Это была самоубийственная атака воина, понимавшего, что на стороне противника подавляющее численное преимущество, но летевшим навстречу неминуемой гибели Шаясу и его экипажам понадобилось меньше мужества, чем Заарнаку, скомандовавшему отступить в Тельмасу. Шаяс вообще думал в первую очередь о себе самом, опасаясь, что соотечественники обвинят его в том, что он «привел» «пауков» в Килену. Своей гибелью он старался смыть с себя это позорное пятно.
На самом деле мельчайший коготь был ни в чем не виноват. Прескотт не сомневался в том, что Шаяс принял все меры к тому, чтобы паучьи корабли не обнаружили его флотилию и не проследили за ней. К сожалению, силовое поле кораблей не скрыть от датчиков замаскированных патрулей противника. А именно замаскированные паучьи корабли, несомненно, и обнаружили флотилию Шаяса. Вполне возможно, мельчайший коготь и допустил какие-либо незначительные промахи во время разведки Шанака. Его можно было легко понять, ведь он не мог предположить, что Шанак в своем роде уникален. Систем с невидимыми узлами пространства было много, но лишь в Шанаке вообще не было видимых узлов. Конечно, теперь признали, что таких систем может быть множество, и за последние семь лет об этом очень много говорилось. К сожалению, проверить это на практике не представлялось возможным. Сама природа невидимого узла не позволяет обнаружить его обычными методами. Найти его можно, только выйдя из него, войдя предварительно в какой-либо другой системе в видимый узел. Кроме того, можно увидеть, как из невидимого узла появляется или в него уходит чужой корабль, и зафиксировать координаты этого места.
В случае с Шаясом все, несомненно, произошло именно так.
Последствия этого события для Килены были катастрофическими, и погибла бы не только она, если бы не отчаянное сопротивление союзников, во время которого и познакомились Прескотт с Заарнаком. Прежде чем Орионское Ханство успело бы собрать флот, способный остановить наступление противника, «пауки» истребили бы не только четыре миллиарда мирных жителей в Килене, а еще тридцать или даже сорок миллиардов орионцев в других близлежащих звездных системах. Лишь самопожертвование команд земных и орионских кораблей под командованием Прескотта и Заарнака позволило продержаться до подхода сил Корааза жалким остаткам боевых соединений, в которые они когда-то входили.
Корааз сразу перешел в наступление из Тельмасы в опустошенную Килену, а потом нанес удар по Шанаку. Он вытеснил оттуда «пауков» лишь ценой больших потерь, а противник преспокойно скрылся в невидимый узел, о координатах которого ничего не было известно. Найти этот узел было невозможно, и «пауки» спокойно сидели по другую его сторону. Они поступили точно так же, как альтаирцы, скрывшиеся от них из Телика сквозь невидимый узел.
Впрочем, «пауки» не дремали. Они по-прежнему делали вылазки в Шанак, используя небольшие замаскированные соединения, которые явно пытались определить, какими силами располагает в Шанаке Великий Союз. Возможно, Корааз не ошибался в оценке намерений противника. Прескотт не был в этом до такой степени уверен, и все же единственным объяснением поведения «пауков» была их надежда на то, что Великий Союз сглупит и сократит свои силы в Килене и Шанаке до такого уровня, что они смогут снова ударить по этим звездным системам. Орионские и земные стратеги в такой ситуации тоже рассчитывали бы на такой ход событий. Однако теперь союзники столь успешно теснили «пауков» на всех фронтах, что тем было просто смешно рассчитывать на то, что число вражеских кораблей в Шанаке внезапно сократится.
Что бы ни замышляли «пауки», они продолжали скрытно проникать в Шанак, устраивая засады на легкие патрульные корабли Третьего флота, которые в свою очередь выслеживали разведывательные крейсера противника. Замаскированные легкие и линейные крейсера неутомимо следили друг за другом в глубинах этой безжизненной, но стратегически очень важной системы. Паучьи корабли старались проследить за дислокацией Третьего флота, а орионские и гормские патрули так же неутомимо пытались рассмотреть, откуда же появляются и куда исчезают «пауки».
Наконец четырнадцать месяцев назад это удалось орионскому линейному крейсеру «Басинкихан».
Экипаж «Басинкихана» заплатил за это открытие жизнью, но его командир понимал, как важно немедленно сообщить командованию координаты обнаруженного узла. Он отправил курьерские ракеты так быстро, что паучьи канонерки, выскочившие из узла и уничтожившие «Басинкихан», их не заметили.
— Мне не представилось возможности обсудить ситуацию, сложившуюся в Килене и Шанаке, с кем-либо из офицеров, планирующих наши операции под надзором владетеля Тальфона, — сказал Прескотт. — Однако они, кажется, уверены: «пауки» не знают, что «Басинкихан» отправил курьерские ракеты. В тот момент линейный крейсер уже удалялся от узла, и «пауки», возможно, не догадываются, что он заметил, где именно исчез в невидимый узел один из их кораблей.
— В Главном штабе действительно думают именно так, — согласился Корааз, — и считают, что, раз «паафуки» не знают, что мы нашли их невидимый узел, торопиться с его штурмом нет причин. «Паафуки», конечно, начали укреплять этот узел со своей стороны, как только мы выбили их из Шанака. Однако в Главном штабе считают, что противник уверен, что мы никогда не найдем этот узел, и не тратят много средств на его укрепление, особенно в то время когда мы стали теснить их на других фронтах. Считается, что крайняя осторожность паучьих кораблей, проникающих в Шанак, лишь подтверждает эту точку зрения.
— Значит, от нас хотят, чтобы мы не тревожили спящего «зегета»? — вопросительным тоном сказал Заарнак, саркастически пошевелив кончиками усов.
— Отчасти это так, — согласился Корааз. — Но только отчасти! Полагаю, Главный штаб в конечном итоге воспользуется находкой «Басинкихана» и позволит Третьему флоту ударить из Шанака. В этой связи меня больше всего волнуют две вещи. Во-первых, мои «фаршатоки» уже рвутся в бой и готовы к схватке. Что если со временем их пыл остынет, а рвение ослабеет?! А во-вторых, «пауки» могут догадываться о том, что «Басинкихан» определил координаты невидимого узла… Я, конечно, сделал все возможное, чтобы они так не думали. Мои патрульные корабли продолжают поиски узла и следят за всеми обнаруженными кораблями противника. Из-за этого я даже потерял еще два линейных крейсера после гибели «Басинкихана». Несмотря на это, мы с моим штабом опасаемся, что «паафуки» тоже пытаются ввести нас в заблуждение. Мы продолжаем искать невидимый узел, словно не знаем, где он находится, а они ведут себя точно так же, как и раньше, чтобы мы не поняли, что они догадались о нашем открытии. Мы можем понять истинное положение вещей, только отправив в невидимый узел разведывательные ракеты, чтобы рассмотреть укрепления, возведенные вокруг него противником. Сделав это, мы покажем, что знаем, где находится узел. Поэтому ракеты отправятся туда лишь в том случае, если нам позволят сразу же пойти на штурм.
— А Главный штаб по-прежнему перебрасывает крупные силы на другие фронты и не желает развязать вам руки, — сказал Прескотт.
— Вот именно! Конечно, и ко мне прибывают новые корабли, но их очень мало, потому что предназначавшиеся мне подкрепления отправили для участия в операции «Антооноф» и в последовавших за ней боевых действиях, — сказал Ктаар. — По мнению Стратегического совета, у меня по-прежнему недостаточно кораблей для удара из Шанака. Я, конечно, понимаю, что корабли требуются и на других фронтах, но…
— Если «паафуки» знают, что вы нашли узел, за каждый день промедления вы заплатите новыми потерями при его штурме, — закончил за Корааза Заарнак.
— Вот именно, — повторил Корааз, выразительно прижав оба уха. — Возможно, противник бросил все силы на укрепление своей стороны узла, как только понял, что «Басинкихан» его обнаружил. Может, «паафуки» уже окружили узел десятками фортов, и с каждым днем их становится все больше и больше. Кроме того, количество кораблей, использованных противником при первом штурме Килены и Тельмасы, а также быстрота, с которой к ним прибывали подкрепления, позволяют предположить, что рядом с Шанаком находится по меньшей мере одно из «гнезд» противника. И в этом случае надо ударить как можно скорее, чтобы вынудить противника и дальше распылять остатки стратегического резерва. Теперь, когда «паафуки» перешли к обороне, удар на новом направлении ослабит ее на остальных фронтах.
— Все это очень убедительно, великий клык, — через мгновение сказал Прескотт. — Разумеется, — язвительно добавил он, — мы с Заарнаком простые солдаты, и великие умы, которые трудятся в ужасающих условиях на Новой Терре, вряд ли прислушаются к нашему мнению.
Заарнак с Кораазом хором замурлыкали, не скрывая, что им понравилось меткое замечание Прескотта, который заулыбался было им в ответ, но тут же посерьезнел:
— Великий клык, я действительно разделяю ваши опасения и считаю, что вам представилась единственная в своем роде возможность… Вы, наверное, хотите, чтобы мы ознакомили с вашим мнением владетеля Тальфона и командующую Макгрегор?
— Совершенно верно, — признался Корааз. — Я понимаю, что все мы примерно в одинаковом положении, но, как метко сказал один земной писатель несколько столетий назад, «все мы равноправны, но не всегда обладаем равными правами».
Прескотт ошеломленно уставился на довольного произведенным впечатлением Корааза. Прескотт давно слыл среди орионцев знатоком их истории, культуры и философии. Многие орионские офицеры решили от него не отставать и бросились изучать культуру землян. Корааз среди них был одним из самых начитанных и не упустил случая продемонстрировать накопленные знания.
— Я знаю, что владетель Тальфон и Объединенный комитет начальников штабов со вниманием относятся к моим донесениям и предложениям, — продолжал посерьезневший командующий Третьим флотом. — Но мне также известно, что решения командующих во многом зависят от того, каким образом их штабные офицеры преподносят им те или иные факты. Откровенно говоря, я надеюсь, что особые отношения, сложившиеся у вас с членами Объединенного комитета начальников штабов и в первую очередь с владетелем Тальфоном, придадут особый вес моим доводам в ваших устах. Уверен, что вам удастся прорвать завесу непонимания, часто повисающую между главнокомандующим и командирами его частей на поле боя. Если, конечно, вы захотите поддержать мою точку зрения!
— Возможно, вы переоцениваете наше влияние в Объединенном комитете начальников штабов, — усмехнувшись, ответил Прескотт. — Но, как бы то ни было, стоит как следует продумать, как довести до высшего начальства ваши доводы, чтобы они нашли понимание. Прежде чем поддержать вас, я бы хотел ознакомиться с фактами и результатами анализа, которые привели вас к изложенным выводам.
— Сделайте одолжение, — мгновенно согласился Корааз. — Я ни за что не стал бы просить у вас поддержки, не предоставив вам сначала такой возможности.
— Полагаю, ознакомившись с этими материалами, я не изменю точки зрения и с удовольствием изложу ваши доводы владетелю Тальфону и остальным членам Объединенного комитета начальников штабов, — с серьезным лицом сказал Прескотт.
— Я тоже, — согласился Заарнак. Он несколько мгновений смотрел на своего земного брата по крови, а потом снова взглянул на Корааза и добавил: — Ваши доводы убедительны, великий клык. Кроме того, владетель Тальфон наверняка поймет и еще одну вещь. Уже давно пора отомстить за Килену, а лучше всего начать мстить именно отсюда. Ведь из Шанака мы ударим прямо по системе, пославшей корабли, испепелившие наши миры! — Заарнак поднял руку, выпустил острые как иглы когти, унаследованные им от своих хищных предков, и сжал пальцы в кулак, вонзив когти в ладонь так глубоко, что из нее брызнула кровь. Потом он разжал пальцы с окровавленными когтями и тихо заговорил: — Я уже говорил моему брату по крови, что тени погибших в Килене все еще не дают мне покоя.
Я чувствую ужас детей, горе матерей и бессильную ярость отцов. Я слышу их голоса во сне и наяву. Но теперь эти голоса не оплакивают гибель родных и близких. Они призывают к отмщению! — Заарнак прижал уши и снова сжал кулак, пристально глядя в глаза Кораазу. — Я поддержу вас в Объединенном комитете начальников штабов, великий клык. Я превращусь в голос погибших в Килене, и страшная месть народа Зеерлику’Валханайи не заставит себя ждать.
Глава 26
«Вперёд, в атаку!»
— Если не ошибаюсь, вы лейтенант Сандерс, — с сильным британским акцентом сказала вице-адмирал Виннифред Тревейн; не считая смуглой кожи, унаследованной от далеких предков с Ямайки, она выглядела и держала себя как истинная англичанка. — Что слышно от адмирала Леблана из Зефрейна?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
На самом деле мельчайший коготь был ни в чем не виноват. Прескотт не сомневался в том, что Шаяс принял все меры к тому, чтобы паучьи корабли не обнаружили его флотилию и не проследили за ней. К сожалению, силовое поле кораблей не скрыть от датчиков замаскированных патрулей противника. А именно замаскированные паучьи корабли, несомненно, и обнаружили флотилию Шаяса. Вполне возможно, мельчайший коготь и допустил какие-либо незначительные промахи во время разведки Шанака. Его можно было легко понять, ведь он не мог предположить, что Шанак в своем роде уникален. Систем с невидимыми узлами пространства было много, но лишь в Шанаке вообще не было видимых узлов. Конечно, теперь признали, что таких систем может быть множество, и за последние семь лет об этом очень много говорилось. К сожалению, проверить это на практике не представлялось возможным. Сама природа невидимого узла не позволяет обнаружить его обычными методами. Найти его можно, только выйдя из него, войдя предварительно в какой-либо другой системе в видимый узел. Кроме того, можно увидеть, как из невидимого узла появляется или в него уходит чужой корабль, и зафиксировать координаты этого места.
В случае с Шаясом все, несомненно, произошло именно так.
Последствия этого события для Килены были катастрофическими, и погибла бы не только она, если бы не отчаянное сопротивление союзников, во время которого и познакомились Прескотт с Заарнаком. Прежде чем Орионское Ханство успело бы собрать флот, способный остановить наступление противника, «пауки» истребили бы не только четыре миллиарда мирных жителей в Килене, а еще тридцать или даже сорок миллиардов орионцев в других близлежащих звездных системах. Лишь самопожертвование команд земных и орионских кораблей под командованием Прескотта и Заарнака позволило продержаться до подхода сил Корааза жалким остаткам боевых соединений, в которые они когда-то входили.
Корааз сразу перешел в наступление из Тельмасы в опустошенную Килену, а потом нанес удар по Шанаку. Он вытеснил оттуда «пауков» лишь ценой больших потерь, а противник преспокойно скрылся в невидимый узел, о координатах которого ничего не было известно. Найти этот узел было невозможно, и «пауки» спокойно сидели по другую его сторону. Они поступили точно так же, как альтаирцы, скрывшиеся от них из Телика сквозь невидимый узел.
Впрочем, «пауки» не дремали. Они по-прежнему делали вылазки в Шанак, используя небольшие замаскированные соединения, которые явно пытались определить, какими силами располагает в Шанаке Великий Союз. Возможно, Корааз не ошибался в оценке намерений противника. Прескотт не был в этом до такой степени уверен, и все же единственным объяснением поведения «пауков» была их надежда на то, что Великий Союз сглупит и сократит свои силы в Килене и Шанаке до такого уровня, что они смогут снова ударить по этим звездным системам. Орионские и земные стратеги в такой ситуации тоже рассчитывали бы на такой ход событий. Однако теперь союзники столь успешно теснили «пауков» на всех фронтах, что тем было просто смешно рассчитывать на то, что число вражеских кораблей в Шанаке внезапно сократится.
Что бы ни замышляли «пауки», они продолжали скрытно проникать в Шанак, устраивая засады на легкие патрульные корабли Третьего флота, которые в свою очередь выслеживали разведывательные крейсера противника. Замаскированные легкие и линейные крейсера неутомимо следили друг за другом в глубинах этой безжизненной, но стратегически очень важной системы. Паучьи корабли старались проследить за дислокацией Третьего флота, а орионские и гормские патрули так же неутомимо пытались рассмотреть, откуда же появляются и куда исчезают «пауки».
Наконец четырнадцать месяцев назад это удалось орионскому линейному крейсеру «Басинкихан».
Экипаж «Басинкихана» заплатил за это открытие жизнью, но его командир понимал, как важно немедленно сообщить командованию координаты обнаруженного узла. Он отправил курьерские ракеты так быстро, что паучьи канонерки, выскочившие из узла и уничтожившие «Басинкихан», их не заметили.
— Мне не представилось возможности обсудить ситуацию, сложившуюся в Килене и Шанаке, с кем-либо из офицеров, планирующих наши операции под надзором владетеля Тальфона, — сказал Прескотт. — Однако они, кажется, уверены: «пауки» не знают, что «Басинкихан» отправил курьерские ракеты. В тот момент линейный крейсер уже удалялся от узла, и «пауки», возможно, не догадываются, что он заметил, где именно исчез в невидимый узел один из их кораблей.
— В Главном штабе действительно думают именно так, — согласился Корааз, — и считают, что, раз «паафуки» не знают, что мы нашли их невидимый узел, торопиться с его штурмом нет причин. «Паафуки», конечно, начали укреплять этот узел со своей стороны, как только мы выбили их из Шанака. Однако в Главном штабе считают, что противник уверен, что мы никогда не найдем этот узел, и не тратят много средств на его укрепление, особенно в то время когда мы стали теснить их на других фронтах. Считается, что крайняя осторожность паучьих кораблей, проникающих в Шанак, лишь подтверждает эту точку зрения.
— Значит, от нас хотят, чтобы мы не тревожили спящего «зегета»? — вопросительным тоном сказал Заарнак, саркастически пошевелив кончиками усов.
— Отчасти это так, — согласился Корааз. — Но только отчасти! Полагаю, Главный штаб в конечном итоге воспользуется находкой «Басинкихана» и позволит Третьему флоту ударить из Шанака. В этой связи меня больше всего волнуют две вещи. Во-первых, мои «фаршатоки» уже рвутся в бой и готовы к схватке. Что если со временем их пыл остынет, а рвение ослабеет?! А во-вторых, «пауки» могут догадываться о том, что «Басинкихан» определил координаты невидимого узла… Я, конечно, сделал все возможное, чтобы они так не думали. Мои патрульные корабли продолжают поиски узла и следят за всеми обнаруженными кораблями противника. Из-за этого я даже потерял еще два линейных крейсера после гибели «Басинкихана». Несмотря на это, мы с моим штабом опасаемся, что «паафуки» тоже пытаются ввести нас в заблуждение. Мы продолжаем искать невидимый узел, словно не знаем, где он находится, а они ведут себя точно так же, как и раньше, чтобы мы не поняли, что они догадались о нашем открытии. Мы можем понять истинное положение вещей, только отправив в невидимый узел разведывательные ракеты, чтобы рассмотреть укрепления, возведенные вокруг него противником. Сделав это, мы покажем, что знаем, где находится узел. Поэтому ракеты отправятся туда лишь в том случае, если нам позволят сразу же пойти на штурм.
— А Главный штаб по-прежнему перебрасывает крупные силы на другие фронты и не желает развязать вам руки, — сказал Прескотт.
— Вот именно! Конечно, и ко мне прибывают новые корабли, но их очень мало, потому что предназначавшиеся мне подкрепления отправили для участия в операции «Антооноф» и в последовавших за ней боевых действиях, — сказал Ктаар. — По мнению Стратегического совета, у меня по-прежнему недостаточно кораблей для удара из Шанака. Я, конечно, понимаю, что корабли требуются и на других фронтах, но…
— Если «паафуки» знают, что вы нашли узел, за каждый день промедления вы заплатите новыми потерями при его штурме, — закончил за Корааза Заарнак.
— Вот именно, — повторил Корааз, выразительно прижав оба уха. — Возможно, противник бросил все силы на укрепление своей стороны узла, как только понял, что «Басинкихан» его обнаружил. Может, «паафуки» уже окружили узел десятками фортов, и с каждым днем их становится все больше и больше. Кроме того, количество кораблей, использованных противником при первом штурме Килены и Тельмасы, а также быстрота, с которой к ним прибывали подкрепления, позволяют предположить, что рядом с Шанаком находится по меньшей мере одно из «гнезд» противника. И в этом случае надо ударить как можно скорее, чтобы вынудить противника и дальше распылять остатки стратегического резерва. Теперь, когда «паафуки» перешли к обороне, удар на новом направлении ослабит ее на остальных фронтах.
— Все это очень убедительно, великий клык, — через мгновение сказал Прескотт. — Разумеется, — язвительно добавил он, — мы с Заарнаком простые солдаты, и великие умы, которые трудятся в ужасающих условиях на Новой Терре, вряд ли прислушаются к нашему мнению.
Заарнак с Кораазом хором замурлыкали, не скрывая, что им понравилось меткое замечание Прескотта, который заулыбался было им в ответ, но тут же посерьезнел:
— Великий клык, я действительно разделяю ваши опасения и считаю, что вам представилась единственная в своем роде возможность… Вы, наверное, хотите, чтобы мы ознакомили с вашим мнением владетеля Тальфона и командующую Макгрегор?
— Совершенно верно, — признался Корааз. — Я понимаю, что все мы примерно в одинаковом положении, но, как метко сказал один земной писатель несколько столетий назад, «все мы равноправны, но не всегда обладаем равными правами».
Прескотт ошеломленно уставился на довольного произведенным впечатлением Корааза. Прескотт давно слыл среди орионцев знатоком их истории, культуры и философии. Многие орионские офицеры решили от него не отставать и бросились изучать культуру землян. Корааз среди них был одним из самых начитанных и не упустил случая продемонстрировать накопленные знания.
— Я знаю, что владетель Тальфон и Объединенный комитет начальников штабов со вниманием относятся к моим донесениям и предложениям, — продолжал посерьезневший командующий Третьим флотом. — Но мне также известно, что решения командующих во многом зависят от того, каким образом их штабные офицеры преподносят им те или иные факты. Откровенно говоря, я надеюсь, что особые отношения, сложившиеся у вас с членами Объединенного комитета начальников штабов и в первую очередь с владетелем Тальфоном, придадут особый вес моим доводам в ваших устах. Уверен, что вам удастся прорвать завесу непонимания, часто повисающую между главнокомандующим и командирами его частей на поле боя. Если, конечно, вы захотите поддержать мою точку зрения!
— Возможно, вы переоцениваете наше влияние в Объединенном комитете начальников штабов, — усмехнувшись, ответил Прескотт. — Но, как бы то ни было, стоит как следует продумать, как довести до высшего начальства ваши доводы, чтобы они нашли понимание. Прежде чем поддержать вас, я бы хотел ознакомиться с фактами и результатами анализа, которые привели вас к изложенным выводам.
— Сделайте одолжение, — мгновенно согласился Корааз. — Я ни за что не стал бы просить у вас поддержки, не предоставив вам сначала такой возможности.
— Полагаю, ознакомившись с этими материалами, я не изменю точки зрения и с удовольствием изложу ваши доводы владетелю Тальфону и остальным членам Объединенного комитета начальников штабов, — с серьезным лицом сказал Прескотт.
— Я тоже, — согласился Заарнак. Он несколько мгновений смотрел на своего земного брата по крови, а потом снова взглянул на Корааза и добавил: — Ваши доводы убедительны, великий клык. Кроме того, владетель Тальфон наверняка поймет и еще одну вещь. Уже давно пора отомстить за Килену, а лучше всего начать мстить именно отсюда. Ведь из Шанака мы ударим прямо по системе, пославшей корабли, испепелившие наши миры! — Заарнак поднял руку, выпустил острые как иглы когти, унаследованные им от своих хищных предков, и сжал пальцы в кулак, вонзив когти в ладонь так глубоко, что из нее брызнула кровь. Потом он разжал пальцы с окровавленными когтями и тихо заговорил: — Я уже говорил моему брату по крови, что тени погибших в Килене все еще не дают мне покоя.
Я чувствую ужас детей, горе матерей и бессильную ярость отцов. Я слышу их голоса во сне и наяву. Но теперь эти голоса не оплакивают гибель родных и близких. Они призывают к отмщению! — Заарнак прижал уши и снова сжал кулак, пристально глядя в глаза Кораазу. — Я поддержу вас в Объединенном комитете начальников штабов, великий клык. Я превращусь в голос погибших в Килене, и страшная месть народа Зеерлику’Валханайи не заставит себя ждать.
Глава 26
«Вперёд, в атаку!»
— Если не ошибаюсь, вы лейтенант Сандерс, — с сильным британским акцентом сказала вице-адмирал Виннифред Тревейн; не считая смуглой кожи, унаследованной от далеких предков с Ямайки, она выглядела и держала себя как истинная англичанка. — Что слышно от адмирала Леблана из Зефрейна?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106