Никто зубами не щелкал и слюну не пускал. Обыкновенные юноши и девушки, оторванные от своих дел непонятно кем непонятно зачем.
С творчеством Пушкина все были немного знакомы, но «Руслана и Людмилу» не глотал никто. Иван долго ломал голову, выбирая произведение для первой постановки. И решил остановиться на этой замечательной сказке для взрослых, полной волшебной романтики и любви. Он намеревался основательно встряхнуть своих подопечных, окунув их в совершенно другую, так отличающуюся от привычной, реальность.
Директор, почтивший присутствием первый урок, набрал код библиотеки, и вскоре автотележка привезла набор «книг».
– Усваиваются в течение двадцати минут, натощак быстрее, – любезно предупредил директор учителя и удалился по своим делам. Птенчиков подождал, пока ребята проглотят произведение.
– Ну что ж, у нас есть время. Давайте поговорим о том, что такое театр.
Идея Птенчикова была проста: ребята, узнавшие содержание книги, но не пропустившие ее через свои чувства и мысли, будут вынуждены прожить ее, играя на сцене. Им придется проникнуть в образы, примерить их на себя. И тогда эти образы оставят в душе неизгладимый след. Чем не начало «реформы»?
Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге явилась стройная девушка с длинной черной косой.
– Здравствуйте, – произнесла она с достоинством. – Меня зовут Варвара Сыроежкина. Очень прошу извинить за опоздание, инфузории росли медленнее, чем предполагалось. Я постараюсь впредь не доставлять вам неудобств.
И Варвара Сыроежкина, гордость и краса факультета биологии, прошествовала к свободному месту, скрывая под маской преувеличенной вежливости раздражение от того, что пришлось прервать научный эксперимент ради какого-то непонятного «учителя».
– «А сама-то величава, выступает, будто пава, – пробормотал Птенчиков. И, не удержавшись, добавил: – Сладку речь-то говорит, будто реченька журчит».
Ребята засмеялись.
– В тексте этого нет, – удивился сидящий неподалеку паренек. Вдруг его глаза округлились: – У вас тоже осложнения?
– Какие осложнения? – растерялся Иван.
– От прививки любви. К литературе. Вон у нашего Егора Гвидонова после инъекции случилось обострение – рифмами так и сыпал. Сейчас вроде перестал. – Он кивнул в сторону первой парты. Птенчиков с любопытством взглянул на крепкого светловолосого парня. Его буйные кудри были стянуты в хвост, а серые глаза светились живейшим интересом к «эксперименту».
– Понятно, – улыбнулся учитель. – Но прививка здесь ни при чем. Можно сказать, что любовь к литературе я получил по наследству, от мамы. А процитировал я сейчас «Сказку о царе Салтане». Неужели не читали в детстве? Тогда слушайте:
…За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
Егор Гвидонов взглянул на Варвару Сыроежкину и почему-то покраснел.
ГЛАВА 2
Сонька сидела перед зеркалом и неодобрительно разглядывала свой лоб. Это ж надо, какое свинство: прямо по центру, меж изящными дугами бровей, собрался вылезти здоровенный прыщ. И это в тот день, когда ей предстоят пробы для фотосессии в журнале «Мод-Да»! Сколько надежд связывала она с этим вечером, и из-за такой мелочи всё может пойти псу под хвост!
Надо сказать, Сонька была девушкой эффектной: высока, стройна, с благородными чертами лица и копной пепельных волос. Однако в жизни ей фатально не везло. То посреди подиума каблук сломается, то во время банкета живот прихватит… Словом, карьера не складывалась. Сонька мечтала стать «лицом» какой-нибудь крупной фирмы, но пока стала лишь «зубами» на рекламной вывеске стоматологической клиники.
Непризнанная супермодель достала с полки вакуум-коагулятор и с ожесточением впилась в зарождающийся прыщ. Вот тебе, зараза! Будешь знать, как портить людям жизнь.
В жужжание коагулятора вклинился щебет входного звонка. Не выключая аппарат, Сонька дотянулась до пульта и открыла дверь.
– Сонь, ты где? – раздался голос Вари Сыроежкиной.
– В ванной. Иди сюда, – откликнулась хозяйка.
Девушки были соседками и дружили с детства. Многих эта дружба удивляла: что может быть общего у вдумчивой, ответственной Вари и взбалмошной, ветреной Соньки? Однако девочки испытывали друг к другу неугасающий интерес, и даже когда Сонька, бросив колледж, поступила в школу моделей и закружилась в вихре «тусовочной» жизни, будто осенний листок, опьяненный внезапной свободой, они не перестали общаться.
– Ты представляешь, – возбужденно начала Варя, пристраиваясь на узкой банкетке, – у нас в колледже будет ТЕАТР!
– Это что-то вроде прошлогоднего конкурса физиков-экспериментаторов? Как он назывался – «Последний герой»? Смотрите, не разложите снова пол-лаборатории на составляющие…
Варя рассмеялась:
– Что ты! Театр – это песня души, квинтэссенция жизни… ох, забыла, как там еще говорил Иван Иванович.
– А кто такой Иван Иванович?
– Наш учитель. Удивительный человек. Рассказывают, что он прилетел из прошлого, прямо из двадцать первого века! И он научит нас ИГРАТЬ НА СЦЕНЕ! И еще… ВЖИВАТЬСЯ В ОБРАЗ! Я буду Людмилой.
Сонька с любопытством обернулась к подруге:
– А чем тебя твое имя не устраивает?
– Ты не понимаешь, – всплеснула руками Варя. – Я буду не я, а другая девушка, которая жила много-много веков назад. Она была влюблена в отважного юношу и собиралась выйти за него замуж, но злой волшебник Черномор похитил ее прямо со свадьбы.
– Вот это да! – удивилась Сонька.
– Но юноша не сдался и отправился ее искать, невзирая на трудности и опасности. Оба чуть не погибли, но любовь оказалась сильнее злых чар.
– О, черт! – Сонька выключила вакуум-коагулятор и уставилась в зеркало. – Передержала. Это ты мне голову заморочила, как я теперь явлюсь на фотосессию?
– Извини, – расстроилась Варя, глядя на красное пятно, украшающее лоб подруги. – Может, попробуешь сделать авангардный макияж?
Сонька залепила пятно питательной пластиной и вперила в раковину задумчивый взгляд.
– А кто этот парень, за которого ты собралась замуж?
– Егор Гвидонов. То есть Руслан, – немного смутилась Варя.
– С ума сошла? У вас же несовместимость по гамма-параграфу! – Сонька была потрясена до глубины души.
– В театре гамма-совместимость значения не имеет, – мечтательно вздохнула Варя. – Главное – овладеть искусством перевоплощения.
Глаза Соньки загорелись стальным блеском.
– Так, подруга, выкладывай всё по порядку. Неужели этот ваш «учитель» знает, как изменить основные характеристики личности? Если он сумеет перевести меня в пятую аромакатегорию, то у меня появится шанс выйти замуж за директора нашего агентства!
Тут, вероятно, стоит сделать небольшое отступление и объяснить, о чем, собственно, идет речь. Компьютеризованное общество, в котором волею случая оказался Птенчиков, приложило немало усилий к тому, чтобы упорядочить и оздоровить эмоциональную сферу жизни. На протяжении всей истории развития человечества мимолетность и изменчивость чувств приводила людей в тупиковые ситуации. И, безусловно, самым коварным чувством являлась любовь. Ослепленные эмоциями, мужчины и женщины создавали семьи, которые через некоторое время рушились, оставляя недавних влюбленных в состоянии душевного надлома и нервного стресса, чреватого самыми разнообразными заболеваниями. На пике критичности зачастую оставались наиболее незащищенные члены общества – дети. Когда количество разводов на душу населения стало измеряться двузначными числами, психологи и медики забили тревогу. Усилиями группы ученых был разработан метод определения семейно-репродуктивной совместимости людей. Семь основных категорий гамма-параграфа отражали как психологические, так и физиологические особенности индивида и позволяли соотнести каждого достигшего совершеннолетия, с группой ему подобных. Благодаря глобальной систематизации любой человек, желающий вступить в брак, мог теперь обратиться в электронный банк данных и получить информацию относительно собственной совместимости с кем бы то ни было, а также список рекомендуемых кандидатов в спутники жизни. Процент разводов устремился к нулю, кабинеты психотерапевтов практически опустели, а самоубийства по причине обманутой любви и вовсе изжили себя как явление. Да здравствует рационализм!
– Нет, – покачала головой Варя, – думаю, показатели, определяющие аромакатегорию человека, слишком устойчивы и силе искусства неподвластны.
Сонька заметно поскучнела.
– Что ж, тогда с директором агентства я в пролете. В принципе, у меня на примете есть еще парочка перспективных кандидатур. Я тут подобрала медикаментозный курс, с помощью которого, может быть, удастся изменить частоту сердечных сокращений в стрессовых ситуациях и перейти в шестую нейропсихомоторную группу. Тогда появится шанс подкатиться к главе финансовой корпорации «Памелла». Лишь бы не промахнуться и не пролететь до седьмой… А еще лучше было бы изменить показатель регенерации как один из составляюших факторов физиологической категории. В десятой группе такой роскошный выбор спутников жизни… Ты случайно не знаешь, как можно замедлить скорость роста ногтей?
– Вот уж не интересовалась! – фыркнула Варя. – Немного ускорить – это пожалуйста: покупаешь комплекс витаминов, делаешь минеральные ванночки… Только не пойму, зачем тебе подтасовывать факты? Система поиска оптимально совместимого партнера существует для твоего же блага. Предположим, обманешь ты человека, поженитесь – и будете мучиться всю оставшуюся жизнь.
– Если мой супруг окажется достаточно состоятельным, чтобы обеспечить мне достойное существование, то с чего бы мне мучиться?
– А как же гармония, духовная и физическая, как же репродуктивная ответственность?
– Чушь всё это. Вот моя маманя: завела в молодости роман с весьма перспективным парнем из космического отряда. И не совпадали-то они всего лишь по скорости стабилизации эмоционального фона. И что ты думаешь: родители категорически запретили им идти против рекомендаций компьютера! Космонавт сейчас стал уже мультимиллионером, а маманька выскочила за зуботехника из своей же клиники и мотается с ним ассистенткой по миру, изучая влияние различных климатических зон на особенности развития кариеса. Вот удовольствие! – Варя рассмеялась:
– А где они сейчас?
– Где-то на юге Африки. Даже знать не хочу.
– Почему ты так уверена, что твоя мама несчастна?
– Да какое ж это счастье? – с искренним недоумением округлила глаза Сонька.
…Несмотря на бурно развернувшуюся деятельность, Птенчиков мучился тяжкими сомнениями. В борьбе с рефлексией он вечерами просиживал в самых изощренных асанах, пытаясь слиться с мировой гармонией. Однако либо гармония этого мира не была готова принять его в свои объятия, либо стресс перемещения во времени оказался слишком серьезным испытанием для психики, но спасительная уверенность в собственных силах к нему так и не приходила. И даже верная зажигалка не могла тут помочь.
Что же так тревожило Ивана Ивановича? Разумеется, затеянный им эксперимент со школьной реформой. Городская администрация относилась к идее постановки экспериментального спектакля весьма скептически. Сами ребята реагировали по-разному: кто-то после первой, ознакомительной лекции так больше и не появился в аудитории, мотивируя саботаж чрезвычайной занятостью, кто-то, напротив, пришел в восторг, но оказался совершенно непригоден к актерскому искусству. Разумеется, после «поглощения» текст поэмы все знали назубок и могли процитировать с любого места, даже будучи оторванными от погружения в свои важные компьютерные проблемы. Но ведь учитель мечтал совсем о другом!
«Назвался груздем – полезай в кузов, – говорил себе Иван, принимая на крылечке своей хижины стойку на голове и каждый раз упираясь взглядом в живописную группку мухоморов, растущую неподалеку. – Обратной дороги нет. Раз уж я стал учителем, то должен хоть кого-нибудь, хоть чему-нибудь научить!»
Окончательно Птенчикова добил услышанный случайно разговор между учениками. Ребята спорили о том, права ли была Людмила, отказавшись от волшебных богатств, предложенных ей Черномором. Гордость факультета биологии Варвара Сыроежкина даже провела компьютерный расчет репродуктивной совместимости своенравной красавицы и бородатого карлы и пришла к выводу, что Людмила совершила прямо-таки преступление против собственного потомства: только представьте, что могло бы получиться, если взять хромосомы матери с данными физическими и хромосомы отца с данными магическими! Единственным смягчающим обстоятельством признали тот факт, что в столь древние времена люди еще не владели основами генной инженерии.
«Может, я выбрал для первой постановки не слишком подходящий материал?» – терзался Птенчиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
С творчеством Пушкина все были немного знакомы, но «Руслана и Людмилу» не глотал никто. Иван долго ломал голову, выбирая произведение для первой постановки. И решил остановиться на этой замечательной сказке для взрослых, полной волшебной романтики и любви. Он намеревался основательно встряхнуть своих подопечных, окунув их в совершенно другую, так отличающуюся от привычной, реальность.
Директор, почтивший присутствием первый урок, набрал код библиотеки, и вскоре автотележка привезла набор «книг».
– Усваиваются в течение двадцати минут, натощак быстрее, – любезно предупредил директор учителя и удалился по своим делам. Птенчиков подождал, пока ребята проглотят произведение.
– Ну что ж, у нас есть время. Давайте поговорим о том, что такое театр.
Идея Птенчикова была проста: ребята, узнавшие содержание книги, но не пропустившие ее через свои чувства и мысли, будут вынуждены прожить ее, играя на сцене. Им придется проникнуть в образы, примерить их на себя. И тогда эти образы оставят в душе неизгладимый след. Чем не начало «реформы»?
Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге явилась стройная девушка с длинной черной косой.
– Здравствуйте, – произнесла она с достоинством. – Меня зовут Варвара Сыроежкина. Очень прошу извинить за опоздание, инфузории росли медленнее, чем предполагалось. Я постараюсь впредь не доставлять вам неудобств.
И Варвара Сыроежкина, гордость и краса факультета биологии, прошествовала к свободному месту, скрывая под маской преувеличенной вежливости раздражение от того, что пришлось прервать научный эксперимент ради какого-то непонятного «учителя».
– «А сама-то величава, выступает, будто пава, – пробормотал Птенчиков. И, не удержавшись, добавил: – Сладку речь-то говорит, будто реченька журчит».
Ребята засмеялись.
– В тексте этого нет, – удивился сидящий неподалеку паренек. Вдруг его глаза округлились: – У вас тоже осложнения?
– Какие осложнения? – растерялся Иван.
– От прививки любви. К литературе. Вон у нашего Егора Гвидонова после инъекции случилось обострение – рифмами так и сыпал. Сейчас вроде перестал. – Он кивнул в сторону первой парты. Птенчиков с любопытством взглянул на крепкого светловолосого парня. Его буйные кудри были стянуты в хвост, а серые глаза светились живейшим интересом к «эксперименту».
– Понятно, – улыбнулся учитель. – Но прививка здесь ни при чем. Можно сказать, что любовь к литературе я получил по наследству, от мамы. А процитировал я сейчас «Сказку о царе Салтане». Неужели не читали в детстве? Тогда слушайте:
…За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
Егор Гвидонов взглянул на Варвару Сыроежкину и почему-то покраснел.
ГЛАВА 2
Сонька сидела перед зеркалом и неодобрительно разглядывала свой лоб. Это ж надо, какое свинство: прямо по центру, меж изящными дугами бровей, собрался вылезти здоровенный прыщ. И это в тот день, когда ей предстоят пробы для фотосессии в журнале «Мод-Да»! Сколько надежд связывала она с этим вечером, и из-за такой мелочи всё может пойти псу под хвост!
Надо сказать, Сонька была девушкой эффектной: высока, стройна, с благородными чертами лица и копной пепельных волос. Однако в жизни ей фатально не везло. То посреди подиума каблук сломается, то во время банкета живот прихватит… Словом, карьера не складывалась. Сонька мечтала стать «лицом» какой-нибудь крупной фирмы, но пока стала лишь «зубами» на рекламной вывеске стоматологической клиники.
Непризнанная супермодель достала с полки вакуум-коагулятор и с ожесточением впилась в зарождающийся прыщ. Вот тебе, зараза! Будешь знать, как портить людям жизнь.
В жужжание коагулятора вклинился щебет входного звонка. Не выключая аппарат, Сонька дотянулась до пульта и открыла дверь.
– Сонь, ты где? – раздался голос Вари Сыроежкиной.
– В ванной. Иди сюда, – откликнулась хозяйка.
Девушки были соседками и дружили с детства. Многих эта дружба удивляла: что может быть общего у вдумчивой, ответственной Вари и взбалмошной, ветреной Соньки? Однако девочки испытывали друг к другу неугасающий интерес, и даже когда Сонька, бросив колледж, поступила в школу моделей и закружилась в вихре «тусовочной» жизни, будто осенний листок, опьяненный внезапной свободой, они не перестали общаться.
– Ты представляешь, – возбужденно начала Варя, пристраиваясь на узкой банкетке, – у нас в колледже будет ТЕАТР!
– Это что-то вроде прошлогоднего конкурса физиков-экспериментаторов? Как он назывался – «Последний герой»? Смотрите, не разложите снова пол-лаборатории на составляющие…
Варя рассмеялась:
– Что ты! Театр – это песня души, квинтэссенция жизни… ох, забыла, как там еще говорил Иван Иванович.
– А кто такой Иван Иванович?
– Наш учитель. Удивительный человек. Рассказывают, что он прилетел из прошлого, прямо из двадцать первого века! И он научит нас ИГРАТЬ НА СЦЕНЕ! И еще… ВЖИВАТЬСЯ В ОБРАЗ! Я буду Людмилой.
Сонька с любопытством обернулась к подруге:
– А чем тебя твое имя не устраивает?
– Ты не понимаешь, – всплеснула руками Варя. – Я буду не я, а другая девушка, которая жила много-много веков назад. Она была влюблена в отважного юношу и собиралась выйти за него замуж, но злой волшебник Черномор похитил ее прямо со свадьбы.
– Вот это да! – удивилась Сонька.
– Но юноша не сдался и отправился ее искать, невзирая на трудности и опасности. Оба чуть не погибли, но любовь оказалась сильнее злых чар.
– О, черт! – Сонька выключила вакуум-коагулятор и уставилась в зеркало. – Передержала. Это ты мне голову заморочила, как я теперь явлюсь на фотосессию?
– Извини, – расстроилась Варя, глядя на красное пятно, украшающее лоб подруги. – Может, попробуешь сделать авангардный макияж?
Сонька залепила пятно питательной пластиной и вперила в раковину задумчивый взгляд.
– А кто этот парень, за которого ты собралась замуж?
– Егор Гвидонов. То есть Руслан, – немного смутилась Варя.
– С ума сошла? У вас же несовместимость по гамма-параграфу! – Сонька была потрясена до глубины души.
– В театре гамма-совместимость значения не имеет, – мечтательно вздохнула Варя. – Главное – овладеть искусством перевоплощения.
Глаза Соньки загорелись стальным блеском.
– Так, подруга, выкладывай всё по порядку. Неужели этот ваш «учитель» знает, как изменить основные характеристики личности? Если он сумеет перевести меня в пятую аромакатегорию, то у меня появится шанс выйти замуж за директора нашего агентства!
Тут, вероятно, стоит сделать небольшое отступление и объяснить, о чем, собственно, идет речь. Компьютеризованное общество, в котором волею случая оказался Птенчиков, приложило немало усилий к тому, чтобы упорядочить и оздоровить эмоциональную сферу жизни. На протяжении всей истории развития человечества мимолетность и изменчивость чувств приводила людей в тупиковые ситуации. И, безусловно, самым коварным чувством являлась любовь. Ослепленные эмоциями, мужчины и женщины создавали семьи, которые через некоторое время рушились, оставляя недавних влюбленных в состоянии душевного надлома и нервного стресса, чреватого самыми разнообразными заболеваниями. На пике критичности зачастую оставались наиболее незащищенные члены общества – дети. Когда количество разводов на душу населения стало измеряться двузначными числами, психологи и медики забили тревогу. Усилиями группы ученых был разработан метод определения семейно-репродуктивной совместимости людей. Семь основных категорий гамма-параграфа отражали как психологические, так и физиологические особенности индивида и позволяли соотнести каждого достигшего совершеннолетия, с группой ему подобных. Благодаря глобальной систематизации любой человек, желающий вступить в брак, мог теперь обратиться в электронный банк данных и получить информацию относительно собственной совместимости с кем бы то ни было, а также список рекомендуемых кандидатов в спутники жизни. Процент разводов устремился к нулю, кабинеты психотерапевтов практически опустели, а самоубийства по причине обманутой любви и вовсе изжили себя как явление. Да здравствует рационализм!
– Нет, – покачала головой Варя, – думаю, показатели, определяющие аромакатегорию человека, слишком устойчивы и силе искусства неподвластны.
Сонька заметно поскучнела.
– Что ж, тогда с директором агентства я в пролете. В принципе, у меня на примете есть еще парочка перспективных кандидатур. Я тут подобрала медикаментозный курс, с помощью которого, может быть, удастся изменить частоту сердечных сокращений в стрессовых ситуациях и перейти в шестую нейропсихомоторную группу. Тогда появится шанс подкатиться к главе финансовой корпорации «Памелла». Лишь бы не промахнуться и не пролететь до седьмой… А еще лучше было бы изменить показатель регенерации как один из составляюших факторов физиологической категории. В десятой группе такой роскошный выбор спутников жизни… Ты случайно не знаешь, как можно замедлить скорость роста ногтей?
– Вот уж не интересовалась! – фыркнула Варя. – Немного ускорить – это пожалуйста: покупаешь комплекс витаминов, делаешь минеральные ванночки… Только не пойму, зачем тебе подтасовывать факты? Система поиска оптимально совместимого партнера существует для твоего же блага. Предположим, обманешь ты человека, поженитесь – и будете мучиться всю оставшуюся жизнь.
– Если мой супруг окажется достаточно состоятельным, чтобы обеспечить мне достойное существование, то с чего бы мне мучиться?
– А как же гармония, духовная и физическая, как же репродуктивная ответственность?
– Чушь всё это. Вот моя маманя: завела в молодости роман с весьма перспективным парнем из космического отряда. И не совпадали-то они всего лишь по скорости стабилизации эмоционального фона. И что ты думаешь: родители категорически запретили им идти против рекомендаций компьютера! Космонавт сейчас стал уже мультимиллионером, а маманька выскочила за зуботехника из своей же клиники и мотается с ним ассистенткой по миру, изучая влияние различных климатических зон на особенности развития кариеса. Вот удовольствие! – Варя рассмеялась:
– А где они сейчас?
– Где-то на юге Африки. Даже знать не хочу.
– Почему ты так уверена, что твоя мама несчастна?
– Да какое ж это счастье? – с искренним недоумением округлила глаза Сонька.
…Несмотря на бурно развернувшуюся деятельность, Птенчиков мучился тяжкими сомнениями. В борьбе с рефлексией он вечерами просиживал в самых изощренных асанах, пытаясь слиться с мировой гармонией. Однако либо гармония этого мира не была готова принять его в свои объятия, либо стресс перемещения во времени оказался слишком серьезным испытанием для психики, но спасительная уверенность в собственных силах к нему так и не приходила. И даже верная зажигалка не могла тут помочь.
Что же так тревожило Ивана Ивановича? Разумеется, затеянный им эксперимент со школьной реформой. Городская администрация относилась к идее постановки экспериментального спектакля весьма скептически. Сами ребята реагировали по-разному: кто-то после первой, ознакомительной лекции так больше и не появился в аудитории, мотивируя саботаж чрезвычайной занятостью, кто-то, напротив, пришел в восторг, но оказался совершенно непригоден к актерскому искусству. Разумеется, после «поглощения» текст поэмы все знали назубок и могли процитировать с любого места, даже будучи оторванными от погружения в свои важные компьютерные проблемы. Но ведь учитель мечтал совсем о другом!
«Назвался груздем – полезай в кузов, – говорил себе Иван, принимая на крылечке своей хижины стойку на голове и каждый раз упираясь взглядом в живописную группку мухоморов, растущую неподалеку. – Обратной дороги нет. Раз уж я стал учителем, то должен хоть кого-нибудь, хоть чему-нибудь научить!»
Окончательно Птенчикова добил услышанный случайно разговор между учениками. Ребята спорили о том, права ли была Людмила, отказавшись от волшебных богатств, предложенных ей Черномором. Гордость факультета биологии Варвара Сыроежкина даже провела компьютерный расчет репродуктивной совместимости своенравной красавицы и бородатого карлы и пришла к выводу, что Людмила совершила прямо-таки преступление против собственного потомства: только представьте, что могло бы получиться, если взять хромосомы матери с данными физическими и хромосомы отца с данными магическими! Единственным смягчающим обстоятельством признали тот факт, что в столь древние времена люди еще не владели основами генной инженерии.
«Может, я выбрал для первой постановки не слишком подходящий материал?» – терзался Птенчиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40