Я попрощался со Званом, к сожалению направлявшимся в другую сторону, нашел свой любимый нож и отправился в городок, надеясь там разузнать что-нибудь касательно моего пропавшего имущества.
2
Приставать ко всем подряд с вопросами о капсуле было, конечно, неразумно: Зван ясно дал понять, что задающих много вопросов могут легко принять за лазутчиков, — их тела после недолгого допроса обычно вывешивали на всеобщее обозрение, что лично меня никак не устраивало. Без толку шататься по окрестностям тоже не хотелось. Пришлось вспомнить древнюю индийскую хитрость из разряда «не подмажешь — не поедешь».
Я проверил наличие привязанного к поясу мешочка с универсальными золотыми монетами. С тех пор как он оказался в моих руках, я предпочитал с ним не расставаться, и это не раз меня выручало.
Присев на внушительный камень, видимо означавший центр города, больше похожего на большую деревню, я небрежно вертел в руках веточку, выбирая жертву из сновавших вокруг местных жителей и отвергая кандидатов одного за другим. Спешившие по своим делам домохозяйки и негромко обсуждавшие налоги на шерсть торгаши меня не интересовали. Подозрительно косившиеся на мою особу стражники в кожаных латах поверх коротких туник по понятным причинам тоже. Старики и дети не подходили однозначно: с первыми трудно разговаривать, а на вторых банально не напасешься золота.
Наконец появился подходящий субъект — одетый в просторную меховую куртку без рукавов и в обшарпанные кожаные штаны немытый варвар приблизительно моих лет и комплекции. Его не тронутое печатью Оксфорда лицо обрамляли густые, спутавшиеся волосы до плеч.
— Коннитива, уважаемый. О-генки дес ка? — поздоровался я с этой пародией на нездорового хиппи, когда он поравнялся со мной.
— Чего? — спросил варвар, дохнув на меня чесночной похлебкой.
Я повторил более доступно.
— И тебе здоровья, — подумав, выродил он, явно намереваясь благополучно проскочить мимо.
Я достал радостно блеснувшую на солнце монетку и, подбросив ее в воздух, спросил:
— Не подскажешь ли изголодавшемуся путнику, где два достойных джентльмена могут утолить голод и немного поговорить?
Правильно меня поняв, он огляделся по сторонам, удовлетворенно хрюкнул и кивком предложил проследовать в заведение, украшенное живописной вывеской с грубо намалеванной бутылкой в обрамлении сосисочной ленты.
В полутемном прохладном помещении я повелел скучающему хозяину распорядиться насчет обеда и. потащил нового знакомого за дальний стол, сработанный из неотесанных досок. Хозяин резво приволок на большом подносе тарелки с ароматным рагу и большие кружки с разбавленным древесным спиртом, который он гордо обозвал пивом, дождался платы, покусав монету, отсыпал мне горсть медяшек и бесшумно удалился.
С удовольствием понаблюдав, как мой новый знакомый смачно пожирает пищу, запивая ее дрянным напитком, 'я решил, что мой аппетит уже достаточно испорчен и настало время перейти к беседе.
— О юный туземец, — как можно тактичней начал я диалог, — как звать тебя?
— Сефер, — подумав пару минут, выдохнул варвар. — А тебя?
— Фенрир, дружи…
Сефер в немом ужасе вытаращил на меня зенки, стремительно побледнел и тихо сполз на пол. Странный какой-то…
— Э, что-то не так? — поинтересовался я.
— Фенрир?! — осипшим голосом прошептал автохтон. — Живущий в закрытых смертным горах севера и превращающий мир в прах черным дыханием? Мазоку?
Здрасте, приехали!
Ну да, зовут меня Герберт-Генрих-Генри Озолиньш, и это гордое имя с детства ласкает мой слух с нежностью наждачной бумаги. После него, скажите, что такого неприличного в прозвище Фенрир? Чего же сразу обзываться?
— Нет, — осторожно отказался я от предложенной чести быть демоном. — Мы просто однофамильцы, атак у нас ничего общего.
— Правда? — усомнился в моей искренности Сефер. — А вдруг ты лжешь?
— На хрена? — не понял я.
— Чтобы забрать мою душу! — выпалил собеседник.
Железный аргумент, однако… Логика, конечно, хромает, но возразить-то по большому счету нечего.
— Нет, я не лгу, — промямлил я. — Еще пива?
Учитывая мой кошелек, новый знакомый благоразумно решил сделать вид, что он мне временно поверил. Прекрасно! По моим расчетам мы должны были расстаться в течение получаса.
— Скажи, друг Сефер, — перевел я разговор в нужное русло, — а не доходили ли до тебя вести о чем-либо странном, что произошло вчера вскоре после полудня?
— Что ты имеешь в виду? — подозрительно сощурив глаза, оторвался он от кружки.
— А что, — ехидно осведомился я, — много чего произошло?
— Вчера здесь видели Бэлла! — восторженно выпалил он.
Имя ни о чем мне не говорило, поэтому, поколебавшись, я потребовал пояснить, кто такой Бэлл и что такого странного в его появлении.
— Бэлл — маг Солонара! — поразился варвар моему невежеству. — Как можно этого не знать?!
— Очень просто, — буркнул я. — И что в нем необычного?
Отважно сделав большой глоток кошмарного пойла, Сефер перевел дух и, понизив голос до шипящего шепота, поведал:
— Бэлл — пикт, порождение ада. Его уже много лет никто не видел, кроме хозяев цитадели, которым он служит. Или они ему… Говорят, — одними губами произнес мой собеседник, — он совершает запретные ритуалы на скрытом от глаз людей острове!
Эти местные легенды и суеверия так утомляют… Не проникнувшись ни на йоту торжественной дрожью аборигена, я заказал еще алкоголя.
— А не было ли разговоров о странном предмете, появившемся из ниоткуда? — немного подкорректировал я тему.
— Ты про гигантское желтое яйцо с горящими красными глазами?
Это скудное определение как нельзя более точно подходило под описание моей персональной к-капсулы!.. Я радостно кивнул.
— Да. Не знаешь, что с ним случилось?
— Бэлл приказал солдатам Солонара забрать его.
— Куда и зачем? — привстал я с лавки, с трудом сдержав крик.
— В Солонар, разумеется… Чтобы им не овладели враги мага, — пожав плечами, ответил варвар.
— Да на хрена она кому-то нужна?! — в тихом ужасе все-таки вскричал я.
Глядя, как мой новый друг с наслаждением выхлебывает уже третью литровую кружку «пива», я уныло ковырял вилкой в остывшем рагу, пытаясь сообразить, как добыть свое сокровище, без которого мне не вернуться домой. Из сумбурного рассказа Сефера следовало, что какой-то безумный старикашка, мнящий себя величайшим колдуном, не иначе, подло спер мою к-капсулу, решив, что она послана ему богами, и благоразумно скрылся в замке — под надежную защиту не одной тысячи солдат, не раздумывая убивавших всех, кто приближался к их цитадели. Ничего не оставалось делать, кроме как идти туда.
— А этот Солонар далеко отсюда?
— Не близко, — оценил расстояние Сефер, — за западными горами.
— А дорога туда есть?
— Раньше вроде была, — неопределенно пожал он плечами.
— И где она? — поинтересовался я, справедливо полагая, что полностью исчезнуть с лица земли дорога не может.
— Зачем тебе Солонар? Оттуда еще никто не возвращался. Хотя… — Сефер призадумался. — Не слышал, чтобы туда кто-нибудь вообще отправлялся.
— А Бэлл и его солдаты? — коварно поймал я его на лжи.
— У магов свои тайные дороги, — не растерялся Сефер.
— Хорошо, пусть будет так, — не стал я спорить. — Покажешь, где она начинается?
Сефер кивнул и, не скрывая любопытства, спросил:
— Ты хочешь украсть у Бэлла это большое яйцо?
— Не украсть, а вернуть, поскольку оно — мое.
— Твое?! Значит, я прав! — вскричал он и, ткнув в меня грязным пальцем, шепотом добавил: — Ты — демон!
— Почему вдруг демон? — несколько растерялся я.
— Рассказывают, — таинственно прошептал он, — что крестьяне насмерть забили появившегося из яйца демона о двух головах и с множеством рук, в каждой из которых он сжимал огненный меч размером с дерево!
Нет, явно не обо мне речь.
— Сефер, — обратился я к его логике, — разве у меня две головы и множество рук?
— Нет, — согласился он и тут же заявил: — Но ведь всем известно, что демоны могут принимать любые обличья!
— А как насчет того, что демона забили насмерть? Я-то живой!
— А вдруг демоны бессмертны? — упрямо не желал он принять мои слова за истину.
Глубоко вздохнув, я выдвинул неопровержимый, как мне казалось, аргумент:
— Если бы я был демоном, то разве стал бы тратить время, разговаривая с тобой, и уж тем более спрашивать дорогу?!
— А если ты охотишься за моей душой! — без труда парировал он.
— Эта… — Я хрустнул костяшками пальцев, придумывая доступные ему слова. — Поверь мне, Сефер, я не демон.
Дверь негромко скрипнула. Сефер побледнел, глядя на вошедшего. Наблюдая за лицом варвара, я сдержал желание обернуться, полагая, что, кто бы ни вошел, меня это касаться не может.
Тяжелые шаги неспешно приблизились к нам. Кто-то нагло положил мне на плечо руку, и зычный голос спросил:
— Готовы ли вы верно служить благородному барону Хира, своему сеньору?
Сефер обреченно кивнул и вышел из-за стола.
Я же продолжал не торопясь потягивать окончательно выдохшееся пиво, притворяясь, что жутко увлечен этим процессом.
Рука исчезла с моего плеча, и на освободившееся передо мной место сел здоровенный лысый воин в ярко-алом плаще, скрепленном золотыми застежками, в белоснежной тунике, с прицепленным к поясу широким топором.
— А ты, — выразительно глянул он мне в глаза, — готов служить барону Хира?
— Вы знаете, — с сомнением произнес я, — уж слишком все неожиданно… Мне надо подумать… Давайте встретимся, скажем, завтра?
Вояка поднял кружку Сефера и, с отвращением понюхав, выплеснул остатки пива на пол.
— Разве могут нормальные люди пить это пойло! — уверенно заявил он и вытащил на свет богато украшенную причудливой чеканкой флягу. — Позволишь мне угостить тебя за здоровье нашего сеньора?
— Спасибо, — вежливо отказался я на всякий случай. — Предпочитаю не смешивать разные напитки.
За моей спиной раздалось тихое шуршание, и холодный меч коснулся моего горла.
— Пей, — тихо приказал воин.
С ненавистью глядя на мучителя, я взял флягу и, морщась, хлебнул густой горькой жидкости.
— Вы довольны? — спросил я, быстро запив эту мерзость пивом, показавшимся мне просто восхитительным.
Воин что-то беззвучно прошамкал и поднялся с места.
А я сидел и старался понять, почему не могу двинуть ни одним членом и почему вокруг внезапно наступила полная тишина?.. Прилагая огромные усилия, попытался повернуть голову, но не смог сдвинуть ее и на миллиметр! Кто-то толкнул меня в плечо, я рухнул на пол и принялся тупо наблюдать приближение подкованных солдатских сапог. Потом меня стали избивать. Боли я не ощущал — только толчки — но мог ясно себе представить, что почувствую, когда (если?) выйду из ступора. Чей-то тяжелый сапог угодил мне в переносицу, голова дернулась, и я наконец потерял сознание.
Придя в себя после того, как на меня выплеснули ведро холодной воды, я с радостью ощутил, что вновь могу двигаться и слышать. Впрочем, уже спустя секунду горько пожалел об этом: едва я попытался привстать, как все мое тело пронзила неимоверная боль, словно меня давили гигантским прессом, методично втыкая во все части тела раскаленные шипы!
Скрючившись на полу, я выдавил не то стон, не то хрип, переживая все кошмары своего недавнего избиения. Лицо горело огнем, разбитые губы яростно пульсировали, ребра ныли при каждом вдохе.
К счастью, первый болевой приступ быстро отступил. Запустив пальцы в рот, я выдернул державшийся лишь на тонкой полоске кожи недавно запломбированный (шестой нижний слева) зуб и обнаружил, что из одежды на мне только моя собственная кожа.
Склонившийся надо мной Сефер протянул грязную тунику.
— Всю одежду забрал сотник, — извиняющимся тоном пояснил он. — Теперь мы в армии Хира.
Натягивая тряпку, называемую одеждой, я обратил внимание, что помещение, в которое нас поместили, мерно раскачивается из стороны в сторону.
— Мы едем?
— Ага, — невесело отозвался собрат по несчастью, — в легион.
Не желая ехать ни в какой легион, я поднялся на ноги и, покачиваясь от слабости, принялся внимательно изучать повозку с целью освобождения.
— Бесполезно, — покачал головой Сефер, — я уже все осмотрел. Дыры в потолке слишком маленькие, а дерево нам не сломать. Хотя ты — демон, может, и выйдет.
— Отстань, а? — попросил я, не желая вновь выслушивать его бредовые предположения насчет моей демонской сущности.
Внезапно возникший гул в ушах и резкое потемнение в глазах заставили меня прижаться спиной к шершавой стене и замереть.
— Сефер? — позвал я, отчаянно моргая и прислушиваясь к непонятному жжению, охватившему мои внутренности.
— Что? — как сквозь туман отозвался он.
Жжение достигло апогея. Я рухнул на колени, и меня вырвало отвратительной зеленой слизью, оставившей в горле едкую горечь.
— Воды! — задыхаясь, прохрипел я.
Сефер немедленно зачерпнул из стоявшей в углу бочки полведра воды и кинулся ко мне. Облившись с ног до головы, я сделал несколько судорожных глотков и пришел в себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47