Я неодобрительно покачал головой и заказал еще одну кружку пива, на этот раз «Фатта». К моему неудовольствию он оказался еще хуже «будвайзера». Впрочем, мне было уже все равно — я увлекся следующей телепередачей. Показывали баскетбол. Все в баре болели за единственную команду, в которой был белый, Джонни Ист. Джонни играл паршиво (впрочем, одноклубники Иста еще хуже) и его команда проигрывала с большим разрывом, но все равно клиенты «Фрэнзи» неистово поддерживали светлокожего парня.
Я покачал головой. Тяжелая планета. В чем-то хуже Статики. И что самое гадкое, многие местные верят, что Галактический Совет не в курсе о происходящих тут событиях… Да плевать Совету на их проблемы! Земному Сектору выгодно существование таких дыр, куда можно сваливать отбросы общества, включая и обычный мусор, и собственно людей.
Я выпил еще одну кружечку, посмотрел вместе со всеми начало какого-то нудного сериала про благородных чернокожих молодых людей, которые оказались разлучены злодейкой-судьбой. Мне особенно понравился образ толстой белой кухарки, об которую все походя вытирали ноги, но которая с завидным постоянством помогала влюбленным переписываться с помощью голубиной почты.
За окном вечерело, когда я покинул бар. Вслед мне грустно улыбнулась девушка с лицом, изъеденным оспой. Даже вышибала вел себя гораздо дружелюбнее, и попрощался со мной легким кивком.
Поселиться бы в доходном доме напротив, жить вместе с Гвен, рожать и воспитывать чумазых детишек. Иногда ходить к соседке напротив, если уж слишком надоест однообразие.
Мысль прибежала, махнула хвостиком на прощание и умчалась в далекие дали…
Ослепительный свет прожектора протянулся через все небо и громоподобный голос резко объявил:
— В белых кварталах объявлен комендантский час! Начало — ровно через полчаса! Полиции разрешено открывать огонь на поражение без предупреждения! Повторяю…
Я стоял, прислонившись к фонарному столбу и размышлял. В блокнотике, что дал мне Антон ясно было указано, что к его «другу» ехать лучше поздно вечером. Однако комендантский час несколько спутал мои планы. Можно, конечно, рискнуть, но…
Из бара потянулись завсегдатаи. Они еще продолжали бурно обсуждать перипетии сериала и ругать «проклятых черномазых», но уже явно спешили разбежаться по домам.
Зло фыркая, подлетел черный глянцевый мотоцикл. Темноволосый парень успел два раза посигналить, прежде чем из «Фрэнзи» выскочила Гвен, на ходу натягивающая синюю спортивную курточку. Меня они не видели — я отступил в тень дома.
Следующей вышла вторая официантка. Она, нервно оглядываясь, застучала каблучками по мостовой. Дверь за ней захлопнулась, и все огни погасли. Вышибала остался ночевать в баре.
Я еще раз взвесил все «за» и «против» и последовал за девчонкой.
Мы прошли четыре квартала, прежде чем девчонка нырнула в подъезд одного из домов. Несмотря на всю свою подозрительность, она, кажется, не заметила меня. Однако сейчас стоило поспешить — кто его знает в какой квартире живет официантка!
Опасность я почувствовал слишком поздно. Лишь только я переступил порог, мой затылок взорвался ужасной болью, а из глаз во все стороны полетели разноцветные фейерверки. Огромным усилием воли я заставил себя не только не потерять сознание, но даже не упасть. Вместо этого я развернулся и принял следующий удар легкой, но от этого не менее опасной, шоковой дубинки на предплечье. Не скажу, что это было очень приятно, но у меня появился шанс ответить, которым я и воспользовался. Рука сжалась на нежной кисти девушки, выкручивая ее. Дубинка шлепнулась на пол, официантка коротко вскрикнула.
Я прижал девчонку к стенке, зажал рот раненой рукой. Девчонка кусалась и брыкалась, но по крайней мере боли от ее зубок я не чувствовал, рука еще отходила от соприкосновения с шоковой дубинкой.
Я судорожно пытался вспомнить, как ее зовут. Ведь была табличка, была…
— Клер! — наконец, вспомнил я. — Не кричи! Слушай, я тебя сейчас отпущу, хорошо? Только не кричи, пожалуйста. Мне только надо где-нибудь переночевать, понимаешь? Этот чертов комендантский час застал меня врасплох! А я не хочу снйчас в тюрьму, а уж тем более не хочу валяться в луже собственной крови, понимаешь?
Клер перестала биться в моих импровизированных объятьях, глаза стали более осмысленными. Она осторожно кивнула.
Я отнял руку от ее лица.
Девушка глубоко вздохнула, потом яростно толкнула меня в грудь и прошипела:
— Дурак! Мог бы просто подойти ко мне в баре и спросить. Или это новый способ знакомиться с девушкой?
— Я с другого города, — сказал полушутливо я, отпуская Клер. — Не знаю ваших порядков, красавица…
— Из столицы? — презрительно спросила официантка. — Сразу видно… вы там в место того, чтобы на подарки девушкам честным трудом зарабатывать, перед черномазыми на коленях ползаете.
Я не уловил особой связи между девушками и ползаньем на коленях, но на всякий случай ответил:
— А разве здесь все иначе?
Клер вдруг потупилась:
— Да, впрочем, и здесь также. Ты прав, мой загадочный незнакомец.
— Меня зовут Гарри, — сказал я, вспомнив толстого полицейского.
— Имя как имя, — пожала плечами Клер. Потом вдруг схватила меня за руку и потащила по лестнице наверх. На втором этаже она долго стучалась в неряшливо покрашенную синюю дверь, пока та не открылась. В узком проеме показалось сморщенное лицо миниатюрной старушки.
— Тетя Агнесс! — весело крикнула Клер, но все-таки промелькнула в ее голосе какая-то напряженность. — Дайте ключ, пожалуйста. Я с работы…
Старушка повозилась за дверью и протянула девушке связку ключей. Посмотрела на меня, неодобрительно покачала головой:
— Клер, когда-то я обещала твоей матери, что прослежу за тобой. И что же я вижу изо дня в день? Ты приводишь все новых и новых мужчин к себе, девочка! Твоя мать, Клер, была настоящей богобоязненной католичкой, а ты…
— Тетя Агнесс, пожалуйста! — воскликнула девчонка, озверело ковыряясь в допотопном замке. Наконец, он поддался, и дверь распахнулась. Мы сразу же оказались в большой и явно единственной комнате. Слева белела еще одна дверь — на кухню. Клер включила свет, и я смог осмотреться.
Довольно уютно. Светлые гардины на окнах, широкий экран телевизора, небольшой диванчик и столик перед ним. Кровать. Два шкафа, заполненные книгами. Мягкий пушистый ковер под ногами. Я снял ботинки и всунул ноги в потертые безразмерные тапочки-кролики.
— Это сестра моей мамы, — сказала про старушку Клер, разуваясь. — Все бдит и заботится обо мне и моей моральной чистоте. Такая зануда, если честно, что просто ужас! Есть хочешь?
Это уже ко мне.
Я помотал головой, разглядывая старинный меч в красивых позолоченных ножнах, который висел на стене.
— Настоящий? — спросил я.
— Что? А… Нет, это моего бывшего приятеля. Бутафория. Пат в театре работал. Там и стащил. Потом этот придурок меня бросил, в Джорджтаун уехал, а меч вот оставил. Ты не стесняйся, проходи. Ящик включи, если хочешь… А я сейчас. Перекушу чуть, умоюсь, переоденусь… Хорошо? — И не дожидаясь моего ответа, Клер умчалась.
Я прошел в комнату, сел на краешек дивана. Телевизор включать не стал, вместо этого потянулся к шкафу и наугад вытянул одну из книг. Книги у Клер были старинные, бумажные. На оболжке той, что оказалась у меня в руках, я с удивлением прочиел: «Практическая психология. Уилфорд Бэннингс».
— Точно есть не хочешь? — донесся голос из кухни. — У меня есть сухарики и палка колбасы! Хорошей, честное слово!
— Нет, спасибо! — крикнул я. Поставил книжку обратно на полку, осмотрел другие корешки. Нет, встречались здесь и относительно новые электронные книги, но большинство из них датировались прошлым, а то и позапрошлым веком. Я прошелся вдоль полок, разглядывая названия. Здесь все было вперемешку: любовные романы и книги по истории, фантастика и детские сказки, детективы и классика. Я достал еще несколько книг, пролистал. Ощущение было необычным, будто прикоснулся к далекому-далекому прошлому. К мыслям авторов, что хранили эти книги.
Когда-то, в юности, мы пропадали с Мариной в библиотеках. Я даже запомнил запах тех книг — пряный запах, навевающий что-то мимолетное… приключения, путешествия, что-то загадочное и необъяснимое…
— Я раньше в библиотеке для белых работала, — сказала Клер.
Я обернулся. Девушка стояла в проходе в легком полупрозрачном пеньюаре. На лице играла застенчивая улыбка, даже раны, оставленные болезнью, были менее заметны. Наверное, Клер замазала их кремом.
— А что с ней случилось? — спросил я, пытаясь не обращать внимания на практически обнаженное тело девушки.
— Черномазые сожгли, — пожала плечами Клер. — Кое-что нам с подружками удалось спасти. Вот… уже три года читаю, пока что не все перечитала. А ведь раньше, Гарри, даже когда в библиотеке работала, к книгам редко-редко прикасалась. Представляешь? Не тянуло как-то… А как библиотеки не стало… Будто дань погибшим книгам отдаю! Читаю-читаю-читаю… Все подряд — философские труды, энциклопедии, биллетристику… Ой, о чем это я… Погоди…
Она торжественно проплыла через всю комнату и присела на кровать, томно выгнувшись. Под пеньюаром явно обозначились упругая девичья грудь с маленькими коричневыми пятныщками сосков.
— Клер, я… Я не потому к тебе пришел, — сказал я хрипло.
Она как-то сразу вся обмякла.
— Мне и впрямь негде ночевать…
Клер вдруг заплакала. Горько, по-женски, взахлеб.
Я осторожно присел рядом с ней, нежно погладил по вздрагивающему плечику.
— Я тебе не нравлюсь, так? — спросила бывшая библиотекарша. — Я — уродина? Вот, что ты хочешь сказать? Так что ли?
— Не в этом дело, Клер, — горячо проговорил я, — просто я… Ну, понимаешь, я не хотел тебя обидеть, просто…
Она вдруг прижалась ко мне и провела по бедру правой рукой, поднимаясь все выше и выше. Слез — как не бывало. Из этой девчонки могла бы выйти неплохая артистка.
— Клер, ты — проститутка? — спросил я, осознавая всю нелепость своего вопроса.
— Ну зачем же так грубо, милый? — горячо проговорила девушка, проводя язычком по моей шее. — Я — просто бедная девушка, которая зарабатывает себе на кусок хлеба как может… Не переживай, родной… с тебя всего лишь сотка за ночь… Ведь это так дешево, правда? А я позволю абсолютно все… Все, что захочешь, мой милый… Ведь ты мне очень нравишься… я могла бы с тобой и бесплатно, честное слово, но нужда заставляет…
Глаза сухие, на губах играет улыбка. Притворялась она или нет?
Я осторожно сбросил ее ласковые руки со своих плеч:
— Клер, я заплачу тебе за ночь двести евро. Честное слово. Посплю на диване, а ты здесь, хорошо? Только сексом мы заниматься не будем. Я не хочу. И не потому, что ты некрасивая. Просто — сейчас не время и не место.
— Ты — импотент? — спросила она, внимательно всматриваясь мне в глаза. — Или голубой?
Я вспомнил Андрэ и улыбнулся, сдерживаясь, чтобы не расхохотаться:
— Нет.
* * *
Клер переоделась в спортивный костюм и, весело дрыгая ногами, сидела рядом со мной на диване. Мы ели сухое печенье и запивали молоком. Печенье было ничего, а молоко ужасное — из порошковой смеси. По телевизору показывали уморительно смешное шоу (по крайней мере так считала Клер), и мы хохотали, рассматривая веселые ужимки дебильных клоунов и их ручных зверьков, отдаленно напоминающих смесь крокодила и кошки. Клер пыталась рассказать мне какой-то анекдот, связанный с этими необычными животными, а я припомнил случай из своей юности, когда мы с приятелем забрались в зооуголок факультета ксенологии и пытались стащить метровых крыс родом откуда-то с Альдебарана-4. Мы с Клер держались за руки и смеялись до слез, когда я дошел до того момента, когда одна из крыс ухватила моего друга за задницу.
Мы смеялись — беззаботно и весело.
Словно знали друг друга с самого детства.
— С тобой весело, Гарри, — вдруг сказала Клер, после очередного приступа смеха. — Черт… честно, даже не ожидала, что мне будет так весело. После смерти мамы все как будто пеленой какой-то накрылось… Понимаешь, все эти годы я живу будто впелене какой-то. Время уходит, но мне все равно. Словно робот какой-то — утром — в бар, вечером — домой, иногда трахаюсь с клиентами за деньги. И больше — ничего!
— Все будет хорошо, — пообещал я ей. В этот момент я действительно в это верил. Мир прекрасен. Пускай на данный момент он состоит всего лишь из этой комнаты и потерявшей веру в жизнь девушки.
— Ты замечательный, Гарри, — сказала тихо Клер, легонько коснувшись своей рукой моей ладони. — Прости… прости, что я подумала…
— Все в порядке, — заверил я девушку. — Хотя… ты не задумывалась, что однажды тебе попадется не клиент, а обычный вор или убийца?
Клер бесшабашно рассмеялась:
— Гарри, поучений мне и от тетушки вполне хватает. Давай не будем, хорошо? Воровать у меня почти нечего, ну кроме телевизора. Книги — кому они сейчас нужны? А убьют… да пускай. Ничего в этом мире нет, что меня держит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51