Дэвид Маркус погиб более десяти лет назад. Я не нахожу оправдания столь сильной ненависти.
– Не находишь оправдания? – карие глаза Чехова сузились от неподдельного удивления. – Они убивают сына капитана, чуть не убили Кэрол Маркус, а ты говоришь…
– Кэрол Маркус? – от услышанного Ухуру едва не хватил удар. Она вся обмякла и бессильно откинулась в кресле. – Чехов, этого…
– Она была на Темисе, – сказал глухо Чехов, очень тихо, чтобы его не услышали на мостике. – Это держится в тайне, но я слышал разговор Маккоя с медсестрой в лазарете сегодня утром, когда пришел на обследование. Кэрол в коме, и врачи даже не уверены, сможет ли она выжить.
Ухура закрыла глаза.
– Ты по-прежнему считаешь, что у Скотта нет оснований злиться? спросил Чехов. – Ты собираешься опять приятно отобедать с Клингонами, делая вид, что все прекрасно?
Ухура печально покачала головой.
– Нет, не считаю, но участие в этом приму, – она подняла голову и посмотрела на Чехова. – Разве ты не видишь, Павел? Эти Клингоны хотят мира. Они желают прекратить кровопролитие.
– Неужели? Я им не доверяю, – снова скривил губы Чехов.
– Я сама не верю им, но разве мы можем выбирать?
Чехов промолчал, однако по глазам было видно, что он размышлял в эту минуту над каким-то другим вариантом, и взгляд его испугал Ухуру.
– Если так думают все, – тихо заметила она, – то пусть нам поможет бог, Нам повезет, если ко времени подачи десерта мы еще не будем в состоянии войны.
В отсеке пространственного перемещения Кирк уже в тысячный раз поправлял воротничок своей парадной формы. Рядом с ним стояли Маккой и Спок – доктор нервно суетился, а Спок был недвижим – и наблюдали, как Скотт колдует над приборами.
Кирк ощущал дискомфорт при мысли, что клингоны снова появятся у него на борту, но осознание важности исторического момента подавляло его чувство. Впервые представители Империи Клингонов и Федерации планет решили добровольно предпринять попытку договориться о мире.
"Может этого и хотели все время добиться органиане? – спрашивал себя капитан. – Не намеренно ли они молчат, желая подтолкнуть обе стороны к самостоятельным поискам мира? Мира, которому ничто не будет угрожать в отсутствие арбитров Галактики?"
– Не знаю, может, их частицы немного перемешались? – пробормотал Скотт, нажимая на кнопку.
Кирк грозно взглянул на него. Скотт тут же сосредоточил внимание на пульте управления пространственным перемещением. Капитан еще раньше дал понять экипажу, что, несмотря на его личные чувства к Клингонам, к гостям следует относиться с максимальным почтением.
Теперь ему и самому оставалось подчиниться собственному приказу…
На приборной панели Скотта замелькали огоньки, указывающие на то, что канцлер Горкон и сопровождающая его группа собрались и ждали на площадке отсека пространственного перемещения "Кроноса".
– Запускай, – сказал Кирк, сердце его учащенно билось.
Пальцы Скотта виртуозно забегали по кнопкам панели управления.
Инженер настолько хорошо знал свое дело, что ему даже не приходилось контролировать себя. Вместе с другими он наблюдал, как на площадке появились шесть мерцающих мельчайшими звездочками размытых форм, которые, соединяясь, начали превращаться в различимые фигуры. На задних площадках под пронзительное завывание системы транспортировки материализовались трое мужчин, одетых в черную военную форму, – два охранника и молодой офицер в высоком звании, показавшийся знакомым. За ними шли Горкон, какая-то женщина и еще офицер более старшего возраста.
Прибывшие соблюдали субординацию, ожидая, пока Горкон сойдет с площадки. Выглядел он величественнее, чем казался на экране во время видеосвязи. Канцлер в окружении свиты приблизился к Кирку.
– Канцлер Горкон, – сказал капитан, слегка поклонившись.
Горкон торжественно проделал то же самое. Капитан жестом попросил гостей обратить внимание на его офицеров.
– Канцлер, позвольте представить вам моего заместителя капитана Спока, которого вы, полагаю, знаете. Доктор Леонард Маккой, начальник медсанчасти. Капитан третьего ранга Монтгомери Скотт, начальник инженерной службы, – Кирк посмотрел на Скотта, взглядом предупреждая его о недопустимости проявления враждебности, но это было излишне – инженер вежливо поклонился.
После представления Горкон повернулся к Споку и сказал с нескрываемой теплотой:
– Капитан Спок, наконец-то мы встретились лицом к лицу. Выражаю вам свою благодарность.
Спок молча поклонился.
Горкон откровенно гордо взглянул на сопровождавшую его девушку. Кирк вначале предположил, что она его супруга. Клингонка была элегантной и необычайно красивой даже по земным понятиям, вполне достойной главы Империи.
– Джентльмены, а это моя дочь Азетбур. Стройная девушка с черными как смоль волосами, спадающими до пояса, и с серебряным украшением на голове грациозной походкой подошла к отцу и стала рядом с ним. Как и он, Азетбур была одета во все черное, за исключением темно-красной нашивки, говорящей о принадлежности к Высшему Совету. Дочь Горкона сделала поклон головой, а ее отец продолжил представление других членов прибывшей группы.
– Мой военный советник бригадный генерал Керла.
Кирк кивком поприветствовал сошедшего с платформы молодого высокого Клингона с бородой и длинными волосами. Капитан сразу узнал его по видеозаписи, представленной контр-адмиралом Смилли после брифинга. Керла поприветствовал всех, но от Кирка не ускользнули воинствующие искорки в его глазах.
"Так-так, – подумал Кирк, – не только нам со Скотти хочется свести счеты."
– А это, – сказал Горкон в то время, как Керла делал шаг назад, генерал Чанг, мой начальник штаба.
Внешне Чанг грозным не выглядел – почти на голову ниже Керлы и совсем лысый, если не считать клока седых волос на морщинистом затылке да таких же усов. Правым глазом он холодно смотрел на Кирка, левый скрывала черная повязка.
И все же от генерала веяло таким жестоким коварством, что у Кирка кровь стыла в жилах. Он и раньше слышал о Беспощадном Чанге, отдававшем приказы на убийство тысяч людей и несчетное число раз убивавшем их собственными руками.
Невинные жертвы на Кудао и Темисе. Дэвид и Кэрол. Кирк почувствовал внезапный прилив ненависти. Рядом с капитаном нервно переминался с ноги на ногу Маккой.
С неприятным подобием улыбки Чанг выступил вперед – Всегда мечтал встретиться с вами, капитан – он остановился в нескольких дюймах от Кирка, словно хотел проверить выдержку хозяина.
Кирк чуть было не поддался соблазну задушить Чанга, но вместо этого заставил себя улыбнуться.
– И я тоже, – ответил капитан.
– Искренне восхищаюсь вами, Кирк, – сказал Керла за спиной Джима Кирка. Если в его тоне и прозвучал сарказм, то капитан его не уловил.
– Как воин воином, – негромко прорычал Чанг "Ты не воин, а убийца", едва не сорвалось у Кирка с языка, но он сдержался.
Кирк и сам убивал, но лишь в целях самообороны. Он пытался даже спасти жизнь Круге, и его чуть не уничтожили за это. И все же, могли бы Клингоны назвать убийцей его самого? Капитан отступил от Чанга и махнул рукой в сторону двери.
– Сюда, пожалуйста. Думаю, вам небезынтересна небольшая экскурсия***
В коридоре лейтенант Валерис незаметно наблюдала, как капитан Кирк провел делегацию Клингонов мимо двух членов экипажа, ставших по стойке "смирно". Как только группа прошла, Бурке и Самно, а это были именно они, расслабились. У мичманов был ничем не примечательный послужной список.
– А они все на одно лицо, – сказал Бурке, подмигнув товарищу.
Сконфуженная Валерис нахмурилась. У всех Клингонов были общими два признака: высокий, поднимающийся куполом вверх лоб с волнистыми костяными наростами и характерный цвет кожи – от светло-бронзового до темно-коричневого тона. Валерис вовсе не считала, что они похожи друг на друга Более того, она видела много черт, отличающих Клингонов одного от другого, начиная с черной повязки генерала Чанга.
– А что ты скажешь по поводу этого запаха? – мрачно спросил Самно, и выражение его глаз не отличалось от того, которое Валерис раньше видела в глазах капитана.
Бурке захихикал Валерис пришла к выводу, что Самно имел в виду неприятный запах, исходящий от Клингонов. Она и прежде слышала о нем, но у нее не было возможности убедиться в этом в действительности. Возможно, это ей удастся теперь, но тут ей пришло в голову, что она не землянка и вряд ли уловит запах. Валерис также очень часто слышала, как земляне шутят по поводу умственной недоразвитости Клингонов, и в этом вулканцы находили веские основания для своего изумления, поскольку и самих землян вряд ли можно отнести к законодателям всего совершенного в Галактике, но вулканцы были слишком тактичны, чтобы упоминать об этом во всеуслышание. Валерис прекрасно понимала и причину ненависти Бурке и Самно. Она не укоряла их, но и логическим их поведение не считала.
Родители ее оба служили в дипломатическом корпусе Вулкана и были направлены на Зокарис, планету, расположенную в секторе Босвелия на границе с Клингонами. За несколько месяцев до интервенции органиан война между Федерацией и Империей казалась неизбежной. Вулканцы тогда торжественно поклялись найти способ предотвратить ее, и родители Валерис вызвались добровольцами, чтобы попытаться наладить контакт с Клингонами.
Мать Валерис, ТПаал, убежденная пацифистка, но приверженка традиционализма в незначительной степени, назвала только что родившуюся дочь в честь одной известной клингонской героини-воительницы. В имени просматривались корни вулканского слова "спокойствие", или "внутренняя умиротворенность". Оно имело также общую основу с английским словом "доблесть". Таким образом, девочка в соответствии со своим именем должна была стать отважным воином в борьбе за мир – так, по крайней мере, ей сказали люди, помнившие мать Валерис живой и отца, до того как он изменился.
Действуя за пределами Федерации как представители Вулкана, ТПаал и ее друг Сессл вошли в контакт с Клингонами и попытались завязать диалог, но дело сорвалось из-за предательства противоположной стороны, и ТПаал была убита.
Сессл не вернулся на родную планету, оставшись жить на приграничной, и здорово переосмыслил свои философские взгляды. Он, например, пришел к выводу, что великий мыслитель и философ Сурак был не прав и что такие понятия, как "мир" и "раса Клингонов", несовместимы. Сессл опубликовал трактат, в котором приводил аргументы, что в определенных ситуациях допустимо применение силы, особенно против Клингонов. Положения трактата, привели в ужас соплеменников Сессла. Его родственники на Вулкане отвернулись от него. Шло время, дочь росла, он вел затворнический образ жизни, все больше и больше уходя в себя, и его поведение стадо подчас неразумным. Валерис давались лишь зачатки традиционного вулканского воспитания, в основном о ней заботилась служанка по дому родом с Земли.
Девочке даже не дали основ владения своим сознанием.
Сессла это нисколько не заботило, и временами казалось, что он совсем забыл о ее существовании.
Валерис исполнилось семь лет – для вулканцев традиционный возраст соединения узами, в это время Клингоны вновь атаковали Зокарис. Кто знает, может, это были вовсе и не Клингоны – она не видела этих людей собственными глазами, но помнила, что тогда перепуганная экономка Имеа вбежала в дом, душераздирающе крича на местном диалекте:
"Клинжай Клинжай!"
Все вокруг превратилось в огненный шар. Они нашли Сессла в его кабинете и оттащили в безопасное место. Имеа получила очень сильные ожоги, но поправилась. Отец Валерис не пострадал, однако долго не прожил. Они укрылись на тихой планете далеко от границы. Поведение Сессла стало совершенно непредсказуемым, и его пришлось изолировать. Умер он через несколько дней после происшествия. Вскрытие показало хроническое заболевание мозга с прогрессирующей дегенерацией.
Валерис оставалась с Имеа, пока ей не исполнилось достаточно лет для возвращения на родину предков – на Вулкан, чтобы восстановить гражданство и официально пройти курс подготовки, позволяющей стать полноправным членом общества. Приобретенный опыт привел Валерис на Звездный Флот.
Она не гордилась тем, кем стал ее отец, и осуждала его философию, хотя, как и все, имела немало причин презирать Клингонов. Как и всякий вулканец, она дала присягу на верность логике, а не эмоциям. Тем не менее она имела все основания согласиться и с капитаном Кирком в том, что Клингонам нельзя доверять, ибо те не раз показали себя опасной расой, приверженной к кровавому насилию. Однако, слушая глупые и нелепые реплики Бурке и Самно, Валерис не смогла удержаться, чтобы не выразить свою неприязнь выражением лица.
Бурке и Самно шагали в сторону Валерис, но все еще поглядывали через плечо назад, туда куда ушли Клингоны, и чуть не натолкнулись на девушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Не находишь оправдания? – карие глаза Чехова сузились от неподдельного удивления. – Они убивают сына капитана, чуть не убили Кэрол Маркус, а ты говоришь…
– Кэрол Маркус? – от услышанного Ухуру едва не хватил удар. Она вся обмякла и бессильно откинулась в кресле. – Чехов, этого…
– Она была на Темисе, – сказал глухо Чехов, очень тихо, чтобы его не услышали на мостике. – Это держится в тайне, но я слышал разговор Маккоя с медсестрой в лазарете сегодня утром, когда пришел на обследование. Кэрол в коме, и врачи даже не уверены, сможет ли она выжить.
Ухура закрыла глаза.
– Ты по-прежнему считаешь, что у Скотта нет оснований злиться? спросил Чехов. – Ты собираешься опять приятно отобедать с Клингонами, делая вид, что все прекрасно?
Ухура печально покачала головой.
– Нет, не считаю, но участие в этом приму, – она подняла голову и посмотрела на Чехова. – Разве ты не видишь, Павел? Эти Клингоны хотят мира. Они желают прекратить кровопролитие.
– Неужели? Я им не доверяю, – снова скривил губы Чехов.
– Я сама не верю им, но разве мы можем выбирать?
Чехов промолчал, однако по глазам было видно, что он размышлял в эту минуту над каким-то другим вариантом, и взгляд его испугал Ухуру.
– Если так думают все, – тихо заметила она, – то пусть нам поможет бог, Нам повезет, если ко времени подачи десерта мы еще не будем в состоянии войны.
В отсеке пространственного перемещения Кирк уже в тысячный раз поправлял воротничок своей парадной формы. Рядом с ним стояли Маккой и Спок – доктор нервно суетился, а Спок был недвижим – и наблюдали, как Скотт колдует над приборами.
Кирк ощущал дискомфорт при мысли, что клингоны снова появятся у него на борту, но осознание важности исторического момента подавляло его чувство. Впервые представители Империи Клингонов и Федерации планет решили добровольно предпринять попытку договориться о мире.
"Может этого и хотели все время добиться органиане? – спрашивал себя капитан. – Не намеренно ли они молчат, желая подтолкнуть обе стороны к самостоятельным поискам мира? Мира, которому ничто не будет угрожать в отсутствие арбитров Галактики?"
– Не знаю, может, их частицы немного перемешались? – пробормотал Скотт, нажимая на кнопку.
Кирк грозно взглянул на него. Скотт тут же сосредоточил внимание на пульте управления пространственным перемещением. Капитан еще раньше дал понять экипажу, что, несмотря на его личные чувства к Клингонам, к гостям следует относиться с максимальным почтением.
Теперь ему и самому оставалось подчиниться собственному приказу…
На приборной панели Скотта замелькали огоньки, указывающие на то, что канцлер Горкон и сопровождающая его группа собрались и ждали на площадке отсека пространственного перемещения "Кроноса".
– Запускай, – сказал Кирк, сердце его учащенно билось.
Пальцы Скотта виртуозно забегали по кнопкам панели управления.
Инженер настолько хорошо знал свое дело, что ему даже не приходилось контролировать себя. Вместе с другими он наблюдал, как на площадке появились шесть мерцающих мельчайшими звездочками размытых форм, которые, соединяясь, начали превращаться в различимые фигуры. На задних площадках под пронзительное завывание системы транспортировки материализовались трое мужчин, одетых в черную военную форму, – два охранника и молодой офицер в высоком звании, показавшийся знакомым. За ними шли Горкон, какая-то женщина и еще офицер более старшего возраста.
Прибывшие соблюдали субординацию, ожидая, пока Горкон сойдет с площадки. Выглядел он величественнее, чем казался на экране во время видеосвязи. Канцлер в окружении свиты приблизился к Кирку.
– Канцлер Горкон, – сказал капитан, слегка поклонившись.
Горкон торжественно проделал то же самое. Капитан жестом попросил гостей обратить внимание на его офицеров.
– Канцлер, позвольте представить вам моего заместителя капитана Спока, которого вы, полагаю, знаете. Доктор Леонард Маккой, начальник медсанчасти. Капитан третьего ранга Монтгомери Скотт, начальник инженерной службы, – Кирк посмотрел на Скотта, взглядом предупреждая его о недопустимости проявления враждебности, но это было излишне – инженер вежливо поклонился.
После представления Горкон повернулся к Споку и сказал с нескрываемой теплотой:
– Капитан Спок, наконец-то мы встретились лицом к лицу. Выражаю вам свою благодарность.
Спок молча поклонился.
Горкон откровенно гордо взглянул на сопровождавшую его девушку. Кирк вначале предположил, что она его супруга. Клингонка была элегантной и необычайно красивой даже по земным понятиям, вполне достойной главы Империи.
– Джентльмены, а это моя дочь Азетбур. Стройная девушка с черными как смоль волосами, спадающими до пояса, и с серебряным украшением на голове грациозной походкой подошла к отцу и стала рядом с ним. Как и он, Азетбур была одета во все черное, за исключением темно-красной нашивки, говорящей о принадлежности к Высшему Совету. Дочь Горкона сделала поклон головой, а ее отец продолжил представление других членов прибывшей группы.
– Мой военный советник бригадный генерал Керла.
Кирк кивком поприветствовал сошедшего с платформы молодого высокого Клингона с бородой и длинными волосами. Капитан сразу узнал его по видеозаписи, представленной контр-адмиралом Смилли после брифинга. Керла поприветствовал всех, но от Кирка не ускользнули воинствующие искорки в его глазах.
"Так-так, – подумал Кирк, – не только нам со Скотти хочется свести счеты."
– А это, – сказал Горкон в то время, как Керла делал шаг назад, генерал Чанг, мой начальник штаба.
Внешне Чанг грозным не выглядел – почти на голову ниже Керлы и совсем лысый, если не считать клока седых волос на морщинистом затылке да таких же усов. Правым глазом он холодно смотрел на Кирка, левый скрывала черная повязка.
И все же от генерала веяло таким жестоким коварством, что у Кирка кровь стыла в жилах. Он и раньше слышал о Беспощадном Чанге, отдававшем приказы на убийство тысяч людей и несчетное число раз убивавшем их собственными руками.
Невинные жертвы на Кудао и Темисе. Дэвид и Кэрол. Кирк почувствовал внезапный прилив ненависти. Рядом с капитаном нервно переминался с ноги на ногу Маккой.
С неприятным подобием улыбки Чанг выступил вперед – Всегда мечтал встретиться с вами, капитан – он остановился в нескольких дюймах от Кирка, словно хотел проверить выдержку хозяина.
Кирк чуть было не поддался соблазну задушить Чанга, но вместо этого заставил себя улыбнуться.
– И я тоже, – ответил капитан.
– Искренне восхищаюсь вами, Кирк, – сказал Керла за спиной Джима Кирка. Если в его тоне и прозвучал сарказм, то капитан его не уловил.
– Как воин воином, – негромко прорычал Чанг "Ты не воин, а убийца", едва не сорвалось у Кирка с языка, но он сдержался.
Кирк и сам убивал, но лишь в целях самообороны. Он пытался даже спасти жизнь Круге, и его чуть не уничтожили за это. И все же, могли бы Клингоны назвать убийцей его самого? Капитан отступил от Чанга и махнул рукой в сторону двери.
– Сюда, пожалуйста. Думаю, вам небезынтересна небольшая экскурсия***
В коридоре лейтенант Валерис незаметно наблюдала, как капитан Кирк провел делегацию Клингонов мимо двух членов экипажа, ставших по стойке "смирно". Как только группа прошла, Бурке и Самно, а это были именно они, расслабились. У мичманов был ничем не примечательный послужной список.
– А они все на одно лицо, – сказал Бурке, подмигнув товарищу.
Сконфуженная Валерис нахмурилась. У всех Клингонов были общими два признака: высокий, поднимающийся куполом вверх лоб с волнистыми костяными наростами и характерный цвет кожи – от светло-бронзового до темно-коричневого тона. Валерис вовсе не считала, что они похожи друг на друга Более того, она видела много черт, отличающих Клингонов одного от другого, начиная с черной повязки генерала Чанга.
– А что ты скажешь по поводу этого запаха? – мрачно спросил Самно, и выражение его глаз не отличалось от того, которое Валерис раньше видела в глазах капитана.
Бурке захихикал Валерис пришла к выводу, что Самно имел в виду неприятный запах, исходящий от Клингонов. Она и прежде слышала о нем, но у нее не было возможности убедиться в этом в действительности. Возможно, это ей удастся теперь, но тут ей пришло в голову, что она не землянка и вряд ли уловит запах. Валерис также очень часто слышала, как земляне шутят по поводу умственной недоразвитости Клингонов, и в этом вулканцы находили веские основания для своего изумления, поскольку и самих землян вряд ли можно отнести к законодателям всего совершенного в Галактике, но вулканцы были слишком тактичны, чтобы упоминать об этом во всеуслышание. Валерис прекрасно понимала и причину ненависти Бурке и Самно. Она не укоряла их, но и логическим их поведение не считала.
Родители ее оба служили в дипломатическом корпусе Вулкана и были направлены на Зокарис, планету, расположенную в секторе Босвелия на границе с Клингонами. За несколько месяцев до интервенции органиан война между Федерацией и Империей казалась неизбежной. Вулканцы тогда торжественно поклялись найти способ предотвратить ее, и родители Валерис вызвались добровольцами, чтобы попытаться наладить контакт с Клингонами.
Мать Валерис, ТПаал, убежденная пацифистка, но приверженка традиционализма в незначительной степени, назвала только что родившуюся дочь в честь одной известной клингонской героини-воительницы. В имени просматривались корни вулканского слова "спокойствие", или "внутренняя умиротворенность". Оно имело также общую основу с английским словом "доблесть". Таким образом, девочка в соответствии со своим именем должна была стать отважным воином в борьбе за мир – так, по крайней мере, ей сказали люди, помнившие мать Валерис живой и отца, до того как он изменился.
Действуя за пределами Федерации как представители Вулкана, ТПаал и ее друг Сессл вошли в контакт с Клингонами и попытались завязать диалог, но дело сорвалось из-за предательства противоположной стороны, и ТПаал была убита.
Сессл не вернулся на родную планету, оставшись жить на приграничной, и здорово переосмыслил свои философские взгляды. Он, например, пришел к выводу, что великий мыслитель и философ Сурак был не прав и что такие понятия, как "мир" и "раса Клингонов", несовместимы. Сессл опубликовал трактат, в котором приводил аргументы, что в определенных ситуациях допустимо применение силы, особенно против Клингонов. Положения трактата, привели в ужас соплеменников Сессла. Его родственники на Вулкане отвернулись от него. Шло время, дочь росла, он вел затворнический образ жизни, все больше и больше уходя в себя, и его поведение стадо подчас неразумным. Валерис давались лишь зачатки традиционного вулканского воспитания, в основном о ней заботилась служанка по дому родом с Земли.
Девочке даже не дали основ владения своим сознанием.
Сессла это нисколько не заботило, и временами казалось, что он совсем забыл о ее существовании.
Валерис исполнилось семь лет – для вулканцев традиционный возраст соединения узами, в это время Клингоны вновь атаковали Зокарис. Кто знает, может, это были вовсе и не Клингоны – она не видела этих людей собственными глазами, но помнила, что тогда перепуганная экономка Имеа вбежала в дом, душераздирающе крича на местном диалекте:
"Клинжай Клинжай!"
Все вокруг превратилось в огненный шар. Они нашли Сессла в его кабинете и оттащили в безопасное место. Имеа получила очень сильные ожоги, но поправилась. Отец Валерис не пострадал, однако долго не прожил. Они укрылись на тихой планете далеко от границы. Поведение Сессла стало совершенно непредсказуемым, и его пришлось изолировать. Умер он через несколько дней после происшествия. Вскрытие показало хроническое заболевание мозга с прогрессирующей дегенерацией.
Валерис оставалась с Имеа, пока ей не исполнилось достаточно лет для возвращения на родину предков – на Вулкан, чтобы восстановить гражданство и официально пройти курс подготовки, позволяющей стать полноправным членом общества. Приобретенный опыт привел Валерис на Звездный Флот.
Она не гордилась тем, кем стал ее отец, и осуждала его философию, хотя, как и все, имела немало причин презирать Клингонов. Как и всякий вулканец, она дала присягу на верность логике, а не эмоциям. Тем не менее она имела все основания согласиться и с капитаном Кирком в том, что Клингонам нельзя доверять, ибо те не раз показали себя опасной расой, приверженной к кровавому насилию. Однако, слушая глупые и нелепые реплики Бурке и Самно, Валерис не смогла удержаться, чтобы не выразить свою неприязнь выражением лица.
Бурке и Самно шагали в сторону Валерис, но все еще поглядывали через плечо назад, туда куда ушли Клингоны, и чуть не натолкнулись на девушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32