Бетуана кивнула, явно не решаясь заговорить.
– Я собираюсь проделать кое-что совершенно противоестественное, анара, – продолжала Сефрения, – но мне кажется, что атане Бетуане нужно доказательство. Постараемся сдержать наше отвращение.
И она, не колеблясь и не выказывая явной неохоты, заключила в объятия сияющую женщину. Спархок, однако, хорошо знал свою наставницу, а потому заметил, как она стиснула зубы. Сефрения напряглась, внутренне сжавшись, как если бы собиралась сунуть руку в огонь.
Почти с робостью руки Ксанетии легли на плечи Сефрении.
– Добро пожаловать, сестра моя, – прошептала она.
– Воистину так, сестра моя, – ответила Сефрения.
– Бетуана, – сказала Элана, – ты заметила, что мир не перевернулся?
– По крайней мере, содрогнулся, сдается мне, – усмехнулся Сарабиан.
– Ксанетия, – сказала Сефрения улыбаясь, – мы окружены людьми, которые одержимы собственным остроумием.
– Сие порок юности, сестра моя. Зрелость поубавит их легкомыслие.
Бетуана выпрямилась в кресле и сняла с колен Данаю.
– Одобряешь ли ты этот союз, Сарабиан-император? – церемонно спросила она.
– Одобряю, Бетуана-королева.
– В таком случае и я примкну к нему. – С этими словами она встала и шагнула к двоим волшебницам, протягивая руки. Сефрения и Ксанетия взяли ее за руки, и все три женщины замерли в этой позе.
– Ты отважна, Бетуана-королева, – заметила Ксанетия.
– Я – атана, Ксанетия-анара, – пожала плечами Бетуана и, повернувшись, одарила суровым взглядом Энгессу. – Почему ты мне ничего не сказал об этом?
– Мне запретили, Бетуана-королева, – пояснил он. – Сарабиан-император сказал, что ты должна увидеть Ксанетию-анару, чтобы самой убедиться в том, кто она есть на самом деле. Кроме того, он хотел присутствовать при этой встрече. Ему очень нравится удивлять других. У него странный нрав.
– Энгесса! – возмутился Сарабиан.
– Я должен говорить правду своей королеве, Сарабиан-император.
– Согласен, но зачем же так прямолинейно?


***

– Итак, – подвел итог Вэнион, – мы выступаем на север с рыцарями, большинством местных атанских гарнизонов и имперской гвардией. Мы устраиваем шум и показуху, и Экатас, верховный жрец Киргона, сообщит Заласте и Киргону, что мы отправились в поход. Это развяжет руки наемным убийцам Стрейджена, потому что все будут следить за нами. Потом, когда закончится Праздник Урожая и начнут обнаруживать трупы заговорщиков, это слегка отвлечет наших приятелей. В это время Спархок перенесется с Беллиомом в северный Атан и освободит Троллей-Богов. С этой минуты Северный Атан будет в полной безопасности. Тогда мы поворачиваем войска, забираем всех атанов и отправляемся на юг, навстречу Скарпе. Все согласны с этим планом?
– Нет, не все, Вэнион-магистр, – твердо сказала Бетуана. – До Праздника Урожая еще две недели, а через две недели тролли будут на улицах Атаны. Нам нужно как-то замедлить их продвижение.
– Форты, – сказал Улаф.
– Я, должно быть, привык к тебе, Улаф, – рассмеялся Келтэн. – Я сразу понял, что ты имеешь в виду.
– И я тоже, – кивнул Сарабиан, – но ведь тролли могут просто обойти эти форты и двинуться прямиком на Атану.
– Тролли – возможно, ваше величество, – возразил Спархок, – но Киргон так не поступит. Киргон – старейший военный стратег в мире, а ни один воин не оставит позади себя вражеские крепости. Те, кто так поступает, проигрывают войну. Если мы построим форты, Киргону придется остановить продвижение троллей, чтобы уничтожить наши укрепления.
– А если поставить форты в открытом поле, тролли не смогут прятаться в лесу, – прибавил Бевьер. – Им придется выйти на открытое место, и это подставит их под прицел пелойских лучников, моих катапульт и арбалетчиков Халэда. Даже если они подожгут траву, чтобы прятаться в дыму, мы и выстрелами вслепую сумеем уложить немало.
– Мы, атаны, не любим прятаться за стенами, – упрямо сказала Бетуана.
– Бетуана, – отозвалась королева Элении, – всем нам порой приходится делать то, что нам не по душе. Форты сохранят жизнь твоим воинам, а мертвые солдаты уже ни на что не годны.
– Кроме как обеспечивать провизией троллей, – вставил Телэн. – А ведь это идея, Спархок. Если бы ты приучил своих пандионцев поедать врагов, тебе не пришлось бы таскать за собой обозы.
– Может быть, хватит? – ядовито осведомился Спархок.
– Все равно из этого ничего не выйдет, – сказала Бетуана. – Тролли так близко, что мои солдаты сражаются с ними непрерывно. У нас попросту нет времени строить форты.
– Мы можем поставить форты в нескольких милях позади ваших войск, и, когда строительство будет закончено, отвести их в форты, – предложил Спархок.
– Часто ли ты имел дело с троллями, принц Спархок? – едко осведомилась она. – Ты хотя бы знаешь, как быстро они бегают? Они обрушатся на вас прежде, чем вы закончите возводить стены.
– Если остановится время, они не сумеют добежать до нас, ваше величество. Нам уже случалось проделывать это по дороге в Земох. Тролль-бог еды может поместить людей – или троллей – в промежуток между двумя секундами. Мы еще тогда заметили, что, когда мы оказались в безвременье, весь остальной мир перестал двигаться. У нас будет довольно времени, чтобы построить форты.
– Почему бы тебе, Спархок, не посоветоваться с Беллиомом, прежде чем делать такое уверенное предсказание? – осведомился Эмбан. – Прежде чем строить на этой идее всю свою стратегию, хорошо бы убедиться, что она сработает. Может быть, у Беллиома найдется возражение.
Возражение у Беллиома нашлось, причем не одно.
– Замысел твой порочен, Анакха, – ответил он на вопрос Спархока. Рука Вэниона подняла чашку Сефрении и разжала пальцы.
Чашка повисла в воздухе, не долетев до пола.
– Возьми сей сосуд, Анакха, – приказал голос Вэниона.
Спархок взялся за чашку и тотчас же обнаружил, что сдвинуть ее с места не легче, чем гору. Он старался изо всех сил, но чашка не сдвинулась ни на волос.
– Так же точно не сумел бы ты поднять и листок с земли, Анакха, – заверил его Беллиом. – Сам ты с легкостью можешь двигаться в сем застывшем безвременье, однако, дабы сдвинуть с места иной предмет, пришлось бы тебе сдвинуть всю вселенную.
– Да уж вижу, – мрачно сказал Спархок. – Значит, мы не сможем рубить деревья и строить форты.
– Ужели сии сооружения столь важны для тебя? Или это некий неведомый мне обычай?
– Нет, Голубая Роза. Намерены мы воздвигнуть препятствия на пути троллей, дабы не могли они напасть на наших друзей атанов.
– Не сочтешь ли ты себя оскорбленным, ежели выскажу я предложение?
Улаф взглянул на Тиниена острым взглядом.
– Ты что, тайком беседовал с этим несчастным камушком? – укоризненно осведомился он.
– Очень смешно, Улаф, – кисло отозвался Тиниен.
– Сего я не понял, – в голосе Вэниона прозвучал легкий холодок.
– Эти двое ведут бесконечный спор, Голубая Роза, – пояснил Спархок, одарив приятелей суровым взглядом. – Спор сей достиг уже столь туманной точки, что сам смысл его для прочих непостижим. С радостью внемлю я твоему предложению, друг мой.
– Так ли необходимо убивать троллей, Анакха? Если никоим образом не смогут они попасть в земли друзей твоих, нужно ли тебе будет убивать их?
– Воистину, Голубая Роза, предпочли бы мы не причинять вреда троллям. Когда Тролли-Боги вырвут их из-под власти Киргона, станут они нашими союзниками.
– Не оскорбит ли тебя, ежели воздвигну я пред ними препятствие, для них неодолимое?
– Ни в малейшей степени, Голубая Роза. Напротив, всем сердцем мы возблагодарим тебя.
– Отправимся же в Атан, и я совершу сие. Не желал бы я никого и ничто уничтожать бессмысленно. Дитя мое придет мне на помощь, и вдвоем с нею преградим мы троллям дальнейший путь на юг.
– Так у тебя тоже есть дочь, Голубая Роза? – спросил потрясенный Спархок.
– Миллионы дочерей у меня, Анакха, и каждая дорога мне так же, как дорого тебе твое дитя. Поспешим же в Атан, дабы прекратилось кровопролитие!


***

Северный Атан порос густыми лесами, но дальше к югу тянулись высокие скалистые горы. На севере горы еще в незапамятные времена были перемолоты сползавшими ледниками, и теперь северное побережье Дарезии пологими уступами спускалось к Северному морю, где царил вечный лед, прикрывавший макушку земли. Спархок быстро огляделся. Беллиом, отвечая на его невысказанную просьбу, перенес в этот северный лес только воинов. Потом это вызовет немало споров, ну да ничего не поделаешь.
– Энгесса-атан! – Голос Вэниона прозвучал сухо и властно. Странная мысль мелькнула в голове Спархока – уж не доводилось ли Беллиому когда-то командовать войсками?
– Слушаю, Вэнион-магистр, – отозвался рослый атан.
– Вели всем сородичам твоим отступить на одну лигу от того места, где они ныне сражаются.
Энгесса бросил резкий взгляд на Вэниона, но тут же понял, что говорит с ним отнюдь не магистр пандионцев.
– Это займет много времени, Голубая Роза, – сказал он. – Атаны сражаются с троллями вдоль всего Северного мыса. Мне придется послать к ним гонцов.
– Произнеси лишь приказ свой, Энгесса-атан. Заверяю тебя, что услышан он будет всеми.
– На твоем месте, друг Энгесса, я бы не спорил, – заметил Кринг. – Этот камень способен остановить солнце. Если он говорит, что тебя услышат все, значит, так и будет, уж поверь моему слову.
– Что ж, попробуем. – Энгесса вскинул голову. – Отступайте! – сокрушительно гаркнул он. – Отступите на одну лигу и перестройтесь!
Эхо громогласного приказа еще долго перекатывалось между деревьями.
– Знаешь, Энгесса-атан, тебя, пожалуй, и без помощи Беллиома услышали бы по всему побережью, – заметил Келтэн.
– Это вряд ли, Келтэн-рыцарь, – скромно отозвался Энгесса.
– Тебе вернее судить о быстроте твоих сородичей, нежели мне, Энгесса-атан, – проговорил Беллиом. – Извести меня, когда, по мысли твоей, достигнут они безопасного места. Не желал бы я, чтобы оказались они в западне по ту сторону стены.
– Стены? – переспросил Улаф.
– Препятствия, о коем я говорил. – Вэнион на– Клонился и со странной нежностью кончиками пальцев коснулся земли. – Сие удачно, Анакха. В нескольких шагах мы от места, кое я искал.
– Я всегда верил в умение твое точно отыскать нужное место, Голубая Роза.
– «Всегда»? Я сказал бы, что сие сказано неточно, Анакха. – Слабая ироническая улыбка тронула губы Вэниона. – Помнится мне некий разговор, произошедший, когда впервые перемещались мы из одного места в другое. Мнится мне, шла тогда речь о том, чтобы не очутиться на тверди лунной?
– Ты и вправду так говорил, Спархок, – подтвердил Келтэн.
– Помянул ты дочь свою, Голубая Роза, – сказал Спархок, торопливо меняя тему. – Будет ли нам оказана честь познакомиться с ней?
– Ты уже знаком с нею, Анакха. В сей миг попираешь ты ногами зеленое ее лоно.
– Твоя дочь – земля?! – недоверчиво воскликнул Бевьер.
– Разве она не прекрасна? – В вопросе прозвучала нотка гордости. Затем Вэнион выпрямился. – Отступим немного от места сего, Анакха. То, что надлежит мне совершить, произойдет в шести ваших милях глубоко внизу, и нелегко предсказать, чем отзовется сие событие на поверхности. Не желал бы я подвергнуть тебя и спутников твоих опасности, случись мне ошибиться, а возмущения здесь случатся немалые. Можем ли мы приступать к делу, Энгесса-атан?
Энгесса кивнул.
– Всякий атан, кто за это время не успел пробежать самое меньшее лигу, недостоин называться атаном.
Они повернулись, прошли около сотни шагов на юг и остановились.
– Далее, Анакха, ступайте на столько же шагов далее, и хотел бы я, дабы ты и спутники твои легли ничком на землю. Возмущения могут оказаться весьма велики.
– Твой приятель, Спархок, заставляет меня волноваться, – признался Тиниен, когда они отмерили еще сотню шагов к югу. – Что здесь, собственно, затевается?
– Друг мой, я знаю об этом не больше, чем ты.
И тут они услышали басовитый подземный гул, подымавшийся, казалось, из самого сердца земли. Почва под ногами судорожно дрогнула.
– Землетрясение! – с тревогой воскликнул Келтэн.
– По-моему, Тиниен, это и есть то, о чем ты спрашивал, – проворчал Улаф.
– Сие не просто, Анакха, – заметил Беллиом почти деловитым тоном. – Давление в глуби земной чудовищно, и следует обращаться с ним с величайшей осторожностью, дабы достигнуть нами желаемого.
От следующего толчка они пошатнулись. Земля под ногами колыхалась и содрогалась, и зловещий подземный гул становился все громче.
– Пора, Анакха. Сейчас начнется возмущение, о коем я говорил.
– Начнется?! – воскликнул Бевьер. – Я и это едва могу вынести!
– Сделаем то, что нам было сказано, – резко сказал Спархок и, опустившись на колени, распластался ничком по ковру из опавших листьев. – Похоже, сейчас начнется самое интересное.
«Самое интересное» длилось добрых десять минут. Ничто живое не сумело бы устоять на ногах на неистово содрогавшейся и корчившейся земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76