Он нахмурился, толкнул
Дункана и кивком показал ему на голову. Дункан взглянул на нее.
- Это наказание для предателей, - сказал Морган, с любопытством
рассматривая голову. - Это случилось не так давно. Не больше чем несколько
дней назад.
Дункан пожал плечами.
- Я не знаю его. Он выглядит совсем молодым, несмотря на белые
волосы. Интересно, что он сделал?
Послышался скрежет открываемого засова, скрип стальных петель,
звяканье цепей и, наконец, открылась половина огромных ворот. Могущество
Моргана вернулось к нему, и, насколько он мог определить, за воротами их
не ожидала опасность.
Дункан направил свою лошадь в ворота и въехал в небольшой двор. За
ним последовал Морган. Во дворе их ожидали двое конных стражников в зимней
одежде с факелами. Появился капитан охраны со значком, показывающим
принадлежность его к привилегированному отряду Келсона. Он подошел к
Моргану, взял его лошадь за поводья.
- Добро пожаловать в Кулди, Ваша милость и монсеньор Мак Лейн, -
сказал он. - Эти люди проводят вас дальше.
Капитан отпустил поводья лошади Моргана, отступил в сторону и дал
знак стражникам, чтобы они ехали вперед. Морган нахмурился: несмотря на
факелы, во дворе было темно, но Моргану показалось, что на рукаве капитана
была черная креповая повязка.
Конный эскорт ехал впереди, освещая факелами дорогу. Морган с
Дунканом на своих усталых лошадях еле поспевали за ними. В этот час улицы
Кулди были пусты, и звон конских копыт на булыжных мостовых отражался от
домов, стоящих по обе стороны извилистых городских улиц. Вскоре они
подъехали ко дворцу, где были немедленно приняты, так как охрана была уже
предупреждена. Морган и Дункан посмотрели на окна покоев, где обычно
останавливался Келсон со своей свитой во время приездов сюда, и были
крайне удивлены, увидев, что в такой ранний час там горит свет.
Все это было очень странно. Что же могло поднять короля в такую рань?
И Морган и Дункан знали, что молодой король любит поспать и по доброй воле
он никогда бы не поднялся так рано. Что же произошло?
Они соскочили с лошадей. Слева от них прошел грум, ведя за собой
взмыленную лошадь. Грум что-то недовольно ворчал, изредка похлопывая
лошадь по холке. Лошадь чуть не валилась с ног от усталости.
Должно быть, на этой лошади прибыл посыльный, думал Морган. Посыльный
с новостями, которых Келсон не ждал. Вот почему в окнах Келсона в такой
ранний час горели свечи.
Они пошли к главному входу, и, взглянув на кузена, Морган понял, что
и Дункан подумал то же самое. Старый привратник, которого оба они помнили
с детства, впустил их с поклоном и приказал двум пажам сопровождать господ
и осветить им путь на верхний этаж. Он был человеком Джареда и преданным
слугой их семьи всю жизнь. И на его руке тоже была траурная повязка.
Кто же умер? - спрашивал себя Морган. Внезапное подозрение дрожью
охватило его тело. Только бы не король!
Бросив тревожный взгляд на Дункана, Морган бросился наверх, прыгая
через три ступеньки. Дункан не отставал от него. Морган первый оказался у
двери, и она с треском распахнулась.
Келсон сидел у письменного стола. У него был угрюмый вид, волосы -
растрепаны. Стол был заставлен горящими свечами, пламя которых заплясало,
когда дверь распахнулась. Но Келсон не обратил на это внимания, он что-то
записывал на куске бумаги, внимательно изучая пергаменты, лежащие перед
ним на столе. За ним и немного слева стоял Дерри в наспех наброшенной
тунике и что-то показывал на документе. Молодой рыцарь бессильно сидел у
камина. Он тупо смотрел в огонь, изредка отхлебывая горячее вино. На нем
был наброшен один из малиновых плащей Келсона. Два пажа старались снять с
него сапоги.
Келсон поднял голову, его глаза удивленно расширились, когда он
увидел в дверях Моргана и Дункана. Келсон вскочил и уронил перо, а Дерри
отступил назад.
Келсон подал знак, чтобы пажи и рыцарь удалились, и не двигался с
места, пока за ними не закрылась дверь. Только после этого он вышел из-за
стола. Морган посмотрел сначала на Дерри, затем на Келсона.
- Что случилось, Келсон?
Келсон смотрел на носки своих туфель, не желая встретиться с ним
глазами.
- Мне трудно говорить, Аларик. Вы лучше сядьте.
Дерри принес им стулья. Морган обменялся с Дунканом тревожным
взглядом, и они сели. Дерри вернулся на свое место за креслом Келсона.
Лицо его было непроницаемо. Морган снова посмотрел на Келсона и тот
вздохнул.
- Прежде всего, вот это, - сказал он и жестом показал на стол, где
лежал пергамент. - Я не знаю, что произошло в Святом Торине. Отец Хью не
сообщает деталей и фактов, но я думаю, что не зря вас отлучили от церкви.
Морган и Дункан посмотрели друг на друга, и Дункан кивнул.
- Лорис?
- Вся курия Гвинеда.
- Нет, это нас не удивило. Горони, должно быть, столько наговорил. Я
полагаю, что там упомянули о том, что я Дерини?
- Там все есть, и это тоже, - сказал Келсон, а Морган нахмурился.
- Ты не все сообщил, Келсон. О чем-то ты умолчал, о чем-то, что
произошло еще до того, как ты получил это послание. Что случилось? Почему
люди в трауре? Чья голова на воротах?
- Имя этого человека - Риммель, - сказал Келсон, избегая взгляда
Моргана. - Вы, может, помните его, отец Дункан?
- Архитектор моего отца? - Дункан кивнул. - Но что он сделал?
Обезглавливают обычно предателей.
- Он любил твою сестру, Морган, - прошептал Келсон. - Он нашел
какую-то старую ведьму в горах, и она дала ему любовный амулет. И вместо
того, чтобы дать любовь Риммелю, он убил...
- Бронвин?
Келсон удрученно кивнул.
- И Кевина. Обоих.
- О Боже, - пробормотал Дункан. Голос его оборвался и он спрятал лицо
в ладонях. Морган, пораженный, ухватился за плечо Дункана и опустился в
кресло.
- Бронвин мертва? Убита магией?
- Кристалл Джеррамам, - тихо ответил Келсон. - Она одна смогла бы
преодолеть заклинание. Оно было слабым. Но тут вмешался Кевин. Это
произошло два дня назад. Похороны будут сегодня. Я должен был бы послать
вам сообщение, но я был уверен, что вы уже на пути сюда.
Морган покачал головой, как бы не в силах поверить услышанному.
- Это же бессмысленно. Она не могла... Кто эта ведьма, с которой
Риммель говорил? Дерини?
Дерри вышел вперед и поклонился.
- Мы точно этого не знаем, Ваша милость. Гвидон и я провели тридцать
часов в горах, разыскивая ее. Но безрезультатно.
- Это моя ошибка, - добавил Келсон. - Мне следовало бы поподробнее
допросить Риммеля. Прозондировать его. Но я этого не сделал и...
Послышался стук в дверь, Келсон поднял голову:
- Кто?
- Джаред, сэр.
Келсон посмотрел на Моргана и Дункана, а затем пошел к двери, чтобы
пригласить Джареда. Морган поднялся и медленно пошел к окну за столом
Келсона. Он встал там и начал задумчиво смотреть сквозь стекло на
светлеющее восточное небо. Дункан с безвольно опущенной головой сидел на
стуле, услышав голос отца, постарался собраться с силами и поднялся.
За эти два дня Джаред состарился на несколько лет. Его обычно
аккуратно причесанные волосы были растрепаны, в них прибавилось седины.
Тяжелая коричневая бархатная одежда только подчеркивала новые морщины,
появившиеся на его лице. Казалось, что его сгорбленное тело старика уже не
способно носить на себе тяжелый бархат.
Он встретился взглядом с Дунканом и отвел глаза в сторону, а руки его
спрятались в длинные отороченные мехом рукава.
- Я... я был с ним, когда мне сказали о твоем прибытии, Дункан. Я не
мог спать.
- Я знаю, - прошептал Дункан. - Я бы тоже не мог на твоем месте.
Келсон подошел к своему письменному столу и встал рядом с Морганом.
Джаред посмотрел на них перед тем, как повернуться к сыну.
- Могу я просить тебя об одолжении, Дункан?
- Я сделаю все, что в моих силах.
- Ты не отслужишь заупокойную мессу по своему брату сегодня утром?
Дункан опустил глаза и отступил назад, услышав эту просьбу. Очевидно,
Джаред еще ничего не знал об отлучении, иначе бы он не просил. Отлученный
священник не имеет права служить мессу, так как его молитвы не имеют силы.
Он посмотрел на Келсона, чтобы убедиться в том, что Джаред ничего не
знает. Келсон многозначительно покачал головой и повернул пергамент
лицевой стороной вниз.
Так, Джаред ничего не знает. Очевидно, что в Кулди об этом еще никто
не знает.
Но сам Дункан знал. Конечно, пока не придет официальная бумага из
Джассы, все это будут просто слухи, но Дункан-то знал. Он долго размышлял
и наконец решился. В конце концов, все это касается только его и его бога,
перед которым он ни в чем не виновен.
Дункан проглотил слюну, посмотрел на отца, затем положил руку ему на
плечо.
- Конечно, отец, - сказал он спокойно. - Ну, а теперь проводи меня к
Кевину.
Джаред кивнул и заморгал, чтобы скрыть слезы. Дункан кивнул ему, и
Джаред направился к дверям, наклонив голову. Дерри поймал взгляд Келсона и
спросил его, не уйти ли ему тоже. Келсон разрешил ему выйти из комнаты.
Дерри пошел за Дунканом и Джаредом. Он мягко закрыл за собой дверь, и
Морган с Келсоном остались одни.
Келсон смотрел на Моргана некоторое время, затем наклонился над
столом, чтобы погасить свечи. Небо постепенно светлело, и света уже было
вполне достаточно, чтобы различить предметы в комнате. Келсон подошел к
окну и встал рядом с Морганом. Он не смотрел на него. Он стоял и смотрел
на город. Он не мог найти слов, чтобы поговорить о Бронвин.
- У нас есть еще несколько часов. Почему бы тебе не отдохнуть,
Аларик?
Морган, казалось, не расслышал его слов и произнес:
- Все это как жуткий сон. Все последние дни. Я все время ждал, когда
же я проснусь. Ведь не может быть еще хуже. Но оказалось, что может.
Келсон не мог вынести того, что человек, перед которым он всегда
преклонялся, находится в таком состоянии, но Морган как будто не замечал
Келсона.
- Как только придет официальное уведомление о нашем отлучении, ты,
Келсон, не должен принимать нас под страхом самому быть отлученным. А если
на Корвин будет наложен интердикт, а я в этом почти уверен, то я не могу
тебе обещать помощи моих людей. Ты лицом к лицу столкнешься с гражданской
войной. Я не знаю, что тебе посоветовать.
Келсон отошел от окна, притронулся к руке Моргана и показал ему на
постель в дальнем конце комнаты.
- Не думай об этом сейчас. Ты вымотался и нуждаешься в отдыхе. Почему
бы тебе не лечь? Я разбужу тебя, когда придет время. Мы все обсудим
позднее.
Морган кивнул и позволил подвести себя к постели. Он отстегнул меч, и
тот со стуком соскользнул на пол. Он присел на край постели и заговорил о
Бронвин.
- Она была так молода, Келсон, - прошептал он в то время, как Келсон
отстегивал и снимал с него плащ. - И Кевин - он даже не был Дерини и все
же погиб. И все из-за этой слепой ненависти, из-за этой разницы между
нами.
Он лег и посмотрел измученными глазами на балдахин над головой.
- Мрак становится все сильнее с каждым днем, Келсон, - прошептал он,
стараясь расслабиться. - Он надвигается со всех сторон одновременно. И
единственное, что еще держит меня - это Дункан и ты, Келсон.
Когда он заснул, Келсон долго смотрел на него, затем, убедившись, что
Морган крепко спит, осторожно сел на край постели рядом с другом. Он
внимательно смотрел в лицо своего генерала, а затем расстегнул грязный
камзол у него на груди и осторожно положил руку ему на лоб. Очистив свой
мозг, он закрыл глаза и проник в мозг Моргана.
Усталость... тревога... боль... - все это читалось в мозгу Моргана. -
Приезд Дункана в Корот с плохими вестями... опасность интердикта и мысли о
народе Корвина... посылка Дерри... попытка убийства и сожаление по поводу
смерти Ричарда Фиц Вильяма... сообщение Дерри о Барине и о чуде
исцеления... воспоминания о Брионе, гордость, с которой его отец воспринял
весть о рождении сына, Келсона... поиски в развалинах часовни, не
приведшие ни к чему.
Святой Торин... предательство, крутящийся хаос и мрак, все это едва
запечатлелось в памяти... ужас пробуждения, ощущение полной беспомощности,
осознание отравления мерашей, ужас при виде Барина - того самого, который
поклялся убить всех Дерини и... бегство, долгая скачка, в основном, в
полубессознательном состоянии... что и спасло его, так как в полном
сознании он не вынес бы такого напряжения после того, что с ним
произошло... возвращение могущества... а затем снова боль... мучительная
боль, скорбь от потери любимой сестры и кузена... и сон, милосердное
забытье, хотя и на несколько часов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35