– Забавно слышать такой вопрос, госпожа Мариша, учитывая, что я вам ни разу этим именем не представлялся. Вы меня ни с кем не перепутали?
– Вы не увиливайте. Что вы в лесу до сих пор делаете? Утром я думала, что вы ранены и где-то кровью истекаете, а вы живехонек. Для чего вам Бес?
– Помилуйте, Адриан Якимович обязал меня заботиться об этом животном. – И он так искренне на меня глянул, что я не сразу сообразила, что его рука змеей обвивает мою талию.
– Ай! – взвизгнула я, все-таки вынужденная опять нырнуть под брюхо битюга. Конь осуждающе всхрапнул и покосился на Илиодора, показывая, что ему не нравятся такие игрища.
– Ну что вы, госпожа Мариша, – злодейски улыбаясь, принялся обходить коня вокруг Илиодор, – еще немного, и я подумаю – вы не рады, что я жив остался. Клянусь Пречистой Девой, то несчастное шило, которым в меня швырнула ваша Подаренка, не могло меня ранить, даже если бы я специально об него царапался, поскольку сломалось сразу же, как только ударилось о мою грудь. Я, видите ли, имею похвальную привычку не выезжать из дома без кольчужки.
– Ха-ха-ха! – раздельно произнесла я, вложив в эти звуки весь накопившийся у меня сарказм и недоверие. – Найдите себе доверчивую девицу и ей врите в глаза о ваших привычках! Не «храмовой кошке», которая прожила с вами несколько дней бок о бок! Уж я-то вас видела в разных видах, но ни разу – в кольчуге.
Он потупился смущенно и даже шаркнул ножкой, заявив:
– Только природная скромность не позволяет в ответ сказать, что я вас тоже видел в разных видах. А шариться в чужих сундуках девицам не пристало.
– А вы аферист! – вскипела я гневом. – И вообще подозрительный тип! Скрываете настоящие намерения за глупой улыбочкой и недалеким видом! А сами, сами… – Я задумалась, чего бы такого пообиднее придумать. Список был длинен, но златоградец в него почему-то не укладывался: для душегубца – рожей не вышел, для некроманта – улыбается часто. Шпион? Тоже неромантично. – Кто вы такой? – с сомнением уставилась я на него.
Он оглянулся назад, словно сомневаясь, что я его имею в виду, но позади никого не было. Златоградец махнул рукой:
– Да ну вас с вашими глупостями. – И он шагнул ко мне мягким опасным скользящим шагом, с усмешкой змея. – Вот расскажу я вам все, и что дальше? Охота вам все тайны сразу узнать? По одной-то гораздо интереснее.
Я попятилась, но позади оказалась береза, к которой Илиодор не замедлил меня притиснуть, взглянул на меня пронзительно, и я против воли попыталась сжаться, чувствуя, как мурашки бегут по спине и ноги немеют от странных нелепых фантазий.
– Вот, например, первая тайна. – Он склонился близко-близко к моему лицу, заговорщицки шепнув: – Правда хотите знать, кто я?
Две Маришки во мне сцепились насмерть, одна затопала ногами, гордо, но гнусаво завопив: а ну покажи ему, кто тут гроссмейстерша! Чего это он тебя пугает! А другая затравленно дернула головой, сказав – да.
Илиодор, словно только этого и ждал, обхватил меня ладонью сзади за шею, несильно сжал, и я, не успев возмутиться или испугаться, лишилась чувств.
Возвращение в мир живых и бодрствующих было не из приятных. Обморок – это вам не сон, никакой пользы от него организму нет, и в себя я пришла оттого, что, как мне показалось, я хотела есть, пить и в кустики. С миром за это время произошли разительные перемены. Было темно, хоть глаз выколи, в небе дрожали, ежась от холода, звезды, а луна купалась в тучах, которые неслись клочками ваты по небосводу. Я была заботливо укрыта стеганым одеялом, да и лежала на чем-то мягком. Зашевелилась, пытаясь встать, и тут же столкнулась взглядом с Илиодором. Он стоял в полушаге от телеги, на которой я лежала, держал под уздцы Беса, явно подглядывая за кем-то по своему обыкновению, но стоило мне шевельнуться, как тут же забыл об этом увлекательном занятии, с искренней братской заботой склонившись ко мне:
– Мариша, как вы?
Я промычала, пытаясь сообщить, что гадко, вот и голова кружится, и соображаю плохо, а главное – не могу вспомнить, отчего я опять чувств лишилась, как нервная барышня. Илиодор понял мое состояние и правильно оценил бледную гримасу на лице.
– Тошнота, головокружение есть?
– Ну, – сумела я побороть шершавый язык.
– Слабость? – не унимался Илиодор.
Вот чего у меня было навалом, дак это именно слабости. Я подтянула ноги к животу, чувствуя, что сил перевалиться через невысокий борт телеги у меня не хватает, а просить руку, чтобы мне помогли до кустиков добраться, было стеснительно.
– Попробуйте сделать что-нибудь колдовское или магическое, – выпростав мою руку из-под одеяла, потребовал он.
Я многозначительно покрутила пальцем у виска.
Он вздохнул:
– И ведьмовского тоже не можете?
– У меня голодный обморок, – наконец нашла я в себе силы на укоризну, прислушиваясь к задушенному пищанию желудка.
Илиодора мои слова удивили, он, судя по лицу, ждал какого-то другого объяснения, вынул и вторую мою руку из-под одеяла, спросив:
– И когда же вы в последний раз кушали?
А услышав ответ, присвистнул:
– Да, не бережете вы себя, Мариша… Как вас там, Соколиковна? Или Соколовна?
Я над своим отчеством ни. разу не задумывалась, ведьмам оно ни к чему, а потому, озадаченная, не сразу поняла, что Илиодор, вынув из походной сумки, перекинутой через плечо, шнурок, стал стреноживать меня, как кобылку, для начала захлестнув петлей руки. Серебряные застежки на его доломане высокомерно и насмешливо сверкнули.
– Эй! – только и успела произнести я, но он, приложив палец к губам, сбил меня с толку, велев:
– Потише кричите, а то могут услышать.
– Кто? – запуталась вконец я, мучительно припоминая, как же там обстояли дела на момент моей последней потери памяти.
А Илиодор, пожав плечами, стянул с шеи шелковый платок, быстро соорудил из него кляп и заткнул мне рот, заключив философски:
– Да мало ли кто может услышать нас ночью, – тут же попросив: – А ну подышите носом, а то не хватало мне еще того, чтобы вы задохнулись.
Я помычала от ненависти, полностью удовлетворив его Мелкую, тщеславную душонку. Посверкивая глазами и давя улыбку, он лицемерно поинтересовался:
– А может, вы по-маленькому хотите? Так Златка вам поможет. – Он обернулся куда-то за спину: – Златочка, ты ведь не откажешь?
Я перекатилась на другой бок, спеша увидеть, какая еще напасть свалилась на меня, и нос к носу столкнулась с улыбающейся Зюкой. Как обычно улыбаясь, дурочка откинула одеяло и, не спросив моего мнения, резво потянула меня с воза, приговаривая:
– Мариша хорошая.
Признаться, раньше мне улыбка нашего секретного оружия устрашения не казалась зловещей. Оказавшись на ногах, я подумала, что можно еще попробовать дать деру от странной парочки, но не смогла сама сделать и двух шагов.
– Какая досада, – неискренне посочувствовал Илиодор, видя, как я заваливаюсь на Зюку, – но я уверяю, что, как только сниму с вас все… э-э… – он усмехнулся, – антимагические амулеты, шатать вас перестанет.
– Мм?!! – уперлась я ногами, не давая Зюке тащить себя в лес, отчего сапоги стали пахать мягкую лесную землю, словно плугом.
Илиодор умиленно покивал, глядя на мои мучения, а потом милостиво махнул рукой:
– Да не отвлекайтесь вы от своих дел, а то время идет, сейчас самое интересное пропустим! Там ваша бабушка на Лысую гору собралась.
С треском мы влетели в подлесок, и только тут я узнала знакомые места. Телега с неизвестной мне лошадкой, мохнатой и малорослой, стояла на узкой тропке, а та, в свою очередь, изрядно пропетляв по округе, верст через десять упиралась одним своим концом в заброшенный Лисий хутор, банник которого беззастенчиво разболтал сестре о моем позоре в его баньке, а другим концом – в дурневскую объездную дорогу. Мы от этой дороги сейчас были шагах в тридцати, да и само Дурнево было видать, вон на дозорной башне огонек светится. Я подпрыгнула от радости, но Зюка, костлявыми пальцами сжав мое плечо, подражая златоградцу, приложила пальчик к губам, прошипев по-детски:
– Тсь-сь…
Я проследила за другой ее рукой, сразу же заметив, что по объездной дороге крадутся какие-то серые тени, иногда фыркает лошадка и колеса скрипят. Привычно затаилась, но чуть позже вспомнила, что мне только что про бабулю говорили, запрыгала, мыча и пытаясь привлечь внимание. Испуганная Зюка еще пару раз цыкнула на меня, но, видя, что я не унимаюсь, кинулась в самую чащобу, волоча меня следом, как ребенок щенка, не обращая внимания на мой скулеж.
Илиодор нашел нас, обиженно сидящих спиной друг к другу на замшелой кочке, еще издалека предупредив свое появление восхищенным возгласом:
– Однако у вас темперамент, госпожа Мариша, такое простое дело – сходить в кустики, а вы пол-леса переломали! – и, заметив, как у меня зло сощурились глаза, поспешно встряхнул весело булькнувший кувшин, а над головой поднял запеченную куриную ножку.
Даже с такого расстояния я почувствовала аромат и подалась вперед порывистей, чем следовало. Он отпрыгнул, все так же мерзко улыбаясь:
– Я надеюсь, вы не отгрызете ее вместе с моими пальцами? Я нежный.
Поняв, что стыдно и безнадежно гоняться за изувером со связанными руками и обвешанной амулетами, я гордо выпрямилась на своей кочке, как на троне, вызвав в Илиодоре очередной приступ довольства:
– Вот, узнаю свою любимую храмовую кошечку.
Впервые в жизни пришлось терпеть унижение из-за курицы и морса. Зюка отрывала мне кусочки курицы с уверением, что я хорошая девочка и она меня любит.
– Как вы спеться-то успели, – урчала я, проглатывая ароматное нежное мясо, которое исчезало, похоже, так и не Долетая до желудка, и с ужасом прислушивалась к пустоте внутри.
Златоградец развлекал меня, перед этим предупредив, что не стоит мне кричать и звать на помощь, поскольку не только ведьмы не спят в ночи, но и люди Великого Князя шастают поблизости.
– Иля хороший, – убеждала Зюка, и златоградец не отказывался, тоже щедро одаривая дурочку лаской.
– Златочка тоже хорошая. Кстати, можете не смотреть на меня так, словно я спер ваше любимое домашнее животное. Златочка – моя кузина, я ее знал раньше вас.
– Вы очень похожи. Просто одно лицо! – не стала спорить я.
Кроме курочки у Илиодора еще нашлись пирожки-карасики, которыми славился Афиногеныч. Пресное тесто с начинкой показалось мне таким вкусным и нежным, что хотелось стонать от счастья, а Илиодор продолжал, вздохнув на этот раз непритворно:
– Тут целая трагедия. Но об этом в следующий раз. – Он подмигнул. – Давайте поспешим, я с детства хотел посмотреть, как ведьмы ходят на Лысую гору. Или летают?
– Извольте пойти ко всем чертям! – заявила я, решив, что Лысой горы не видать им как своих ушей, и если они надеются, что я их туда поведу, то напрасно. Желудок снова был полон, ночь не казалась мерзкой и холодной, и я могла просидеть на этой кочке хоть до следующего обеда, сколько бы меня ни уговаривали. Златоградец присел возле меня, заглядывая в глаза и комкая шелковый Платочек в ладонях.
– Вы еще здесь? – рассеянно поинтересовалась я, делая вид, что занята изучением облачного неба.
– Знаете, госпожа Мариша, привычка считать себя пупом земли сыграет однажды с вами злую шутку. – Легко ухватив меня за затылок, он снова впихнул мне в рот проклятую тряпку. – О Лысой горе я узнал от вашей бабушки, она сейчас направляется туда. Часа четыре назад они проехали мимо меня, не увидев, но при этом бурно обсуждая предстоящее событие с архиведьмами. За вас сильно волновались. – Он потребовал, чтобы я помычала, и, когда я прогундела все, что о нем думаю, предупредил: – Вот если вы сделаете так, когда мы будем следить за вашей бабушкой, я зажму вам нос и вы задохнетесь.
Я замолчала, потрясенная его людоедской откровенностью. Меня доставили к лошадке и, водрузив на телегу, заботливо укутали одеялом.
Люди на дороге не обратили внимания на еще одну телегу. Стража на воротах делала вид, что не замечает, как к руинам бывшей Школы Ведьм и Чаровниц стекаются ведьмы с домочадцами. Мычать, привлекая к себе внимание, я остереглась не столько из-за угроз Илиодора, сколько из-за беззаботной Зюки, которая, сидя около меня, восторженно изучала свою саблю. Теперь, когда мне нечем было заняться, я с удивлением заметила, что Илиодор украл не только гроссмейстершу Ведьминого Круга, но и наш ларь – наверное, для Зюки, уж больно он ей понравился. Удручала невозможность разговаривать, я была уже согласна не звать на помощь, но уж Илиодору-то рассказать все, что я о нем думаю, хотелось нестерпимо. Признаться, в тот миг мне еще не было страшно по-настоящему, рычала и требовала скандала во мне ущемленная гордость, а все творимое златоградцем казалось очередной его глупой проделкой, чтобы потом рассказывать друзьям, как пленил настоящую логовскую ведьму. Я так и представляла себе его довольную рожу:
– Был со мной один забавный случай…
Наша телега остановилась, не доезжая одной улицы до развалин. Очевидно, мы оказались в числе последних, поскольку Рогнеда совсем недолго выкликала имена – был у бабули такой список ведьм, которые ни в коем разе не должны были достаться Разбойному приказу на случай облавы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66