один из двоих сгинул бесследно, а другого, за-
кованного в цепи, вывезли в Майяр в сундуке. Парень краснел, как
маленький, от унижения, но ничего не рассказал даже хокарэмам - ка-
кая сила могла его одолеть. Однако каким беззащитным выглядел Руттул!
Он был в своем обычном бархатистом черном костюме, не знающем
сносу. Кроме золотистой отделки, украшений, как бы то ни было под-
черкивающих богатство и власть, не было.
Пайра никогда не видел раньше Руттула и поразился, как правы
были люди, описывая лицо Руттула как неприятное. Он не был уродом,
принц Руттул, но черты его лица были настолько необычными, что взг-
ляд резали и бледная кожа, и пронзительно светлые, почти желтые
глаза, и желтые же, густо тронутые сединой волосы.
- Приветствую тебя, высокорожденный Пайра,- сказал Руттул, де-
лая навстречу несколько шагов.
Пайра сдержанно поклонился. Руттул пригласил его в кабинет,
указал на кресло, предложил вина.
Поначалу разговор шел о погоде, о дальней дороге и дорожных
случайностях - обычный, ничего не значащий разговор, который ведет-
ся исключительно ради приличия. Потом Пайра осмелился осведомиться
о здоровье принца Руттула и его высочайшей супруги. Руттул чуть за-
метно удивился; Пайра именовал принцессу Савири как будто не по са-
ну. Затем Руттул понял, в чем дело, и спросил о здоровье высочайше-
го Карэны.
- Его здоровье как будто не ухудшилось,- ответил Пайра.- Но
он, намереваясь достойно подготовиться к смерти, принял монашеский
чин и удалился от дел.
- Он не так уж и стар,- заметил Руттул.
- Да,- согласился Пайра,- но ему последние годы было трудно
двигаться.
Руттул помолчал.
- Я отношусь к высочайшему Карэне с искренним уважением,- ска-
зал Руттул немного погодя.- Но не думаю, чтобы он решил послать те-
бя известить принцессу Оль-Лааву и меня о своем уходе от дел.
- Разумеется,- холодно ответил Пайра.- Собственно, он послал
меня не к тебе, высокорожденный Руттул, а к твоей высочайшей супру-
ге. Принц Карэна завещал ей свое право на знак Оланти.
Пайра полагал, Руттул удивится, услыхав такие немыслимые речи.
Но то, что слетело с губ Руттула, он ожидать никак не мог.
- Значит, принц Аррин умер,- задумчиво проговорил Руттул.-
Жаль... Жаль!
Сначала Пайра не понял. Потом догадался, какое сплетение госу-
дарственных интересов стоит за завещанием Карэны. Потом возмутился:
знак Оланти был для него священен, а тут его используют в качестве
подачки.
Руттул его возмущение заметил.
- Неужели ты думал,- спросил он,- что Высочайший Союз позволит
принцессе стать наследницей короля?
- Это бесчестно,- возразил Пайра.
- Ну что ты!
Пайре было трудно понять:
- Они же оскорблюят вас - тебя и госпожу принцессу!
- Ты слишком молод,- ответил Руттул.- Прости меня, ты слишком
горяч.
Эти слова могли бы показаться унизительными молодому аристок-
рату, но Пайра пропустил их мимо ушей, а Руттул продолжал:
- Сегодня ты отдохнешь, а завтра мы с тобой поедем в Савитри.
Там живет сейчас принцесса. Савитри прекрасное место; я надеюсь,
там тебе понравится...
"Он считает меня мальчишкой?"- подумал Пайра. Но затевать ссо-
ры в чужой стране да еще с мужем принцессы, вассалом которой только
что стал, Пайра не рискнул и послушно прошел в отведенные ему покои.
Савитри он так и не увидел; утром его разбудили суматоха и шум
во дворе и в доме: принцесса Савири, узнав о появлении майярцев, не
сочла за труд вернуться в Тавин.
- Рада тебя видеть,- улыбнулась она Пайре, когда они встрети-
лись перед завтраком.- Очень рада. Я хочу надеяться, тебе понравит-
ся наш дом. Правда, он заведен не на майярский лад, но...
Как Пайре мог не понравиться этот дом, когда хозяйкой в нем
была фея: приветливая, хрупкая, нежная фея в фантастических, никог-
да не виданных одждах?
Конечно, он видел, что это совсем девочка, и что ей всего три-
надцать лет, но многое, очень многое придавало ей в глазах Пайры
священный ореол.
Она была дочерью короля.
Она была обладательницей знака Оланти, а могла бы стать и нас-
ледницей престола - то есть, будущей королевой.
И она была женой Руттула.
Принцесса и дракон, думал Пайра, глядя на нее и на Руттула. Но
только принцесса вовсе не жаждет избавления, и Пайре не придется
стать ее рыцарем, защищая ее копьем и мечом. А дракон добродушен с
свысока посматривает на юношескую влюбленность майярца.
Принцесса расспрашивала Пайру о майярских модах. Что мог ска-
зать Пайра? Разве самое главное в одежде покрой? Платья достаются в
наследство, и красота их - в их ценности, в роскоши шелков и барха-
та, в пышности кружев, в узорах жемчужных вышивок.
- Скучно,- улыбалась в ответ Савири.- Скучно все время носить
одни и те же платья. И скучно шить платья по одному-единственному
фасону...
Все дни, которые оставались до назначенного отъезда в Майяр,
на женской половине дома Руттула царила суматоха. Непрерывно отп-
равлялись в Савитри посыльные за какими-то безделушками, отрезами
тканей и драгоценностями.
Как много денег тратила принцесса на удивительные платья, из
которых скоро вырастет!
- Я на ее тряпках не разорюсь, с улыбкой говорил Руттул.- Мо-
лодые девушки должны одеваться красиво. Это хорошо влияет на харак-
тер.
Что будет с Майяром, если его женщины заразятся от принцессы
ненасытной жаждой роскошных нарядов, вздыхал Пайра.
Принцесса Савири за все это время обратилась к Пайре с прось-
бой только один раз, но зато просьба эта поставила Пайру в тупик -
она попросила сопровождать ее в театр.
- Понимаешь,- объяснила она невинно,- я очень люблю смотреть
представления, но принц не имеет времени часто ходить в театр. А у
нас в Сургаре дамам без сопровождения мужчин в театр ходить нельзя.
Можно, конечно, попросить кого-нибудь из подчиненных принца, но
часто такого не позволишь: стоит появиться с кем-нибудь на людях
больше трех раз и уже ползут сплетни.
Пайроа был в недоумении. Чтобы в Майяре знатная дама отправи-
лась в театр... Неприлично!
- Спроси у принца, пайра, если есть сомнения.
Пайра спросил. Руттул выслушал, сказал доброжелательно:
- Да, пожалуйста, если тебя не затруднит.
Затруднений-то никаких, пожалуй, кроме разве что косых взгля-
дов сургарцев; Пайра к этим взглядам уже привык и не обращал на них
внимания. Так что однажды под вечер Савири и Пайра в сопровождении
хокарэмов отправились на окраину Тавина, где на постоялом дворе "У
горького колодца" давала представление актерская труппа.
Для знатных и богатых гостей хозяин расставил у самого помоста
кресла и стулья; Савири удобно устроилась в неуклюжем кресле на по-
душках, принесенных из ее портшеза. Пайра сидел на стуле около нее;
Стенхе и Мангурре расположились у их ног; Маву занял позицию по-
дальше, завел разговори с миловидной хохотушкой, но не забывал пос-
матривать вокруг.
Савири нетерпели дожидалась начала; полумаска, по обычаю,
скрывала ее лицо, но все в округе, конечно, знали, что за дама по-
сетила сегодня Горький колодец. Для развлечения дам певец пел бал-
лады; но Савири ждала вовсе не этого.
Витиеватое название пьесы не показалось Пайре знакомы; но как
выяснилось, он уже видел ее в Гертвире; пьеса рассказывала о подви-
гах героя древности Ваору Танву. Пайра историю Ваору Танву знал хо-
рошо, поэтому сначала представление показалось ему скучноватым. Но
актеры играли отлично; Пайра увлекся.
Хокарэмы рассматривали представление со своей точки зрения;
когда Ваору танву и прекрасная воительница Санги Тависа Немио обна-
жили мечи и бросились в сражение, Мангурре заметил тихо:"Красивый
танец... Эти парни мечами владеют хорошо. Вот этот, который Санги,
по-моему, даже лучше..."
- Задира и буян,- ответил Стенхе почти неслышно.- И достаточно
умен, чтобы успевать смыться вовремя.
- Прекрасно танцуют,- повторил Мангурре.
Танец-сражение завершился: Санги Тависа Немио признала Ваору
Танву искусным воином, достойным стать ее мужем. Пайра вдруг вспом-
нил, что в гертвирском спектакле за этим эпизодом следовала совер-
шенно непристойная сцена, и Пайра с ужасом сообразил, что сейчас
юная принцесса Савири увидит это непотребство. Нет, нельзя женщин
пускать в театр; уж свою жену бы Пайра и близко туда не подпустил.
Но что, что делать сейчас? И с облегчением Пайра понял, что в сур-
гарском театре женщин играют мужчины; так что все, что произошло
потом, составил веселый, но двусмысленный диалог, который, как на-
деялся Пайра, Савири не поняла.
Савири поманила Стенхе и сказала тихо:
- Хонт обожает ставить пьесы с драками.
- А зрители обожают их смотреть,- усмехнулся Стенхе.- К тому
же он кроме драк и не умеет ничего играть. Любовную сцену ему труд-
но осилить. В любовных сценах хорош Артавину.
- Жаль, что он сегодня не играет,- проговорила Савири.- Он бо-
лен?
- У него запой,- ответил Стенхе.
Пайра прислушивался с возрастающим негодованием. Этот холоп
болтает языком без спросу, причем говорит такие вещи, которые и
слушать-то благородное дама не подобает. Прикрикнуть? Но Пайра не
хотел привлекать к себе внимание сургарцев. Он тихонько пнул Стенхе
сапогом. Стенхе обернулся с недоумением. Пайра проговорил сквозь
зубы:
- Не болтай лишнего...
Стенхе кивнул и отвернулся. К чужому господину он не обязан
был проявлять особую почтительность, но все же, Пайра заметил, на
язык Стенхе стал сдержан, а точнее молчалив. Он пару раз ответил
утвердительно на реплики Мангурре, а с Савири больше не разговари-
вал, тем более что она увлеклась похождениями Ваору Танву.
Действие стремительно продвигалось к развязке; интрига закру-
чивалась так туго, что казалось, уже и надежды нет, что все завер-
шится благополучно. Сургарский драматург обращался с преданием о
Ваору Танву весьма вольно; он ввел несколько эпизодов, каких никак
не могло быть ни в каноническом сюжете, ни в гертвирском спектакле;
Пайра вернулся к мысли, что находится в стране, где бывшим рабом
быть незазорно, И хотя он не мог относиться к этому с пониманием,
все же показалась ему достойной уважения любовь сургарцев к своему
государству. Чкестно говоря, сургарцам было чем гордиться; удачное
восстание превратило былую окраину Майяра в процветающую страну.
Руттул оказался достаточно силен, чтобы укрепить положение мятежни-
ков, создать авторитетную верхушку и превратить жаждущую крови и
свободы толпу во вполне управляемую армию. Подумав так, Пайра ре-
шил, что в далеком году Камня Руттул спас не только этих восставших
рабов, но и огромные майярские пространства от тяжелой изнуритель-
ной войны: он сумел сконцентрировать силы мятежников в Сургаре,
сравнительно более изолированной области Майяра. Каким образом ему
удалось отговорить всех от похода на Майяр? Но это ему удалось, и
бывшие рабы, вместо того, чтобы сеять смерть по всей стране, осели
и превратились в сургарцев.
Верховному королю и Высочайшему Союзу пришлось смириться с
потерей области, а для того, чтобы узаконить возникшее положение -
дать Руттулу титул принца; но Руттул, хоть и принял титул, вовсе не
собирался править Сургарой единовластно. Кое-кто считал, что Руттул
предпочел бы вообще отойти в тень, оставить врученную ему власть,
но в этом случае, как он, вероятно, понимал, его не оставили бы в
покое. Слишком большое значение приобрел в Сургаре этот чужеземец,
чтобы ему позволили жить спокойно, не вникая в высокую политику.
Кое-кто был склонен видеть у него сверхестественные способности, но
Высочайший Союз отказывался признать в нем бога или демона; для ма-
йярских государей он - раз и навсегда - был только чужеземцем; мо-
жет быть, знатным, может быть - нет, однако с внешностью, которую в
Майяре имеют только рабы, и с ученостью и умом, которых у рабов
быть никак не могло.
Пайра Руттулу завидовал. Странно для знатного майярца завидо-
вать человеку пришлому, о происхождении которого ничего не извест-
но, но та быстрота, с какой тот возвысился, вызывала у Пайры восхи-
щение. Несколько лет - и никому неизвестный чужеземец превратился в
полноправного государя рангом повыше честолюбивого Пайры. И как
горько Пайре было осозновать, что такого положения ему вряд ли до-
биться.
В день блаженного Гариара караван принцессы отправился в Ма-
йяр. До Ворот Сургары ее вещи везли на мулах, за Воротами же все
добро перевалили в подогнанные повозки. Пайра настаивал, чтобы и
принцесса ехала в крытой повозке, как и полагается знатным дамам,
но она возмутилась и продолжала путь, как ей хотелось, верхом. Пай-
ру успокаивало только одно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30