— Товарищ майор, вас срочно вызывают! С Мысиным там что-то случилось.
— Гони, — сказал Андрей, прыгая в машину. — Да побыстрей!
Увидев Колодникова, дежурный по городу молча показал рукой на стоящую в коридоре женщину в черном. К удивлению Андрея, это оказалась мать Быкова — Свинореза, Валентина.
— Что случилось? — спросил он, отведя женщину в сторону.
— Участкового вашего, этого, Андрюшку, убивать увезли.
— Кто? Когда? — опешил майор.
— Сейчас, днем. Я как раз с магазина шла, хлеба там взяла, подсолнечного масла. Иду обратно, а впереди как раз он, как всегда в форме, с кобурой на боку. И догоняет его машина, черная такая, красивая, не наша. Трое выскочили из нее — и к Андрею. Он было за кобуру схватился, а выстрелить не успел. Они его повалили, ногами потолкали, потом бросили в машину и увезли.
— Когда это было, давно?
— Да не знаю я точно, часов у меня отродясь не было. Я до дому идти не стала, остановила машину, сосед как раз ехал, Иван Демьянов, вместе в заводе работали, сунула ему последнюю десятку и велела везти к тебе. Вот, все что осталось.
И Валентина вытащила из сумки помятую милицейскую фуражку. Эта фуражка сумела убедить Колодникова, что слова Быковой, к сожалению, самая настоящая, печальная правда.
— Только вы уж отвезите меня обратно, а то денег у меня ни копейки не осталось, — попросила женщина.
— Поехали, — велел Колодников. В машине он спросил Валентину:
— Валерку-то похоронили?
— Да, — печально сказала она. — Вчера. Вся Гусинка помогала, кто чем.
— Спасибо, что сообщили про Андрея, Валентина… — Колодников замялся, припоминая отчество Быковой, но та только вздохнула в ответ:
— Да зови меня, как все, баба Валя.
Андрею стало неловко, он снова вспомнил страшный крик этой женщины над телом сына-убийцы. Случайно ему на глаза попался автомобильный журнал, водитель интересовался автомобилями, видимо мечтая когда-нибудь приобрести собственный.
Полистав журнал, Колодников хмыкнул и передал его Валентине.
— Баба Валя, посмотри, может, узнаешь похожую машину.
Та с сомнением взяла в руки глянцевую автосказку и начала медленно листать.
В это время Зудов вскрикнул и хлопнул Колодникова по плечу:
— Смотри, Фортуна!
— Где?
— Да вон!
— Точно, сейчас мы его и запряжем. Тормози.
Действительно, по тротуару шествовал капитан Фортуна, с удовольствием поедая эскимо. Когда рядом с ним, резко взвизгнув шинами, затормозил «уазик», а шофер, кроме того, еще и даванул на клаксон, участковый резко вздрогнул, отчего добрая половина мороженого оторвалась с палочки и упала на тротуар. Посмотрев вниз, Фортуна поднял свое круглое, добродушное лицо и, разведя руками, сказал:
— Ребята, вы что, совсем охренели? Так можно заикой оставить.
— Садись, — приказал Колодников. — Поехали. Андрюшку Мысина гусевские похитили.
Ошеломленный участковый полез в кабину.
— Про Андрея это точно? — спросил он.
— Более чем. Вот она видела.
В это время баба Валя проявила активность.
— Вот, вот такая машина его увезла! — сказала она, тыча пальцем в одну из глянцевых фотографий. — Только черная.
— А почему вы думаете, что это именно она? — спросил Колодников, рассматривая снимок. С двух сторон сопели нависшие над майором Фортуна и Зудов.
— А кольца видишь? Как на свадебной машине, только этих четыре, — пояснила Валентина.
— Логично, — признал Андрей и переглянулся с Зудовым. — Не слишком ли часто нам сегодня попадается эта черная «ауди»?
— Ты думаешь, та же самая, что и Елену?..
— Слишком много совпадений. У нас в городе одна такая, у Крылова.
— Да. Это точно.
Между тем «уазик» несся на всех своих максимальных пятидесяти километрах по пыльным улицам Гусинки.
— Где? — спросил Колодников, и баба Валя, вытянув шею, начала рассматривать пустынную центральную улицу деревни.
— Вон там, чуть подальше, не доезжая до моего дому. Ага, вот здесь.
Они выскочили всем составом из машины, осмотрелись по сторонам, словно могло произойти чудо и они бы увидели и черную «ауди», и самого Андрея.
— И куда она дальше поехала? — спросил Колодников..
— Машина эта?
— Ну да.
— А так и выехала за околицу.
— Что, прямо за деревню? — опешил Колодников. Отсюда действительно видны были и последние дома Гусинки, и далеко уходящая за холмы дорога.
— Ну да. Я стояла смотрела, пока они из вида не скрылись, — подтвердила Быкова.
— И куда же идет эта дорога? — скорее сам себя, чем окружающих, спросил майор.
Неожиданно голос подал водитель:
— Как — куда? В луга, куда же еще.
— Это точно? — хотел удостовериться Андрей, вглядываясь в загорелое, курносое лицо шофера.
— А как же. Я эти места все на своем мопеде еще в детстве объездил. По этой дороге можно уехать только в луга, на Гнилое, Широкое, Грязный ручей.
— А в город другим путем вернуться можно?
— Нет. Этой дороги в любом случае не миновать.
— В лугах мы их не найдем, — тихо сказал Паша.
— Это точно, — согласился Фортуна.
— Ну, я пошла? — спросила Валентина.
— Идите-идите, спасибо большое, баба Валя. Дай Бог вам всего хорошего!
Она еще шла к своему дому, а Колодников уже вытащил из кармана мобильный телефон, еще недавно принадлежащий Боре, молча развернул свою знаменитую записную книжку, хранившую самую неожиданную информацию, быстро полистал ее и набрал номер.
— Да, — тут же отозвался абонент.
— Аркадий, это Колодников. У тебя все нормально?
— Да, а что?
— Ты знаешь, братки твоего бывшего друга похитили, Андрея Мысина, сержанта, участкового из Гусинки, и я, кажется, знаю почему.
— Почему?
— Он был с нами в тот вечер в «Айсберге». Кто-то все-таки стуканул про нашу с тобой беседу.
Аркадий Антонов чуть помолчал, потом выразился коротко и ясно:
— Хреново.
— Весьма. Они его взяли на выезде из Гусинки и увезли в сторону лугов. Не знаешь, где они могли его там пристроить?
— А на какой они были машине?
— Черная «ауди».
— А, Крылана. Ну, это вам, на причал надо. Дальше такая машина не проедет, там внедорожник нужен. Лодочную станцию знаешь?
— Конечно.
— Там есть такой железный ржавый ангар. Раньше в нем теплоходик хранился, который к турбазам ездил, а потом этот ангарчик Гусь себе под катера присмотрел. Он сейчас водными лыжами увлекается. Ищите своего участкового там.
— Спасибо. Тебе надо быть осторожней. Татьяну куда-нибудь с сыном увези.
— Еще вчера в Железногорск отправил. Завтра и я закончу дела и отплываю.
— Ладно, пока.
Аркадий Антонов задумчиво посмотрел в окно, потом поднялся и подошел к большой двустворчатой двери. За ней была еще одна — железная. За двойными дверями в крошечной комнате Аркадий хранил целый арсенал: два охотничьих ружья, карабин, кургузое помповое ружье. Чуть подумав, он выбрал его и карабин «Барс» с оптическим прицелом. Отнес оружие в зал, положил на стол и вернулся за боеприпасами. Затем не торопясь, долго заряжал.
А «уазик» несся по лугам в сторону лодочной станции. Проехав с полкилометра по дороге, шофер неожиданно свернул с нее прямо в поле.
— Ты куда это? — спросил Колодников.
— Сейчас здесь срежем, а то объезжать долго, — пояснил тот.
Они врубились в какие-то камыши, потом с ревом форсировали небольшой ручей, и, наконец, «уазик» с трудом выбрался на другой берег.
— Как тебя зовут, что-то я не помню? — спросил Андрей шофера, мотаясь и подпрыгивая на кочках, как ванька-встанька.
— Владимир.
— Давно работаешь?
— Третий день.
— После армии, что ли?
— Ну да.
«Ни черта не умеет, будет только мешать, — подумал Андрей. — Да еще, не дай Бог, под пулю где-нибудь подставится».
— Володь, смотри только не засядь, а то сейчас судьба Андрюшкина решается.
— Засядем — вылезем, машина — зверь. Тут, главное, места знать надо.
Они миновали небольшое болотце, потом минут пять ехали по густой, некошеной траве.
— Ну, вот и прибыли, за той рощей лодочная станция, — показал вперед Владимир.
— Стой, глуши мотор, — велел Андрей. — Дальше ехать нельзя, иначе мы их спугнем. Вылезаем, мужики. Они выбрались из машины, и шофер увязался за ними.
— А ты куда?
— Да я только посмотрю издалека, может, чем помогу — Ладно, только сильно не высовывайся. Пистолет-то есть?
Володя отрицательно мотнул головой.
— Тогда оставайся здесь.
Оставив шофера на окраине рощицы, они втроем пошли дальше.
Глава 25
Лодочная станция представляла собой деревянный причал на берегу Кривовки с десятком мест для лодок, небольшим домиком сторожа. Метрах в пятидесяти от него находился большой железный ангар, ржавый от времени. Раньше в нем хранился плоскодонный теплоход — единственная связь с многочисленными турбазами, которые располагались в самых живописных, но труднодоступных местах лугов. После распада Союза эти заводские турбазы начали стремительно закрываться, и окончательно обветшавший теплоход сдали на лом. Главным достоинством причала было то, что по этой протоке можно кратчайшим путем выйти на Волгу, но кривовской администрации как-то не приходило в голову использовать столь перспективную возможность в коммерческих целях.
Домик сторожа был хорошим прикрытием, и Паша Зудов, Фортуна и Колодников перебежали к нему. Андрей выглянул из-за угла и азартно шепнул:
— Есть! Стоит, милая! Пробралась!
— «Ауди»? — спросил Паша.
— Она самая, черная. Ну, орлы, что делать будем?
— Как что? Подойдем вплотную и предъявим счет, — сказал Зудов.
— У тебя пистолет с собой?
— Конечно.
— А у тебя? — спросил Андрей Фортуну. Тот вытаращил глаза и отрицательно замотал головой.
— Ты хоть когда-нибудь носишь его?! Ходишь тут с огурцом в кармане! Будь я министром, гнал бы таких из органов к чертовой матери!
— Андрюх, ну я откуда знал, что он понадобится? — Фортуна от огорчения развел руками, и лицо его выражало полное осознание своей вины. Но Колодников все же решил впоследствии провести «разбор полетов» по этому вопросу, сейчас для этого не было времени.
— Пистолет менту всегда может понадобиться! И что теперь делать? Один нормальный ствол на всех, а у этих, я думаю, пушки имеются. И немало!
— Слушай, давай, как Наполеон, ввяжемся в драку, а там посмотрим, — предложил Паша. — Пошли?
— Пошли, — со вздохом согласился Колодников, до-, ставая свою газовую «пукалку».
Они двинулись вперед, по пути заглянули в окно сторожки и убедились, что в ней никого нет. Паша тормознул Андрея и показал на свежую надпись мелом на обшарпанной двери: «Иваныч, не приедешь к субботе, считай себя уволенным».
Зудов шепнул майору пару фраз, и Колодников согласно кивнул головой. Около ангара они разделились — Фортуна двинулся в сторону реки, а Колодников с Зудовым подошли ко входу в ангар.
В огромные ворота была врезана небольшая, плотно подогнанная дверь.
Колодников попытался найти хоть какую-то щель, чтобы заглянуть внутрь, но ничего похожего не обнаружил.
— Ни черта не видно!
— Давай, как решили, — предложил Паша.
Андрей согласно кивнул и закричал хрипловатым, прокуренным голосом:
— Иваныч! Твою мать! Где моя лодка, сволочь!
С минуту он надрывался впустую, потом начал стучать в дверь, добавив в лексику побольше мата, а в голос — пьяных интонаций. Очевидно, как актер он был убедителен, потому что вскоре заскрежетал засов, и в открывшемся проеме показалась широкая физиономия со свирепым выражением.
— Какого!.. — начал мужик, но массивный кулак Паши Зудова не дал ему закончить фразу, опустившись на бритое темечко. Мужик сдавленно кхекнул и с закатившимися глазами начал вываливаться из двери на свежий воздух. Колодников слегка помог ему в этом и, первым ворвавшись в ангар, закричал во все горло:
— Всем оставаться на местах, милиция!
После яркого солнечного света в темном помещении ничего не было видно, и для острастки Колодников выстрелил вверх, напрочь забыв, что в руках у него газовый пистолет.
Неожиданно раздался жуткий вой, и к ногам опешившего майора упало могучее тело. Так получилось, что в момент выстрела один из гусевских качков стоял на железной лестнице, практически в полуметре от майора. Кроме заряда газа он получил в глаз и предохранительный кусок пластмассы, прикрывавший патрон с «Черемухой».
Постепенно начали проявляться из темноты, стали проступать очертания каких-то громоздких предметов. Из полутьмы блеснула вспышка выстрела, и над ухом Андрея пронеслось нечто быстрое и свистящее, словно сильный, короткий порыв ветра. Колодников замер, и все остальное для него происходило словно в замедленной съемке. Совсем рядом с ним грохнул пээм Паши Зудова, в ответ из темноты снова блеснул и взорвался выстрел, и Колодников непонятно как, не поворачивая ни головы, ни глаз, увидел, как Пашка прыгнул в сторону и, укрывшись за большой железной бочкой, подряд раза три пальнул в сторону стрелявшего. Неожиданно наступила тишина, и только какой-то странный дробный стук доносился из темноты. Наконец он смолк, и в черном пространстве обозначился прямоугольник света, а в нем — силуэт человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44