Как хорошо, что Николай Петрович придумал свинцо– вый зонтик, под которым мы укрылись!..
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,где Галя Рыжко, продолжая свой дневник, рассказывает о разных предположениях ученых относительно Венеры, а также о собственных наблюдениях астронавтов над этой планетой; кроме того, читатели узнают из этой главы о полезном изобретении, самостоятельно сделанном Галей
На следующий день Николай Петрович вместе с Ван Луном составили еще одну карту нашего пути в межпланетном прост– ранстве. На этой карте было точно отмечено положение астроп– лана относительно главного Потока Космического излучения. Как эта карта помогала нам дальше!
Ведь с того времени, как оборвалась радиосвязь с Землей, нам самим пришлось делать все вычисления маршрута и самим выправлять курс. Эти вычисления производились по звездам. И вот оказалось, что наш маршрут можно легко и значительно проще проверять по новому постоянному и неизменному ориенти– ру – потоку космического излучения. Только мне кажется, что удобство это не такое уж замечательное, чтобы из-за него ли– шаться радиосвязи с Землей и оказаться в опасности сойти с ума…
Николай Петрович говорит, что все это очень важно для на– уки. Ну, я, должно быть, не гожусь в настоящие ученые, я с удовольствием обошлась бы без всей этой истории с космичес– ким излучением. Мне что-то, не нравится, когда я оказываюсь в роли кролика или морской свинки, над которой проводят вся– ческие эксперименты, хотя бы они и были страшно научными!
В течение нескольких дней мы с Ван Луном вели наблюдение за Венерой – так распорядился Николай Петрович. Вот это мне нравилось!
Он сказал нам:
– На протяжении сорока восьми часов нужно внимательно следить за малейшими изменениями на диске Венеры. Не спус– кайте с планеты глаз! Поэтому я и назначаю вас обоих, чтобы вы дежурили по очереди. Особенно прошу вас отметить и сооб– щить мне тут же, если появится голубоватое сияние в ка– кой-либо части диска.
Сам Николай Петрович неотрывно следил за полетом астроп– лана. А Вадим Сергеевич в это время проводил наблюдения над поверхностью Солнца.
Я заглянула было в телескоп Сокола, когда он оторвался для записей. Какая удивительная и величественная картина открылась передо мною в зачерненном окуляре телескопа!
Да разве это то спокойное, мягкое и ласковое солнышко, к которому мы привыкли на Земле? Ничего похожего! Огромный бурлящий огненный диск. Он непрерывно кипит, выбрасывая из себя высокие фонтаны ослепительного разноцветного пламени. Фонтаны взлетают вверх, рассыпаются гигантскими цветами с причудливыми широкими лепестками и падают обратно в огненное море. На смену им взрываются новые и новые столбы пламени, как фантастические огненные деревья, которые покрывают бур– лящую поверхность могучего светила странными, невообразимыми узорами. А вот вырывается огромный вихрь раскаленных паров, он крутится и вьется, разрывая в клочья золотую поверхность Солнца. Темное пятно неправильной формы надолго остается на блестящем круге, и что-то яростно кипит, клокочет в нем, будто хочет вырваться из глубокой пропасти. Но не стоит и пробовать разобрать и рассмотреть, что делается там, внутри, в глубине солнечного пятна, которое медленно закрывается языками огненного моря.
Вадим Сергеевич показал мне даже солнечную корону. Оказы– вается, в астроплане мы можем наблюдать это явление в любое время и совсем не надо ожидать, как на Земле, полного сол– нечного затмения. Вернее, мы можем в любую минуту сами сде– лать такое полное солнечное затмение.
Сокол вырезал кружок плотной черной бумаги и укрепил его на проволочке, закрыв этим кружком солнечный диск. И правда, это было совсем как солнечное затмение! В обе стороны от черного диска на таком же черном небосводе протянулись изу– мительно красивые серебристые широкие полосы. Они были неж– ные-нежные, мягкого жемчужного цвета; около диска они каза– лись более плотными, а дальше постепенно бледнели, будто растворяясь на черном небосводе. А около этих полос ярко го– рели крупные спокойные звезды.
– И совсем не нужно спешить наблюдать, как на Земле, – сказал Вадим Сергеевич. – Там солнечную корону можно видеть только минуту-две, пока Луна не начнет приоткрывать солнеч– ный диск. А мы можем наблюдать корону сутками и неделями. И все потому, что нам не мешает земная атмосфера, рассеивающая свет! Ну, Галя, можете сделать серию фотографий солнечной короны. Это очень ценно для изучения хромосферы Солнца. Я думаю даже вот что. Если бы нам не удалось ничего найти на Венере…
– Да разве такое может быть? – перебила я его.
– Нет, я убежден, что ультразолото мы найдем. Но если да– же предположить, что не нашли бы, то и тогда наших наблюде– ний в межпланетном пространстве, фотографий и материалов ки– носъемок достаточно было бы для того, чтобы оправдать все путешествие. Вот увидите, как встретят все это на Земле, когда мы возвратимся.
«Когда мы возвратимся»… Об этом, мне кажется, думать еще слишком рано, перед нами столько неизведанного! Ну вот, я опять отклонилась от темы: и всегда со мной так бывало, даже когда я еще писала классные сочинения. Недисциплиниро– ванность это, что ли?..
Очень интересно смотреть в телескоп Сокола и любоваться Солнцем. Но, честное слово, в другом телескопе, около кото– рого дежурим мы с Ван Луном, зрелище не менее красивое. Правда, здесь нет огромных и страшных огненных бурь, у нас все гораздо спокойнее. Я попробую описать то, что мы наблю– даем уже вторые сутки (кстати, у меня есть время: я сейчас отдыхаю, а дежурит около телескопа Ван Лун).
В окуляре телескопа открывается большой круг, будто затя– нутый черным бархатом. Круг спокойный и неподвижный. Дале– кие-далекие искорки горят в его глубине. И только вниматель– но присмотревшись, видишь, что этот черный бархат уходит да– же за горящие искорки. Но это только если присмотреться. А на первый взгляд – круг как будто совсем недалеко. Черный бархат, кажется, разостлан прямо перед телескопом. И на его непроницаемой поверхности, как блестящий драгоценный камень, неподвижная и спокойная-лежит Венера. Ее не назовешь сейчас ни вечерней, ни утренней звездой по земной привычке. Это – огромное небесное светило, которое мы сейчас видим, к сожа– лению, не целиком, а только в фазе. Поэтому оно имеет вид серпа с большими длинными рожками, повернутыми в сторону, противоположную Солнцу. Нет, я написала неверно: мы видим Венеру всю, но ярко освещен на ней только этот серп, охваты– вающий ее слева. А между краями серпа расположен темный диск, окруженный слабо светящимся ореолом. Этот ореол – ат– мосфера нашей планеты; «нашей» потому, что с каждым днем мы приближаемся к ней, потому, что она – наша цель.
Как давно изучают ученые Венеру – и как она все же мало изучена! Я внимательно читала еще на Земле все, что можно было найти в библиотеке маминой обсерватории о Венере, а здесь, в астро'плане, снова смотрела справочники и слушала то, что говорили о Венере Николай Петрович с Вадимом Сергее– вичем и Ван Луном. Теперь я могла бы и сама при случае про– читать лекцию о Венере, вот правда! И даже попробую записать здесь то, что знаю о нашей соседке, но, конечно, коротко. Иначе мой дневник окажется слишком длинным. А коротенько, я думаю, можно.
Из девяти планет солнечной системы Венера – самая близкая к Земле и больше всех похожа на нашу планету. Ее размеры и масса только немного меньше, чем у Земли. Поэтому человек в смысле своего веса должен чувствовать себя на Венере почти как дома.
Еще в 1761 году великий русский ученый М. В. Ломоносов обнаружил при помощи телескопа световой ободок вокруг Вене– ры, когда она проходила по диску Солнца. Ломоносов тогда еще сделал вывод, который свидетельствовал о его большой научной прозорливости: он объяснил это явление существованием на Ве– нере атмосферы. В самом деле, когда при подходе к Солнцу Ве– нера обращена неосвещенной стороной к Земле, она видна зем– ному наблюдателю как темный диск со светящимся ореолом, ко– торый и представляет собою атмосферу планеты, освещенную Солнцем.
Это интересное явление наблюдалось астрономами в послед– ний раз в 1882 году, и повторение его предвидится только в 2004 году. Как видите, ореол Венеры можно наблюдать с Земли очень редко.
Долгое время ученые предполагали, что облака на Венере образованы водяными парами, которые хорошо отражают солнеч– ные лучи. Но потом взгляды на состав атмосферы Венеры резко разошлись. Многие ученые считали и считают, что в высоких слоях атмосферы этой планеты нет ни водяных паров, ни к-ис– лорода и что они содержат главным образом углекислоту. Дру– гие ученые утверждают, что вместе с углекислотой в атмосфере Венеры есть и @одяные пары. Но все сходились на одном, гово– ря, что на Венере очень много углекислоты.
(Вот тут, кстати, нашей экспедиции могут тоже сильно при– годиться взятые с собой скафандры. Иначе никто из ее участ– ников, чего доброго, не смог бы вообще выйти на поверхность Венеры. И как жаль, что один из этих скафандров, запасной, словно бы самой судьбой предназначенный для меня, выведен из строя метеоритом! Ну как я теперь буду выходить из астропла– на на Венере без скафандра?..).
Кроме этого, ученые считают, что атмосфера Венеры по сво– ему строению аналогична земной, хотя, вероятно, она имеет большую высоту, чем земная, и ее давление у поверхности пла– неты может быть в два-три раза больше, чем на Земле. Это как раз нам и придется проверить.
Не установлен наукой и период вращения Венеры вокруг сво– ей оси: здесь ученые все еще продолжают давний опор. Некото– рый астрономы считают, что этот период составляет 68 часов. А другие утверждают, что день на Венере равен земному. Третьи оспаривают и первую точку зрения и вторую, заяв– ляя,что период вращения Венеры вокруг своей оси равен перио– ду ее обращения вокруг Солнца, то есть 224 суткам. А кто прав – опятьтаки придется установить нашей экспедиции!
Не пришли ученые к общему выводу и о том, какова величина угла наклона экватора Венеры к ее орбите. А ведь от этого зависит изменение длительности дня и ночи в течение года. Кое-кто из астрономов говорит, например, что одно полушарие Венеры постоянно освещено Солнцем, а другое – так же посто– янно погружено в вечный мрак.
А если это так, тогда, значит, на одной половине Венеры всегда жара, а на другой – холод. И только на узкой полуос– вещенной полоске, которая проходит между освещенным и тене– вым полушариями, климат Венеры можно считать умеренным.
В общем, я, как не ученая, могу сказать, что по-настояще– му о Венере еще никто ничего не знает. Споров больше, чем действительного знания, – хотя астрономы, конечно, очень обиделись бы на меня за такие непочтительные слова. Так я же не виновата. Я ничего не выдумывала. Кругом одни противоре– чия!..
Что касается расстояния Венеры от Земли, то здесь положе– ние яснее. Среднее расстояние между этими двумя планетами равно расстоянию Земли от Солнца – около 150 миллионов кило– метров. Но временами оно бывает почти в четыре раза меньше, а временами примерно в один и три четверти раза больше.
Можно подумать, что наш астроплан летит как раз в то вре– мя, когда расстояние между Венерой и Землей самое короткое и на полет поэтому уйдет меньше всего времени. Но на самом де– ле это не так.
Конечно, можно было бы лететь и по самому короткому марш– руту, когда Венера находится в так называемом «нижнем соеди– нении» с Землей. Тогда наш астроплан был бы в пути все– го-навсего 41 сутки, а не 146 суток, как теперь. Почему же не взят этот короткий маршрут, а избран наш, длинный, кото– рый в десять раз длиннее кратчайшего расстояния между плане– тами? Как будто странно!
А если разобраться, то все становится понятным. Чтобы по– лететь прямо на Венеру по такому короткому маршруту, нужна была бы скорость не 11,5 километра в секунду, как у нас, когда мы все время словно плывем по течению земной орбиты, лишь постепенно уходя с нее, а намного большая-31,8 километ– ра в секунду. Но сколько пришлось бы сжечь горючего в ракет– ных двигателях для того, чтобы разогнать астроплан до такой скорости! Я не хочу подсчитывать, но скажу только, что даже при мощности атомита, при его скорости истечения газов в 12 километров в секунду – такую ракету построить было бы невоз– можно. Вот почему для нас избран длинный полуэллиптический маршрут: летя по нему, астроплан не должен погашать огромную скорость движения Земли по своей орбите вокруг Солнца и очень экономит горючее.
И хотя наш маршрут длинноват, но астроплан исправно мчит– ся к Венере. Мы с Ван Луном по очереди наблюдаем за нею в телескоп. Николай Петрович напомнил нам еще раз:
– Темная часть Венеры еще более важна для наблюдений, чем светлый серп планеты. Прошу об этом не забывать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,где Галя Рыжко, продолжая свой дневник, рассказывает о разных предположениях ученых относительно Венеры, а также о собственных наблюдениях астронавтов над этой планетой; кроме того, читатели узнают из этой главы о полезном изобретении, самостоятельно сделанном Галей
На следующий день Николай Петрович вместе с Ван Луном составили еще одну карту нашего пути в межпланетном прост– ранстве. На этой карте было точно отмечено положение астроп– лана относительно главного Потока Космического излучения. Как эта карта помогала нам дальше!
Ведь с того времени, как оборвалась радиосвязь с Землей, нам самим пришлось делать все вычисления маршрута и самим выправлять курс. Эти вычисления производились по звездам. И вот оказалось, что наш маршрут можно легко и значительно проще проверять по новому постоянному и неизменному ориенти– ру – потоку космического излучения. Только мне кажется, что удобство это не такое уж замечательное, чтобы из-за него ли– шаться радиосвязи с Землей и оказаться в опасности сойти с ума…
Николай Петрович говорит, что все это очень важно для на– уки. Ну, я, должно быть, не гожусь в настоящие ученые, я с удовольствием обошлась бы без всей этой истории с космичес– ким излучением. Мне что-то, не нравится, когда я оказываюсь в роли кролика или морской свинки, над которой проводят вся– ческие эксперименты, хотя бы они и были страшно научными!
В течение нескольких дней мы с Ван Луном вели наблюдение за Венерой – так распорядился Николай Петрович. Вот это мне нравилось!
Он сказал нам:
– На протяжении сорока восьми часов нужно внимательно следить за малейшими изменениями на диске Венеры. Не спус– кайте с планеты глаз! Поэтому я и назначаю вас обоих, чтобы вы дежурили по очереди. Особенно прошу вас отметить и сооб– щить мне тут же, если появится голубоватое сияние в ка– кой-либо части диска.
Сам Николай Петрович неотрывно следил за полетом астроп– лана. А Вадим Сергеевич в это время проводил наблюдения над поверхностью Солнца.
Я заглянула было в телескоп Сокола, когда он оторвался для записей. Какая удивительная и величественная картина открылась передо мною в зачерненном окуляре телескопа!
Да разве это то спокойное, мягкое и ласковое солнышко, к которому мы привыкли на Земле? Ничего похожего! Огромный бурлящий огненный диск. Он непрерывно кипит, выбрасывая из себя высокие фонтаны ослепительного разноцветного пламени. Фонтаны взлетают вверх, рассыпаются гигантскими цветами с причудливыми широкими лепестками и падают обратно в огненное море. На смену им взрываются новые и новые столбы пламени, как фантастические огненные деревья, которые покрывают бур– лящую поверхность могучего светила странными, невообразимыми узорами. А вот вырывается огромный вихрь раскаленных паров, он крутится и вьется, разрывая в клочья золотую поверхность Солнца. Темное пятно неправильной формы надолго остается на блестящем круге, и что-то яростно кипит, клокочет в нем, будто хочет вырваться из глубокой пропасти. Но не стоит и пробовать разобрать и рассмотреть, что делается там, внутри, в глубине солнечного пятна, которое медленно закрывается языками огненного моря.
Вадим Сергеевич показал мне даже солнечную корону. Оказы– вается, в астроплане мы можем наблюдать это явление в любое время и совсем не надо ожидать, как на Земле, полного сол– нечного затмения. Вернее, мы можем в любую минуту сами сде– лать такое полное солнечное затмение.
Сокол вырезал кружок плотной черной бумаги и укрепил его на проволочке, закрыв этим кружком солнечный диск. И правда, это было совсем как солнечное затмение! В обе стороны от черного диска на таком же черном небосводе протянулись изу– мительно красивые серебристые широкие полосы. Они были неж– ные-нежные, мягкого жемчужного цвета; около диска они каза– лись более плотными, а дальше постепенно бледнели, будто растворяясь на черном небосводе. А около этих полос ярко го– рели крупные спокойные звезды.
– И совсем не нужно спешить наблюдать, как на Земле, – сказал Вадим Сергеевич. – Там солнечную корону можно видеть только минуту-две, пока Луна не начнет приоткрывать солнеч– ный диск. А мы можем наблюдать корону сутками и неделями. И все потому, что нам не мешает земная атмосфера, рассеивающая свет! Ну, Галя, можете сделать серию фотографий солнечной короны. Это очень ценно для изучения хромосферы Солнца. Я думаю даже вот что. Если бы нам не удалось ничего найти на Венере…
– Да разве такое может быть? – перебила я его.
– Нет, я убежден, что ультразолото мы найдем. Но если да– же предположить, что не нашли бы, то и тогда наших наблюде– ний в межпланетном пространстве, фотографий и материалов ки– носъемок достаточно было бы для того, чтобы оправдать все путешествие. Вот увидите, как встретят все это на Земле, когда мы возвратимся.
«Когда мы возвратимся»… Об этом, мне кажется, думать еще слишком рано, перед нами столько неизведанного! Ну вот, я опять отклонилась от темы: и всегда со мной так бывало, даже когда я еще писала классные сочинения. Недисциплиниро– ванность это, что ли?..
Очень интересно смотреть в телескоп Сокола и любоваться Солнцем. Но, честное слово, в другом телескопе, около кото– рого дежурим мы с Ван Луном, зрелище не менее красивое. Правда, здесь нет огромных и страшных огненных бурь, у нас все гораздо спокойнее. Я попробую описать то, что мы наблю– даем уже вторые сутки (кстати, у меня есть время: я сейчас отдыхаю, а дежурит около телескопа Ван Лун).
В окуляре телескопа открывается большой круг, будто затя– нутый черным бархатом. Круг спокойный и неподвижный. Дале– кие-далекие искорки горят в его глубине. И только вниматель– но присмотревшись, видишь, что этот черный бархат уходит да– же за горящие искорки. Но это только если присмотреться. А на первый взгляд – круг как будто совсем недалеко. Черный бархат, кажется, разостлан прямо перед телескопом. И на его непроницаемой поверхности, как блестящий драгоценный камень, неподвижная и спокойная-лежит Венера. Ее не назовешь сейчас ни вечерней, ни утренней звездой по земной привычке. Это – огромное небесное светило, которое мы сейчас видим, к сожа– лению, не целиком, а только в фазе. Поэтому оно имеет вид серпа с большими длинными рожками, повернутыми в сторону, противоположную Солнцу. Нет, я написала неверно: мы видим Венеру всю, но ярко освещен на ней только этот серп, охваты– вающий ее слева. А между краями серпа расположен темный диск, окруженный слабо светящимся ореолом. Этот ореол – ат– мосфера нашей планеты; «нашей» потому, что с каждым днем мы приближаемся к ней, потому, что она – наша цель.
Как давно изучают ученые Венеру – и как она все же мало изучена! Я внимательно читала еще на Земле все, что можно было найти в библиотеке маминой обсерватории о Венере, а здесь, в астро'плане, снова смотрела справочники и слушала то, что говорили о Венере Николай Петрович с Вадимом Сергее– вичем и Ван Луном. Теперь я могла бы и сама при случае про– читать лекцию о Венере, вот правда! И даже попробую записать здесь то, что знаю о нашей соседке, но, конечно, коротко. Иначе мой дневник окажется слишком длинным. А коротенько, я думаю, можно.
Из девяти планет солнечной системы Венера – самая близкая к Земле и больше всех похожа на нашу планету. Ее размеры и масса только немного меньше, чем у Земли. Поэтому человек в смысле своего веса должен чувствовать себя на Венере почти как дома.
Еще в 1761 году великий русский ученый М. В. Ломоносов обнаружил при помощи телескопа световой ободок вокруг Вене– ры, когда она проходила по диску Солнца. Ломоносов тогда еще сделал вывод, который свидетельствовал о его большой научной прозорливости: он объяснил это явление существованием на Ве– нере атмосферы. В самом деле, когда при подходе к Солнцу Ве– нера обращена неосвещенной стороной к Земле, она видна зем– ному наблюдателю как темный диск со светящимся ореолом, ко– торый и представляет собою атмосферу планеты, освещенную Солнцем.
Это интересное явление наблюдалось астрономами в послед– ний раз в 1882 году, и повторение его предвидится только в 2004 году. Как видите, ореол Венеры можно наблюдать с Земли очень редко.
Долгое время ученые предполагали, что облака на Венере образованы водяными парами, которые хорошо отражают солнеч– ные лучи. Но потом взгляды на состав атмосферы Венеры резко разошлись. Многие ученые считали и считают, что в высоких слоях атмосферы этой планеты нет ни водяных паров, ни к-ис– лорода и что они содержат главным образом углекислоту. Дру– гие ученые утверждают, что вместе с углекислотой в атмосфере Венеры есть и @одяные пары. Но все сходились на одном, гово– ря, что на Венере очень много углекислоты.
(Вот тут, кстати, нашей экспедиции могут тоже сильно при– годиться взятые с собой скафандры. Иначе никто из ее участ– ников, чего доброго, не смог бы вообще выйти на поверхность Венеры. И как жаль, что один из этих скафандров, запасной, словно бы самой судьбой предназначенный для меня, выведен из строя метеоритом! Ну как я теперь буду выходить из астропла– на на Венере без скафандра?..).
Кроме этого, ученые считают, что атмосфера Венеры по сво– ему строению аналогична земной, хотя, вероятно, она имеет большую высоту, чем земная, и ее давление у поверхности пла– неты может быть в два-три раза больше, чем на Земле. Это как раз нам и придется проверить.
Не установлен наукой и период вращения Венеры вокруг сво– ей оси: здесь ученые все еще продолжают давний опор. Некото– рый астрономы считают, что этот период составляет 68 часов. А другие утверждают, что день на Венере равен земному. Третьи оспаривают и первую точку зрения и вторую, заяв– ляя,что период вращения Венеры вокруг своей оси равен перио– ду ее обращения вокруг Солнца, то есть 224 суткам. А кто прав – опятьтаки придется установить нашей экспедиции!
Не пришли ученые к общему выводу и о том, какова величина угла наклона экватора Венеры к ее орбите. А ведь от этого зависит изменение длительности дня и ночи в течение года. Кое-кто из астрономов говорит, например, что одно полушарие Венеры постоянно освещено Солнцем, а другое – так же посто– янно погружено в вечный мрак.
А если это так, тогда, значит, на одной половине Венеры всегда жара, а на другой – холод. И только на узкой полуос– вещенной полоске, которая проходит между освещенным и тене– вым полушариями, климат Венеры можно считать умеренным.
В общем, я, как не ученая, могу сказать, что по-настояще– му о Венере еще никто ничего не знает. Споров больше, чем действительного знания, – хотя астрономы, конечно, очень обиделись бы на меня за такие непочтительные слова. Так я же не виновата. Я ничего не выдумывала. Кругом одни противоре– чия!..
Что касается расстояния Венеры от Земли, то здесь положе– ние яснее. Среднее расстояние между этими двумя планетами равно расстоянию Земли от Солнца – около 150 миллионов кило– метров. Но временами оно бывает почти в четыре раза меньше, а временами примерно в один и три четверти раза больше.
Можно подумать, что наш астроплан летит как раз в то вре– мя, когда расстояние между Венерой и Землей самое короткое и на полет поэтому уйдет меньше всего времени. Но на самом де– ле это не так.
Конечно, можно было бы лететь и по самому короткому марш– руту, когда Венера находится в так называемом «нижнем соеди– нении» с Землей. Тогда наш астроплан был бы в пути все– го-навсего 41 сутки, а не 146 суток, как теперь. Почему же не взят этот короткий маршрут, а избран наш, длинный, кото– рый в десять раз длиннее кратчайшего расстояния между плане– тами? Как будто странно!
А если разобраться, то все становится понятным. Чтобы по– лететь прямо на Венеру по такому короткому маршруту, нужна была бы скорость не 11,5 километра в секунду, как у нас, когда мы все время словно плывем по течению земной орбиты, лишь постепенно уходя с нее, а намного большая-31,8 километ– ра в секунду. Но сколько пришлось бы сжечь горючего в ракет– ных двигателях для того, чтобы разогнать астроплан до такой скорости! Я не хочу подсчитывать, но скажу только, что даже при мощности атомита, при его скорости истечения газов в 12 километров в секунду – такую ракету построить было бы невоз– можно. Вот почему для нас избран длинный полуэллиптический маршрут: летя по нему, астроплан не должен погашать огромную скорость движения Земли по своей орбите вокруг Солнца и очень экономит горючее.
И хотя наш маршрут длинноват, но астроплан исправно мчит– ся к Венере. Мы с Ван Луном по очереди наблюдаем за нею в телескоп. Николай Петрович напомнил нам еще раз:
– Темная часть Венеры еще более важна для наблюдений, чем светлый серп планеты. Прошу об этом не забывать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56