келли, наверное, чтобы не позволять Диггеру предаться воспоминаниям.
В паре кварталов к западу от торгового района началась зона, где преобладали парки и общественные здания. На одном из строений снаружи лепились вывески вроде тех, что до сих пор попадаются рядом с маленькими сельскими церквями на юге Северо-Американского Союза. Исследователи засняли их и вошли внутрь.
Широкий коридор с высоким сводчатым потолком вел в глубь помещения. По обе стороны располагались широкие двери, несколько гумпов бродили туда-сюда, заблудившись в этом пространстве. Из боковых комнат доносились голоса.
Диггер заглянул внутрь и увидел гумпов, собравшихся вокруг стола. Видимо, они что-то обсуждали, но утверждать было сложно. Казалось, гумпы вкладывают больше энергии в разговор, чем люди. Смех звучал раскатисто, доводы – громогласно, переговоры велись более демонстративно. Эта группа говорила на повышенных тонах и казалась обозленной.
– Скоро подерутся, – сказала Келли.
Диггер усомнился.
– Думаю, они просто увлеклись спором.
– Они не скрывают своих чувств, так ведь?
– Да уж. – Диггер тихонько вошел в комнату и установил жучок на полке, заваленной свитками, направив его так, чтобы в кадр попал стол. Потом земляне вернулись в холл.
– Билл, – произнес Диггер, – первое устройство включено. Как прием?
– Громко и четко. Картинка превосходная. О чем спор?
– Один из них жульничал в покер.
– Правда? Они играют в покер?
Диггер ухмыльнулся.
– У Билла нет чувства юмора.
Келли сжала его руку.
– Конечно есть. Он нарочно сказал это так серьезно.
Жучки расставили в других зданиях, несколько штук разместили около магазинчиков, другие спрятали в парках, которые были повсюду. В них стояли великолепные пурпурные деревья в цвету, а среди растений, волнующих многообразием красок, были проложены мощеные дорожки. Там стояли скамейки, низкие и широкие, не подходившие ни Келли, ни Диггеру, но прекрасно устраивавшие местных. И еще там были статуи, изображавшие, как правило, гумпов, иногда животных. Несколько дорожек сходились к центральной композиции, скульптурной группе – несколько крылатых гумпов располагались в весьма вольных позах, нагишом, хотя гениталии были осмотрительно скрыты. У особей женского пола, теперь земляне в этом убедились, были груди, подобные человеческим.
– Невероятно! – воскликнул Диггер, а в следующий миг какой-то гумпик – а как еще назвать маленького гумпа? – врезался в него так, что оба растянулись. Но никто из взрослых не заметил ничего необычного. Ребенок вопил и с озадаченным видом показывал на то место, где стоял Диггер. Одна из женщин помогла ему подняться и что-то сказала. Смотри, куда бежишь, Джейсон .
Две команды по семь игроков начали игру, необыкновенно похожую на футбол. На другом поле всадники на толстых лошадях носились туда-сюда, охотясь за мячом, пытаясь, кажется, выбить друг друга из седла, используя весла как мухобойки. Небольшие группы собрались понаблюдать за этими событиями. В конной игре было сложно понять, индивидуальная она или командная. В последнем случае Диггер не понимал, как различать игроков. Но зрители увлеченно прыгали, топали ногами и громко кричали, когда кто-нибудь падал с седла.
Келли шла слишком быстро. Диггер еще не совсем привык использовать светоотклонитель. Не видеть собственного тела, только светящийся силуэт, – это все еще выводило его из равновесия. Он и не знал, что так часто смотрит на свои ноги во время ходьбы.
– Все хорошо, Дигби? – спросила Келли.
– Конечно, – ответил он.
Они шли по северной части парка, между рядами фруктовых деревьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70