– А что такое?
– Прежде всего, мы не воюем с женщинами и детьми.
– Ещё бы, – согласился Эрл. – Но это только в пределах семьи, верно?
Луи пожал плечами:
– Может, и так, а все равно – грязное это дело.
– Слушайте, я же сказал, оставьте их мне. Господи, да что вы теряете? Это же не…
Его прервал резкий стук в дверь. Три Пальца бесшумно вскочил с кровати и занял позицию у стены. Достал пистолет и привинтил глушитель. Луи велел Эрлу:
– Открой.
Эрл подкрался к двери и рывком распахнул её. В проёме виднелась большая прачечная тележка с тюком белья.
– Что за чертовщина, – пробормотал он, выглядывая в коридор. Из конца в конец все было пусто. Он уже потянулся к простыне, скрывавшей тряпьё, когда Джонни остановил его.
– Погоди. Там могут быть…
– Да Господи, – вскипел Эрл, – это вам не кино! Вы что думаете, вам бомбу прислали?
Он со смехом ухватил простыню за край и отбросил в сторону. Смех застрял у него в горле при виде мучнистого мёртвого лица Хови Пила.
– Ах ты!.. – вырвалось у него.
Луи и Три Пальца заглянули ему через плечо. Джонни протянул руку и выдернул из куртки убитого серебряную булавку. С головкой в виде лисьей мордочки.
– Папале, – проговорил Палец. – Предупреждает, что он в игре.
Луи кивнул.
– Убери это, – приказал он Эрлу, указывая на тележку, – потом надо серьёзно все обдумать.

* * *
Ланс подогнал машину к дому и отключил зажигание. Посидел минуту в кабине, потом вышел, медленно обошёл грузовик спереди. Остановился у дороги и оглянулся на дом.
Светилось окно спальни – Бренда, должно быть, там. И в кухне свет, и над крыльцом. Ему оставила. Как всегда, если он задерживался допоздна. Она всегда оставляла гореть эти две лампочки. Что-то она подумает, когда узнает, чем он занимался, пока она его ждала? Уехал утром, ни слова не сказав, а к вечеру попытался завалить малютку Трежур. Хотя она уже не малютка, правда?
Труднее всего будет перенести разочарование Бренды. Они с ней много чего пережили. Потеряли ферму, потеряли обоих мальчиков: одного зацепил комбайн, другого сбил пьяный водитель. А его мама и папа? Что они думали, когда смотрели на него сверху? Что он сделал с фермой Максвеллов – она кормила шесть поколений семьи, что сделал с именем Максвеллов?
Все бы ничего, если бы он не попался.
«Тратишь время, – сказал он себе. – Ты же знаешь, зачем ты здесь». Он пошёл к дому, мечтая ещё разок услышать ту музыку.

* * *
– Зачем ты ему сказала? – спросила Шерри, когда Лайза повесила трубку. – Теперь он отыграется на Френки.
Лайза покачала головой:
– А вот и нет. Он теперь знает, что мы знаем. Он знает, что, если с Френки что-то случится, мы сразу сообщим в полицию.
– Думаешь, это его остановит? А если он теперь на нас нацелится?
– Знаю я таких типов, – настаивала Лайза. – Шумят много, а…
– Ошибаешься, – сказал Стив. – Эрл Шоу – псих и способен изнасиловать родную мать. Можете поверить. На вашем месте я бы собрался куда подальше, пока все не рассосётся. Я и сам собираюсь в отпуск. Хотелось бы сохранить яйца целыми.
– Брось, Стив, ну что он может сделать?
– Не знаю. И не собираюсь дожидаться, пока узнаю. Ему до нас ехать минут сорок пять, а я через пять минут буду уже далеко.
– И куда поедешь?
– У моего приятеля шале в Вэйкфилде – и Эрл его не знает.
Лайза взглянула на Шерри:
– Боишься?
– А ты нет?
Лайза задумалась, вспоминая, каким ей представился вчера Эрл. Грубоватый, самовлюблённый, это да. Но сумасшедший?
– Он как-то при мне набросился с ломом на одного парня, – сказал Стив. – Хотите знать, за что? Паренёк прислонился к его машине.
– Честно? – спросила Лайза.
Стив кивнул. Девушки обменялись взглядами, и Лайза повернулась к Стиву:
– Возьмёшь нас с собой?
– Если соберётесь за четыре минуты…
– Договорились!

* * *
Бренда Максвелл лежала в постели, когда за окном послышался знакомый шум мотора. Муж вернулся. Слава богу. С утра она договорилась о приёме у доктора Больтона, и теперь оставалось только уговорить Ланса. Она слушала шаги по дорожке. Вот затихли… «Подошёл к могиле», – подумала Бренда. Она и сама сегодня стояла над ней, вспоминая беднягу Дукера и размышляя, как все переменилось. Какой-то демон вселился в её мужа, но, может быть, ещё не поздно его изгнать.
Она уже собиралась спуститься вниз и позвать его, когда открылась передняя дверь и сапоги простучали по прихожей в кухню. Встать приготовить ему что-нибудь? Он пропустил и завтрак, и ланч, и обед, если не поел где-нибудь по дороге. Боже, и где же он был весь день? Она не успела встать – открылась задняя дверь, заскрипели петли, створки захлопнулись… Что он делает?
Нашарив ногами потёртые шлёпанцы, Бренда влезла в старенький халат. На лестнице было темно, но она решила, что не стоит зажигать свет. Бог знает, что творится сейчас у него в голове. Лучше его не раздражать. Вот поедут завтра к доктору…
Она медленно спускалась по лестнице, скользя пальцами по перилам. «Вспоминай хорошее», – велела она себе. Да, сейчас трудное время. Но потом снова будет хорошо. Она твердила слова, как молитву. Надо уговорить его.
Она поставила ногу на последнюю ступеньку, когда снаружи прогремел выстрел. Бренда схватилась за перила.
Вышла на крыльцо и увидела: он лежал, раскинувшись, на могиле Дукера. Рядом валялось ружьё, кровь стекала на землю, и Бренда медленно опустилась на колени. Прижалась головой к перильцам крыльца и хотела молиться, но сумела только заплакать.

* * *
– Глянь-ка, Льюис… и Лили.
Лили вскинула голову к растрёпанной фигурке, свесившейся с ветки над их головами. Девочка спрыгнула и присела на корточки, разглядывая стариков. Шляпа сегодня не скрывала её взлохмаченных кудряшек, и Лили впервые увидела рожки у Малли надо лбом. Глаза у неё слегка округлились. Могла бы и раньше догадаться, что маленькая дикарка больше сродни тайне, чем жителям деревни. Льюис всегда говорил о ней как о давней знакомой, но показываться в деревне и танцевать вместе с ними Малли стала совсем недавно. Лили никогда особенно не задумывалась над рассказами Льюиса, просто считала, что он когда-то знавал мать или бабку нынешней Малли.
– Вернулась? – сказал Льюис.
– А как же! Вот это ночь была!
– А девочка?
– Я проводила её домой.
– Где вы с ней были, Малли? Дикарка пожала плечами:
– Хотела показать ей кое-что, пока ты не забил ей голову книжной чепухой.
– Чепухой? Ах ты, маленькая нахалка! А кто начал таскать мне книги?
– А что было делать, если ты без конца приставал с вопросами? – ухмыльнулась она в ответ.
Лили успокаивающе положила ладонь на руку Льюиса.
– Значит, Али в безопасности со своими? – спросила она. – Понимаешь, мы слышали выстрелы…
– Мы тут ни при чем, – заверила Малли.
– Вот и хорошо. А то мы очень тревожились. Али пропала, и те мужчины, что пришли с ней, так сердились…
Малли сказала:
– Ну, теперь мне надо идти.
Её внимание привлекло движение у камня. Томми встал, засунул флейту за ремень. Мальчик взглянул на них, и улыбка, похожая на усмешку Малли, скользнула по его лицу, прежде чем уступить место обычному пустому взгляду. Потом он зевнул и, снова став Томми Даф-фином, молча прошёл мимо них. Гаффа жался к его ногам. Они ушли по тропе к деревне.
– Сколько тебе лет? – спросила Лили. Льюис замер. Ему очень хотелось услышать ответ.
– Не знаю, – ответила Малли. – Давно сбилась со счета.
– Пятьдесят? – предположил Льюис. – Сто?
– О, гораздо больше, Льюис.
Трудно было понять, шутит она или говорит серьёзно. Наконец Лили спросила:
– Что ты за существо?
– Просто я. – Она поймала взгляд Лили. – Я секрет, вот и все. – Она снова рассмеялась и вскочила: – Только скажу вам, завтра вы увидите лунное волшебство, и это будет такое!.. Ваш Дудочник может дудеть всю ночь, но завтра Старый Рогач будет скакать через костёр из костей, и ему некогда будет плясать с вами. Вот увидите!
– Малли! – окликнул Льюис, но девочка уже растаяла в лесу.
– О чем она говорила, Льюис? – Лили взяла его за руку.
– Не знаю, – ответил он. – Никогда не умел понять её. Но почему-то мне кажется, что если пойму, то сильно об этом пожалею.
– Ну а ты о чем говоришь, Льюис? Он покачал головой:
– Помнишь, я говорил тебе о тайне: о том, какой дикой может она стать, если мы не станем заботиться о ней, как делали все эти годы?
– Помню. Но…
– Мне кажется, Малли может быть опасной.
Он, хрустя суставами, поднялся на ноги и помог встать Лили. Она хотела ещё что-то сказать, но Льюис прижал палец к её губам и покачал головой.
– Давай просто пройдёмся, – сказал он.

Костёр
Милый Пан и другие здешние боги, дайте мне стать внутренне прекрасным. А то, что у меня есть извне, пусть будет дружественно тому, что у меня внутри.
Платон. «Диалоги. Федр»
– Вот это место, о котором рассказывала музыка, – прошептал дядюшка Рэт. – Здесь, здесь мы его встретим: того, который играл на свирели.
Кеннет Грэм. «Ветер в ивах». Пер. И. Токмаковой
1
Во вторник Али проснулась рано. Ни короткая ночь, ни переживания последних дней не могли удержать её в постели. Она чувствовала себя живой и полной сил. Сегодня так много дел! Одеваясь, она не услышала в доме ни звука, но когда спустилась вниз, Тони уже варил кофе.
– Привет, малышка, – сказал он, когда Али уселась за кухонный столик. – Как жизнь?
– Нормально. Мама ещё спит.
– Значит, можем поговорить.
– Наверно… Вы что-нибудь знаете про Тома? Как он?
– Жду звонка от Марио.
– Но он ведь поправится?
– Конечно, надеюсь, что поправится, Али. Хочешь? – Валенти постучал пальцем по кофейнику.
– Очень даже.
Он поставил на стол молоко и сахар и вернулся к плите за кофейником. Али на две трети наполнила чашку молоком, а потом уж долила кофе. Глядя, как она сыплет сахар, Валенти рассмеялся:
– Подкрашиваешь молочный сироп капелькой кофе?
Она показала ему язык. Валенти наполнил и свою чашку, после чего они сидели в дружелюбном молчании, прихлёбывая горячую жидкость и наслаждаясь минутой покоя. Наконец Валенти заговорил:
– Расскажешь, что с тобой было ночью? Али нахмурилась:
– Не так легко объяснить… – Она подняла глаза, на секунду поймала его взгляд и тут же отвернулась. – Вы подумаете, я сумасшедшая.
– А ты попробуй…
Она коротко вздохнула и снова взглянула на Тони. Тот улыбался.
– Не спеши, – посоветовал он.
– Ну ладно. Олень… он, когда побежал, то не просто в лес за камнем. Куда-то в другое место. Может, даже сквозь камень, не знаю…

* * *
– И что ты будешь делать? – спросил Валенти, когда у Али кончились слова.
Вот чем он ей нравился! Не то что другие взрослые: он говорил с ней так, словно у неё в голове и впрямь водились собственные мысли, и охотно слушал.
– Не знаю, – отозвалась она. – Вроде бы надо сделать, как сказала Малли, – хотя бы вызвать к себе тайну. Надо с ним поговорить или ещё как-то узнать, чего он хочет. Если ему надо, я, наверно, так и сделаю. Освобожу его. Правда, суметь бы. Но что, если прав Льюис и его на самом деле опасно отпускать?
– Думаю, придётся решать, кому ты больше доверяешь, – заметил Валенти.
– Наверно… Льюис убеждает, потому что все, что он говорит, основано на нашем представлении о том, как устроен мир. Для него в мире всего одна волшебная тайна. А для Малли все вокруг – волшебство. Я хочу сказать… да господи, стоит посмотреть на неё. Но я не уверена, что до конца доверяю хоть кому-нибудь из них. У меня такое чувство, что оба ищут во всем этом что-то для себя. Льюис хочет упаковать все в маленькую аккуратную коробочку и чтоб самому решать, когда открывать её, когда нет.
– А Малли?
– Я не очень понимаю, чего ей надо. Она совсем другая. Иногда как девочка вроде меня, а иногда кажется, ей не меньше тысячи лет.
– Возможно, так оно и есть, – вставил Валенти, – если вспомнить, что она тебе рассказала.
Али остро глянула на него.
– Вы так не думаете, да?
– Пожалуй, нет, – со смехом признал он, но прозвучало это не так уж уверенно.
– А что бы вы сделали, Тони? Он поразмыслил минуту и сказал:
– По-моему, лучше мне помолчать. Мы с тобой подходим с разных сторон, понимаешь? Если бы Малли нужно было моё решение, она пришла бы ко мне. Думаю, тут тебе придётся решать самой. – «То самое, к чему так стремится твоя мама», – подумал он. – Но вот что я тебе скажу, Али. Что бы ты ни решила, я с тобой до конца.
– Хотя я ещё ребёнок? – Это вырвалось у неё против воли. Как ни радостно было говорить с ним на равных, Али не могла избавиться от ощущения, что есть вещи, до которых она ещё не доросла.
– Ребёнок, ребёнок… Иисусе, Али, прекрати это. Ты умнее многих взрослых, понимаешь? И не верь, если кто-то скажет, будто это не так. Да ты через такое прошла – большинство моих знакомых давным-давно сломались бы.
– Не такая уж я храбрая, – возразила Али, – и страшно на самом деле не было.
– Черта с два, не было!
– Ну, может, немножко…
– Так я спрашиваю, что ты собираешься делать?
Али вздохнула и стала наливать себе ещё чашку кофе, чтобы оттянуть решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43