– Корабельные переборки будут герметично закрыты, но что касается подходов к капитанскому мостику… коммуникации в стенах кое-где повреждены. Рано или поздно обнаружатся неисправности. – Он нахмурился. – Сделаем это позже.
– Держите это на контроле. – Я взглянул на его приборы. – А гравитроны?
– Снабжаются энергией напрямую. – Он уныло посмотрел на винегрет, в который я превратил их пульты управления. – Надо же мне будет чем-то заниматься на пути к Константинии… – Он изобразил подобие улыбки. – Надеюсь, вы не подумываете с этого момента уменьшить гравитацию до нуля.
– Выживу и без этого. – Но мне надо было не только выжить, но и еще работать, а поврежденный позвоночник позволял это делать только при пониженной гравитации. – Но пассажиры…
– Понимаю, сэр. – Жители Земли славились своей неприспособленностью к любому тяготению, меньшему, чем на их родной планете.
Я покатил обратно к капитанскому мостику. Проезжая по коридору, я услышал впереди голоса:
– …сделаю это собственными руками, слышишь? – Голос принадлежал Дереку Кэрру.
– Капитан отменил…
– Меня не волнует, что сказал мистер Сифорт. Каждое движение он делает как в агонии, жизнь в нем висит на ниточке, и я не хочу, чтобы какой-то несчастный кадет добавлял ему беспокойства…
Я решил развернуть свое кресло и поехать в обход. Круг получался длинным, но…
– Я не…
– Встаньте по стойке «смирно», Ансельм! Я подавал команду «вольно»?
– Нет, сэр!
– Слава богу, что хоть это ты сказал! Что, плачешь? Что, черт побери, с тобой происходит?
– Я не знаю, – ответил парень измученным голосом. – Увольте меня со службы. Высадите с корабля. Отправьте меня домой.
Я с трудом себя сдерживал, чтобы не наброситься на Дерека. Раньше ничего подобного за ним не водилось. Он сказал задумчиво:
– Я тоже когда-то такое чувствовал. Примерно в твоем возрасте. Мне тоже было слишком много лет для кадета. – Ответа не последовало. – Я умолял отправить меня в отставку. Хныкал, как ты. Только не рукавом! – Его голос смягчился:
– На-ка, возьми.
– Спасибо, сэр. – И прошептал:
– А что было дальше?
– Он вывел меня в коридор. Позволил мне выплакаться, и, не знаю как, но он послал меня снова исполнять мои обязанности, и я был этому очень рад. Рад был все для него сделать. – Пауза. – У тебя это как-то связано с Бевином?
– Да-сср.
– Ох-хо-хо. Я никогда не рассказывал тебе о Сэнди Уилски? Молодом гардемарине с «Гибернии»? Пойдем-ка куда-нибудь присядем. Он был убит – в воздушном шлюзе, в котором следовало оказаться мне. И, конечно, я обвинял себя. Как и ты сейчас.
– Я молился, чтобы стать таким, как Дэнил!
– Господь не внимает таким молитвам. Он только слышит их. Не плачь снова, я не имел в виду… Ну, возможно, имел. Послушай-ка, дружок. Одна половина меня была рада, что это Сэнди оказался в шлюзе, и несколько месяцев я так презирал себя…
Их голоса затихли.
«Слава тебе, Господи. Ты сделал то, на что я сам не способен».
В Ротонде установился непрочный мир. Части ВВС ООН не пытались входить в ворота. Но и не уходили. Часы пробили шесть, но ни в это время, ни позже выступление Валера не транслировалось.
Судя по тем отрывкам, которые удавалось поймать нашими приемниками, обе стороны взяли паузу, ожидая моей гибели или пленения, а может – это казалось гораздо менее вероятным, – рассчитывали, что я устраню Хоя и Симовича. Ассамблея поддерживала мое экологическое законодательство и, как предполагалось, должна была остаться на моей стороне. Сенат встал в оппозицию. Хотя это не имело особого значения: я распустил оба собрания.
Командование ВВС ООН хранило нейтралитет, только отдельные части твердо заявили о какой-то позиции. Один такой патруль арестовал Джеренса и продолжал его удерживать.
Все должно было решиться в ближайшее время. Я вызвал Арлину, Дерека и капитана Феннера на последнее совещание. Они снова заверили меня, что все подготовлено.
Я настроил свою трубку на общекорабельную сеть:
– По приказу адмирала Сифорта, лейтенанту Арлине Сандерс временно присваивается звание капитана.
Феннер вернулся на «Мельбурн». Мы перешли в сверхсветовой режим.
– Кадет просит разрешения с вами поговорить, сэр. – Гардемарин Спик держался подчеркнуто строго и официально.
Приведенный на мостик Ансельм дождался команды «вольно». Потом сказал:
– Прошу прощения, сэр. Я постараюсь вести себя лучше. – Он переступил с ноги на ногу. – Вот и все, что я хотел сказать, сэр.
– Спасибо тебе. Свободен. – Когда он повернулся, чтобы уйти, я не выдержал:
– Дэнил погиб по моей вине, а не по твоей. Атаковать «Галактику» было самоубийством. Мне не следовало разрешать…
– Прошу прощения, сэр. Но для того мы и служим. Я имею в виду, кадеты и гардемарины. Мы – военные. И с самого начала готовы к риску.
– А Дэнил?
Он проглотил комок в горле.
– Но не к откровенному убийству. Он был в ужасе.
– И ты тоже.
– Да. – Его глаза встретились с моими. – Да, я был в ужасе.
– Ничего другого нельзя было и представить. Могу ли я попросить тебя об одном одолжении, отдать приказ о котором не может ни один офицер?
– Что, сэр?
– Ты не помолишься о нем со мной?
– О… – Его глаза наполнились слезами. – О, да. Это пришлось бы мне по душе.
– Тогда сегодня вечером. Я вызову тебя к себе.
Я проводил его взглядом. Что-то в его походке напомнило того гардемарина, каким я впервые встретил Ансельма…
«Вот его выносят. Чтобы защитить на время переноски, гроб затянут полиэфирной тканью. К иллюминаторам седьмого уровня приникли сотни глаз. И почти все они влажны от слез…»
Смерть Антона Бурса вызвала шок среди людей. Возможно, только такое событие могло как-то сдвинуть с мертвой точки ситуацию с мятежом. Капитан «Мельбурна» вызвал всеобщее уважение тем, что прервал круиз, дабы доставить тело горячо всеми любимой звезды на орбитальную станцию для последующей переправки на Землю и похорон.
Даже по отношению к «Мельбурну», когда он запросил стыковки, капитан Хой проявил подозрительность. Но капитан Феннер поставил свой корабль на виду у станции на самой подходящей дистанции для ее лазеров.
«Вид подвергшегося декомпрессии человека не для людей со слабыми желудками. Гроб останется закрытым. Похороны состоятся в среду в Калифорнии».
Облаченный в скафандр, я без передышки переключал приемник с одной частоты на другую: заголовки новостей в журналах, служба слежения орбитальной станции, даже отдаленный Лунаполис.
Представители масс-медиа с их камерами устремились к иллюминаторам орбитальной станции, когда человека, который заставлял плакать миллионы людей, вынесли из вакуумного шлюза «Мельбурна» и перенесли в космический катер.
«Завтра специальный шаттл доставит тело Бурса на Землю, к его многочисленным поклонникам».
Катер медленно двинулся к приемной камере-бухте орбитальной станции, и горестная процессия взошла на ее борт. Подразделения вооруженных матросов стояли наготове, даже в этой ситуации ожидая какого-нибудь подвоха. Но из шлюза выбралась лишь небольшая группа сопровождавших тело Бурса молодых людей. Многие явно пребывали в шоке.
«Мельбурн» собирался продолжить свой полет через два дня. Две дюжины пассажиров покинули борт и рассеялись по станции. Возможно, они отправились в круиз только для того, чтобы побыть с Бурсом. Теперь их места будут заняты другими.
«Прошу разрешения отстыковаться», – произнес капитан Феннер с катера.
«Приемная камера свободна и воздух из нее выкачан. Отстыковывайтесь по готовности, „Мельбурн“».
«…известный своим сходством с Уильямом, последним королем…»
Катер отстыковался от станции и медленно двинулся к «Мельбурну».
«…служба слежения, направление 090, 64, 282, повторите…»
Раздался сильный треск. Я застонал.
– С вами все в порядке, сэр? – спросил кто-то издалека.
Скрежет. Легкий скрип гаек. Свет.
– Помогите ему со шлемом.
– Слушаюсь, сэр.
– Осторожнее, у него повреждена спина. – Сержант Грегори хмуро посмотрел на беспокойного кадета. Все вместе, очень аккуратно, они вытащили меня из гроба и посадили на кресло с колесиками. Мы с трудом сняли оставшуюся часть скафандра.
– Где мы?
– В одной из переполненных людьми секций четвертого уровня.
Как выяснилось, нам выделили несколько кают.
– Они, что, не поселили нас в отеле?
Сержант Грегори, вылезая из гражданского костюма, принял благочестивое выражение лица:
– Мы наотрез отказались расставаться со своим идолом. И наотрез отвергли «Хилтон».
– Сколько нас? – Ответ был мне известен, но я хотел получить подтверждение.
– Семь сержантов, два гардемарина, одиннадцать кадетов.
Кряхтя от удовольствия, Грегори надел свою голубую форму сержанта Академии.
– Где лазерные пистолеты?
– Спрятаны среди вещей Бурса, сэр. Я подмигнул ему:
– Давным-давно должен был извиниться перед вами, сержант. Еще со времен инцидента с Букером.
Он предупреждающе поднял руку:
– Мы все тогда сильно переживали, господин Генеральный секретарь.
Я кивнул в знак благодарности.
– А как с остальным?
– Пока ничего не слышно.
Этого и следовало ожидать. Но у меня на сердце кошки скребли. Если приготовления Джеффа Торна не принесут результата, меня ждет кровавое фиаско.
Наш хитроумный план привел мою нервную систему в полное истощение: каждую фазу операции следовало провести безукоризненно. Причем это был, по-видимому, единственный способ разом освободить и орбитальную станцию, и Лунаполис.
Трюк с переодеванием на «Мельбурне» был лишь частью нашего замысла. Адмирал Хой по-прежнему полагал, что я на «Галактике», – на станции никто не знал, что вблизи Титана я перебрался на «Мельбурн».
Предварительно Джефф Торн летал в Девон и передал там приказ Хазену отправить всех хорошо подготовленных сержантов Академии и триста лучших кадетов на базу Флота на Фарсайде. Для пущей уверенности начальник Академии сказал, что они не должны участвовать в гражданской войне.
Я не рискнул самолично отдать эти приказы, которые могли быть перехвачены на Луне, и мне оставалось только надеяться, что Торн передал их по назначению.
Горящих энтузиазмом кадетов в сопровождении полудюжины гардемаринов доставили в шаттлпорт Лондона, их вещевые мешки были тщательно упакованы, униформа отутюжена, лица надраены. Мы были уверены, что новый персонал орбитальной станции бдительно следит за прибывающими с Земли шаттлами, чтобы я часом не послал наверх войска. Обычно корабли Академии миновали станцию и направлялись прямо к Фарсайду.
Тихой, безветренной лунной ночью кадеты вышли из своих шаттлов и затопали по пыли к приемным шлюзам Фарсайда. На базе Академии Хазен обратился к ним от моего имени. Он вызвал тех, кто хорошо стреляет из винтовки, отлично подготовлен физически, владеет приемами рукопашного боя и готов добровольно выполнить опасное задание.
Формулировать свои приказы я старался как можно точнее. Как и много лет назад, я собирался еще раз использовать кадетов, несмотря на их юные годы. Но на этот раз сказал бы им всю правду. И наши герои погибли бы, прекрасно понимая свою миссию.
Все они являлись добровольцами, до последнего человека. Но только нескольких из них отобрали для орбитальной станции. Шаттл Академии поднял их еще раз с поверхности Луны. Спустя некоторое время «Мельбурн» прилетел в сверхсветовом режиме с Титана. Ребята перебрались в ожидавший их шлюз по тросу, чтобы не тратить время на стыковку кораблей. Мы снова перешли в сверхсветовой режим, чтобы наш корабль не увидели с другой стороны Луны и наше появление здесь не обнаружил ни Лунаполис, ни адмирал Хой.
На сверхсветовой скорости мы вернулись к Титану и подтвердили Арлине, исполнявшей в мое отсутствие обязанности капитана «Галактики», что успешно завершили подготовительную экспедицию. Будь научная станция Титана побольше, я бы высадил с «Мельбурна» пассажиров, хотят они или нет, чтобы не подвергать их риску. Но это было невозможно, и мне пришлось учитывать в своих планах присутствие на борту гражданских лиц.
После этого «Мельбурн» снова вошел в сверхсветовой режим и полетел к околоземной орбитальной станции с горестной вестью о кончине Антона Бурса.
Мы решили, что, если с «Мельбурна» на орбитальную станцию перейдут переодетые в поклонников Бурса кадеты и гардемарины, в количестве больше необходимого, это вызовет подозрения адмирала Хоя, и мы подвергнем пассажиров капитана Феннера неоправданному риску.
Сам капитан неотлучно дежурил в отсеке связи, чтобы ни одно несанкционированное сообщение не было отправлено. В действительности никому из пассажиров «Мельбурна» не разрешили перебраться на орбитальную станцию, чтобы не снижать боеспособность нашей группы.
Между тем Антон Бурс томился на «Мельбурне», и его замешательство смягчала лишь мысль о ждущих его бессчетных миллионах поклонников. Корабль тем временем отходил на безопасное для включения сверхсветовых двигателей расстояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72