Кроме того, я заполучила тебя и Укатонена, а это совсем недурная компенсация.
— Да, но…
— А кроме того, ты — моя тарина. Наш общий ситик велел мне присматривать за тобой.
Анито отвернулась. Сверкающая бессловесная волна эмоций прокатилась по ее телу.
Когда она повернулась к Нинто, та протянула ей свои запястья. Они соединились, слив воедино свои чувства — гордость, стыд, любовь к общему ситику, горе, испытанное, когда он умер.
Когда они вышли из контакта, Нинто тихонько сжала плечо подруги и пошла осматривать плот. После такого слияния чувств всякие слова были излишни.
Анито взглянула на светлеющее небо. Время отплывать. Она помогла Нинто спустить плот на воду, потом подтянулась и влезла на палубу. Нинто выбралась на палубу с другой стороны, как раз когда Анито, взяв шест, стала отталкиваться от берега. Моуки и Иирин своими длинными шестами оберегали плот от столкновения с затопленными деревьями. Плот выходил в главное русло реки.
Стая ярких красных гвейс, громко трубя, слетела с вершины одного из деревьев. Анито с сожалением поглядела им вслед. Даже одной такой птицы им вполне хватило бы на сытный завтрак, но сегодня времени на охоту не было. Придется обойтись сухими припасами и фруктами. Она сорвала несколько спелых стручков оороо с лианы, под которой они проплывали, и в качестве утешения бросила в рот острые жгучие семена.
По мере того как солнце поднималось выше, а берега сближались, скорость течения возрастала. Анито нервничала, часто проверяла и перепроверяла, хорошо ли принайтовлены грузы. Там, где начинались пороги, река суживалась, и плоты попадали в места опасные и не прощающие ошибок. Одно несвоевременное действие какого-нибудь члена команды могло перевернуть плот или бросить его в круговерть водоворота. Анито взглянула на Иирин. Сможет ли она пройти через пороги, не запаниковав?
К первым порогам они вышли сразу же после полудня. Уито — их лучший речной лоцман — дала сигнал остановиться, чтобы посмотреть на пороги, прежде чем двигаться дальше. Анито радовалась, что через пороги их поведет Уито. Это была одна из старейших жительниц деревни, она наверняка явилась бы основным кандидатом на пост главного старейшины, если б сама наотрез не отказалась от такой чести. Очень жаль, что так вышло. Из Уито получился бы отличный лидер. Укатонен просил ее пересмотреть решение — знак того, что он высоко ее ценит.
Уито и ее бейми Дейло прошли берегом, почти у самого уреза воды вдоль отвесных обрывов, до того места, где река круто заворачивала за высокую скалистую стену. Вся деревня в возбуждении ожидала их возвращения. Первый порог всегда самый тяжелый. Ниже по течению есть места и похуже, но этот был первой проверкой и для плотов, и для их команд. Выдержат ли связки? Готовы ли команды?
Уито вернулась раньше, чем ее ожидали. Все деревенские столпились вокруг нее, на их телах играли пурпурные блики любопытства.
— Примерно в десяти ли ниже по реке большой оползень, — сказала она. — Я его обойти не смогла. Вода высокая и очень быстрая, большая часть самых опасных скал скрыта под водой, так что необходима особая осторожность. Если я не ошибаюсь, то вам лучше держаться правее большого утеса с деревом лови на его вершине.
Уито протянула руки. Традиция требовала, чтобы все жители деревни сливались в аллу-а перед проходом через первый порог. Вступление в контакт превращало деревню в единую гармоничную общность. Там, на реке, где жизнь целиком зависит от согласованности действий до десятых долей секунды, было исключительно важно, чтобы каждый член общины знал, что и когда будут делать его товарищи. Чувство, что она — часть большого целого, всегда придавало Анито уверенности и смелости. А эти чувства были ей жизненно необходимы. Она с тревогой посмотрела на Иирин и Моуки. Не испугаются ли они на середине бушующей реки, не подвергнут ли жизнь остальных жестокой опасности?
Анито протянула руку, чтобы включить Иирин в общую цепь, но та покачала головой и выскользнула из формирующегося круга. Моуки поглядел ей вслед, серо-голубой цвет его кожи говорил о том, как рвется он к аллу-а. На мгновение показалось, что он сейчас последует за Иирин и выйдет из круга, но Укатонен взял его за руку, и они соединились с остальными жителями деревни.
Анито тоже соединилась и сразу ощутила знакомое присутствие других деревенских. Объединенные, знала Анито, они сильнее любой реки. Присутствие мощного эго Укатонена делало эту силу еще более непобедимой. Она почувствовала и новое, еще не уверенное в себе эго Моуки с его горькой неутоленностью и солоноватой несбывшейся страстью. Надежное тепло общины стремилось укрыть его, растворить его боль в чувстве единения. Боль утихла, но не прошла. Эта боль присутствовала во всеобщем слиянии, как нечто раздражающее, как песок в сосуде с морскими водорослями, как жужжащая надоедливая муха; она мешала общине достичь полной гармонии.
Медленно-медленно всеобщее слияние стало разбиваться на подгруппы и еще меньшие единства — команды плотов, семьи, состоящие из ситика и бейми. Анито обнаружила себя соединенной с Укатоненом и Моуки. Теперь боль Моуки вспыхнула с новой остротой. Они попытались утешить его, но из этого ничего не получилось. Побежденные, они разорвали контакт.
Иирин ожидала их у плота. Анито подавила внезапную вспышку гнева при виде этого непостижимого для нее существа. Если б только она могла объяснить Иирин, сколько боли та принесла Моуки, а через него и всей общине! Если б только… Вспышки, свидетельствующие о раздражении, появились на спине Анито. Мысли, основанные на «если б только», никогда и никому пользы еще не приносили. Когда сегодня они остановятся на ночлег, она поговорит с Иирин. Отказ от слияния с Моуки вызвал нарушение гармонии во всей деревне. Такого терпеть дольше нельзя.
Часть своей злости Анито разрядила, сталкивая с берега на воду тяжелый плот. Она прыгнула на палубу, схватила весло и направила плот туда, где течение реки было самым мощным. Берега неслись мимо со все возрастающей скоростью. Она услышала приближение еще далеких порогов — ровный, все более отчетливый рокот. Моуки апатично уставился в доски палубы, почти забыв о своем весле. Она подтолкнула его ногой.
— Проснись! — сказала она. — Пороги уже близко.
Анито навалилась на весло, стараясь удержать плот на середине реки, когда их втащило между двумя скалами. Река сделала крутой поворот, и прямо на них рванулась белая грива пены. Они влетели прямо в нее. Все внимание Анито было отдано тому, чтобы провести плот между бурными валами и черными оскаленными зубьями утесов. Огромный камень вдруг вынырнул откуда-то из-за стоячей волны. Они свернули влево, чудом обогнули камень, и тут же врезались в скрытую под водой гряду, которая развернула плот поперек течения.
Моуки остолбенело смотрел на стену воды, которая стремительно неслась на него. Весло вдруг вырвалось из его рук, а самого Моуки швырнуло на носовое ограждение. Анито была бессильна помочь — она напрягала все силы, чтобы с помощью весла противопоставить себя мощи всего речного течения и столкнуть плот с камней. Если б она попыталась спасти Моуки, они все были бы обречены на гибель. Наконец плот со страшным скрежетом повернулся, его сняло с подводной гряды и понесло в пенистую стремнину порога. Иирин удалось схватить Моуки за руку, но тут же новая волна обрушилась на нос плота и вырвала Моуки из ее рук. Бейми покатился по скользкой палубе и врезался в кормовое ограждение. Плот налетел на другой камень. Налетевшая откуда-то волна смыла Моуки прямо в кипящую пену порога.
Иирин вскрикнула и попыталась поймать его, когда плот стало крутить вокруг нового подводного камня.
Анито ударила Иирин ногой.
— Нет! — крикнула она яркими оранжево-красными символами. — Греби, или мы все погибнем!
Иирин схватила весло и принялась грести изо всех сил. Плот слез с камня. Где-то впереди из воды вынырнула голова Моуки, прыгающая в белой пене, и тут же исчезла. Плот потащило мимо группы скользких камней. Снова появился Моуки — справа от быстрины, защищенный от напора воды большим утесом. Все налегли на весла, надеясь подойти ближе к бейми, но река крепко держала их в своем кулаке, и они пролетели мимо, прямо в низкий широкий водопад, являвшийся нижней границей гряды порогов.
Плот влетел в тихую воду с бешеной скоростью. Как только они преодолели силу инерции и оказались в спокойной воде ниже порогов, они ввели плот в водоворот, образованный течением сразу же за водопадом. Здесь Укатонен ухватился за свисающую ветвь прибрежного дерева и вскарабкался на его вершину. За ним последовали Иирин и Анито, оставив Нинто и Баху управляться с плотом. Моуки цеплялся за вершину скалы — пылающее оранжевое пятно ужаса на середине покрытой белыми клочьями пены зеленой реки. С верхушки дерева они видели, как какой-то плот пытался подойти к нему, но река унесла его прочь. Другие пять плотов тоже пробовали этот маневр, но тоже безуспешно. Один из плотов при этом чуть не погиб.
— Ему придется спасаться вплавь, — сказал Укатонен.
Моуки продолжал цепляться за камень — маленький и беспомощный в ревущей стремнине реки.
— Ему никогда не выплыть! Он утонет! — выкрикнула Иирин.
Анито это прямо потрясло. Проблема дыхания в насыщенной кислородом пенистой речной воде была самой простой из всех проблем, стоящих перед Моуки.
А потом Анито поняла, что Иирин просто не знает. Она не понимает, что Моуки угрожает опасность разбиться о камни или попасть в зубы огромным хищным рыбам, караулящим у порогов, но никак не опасность утонуть.
— Он не утонет, Иирин, — сказала Анито. — Он не может утонуть. В воде он дышит всей кожей.
— Но как снять его оттуда? Сам ведь он не сможет спастись!
— Придется самому, — сказал Укатонен. — Плот мы к нему подвести не можем, и он находится слишком далеко, чтобы добросить до него веревку.
Моуки увидел их и замахал. Он смотрел на них с надеждой, уши расставлены широко; значит, ждет помощи и указаний.
Укатонен покачал головой.
— Тебе придется плыть, — изобразил он крупными символами. — Постарайся выплыть к берегу чуть выше водопада. Мы будем там ждать тебя и постараемся поймать.
— Будь осторожен, — добавила Иирин.
Моуки кивнул.
— Пошел! — выкрикнул он символами, которые были еле видны на оранжевом фоне страха. И прыгнул. Они, волнуясь, вглядывались в кипящую белую пену, ожидая появления бейми. Укатонен вдруг схватил Иирин за руку и указал куда-то подбородком.
— Вон там!
Безжизненное тело Моуки всплыло на поверхность. Они, оступаясь и падая, сбежали к берегу и схватили бейми, когда течение проносило его мимо. Одна рука бессильно свисала, явно сломанная. Моуки был либо без сознания, либо мертв. Пальцы Укатонена сомкнулись на колене бейми и вытащили его на берег.
Они осторожно положили Моуки на тонкий песок берега. Кожа была порвана и поцарапана, местами вместо нее виднелось нечто, напоминающее мелко нарубленное мясо. Рука сломана в десятке мест. И все-таки он еще дышал. Иирин встала на колени в изголовье, издавая какие-то странные воркующие звуки.
Укатонен взглянул на Анито.
— Помоги мне.
Та высветила согласие. Они соединились и вошли в тело Моуки. Раны оказались менее страшными, чем показалось сначала. Моуки сильно побило о скалы, он потерял много крови. Пострадали и некоторые внутренние органы. Сломавшаяся кость руки проткнула ому. Вот с этим придется повозиться.
Укатонен залечил разорванные кровеносные сосуды и снизил высокое давление крови в мозге. Анито как сквозь сон ощущала, что кто-то снаружи выправляет и бинтует сломанную руку Моуки. Когда все главные ранения бейми были залечены, Укатонен постарался успокоить Моуки, но эго бейми оставалось таким же безутешным и скрученным, отчужденным от внешнего мира стеной безмерного горя. От Укатонена исходили волны печали, когда он разорвал контакт.
— Ну, — спросила Иирин, когда слияние окончилось. — Он будет жить?
Кожу Укатонена покрыла грязноватая рябь — утвердительный ответ, смешанный с большой долей сомнения.
— Его раны не слишком тяжелы, но мне кажется, он не хочет выздоравливать. Он потерял волю к жизни. Ему нужна ты, Иирин. Он нуждается в слиянии с тобой. Ты его ситик. Никто другой тут помочь не может. Ты должна сливаться с ним ежедневно. Без твоей силы, без твоей сущности он умрет.
Иирин стала бледно-оранжевой. На минуту она отвернулась в сторону. Ее губы то сжимались, то разжимались. И вдруг внезапно она приняла какое-то решение, ее окраска, оттеняя силу этого решения, резко и кардинально изменилась.
— Покажи, что я должна делать. — Отсвет былого страха тенью мелькнул по телу.
Анито положила руку на ее плечо.
— Во-первых, ты должна всегда помнить, что Моуки — твой бейми, а потому никогда не причинит тебе вреда. Тебе не надо бояться. Слияние — самое естественное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— Да, но…
— А кроме того, ты — моя тарина. Наш общий ситик велел мне присматривать за тобой.
Анито отвернулась. Сверкающая бессловесная волна эмоций прокатилась по ее телу.
Когда она повернулась к Нинто, та протянула ей свои запястья. Они соединились, слив воедино свои чувства — гордость, стыд, любовь к общему ситику, горе, испытанное, когда он умер.
Когда они вышли из контакта, Нинто тихонько сжала плечо подруги и пошла осматривать плот. После такого слияния чувств всякие слова были излишни.
Анито взглянула на светлеющее небо. Время отплывать. Она помогла Нинто спустить плот на воду, потом подтянулась и влезла на палубу. Нинто выбралась на палубу с другой стороны, как раз когда Анито, взяв шест, стала отталкиваться от берега. Моуки и Иирин своими длинными шестами оберегали плот от столкновения с затопленными деревьями. Плот выходил в главное русло реки.
Стая ярких красных гвейс, громко трубя, слетела с вершины одного из деревьев. Анито с сожалением поглядела им вслед. Даже одной такой птицы им вполне хватило бы на сытный завтрак, но сегодня времени на охоту не было. Придется обойтись сухими припасами и фруктами. Она сорвала несколько спелых стручков оороо с лианы, под которой они проплывали, и в качестве утешения бросила в рот острые жгучие семена.
По мере того как солнце поднималось выше, а берега сближались, скорость течения возрастала. Анито нервничала, часто проверяла и перепроверяла, хорошо ли принайтовлены грузы. Там, где начинались пороги, река суживалась, и плоты попадали в места опасные и не прощающие ошибок. Одно несвоевременное действие какого-нибудь члена команды могло перевернуть плот или бросить его в круговерть водоворота. Анито взглянула на Иирин. Сможет ли она пройти через пороги, не запаниковав?
К первым порогам они вышли сразу же после полудня. Уито — их лучший речной лоцман — дала сигнал остановиться, чтобы посмотреть на пороги, прежде чем двигаться дальше. Анито радовалась, что через пороги их поведет Уито. Это была одна из старейших жительниц деревни, она наверняка явилась бы основным кандидатом на пост главного старейшины, если б сама наотрез не отказалась от такой чести. Очень жаль, что так вышло. Из Уито получился бы отличный лидер. Укатонен просил ее пересмотреть решение — знак того, что он высоко ее ценит.
Уито и ее бейми Дейло прошли берегом, почти у самого уреза воды вдоль отвесных обрывов, до того места, где река круто заворачивала за высокую скалистую стену. Вся деревня в возбуждении ожидала их возвращения. Первый порог всегда самый тяжелый. Ниже по течению есть места и похуже, но этот был первой проверкой и для плотов, и для их команд. Выдержат ли связки? Готовы ли команды?
Уито вернулась раньше, чем ее ожидали. Все деревенские столпились вокруг нее, на их телах играли пурпурные блики любопытства.
— Примерно в десяти ли ниже по реке большой оползень, — сказала она. — Я его обойти не смогла. Вода высокая и очень быстрая, большая часть самых опасных скал скрыта под водой, так что необходима особая осторожность. Если я не ошибаюсь, то вам лучше держаться правее большого утеса с деревом лови на его вершине.
Уито протянула руки. Традиция требовала, чтобы все жители деревни сливались в аллу-а перед проходом через первый порог. Вступление в контакт превращало деревню в единую гармоничную общность. Там, на реке, где жизнь целиком зависит от согласованности действий до десятых долей секунды, было исключительно важно, чтобы каждый член общины знал, что и когда будут делать его товарищи. Чувство, что она — часть большого целого, всегда придавало Анито уверенности и смелости. А эти чувства были ей жизненно необходимы. Она с тревогой посмотрела на Иирин и Моуки. Не испугаются ли они на середине бушующей реки, не подвергнут ли жизнь остальных жестокой опасности?
Анито протянула руку, чтобы включить Иирин в общую цепь, но та покачала головой и выскользнула из формирующегося круга. Моуки поглядел ей вслед, серо-голубой цвет его кожи говорил о том, как рвется он к аллу-а. На мгновение показалось, что он сейчас последует за Иирин и выйдет из круга, но Укатонен взял его за руку, и они соединились с остальными жителями деревни.
Анито тоже соединилась и сразу ощутила знакомое присутствие других деревенских. Объединенные, знала Анито, они сильнее любой реки. Присутствие мощного эго Укатонена делало эту силу еще более непобедимой. Она почувствовала и новое, еще не уверенное в себе эго Моуки с его горькой неутоленностью и солоноватой несбывшейся страстью. Надежное тепло общины стремилось укрыть его, растворить его боль в чувстве единения. Боль утихла, но не прошла. Эта боль присутствовала во всеобщем слиянии, как нечто раздражающее, как песок в сосуде с морскими водорослями, как жужжащая надоедливая муха; она мешала общине достичь полной гармонии.
Медленно-медленно всеобщее слияние стало разбиваться на подгруппы и еще меньшие единства — команды плотов, семьи, состоящие из ситика и бейми. Анито обнаружила себя соединенной с Укатоненом и Моуки. Теперь боль Моуки вспыхнула с новой остротой. Они попытались утешить его, но из этого ничего не получилось. Побежденные, они разорвали контакт.
Иирин ожидала их у плота. Анито подавила внезапную вспышку гнева при виде этого непостижимого для нее существа. Если б только она могла объяснить Иирин, сколько боли та принесла Моуки, а через него и всей общине! Если б только… Вспышки, свидетельствующие о раздражении, появились на спине Анито. Мысли, основанные на «если б только», никогда и никому пользы еще не приносили. Когда сегодня они остановятся на ночлег, она поговорит с Иирин. Отказ от слияния с Моуки вызвал нарушение гармонии во всей деревне. Такого терпеть дольше нельзя.
Часть своей злости Анито разрядила, сталкивая с берега на воду тяжелый плот. Она прыгнула на палубу, схватила весло и направила плот туда, где течение реки было самым мощным. Берега неслись мимо со все возрастающей скоростью. Она услышала приближение еще далеких порогов — ровный, все более отчетливый рокот. Моуки апатично уставился в доски палубы, почти забыв о своем весле. Она подтолкнула его ногой.
— Проснись! — сказала она. — Пороги уже близко.
Анито навалилась на весло, стараясь удержать плот на середине реки, когда их втащило между двумя скалами. Река сделала крутой поворот, и прямо на них рванулась белая грива пены. Они влетели прямо в нее. Все внимание Анито было отдано тому, чтобы провести плот между бурными валами и черными оскаленными зубьями утесов. Огромный камень вдруг вынырнул откуда-то из-за стоячей волны. Они свернули влево, чудом обогнули камень, и тут же врезались в скрытую под водой гряду, которая развернула плот поперек течения.
Моуки остолбенело смотрел на стену воды, которая стремительно неслась на него. Весло вдруг вырвалось из его рук, а самого Моуки швырнуло на носовое ограждение. Анито была бессильна помочь — она напрягала все силы, чтобы с помощью весла противопоставить себя мощи всего речного течения и столкнуть плот с камней. Если б она попыталась спасти Моуки, они все были бы обречены на гибель. Наконец плот со страшным скрежетом повернулся, его сняло с подводной гряды и понесло в пенистую стремнину порога. Иирин удалось схватить Моуки за руку, но тут же новая волна обрушилась на нос плота и вырвала Моуки из ее рук. Бейми покатился по скользкой палубе и врезался в кормовое ограждение. Плот налетел на другой камень. Налетевшая откуда-то волна смыла Моуки прямо в кипящую пену порога.
Иирин вскрикнула и попыталась поймать его, когда плот стало крутить вокруг нового подводного камня.
Анито ударила Иирин ногой.
— Нет! — крикнула она яркими оранжево-красными символами. — Греби, или мы все погибнем!
Иирин схватила весло и принялась грести изо всех сил. Плот слез с камня. Где-то впереди из воды вынырнула голова Моуки, прыгающая в белой пене, и тут же исчезла. Плот потащило мимо группы скользких камней. Снова появился Моуки — справа от быстрины, защищенный от напора воды большим утесом. Все налегли на весла, надеясь подойти ближе к бейми, но река крепко держала их в своем кулаке, и они пролетели мимо, прямо в низкий широкий водопад, являвшийся нижней границей гряды порогов.
Плот влетел в тихую воду с бешеной скоростью. Как только они преодолели силу инерции и оказались в спокойной воде ниже порогов, они ввели плот в водоворот, образованный течением сразу же за водопадом. Здесь Укатонен ухватился за свисающую ветвь прибрежного дерева и вскарабкался на его вершину. За ним последовали Иирин и Анито, оставив Нинто и Баху управляться с плотом. Моуки цеплялся за вершину скалы — пылающее оранжевое пятно ужаса на середине покрытой белыми клочьями пены зеленой реки. С верхушки дерева они видели, как какой-то плот пытался подойти к нему, но река унесла его прочь. Другие пять плотов тоже пробовали этот маневр, но тоже безуспешно. Один из плотов при этом чуть не погиб.
— Ему придется спасаться вплавь, — сказал Укатонен.
Моуки продолжал цепляться за камень — маленький и беспомощный в ревущей стремнине реки.
— Ему никогда не выплыть! Он утонет! — выкрикнула Иирин.
Анито это прямо потрясло. Проблема дыхания в насыщенной кислородом пенистой речной воде была самой простой из всех проблем, стоящих перед Моуки.
А потом Анито поняла, что Иирин просто не знает. Она не понимает, что Моуки угрожает опасность разбиться о камни или попасть в зубы огромным хищным рыбам, караулящим у порогов, но никак не опасность утонуть.
— Он не утонет, Иирин, — сказала Анито. — Он не может утонуть. В воде он дышит всей кожей.
— Но как снять его оттуда? Сам ведь он не сможет спастись!
— Придется самому, — сказал Укатонен. — Плот мы к нему подвести не можем, и он находится слишком далеко, чтобы добросить до него веревку.
Моуки увидел их и замахал. Он смотрел на них с надеждой, уши расставлены широко; значит, ждет помощи и указаний.
Укатонен покачал головой.
— Тебе придется плыть, — изобразил он крупными символами. — Постарайся выплыть к берегу чуть выше водопада. Мы будем там ждать тебя и постараемся поймать.
— Будь осторожен, — добавила Иирин.
Моуки кивнул.
— Пошел! — выкрикнул он символами, которые были еле видны на оранжевом фоне страха. И прыгнул. Они, волнуясь, вглядывались в кипящую белую пену, ожидая появления бейми. Укатонен вдруг схватил Иирин за руку и указал куда-то подбородком.
— Вон там!
Безжизненное тело Моуки всплыло на поверхность. Они, оступаясь и падая, сбежали к берегу и схватили бейми, когда течение проносило его мимо. Одна рука бессильно свисала, явно сломанная. Моуки был либо без сознания, либо мертв. Пальцы Укатонена сомкнулись на колене бейми и вытащили его на берег.
Они осторожно положили Моуки на тонкий песок берега. Кожа была порвана и поцарапана, местами вместо нее виднелось нечто, напоминающее мелко нарубленное мясо. Рука сломана в десятке мест. И все-таки он еще дышал. Иирин встала на колени в изголовье, издавая какие-то странные воркующие звуки.
Укатонен взглянул на Анито.
— Помоги мне.
Та высветила согласие. Они соединились и вошли в тело Моуки. Раны оказались менее страшными, чем показалось сначала. Моуки сильно побило о скалы, он потерял много крови. Пострадали и некоторые внутренние органы. Сломавшаяся кость руки проткнула ому. Вот с этим придется повозиться.
Укатонен залечил разорванные кровеносные сосуды и снизил высокое давление крови в мозге. Анито как сквозь сон ощущала, что кто-то снаружи выправляет и бинтует сломанную руку Моуки. Когда все главные ранения бейми были залечены, Укатонен постарался успокоить Моуки, но эго бейми оставалось таким же безутешным и скрученным, отчужденным от внешнего мира стеной безмерного горя. От Укатонена исходили волны печали, когда он разорвал контакт.
— Ну, — спросила Иирин, когда слияние окончилось. — Он будет жить?
Кожу Укатонена покрыла грязноватая рябь — утвердительный ответ, смешанный с большой долей сомнения.
— Его раны не слишком тяжелы, но мне кажется, он не хочет выздоравливать. Он потерял волю к жизни. Ему нужна ты, Иирин. Он нуждается в слиянии с тобой. Ты его ситик. Никто другой тут помочь не может. Ты должна сливаться с ним ежедневно. Без твоей силы, без твоей сущности он умрет.
Иирин стала бледно-оранжевой. На минуту она отвернулась в сторону. Ее губы то сжимались, то разжимались. И вдруг внезапно она приняла какое-то решение, ее окраска, оттеняя силу этого решения, резко и кардинально изменилась.
— Покажи, что я должна делать. — Отсвет былого страха тенью мелькнул по телу.
Анито положила руку на ее плечо.
— Во-первых, ты должна всегда помнить, что Моуки — твой бейми, а потому никогда не причинит тебе вреда. Тебе не надо бояться. Слияние — самое естественное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78