Елена Платоновна и он, Светлана и он – почему даже они, близкие люди, никогда до конца не понимали, что думает, чувствует и знает другой. Для Игоря Саввовича около тридцати лет жизни матери были белым пятном, он не знал истинных отношений между матерью и Валентиновым; не понимал и не знал, что делается в маленькой красивой голове Светланы, обычно гордо откинутой назад; а что знала о нем Светлана, если он, например, скрывал правду о Валентинове? Да что говорить, Светлана о муже не знала ничего, кроме того, что он покладист в семейной жизни, ходит исправно на службу, раза два в месяц по крупной играет в преферанс, не любит управляющего Николаева и сдержанно относится к ее родителям. Да и он знает едва ли сотую часть истинной жизни Светланы.
– Ты сказала: мы словно прощаемся навсегда или на много-много лет, – задумчиво повторил Игорь Саввович. – Я этого не чувствую, но понимаю, что мы стоим перед катастрофой. Дело пахнет ка-ра-си-ном… – Он досадливо поморщился. – Сегодня я иду к следователю пустой, как барабан, но уже предвижу: кина не будет! Кажется, нас ждет финал пушкинской сказки о золотой рыбке… Тьфу! Опять говорю красиво…
Он щекой почувствовал длинную улыбку Светланы, услышал шелест туго накрахмаленной простыни, потом вздох облегчения.
– Если опасность только в потере лишнего куска с маслом, то нет счастливее меня женщины! – дрожащим голосом проговорила Светлана. – Я выдержу и каторгу.
Вот еще одна тысячная новых сведений о жене! А на самом деле выдержит ли Светлана жизнь без холодильников, сервантов, ковров и автомобилей? Тоненькая, стройная, нежная, стерильная, как однажды сказал о ней Прончатов, могла ли Светлана жить по-другому? «Запросто!» – ответил на собственный вопрос Игорь Саввович, давно убедившийся в том, какой на диво приспособленный к жизни человек его жена. Выросшая в деревнях и поселках, Светлана научилась таким вещам, о существовании которых Игорь Саввович или не подозревал, или они ему казались книжными, вымышленными. Однажды на даче выключили водопровод – ни умыться, ни приготовить обед: он начал собираться в город, а Светлана сбегала к соседям, вернулась с длинной кривой палкой и, когда Игорь Саввович удивленно посмотрел на жену, деловито сказала: «Видишь, какая я догадливая: достала коромысло!» Минут через пятнадцать Светлана несла на коромысле два ведра воды; она как-то по-особенному двигала бедрами, держалась прямо, ноги переступали быстро-быстро, как у танцовщиц, которые будто бы плывут по сцене. Ведра были неподвижны, и вода не колыхалась…
– Начинает светать, – сказал Игорь Саввович. – Надо взять себя в руки… – Он лег на спину. – Расскажи, как был куплен гараж… Видишь ли, дело в том, что гаражи построены на месте детской площадки и так близко расположены к дому, что шум автомобилей ночью будит половину жильцов. Как мы купили этот гараж? Я отдал деньги – это все, что мне известно.
Светлана задумчиво курила.
– За эти дни я вспомнила почти все подробности… Вскоре после того, как мы купили машину, мне сказали, что меня ищет актриса Голубкина. Она почему-то не звонила по телефону, а дважды приходила в институт, но меня не заставала и в третий раз без приглашения пришла в наш дом. Тебя не было, вы с Валентиновым уехали в Каргасок, и она, видимо, это знала. Голубкина часа два занимала меня историями и анекдотами из актерской жизни… Надо отдать ей должное: рассказчица она прекрасная… Голубкина ушла, даже не упомянув о гараже. Я долго думала о странном визите и успокоилась на том, что актриса славилась странностями.
– Что было дальше?
Светлана как-то по-старушечьи вздохнула.
– Через три дня Голубкина пришла снова. Опять анекдоты, истории, хохот, буря восторгов по поводу моей внешности, миллион комплиментов в твой адрес. «Какой у вас красивый, особенный, неповторимый муж! Любите его, любите, Светлана Ивановна!» А потом, как бы мимоходом, Голубкина сказала, что можно купить поблизости хороший теплый гараж, почти готовый, только навесить двери… – Светлана снова остановилась, точно собиралась с силами. – Я, естественно, заинтересовалась гаражом, спросила, как можно купить его. Голубкина страшно обрадовалась и закричала, что мне почти ничего не надо делать, если ты, на чье имя оформлена машина, подпишешь уже готовое заявление. Она вынула из сумочки машинописный текст…
Светлана замолчала, прикуривая, наверное, десятую по счету сигарету. В спальне было так накурено, что туманом плавали разноцветные полосы дыма и было нечем дышать.
– Дальнейшее тебе известно. Вернувшись из командировки, ты подписал заявление, и Голубкина унесла его по назначению.
Хорошо, что Игорь Саввович лежал на спине, хорошо, что его лицо в таком положении оказалось затемненным. Ведь даже у собственной жены глупо спрашивать, что было написано в заявлении, которое ты подмахнул не глядя. Он весело проговорил:
– Знаешь, Светлана, у меня совершенно ускользнуло из памяти это заявление… Напомни, пожалуйста, содержание.
– Обычное заявление, – не сразу ответила Светлана, словно поначалу подумала, что Игорь Саввович шутит. – Детали вспомнить не могу, но суть знаю… Обычное заявление! Что-то вроде такого: «В связи с тем, что я приобрел автомобиль, возникает необходимость в гараже…» Ну и непременно: «Убедительно прошу не отказать в моей просьбе…» Подпись, число…
– Кому адресовалось заявление?
Светлана притихла, не двигалась, замерла. Она в отличие от Игоря Саввовича сидела, и в зеленом свете неона он видел растерянное, ошеломленное лицо.
– В райисполком, в горисполком? – мягко спросил он. – На чье имя?
– Не знаю! Не помню! – пролепетала Светлана. – Забыла или не знала…
Быстро светало. Тучам, видимо, не удалось сплотиться, и восток нежно отбеливался лучами невидимого пока солнца. Пробуждалась и пробующе цвикала птичья мелюзга.
– Оставим в покое заявление! – мирно сказал Игорь Саввович. – Что было дальше?
– Через неделю Голубкина ворвалась с восторженным криком, что мне разрешено купить гараж. Ликования было столько, что люстра звенела… Потом мы пошли смотреть гараж.
Наверно, у Светланы ноги тоже затекли, болела поясница, но лечь, как Игорь Саввович, она не могла догадаться, захваченная разговором о прошлых и новых несчастьях. И курила, ох как она курила!
– Дальше? Что было дальше, Светлана?
– Голубкина привела меня в Пионерский переулок, – совсем тихо ответила Светлана. – Я увидела два гаража, один почти готовый, только без дверей, второй – начатый. Других гаражей тогда не было, Голубкина сказала: «Двери готовы. Их только надо привезти, на это уйдет пятерка».
Светлана, казалось, сама удивлялась тому, что говорила.
– Я теперь догадываюсь, что должна была спросить Голубкину, почему продается совсем готовый гараж… Вместо этого я пошла вместе с Голубкиной в сберкассу и выдала ей аванс – пятьсот рублей. Затем я вернулась домой…
Игорь Саввович помнил, как ворвалась к нему в кабинет сияющая Светлана, подпрыгнув, села на стол и объявила, что за тысячу пятьсот рублей они на самом деле получают отличный отапливаемый гараж в каком-то переулке, так близко, что ближе и не может быть. «Сто шагов до угла, двести переулком, и вот он – великолепный гараж!» Игорь Саввович помнил и свои слова: «Покупай, Светка! Будем пожизненно должны моим и твоим предкам – какое теперь это имеет значение! Рассчитаемся…» Жена бросилась к нему на шею.
– Дальнейшее ты знаешь, – сказала Светлана. – Голубкина сама оформила все документы, и к тебе явился сын этой самой дворничихи. Ты отдал ему тысячу рублей, получил расписку, и гараж перешел в нашу собственность.
Светлана не выдержала наконец нелепой позы больничного сидения, легла на бок, лицом к Игорю Саввовичу.
Они молчали так долго, как это было можно в конце бессонной ночи; потом Светлана, приподняв голову с подушки, жалобно сказала:
– Неужели все так страшно, что ты говоришь, на грани катастрофы! Игорь, скажи прямо: чем может кончиться эта история?
Игорь Саввович медлил с ответом. Собственно говоря, он и сам толком не знал, что произойдет, если окончательно выплывет на поверхность история с покупкой гаража, построенного на месте детской площадки, из ворованных материалов. Он знал только одно и твердо: его тесть Иван Иванович Карцев в опасности, но сказать об этом Светлане…
– Я боюсь, что все выйдет наружу, – осторожно сказал он. – Селезнев слишком яркая фигура, чтобы остановиться на полпути… Да! Вляпались в историю! – мрачно пробасил Игорь Саввович и сам услышал, как по-детски обиженно это прозвучало. – Отпраздновали день рождения, повеселились!.. Ты еще не знаешь, что пятьсот рублей аванса Голубкина прикарманила…
– Ты со своей матерью разговаривала? – спросил Игорь Саввович после паузы. – Она знает все?
– Я после драки прячусь от мамы! – в подушку сказала Светлана. – Однако мне передали, что мама информирована.
– Кто тебе сказал?
– Папин шофер… Он добавил, что весь город знает и о драке и о гаражах… – Она приподняла голову. – Мне страшно, Игорь! Я боюсь думать о возвращении отца из командировки… А папин шофер сегодня сказал, что делом интересуется Левашев. Он после обеда вышел на работу.
Игорь Саввович невольно улыбнулся. Иначе и быть не могло, Левашев должен был вернуться: не зря же управляющий трестом Николаев делал вид, что ничего не знает о случившемся, полностью устранился. Выжидал, как будут развиваться события, но уже сделал первый шаг, пригласив на завтра Валентинова для беседы «не о производстве». Начнет Николаев непременно так: «Да, кстати, что там произошло с вашим подопечным Гольцовым? Болтают какую-то чепуху, а я ничего толком не знаю…»
– Жили-были дед со старухой у самого синего моря, – игриво произнес Игорь Саввович. – Влезли на детскую площадку, купили у сына дворничихи построенный из ворованных стройматериалов гараж да еще обсчитали его на пятьсот рублей.
Игорь Саввович кожей лица и голыми плечами почувствовал по-утреннему свежее дуновение из окна; утро наступало быстро, безжалостно уничтожая проклятый свет неоновой вывески, близился момент, когда над крышами четырехэтажных домов сверкнет первый солнечный луч. Измотанные бессонной ночью, тяжелыми и неожиданными открытиями, Игорь Саввович и Светлана, опустошенные, молчали; лица казались бескровными, глаза потухшими. Естественно, Игорь Саввович жалел Светлану, страдал двойным страданием – за себя и за жену, но четко ощущал, что никакие силы не могли помочь ему перебраться на кровать Светланы, обнять, приласкать, утешить. Это было жестоко, но он перестал видеть в женщине, лежащей на соседней кровати, привычную Светлану. С закрытыми глазами ее лицо казалось чужим, и, наверное, Светлана испытывала то же самое к Игорю Саввовичу, если затаилась в неподвижности и молчании.
«Да люблю ли я ее на самом деле? – спросил себя Игорь Саввович, – Вот курьез – никогда не думал об этом…»
* * *
Шофер дядя Вася за семь минут домчал Игоря Саввовича до районного отдела милиции, узнав, что имеет в своем распоряжении часа три, уехал по своим делам, а Игорь Саввович – неизвестно отчего моторный, веселый и деловитый – пташкой взлетел в райотдел, на этот раз не заметив ни заплеванного крыльца, ни обшарпанного коридора, ни одного стриженного под машинку человека. После бессонной ночи переполненный новыми фактами и мыслями, он неосознанно спешил встретиться со следователем.
Игорь Саввович деликатно постучал, не разобрав, позволили войти или отказали, распахнул двери и замер с занесенной над порогом ногой – следователь Селезнев спал за столом, положив голову на серо-коричневые папки с черными тесемками. Волосы были всклокочены, пиджак накинут на плечи; следователь, видимо, уснул недавно, так как в кабинете еще плавал сигаретный дым, а в пепельнице чадил окурок. Игорь Саввович посмотрел на часы – ровно десять!
Что делать? Хорошо, трогательно, беззащитно спал следователь Селезнев, верный и мужественный страж закона. Нежная шея, обросшая светлыми волосами, затылок с вихром, беспомощный изгиб спины – идиллия, если забыть о решетках на окнах и табурете, металлическими скобками прикрепленном к полу на тот случай, если подследственный попытается размозжить голову Селезнева тяжелым сиденьем.
Игорь Саввович попятился, бесшумно закрыл двери, непонятно улыбнувшись, с удивлением обнаружил, что стоит в переполненном людьми коридоре. Бог знает почему, но сегодня здесь собралось столько людей, что Игорь Саввович не мог понять, как это он пробился к селезневским дверям, никого не толкнув или не оттеснив. Врезался, значит, этаким могучим клином, вихрем раскидал людей на пути к следователю. А здесь, оказывается, негде яблоку упасть; ожидающие стоят плотно, один к одному – кто к окошечку с табличкой «Паспортный стол», кто в дежурную часть, остальные – к следователям, участковым, начальникам и заместителям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– Ты сказала: мы словно прощаемся навсегда или на много-много лет, – задумчиво повторил Игорь Саввович. – Я этого не чувствую, но понимаю, что мы стоим перед катастрофой. Дело пахнет ка-ра-си-ном… – Он досадливо поморщился. – Сегодня я иду к следователю пустой, как барабан, но уже предвижу: кина не будет! Кажется, нас ждет финал пушкинской сказки о золотой рыбке… Тьфу! Опять говорю красиво…
Он щекой почувствовал длинную улыбку Светланы, услышал шелест туго накрахмаленной простыни, потом вздох облегчения.
– Если опасность только в потере лишнего куска с маслом, то нет счастливее меня женщины! – дрожащим голосом проговорила Светлана. – Я выдержу и каторгу.
Вот еще одна тысячная новых сведений о жене! А на самом деле выдержит ли Светлана жизнь без холодильников, сервантов, ковров и автомобилей? Тоненькая, стройная, нежная, стерильная, как однажды сказал о ней Прончатов, могла ли Светлана жить по-другому? «Запросто!» – ответил на собственный вопрос Игорь Саввович, давно убедившийся в том, какой на диво приспособленный к жизни человек его жена. Выросшая в деревнях и поселках, Светлана научилась таким вещам, о существовании которых Игорь Саввович или не подозревал, или они ему казались книжными, вымышленными. Однажды на даче выключили водопровод – ни умыться, ни приготовить обед: он начал собираться в город, а Светлана сбегала к соседям, вернулась с длинной кривой палкой и, когда Игорь Саввович удивленно посмотрел на жену, деловито сказала: «Видишь, какая я догадливая: достала коромысло!» Минут через пятнадцать Светлана несла на коромысле два ведра воды; она как-то по-особенному двигала бедрами, держалась прямо, ноги переступали быстро-быстро, как у танцовщиц, которые будто бы плывут по сцене. Ведра были неподвижны, и вода не колыхалась…
– Начинает светать, – сказал Игорь Саввович. – Надо взять себя в руки… – Он лег на спину. – Расскажи, как был куплен гараж… Видишь ли, дело в том, что гаражи построены на месте детской площадки и так близко расположены к дому, что шум автомобилей ночью будит половину жильцов. Как мы купили этот гараж? Я отдал деньги – это все, что мне известно.
Светлана задумчиво курила.
– За эти дни я вспомнила почти все подробности… Вскоре после того, как мы купили машину, мне сказали, что меня ищет актриса Голубкина. Она почему-то не звонила по телефону, а дважды приходила в институт, но меня не заставала и в третий раз без приглашения пришла в наш дом. Тебя не было, вы с Валентиновым уехали в Каргасок, и она, видимо, это знала. Голубкина часа два занимала меня историями и анекдотами из актерской жизни… Надо отдать ей должное: рассказчица она прекрасная… Голубкина ушла, даже не упомянув о гараже. Я долго думала о странном визите и успокоилась на том, что актриса славилась странностями.
– Что было дальше?
Светлана как-то по-старушечьи вздохнула.
– Через три дня Голубкина пришла снова. Опять анекдоты, истории, хохот, буря восторгов по поводу моей внешности, миллион комплиментов в твой адрес. «Какой у вас красивый, особенный, неповторимый муж! Любите его, любите, Светлана Ивановна!» А потом, как бы мимоходом, Голубкина сказала, что можно купить поблизости хороший теплый гараж, почти готовый, только навесить двери… – Светлана снова остановилась, точно собиралась с силами. – Я, естественно, заинтересовалась гаражом, спросила, как можно купить его. Голубкина страшно обрадовалась и закричала, что мне почти ничего не надо делать, если ты, на чье имя оформлена машина, подпишешь уже готовое заявление. Она вынула из сумочки машинописный текст…
Светлана замолчала, прикуривая, наверное, десятую по счету сигарету. В спальне было так накурено, что туманом плавали разноцветные полосы дыма и было нечем дышать.
– Дальнейшее тебе известно. Вернувшись из командировки, ты подписал заявление, и Голубкина унесла его по назначению.
Хорошо, что Игорь Саввович лежал на спине, хорошо, что его лицо в таком положении оказалось затемненным. Ведь даже у собственной жены глупо спрашивать, что было написано в заявлении, которое ты подмахнул не глядя. Он весело проговорил:
– Знаешь, Светлана, у меня совершенно ускользнуло из памяти это заявление… Напомни, пожалуйста, содержание.
– Обычное заявление, – не сразу ответила Светлана, словно поначалу подумала, что Игорь Саввович шутит. – Детали вспомнить не могу, но суть знаю… Обычное заявление! Что-то вроде такого: «В связи с тем, что я приобрел автомобиль, возникает необходимость в гараже…» Ну и непременно: «Убедительно прошу не отказать в моей просьбе…» Подпись, число…
– Кому адресовалось заявление?
Светлана притихла, не двигалась, замерла. Она в отличие от Игоря Саввовича сидела, и в зеленом свете неона он видел растерянное, ошеломленное лицо.
– В райисполком, в горисполком? – мягко спросил он. – На чье имя?
– Не знаю! Не помню! – пролепетала Светлана. – Забыла или не знала…
Быстро светало. Тучам, видимо, не удалось сплотиться, и восток нежно отбеливался лучами невидимого пока солнца. Пробуждалась и пробующе цвикала птичья мелюзга.
– Оставим в покое заявление! – мирно сказал Игорь Саввович. – Что было дальше?
– Через неделю Голубкина ворвалась с восторженным криком, что мне разрешено купить гараж. Ликования было столько, что люстра звенела… Потом мы пошли смотреть гараж.
Наверно, у Светланы ноги тоже затекли, болела поясница, но лечь, как Игорь Саввович, она не могла догадаться, захваченная разговором о прошлых и новых несчастьях. И курила, ох как она курила!
– Дальше? Что было дальше, Светлана?
– Голубкина привела меня в Пионерский переулок, – совсем тихо ответила Светлана. – Я увидела два гаража, один почти готовый, только без дверей, второй – начатый. Других гаражей тогда не было, Голубкина сказала: «Двери готовы. Их только надо привезти, на это уйдет пятерка».
Светлана, казалось, сама удивлялась тому, что говорила.
– Я теперь догадываюсь, что должна была спросить Голубкину, почему продается совсем готовый гараж… Вместо этого я пошла вместе с Голубкиной в сберкассу и выдала ей аванс – пятьсот рублей. Затем я вернулась домой…
Игорь Саввович помнил, как ворвалась к нему в кабинет сияющая Светлана, подпрыгнув, села на стол и объявила, что за тысячу пятьсот рублей они на самом деле получают отличный отапливаемый гараж в каком-то переулке, так близко, что ближе и не может быть. «Сто шагов до угла, двести переулком, и вот он – великолепный гараж!» Игорь Саввович помнил и свои слова: «Покупай, Светка! Будем пожизненно должны моим и твоим предкам – какое теперь это имеет значение! Рассчитаемся…» Жена бросилась к нему на шею.
– Дальнейшее ты знаешь, – сказала Светлана. – Голубкина сама оформила все документы, и к тебе явился сын этой самой дворничихи. Ты отдал ему тысячу рублей, получил расписку, и гараж перешел в нашу собственность.
Светлана не выдержала наконец нелепой позы больничного сидения, легла на бок, лицом к Игорю Саввовичу.
Они молчали так долго, как это было можно в конце бессонной ночи; потом Светлана, приподняв голову с подушки, жалобно сказала:
– Неужели все так страшно, что ты говоришь, на грани катастрофы! Игорь, скажи прямо: чем может кончиться эта история?
Игорь Саввович медлил с ответом. Собственно говоря, он и сам толком не знал, что произойдет, если окончательно выплывет на поверхность история с покупкой гаража, построенного на месте детской площадки, из ворованных материалов. Он знал только одно и твердо: его тесть Иван Иванович Карцев в опасности, но сказать об этом Светлане…
– Я боюсь, что все выйдет наружу, – осторожно сказал он. – Селезнев слишком яркая фигура, чтобы остановиться на полпути… Да! Вляпались в историю! – мрачно пробасил Игорь Саввович и сам услышал, как по-детски обиженно это прозвучало. – Отпраздновали день рождения, повеселились!.. Ты еще не знаешь, что пятьсот рублей аванса Голубкина прикарманила…
– Ты со своей матерью разговаривала? – спросил Игорь Саввович после паузы. – Она знает все?
– Я после драки прячусь от мамы! – в подушку сказала Светлана. – Однако мне передали, что мама информирована.
– Кто тебе сказал?
– Папин шофер… Он добавил, что весь город знает и о драке и о гаражах… – Она приподняла голову. – Мне страшно, Игорь! Я боюсь думать о возвращении отца из командировки… А папин шофер сегодня сказал, что делом интересуется Левашев. Он после обеда вышел на работу.
Игорь Саввович невольно улыбнулся. Иначе и быть не могло, Левашев должен был вернуться: не зря же управляющий трестом Николаев делал вид, что ничего не знает о случившемся, полностью устранился. Выжидал, как будут развиваться события, но уже сделал первый шаг, пригласив на завтра Валентинова для беседы «не о производстве». Начнет Николаев непременно так: «Да, кстати, что там произошло с вашим подопечным Гольцовым? Болтают какую-то чепуху, а я ничего толком не знаю…»
– Жили-были дед со старухой у самого синего моря, – игриво произнес Игорь Саввович. – Влезли на детскую площадку, купили у сына дворничихи построенный из ворованных стройматериалов гараж да еще обсчитали его на пятьсот рублей.
Игорь Саввович кожей лица и голыми плечами почувствовал по-утреннему свежее дуновение из окна; утро наступало быстро, безжалостно уничтожая проклятый свет неоновой вывески, близился момент, когда над крышами четырехэтажных домов сверкнет первый солнечный луч. Измотанные бессонной ночью, тяжелыми и неожиданными открытиями, Игорь Саввович и Светлана, опустошенные, молчали; лица казались бескровными, глаза потухшими. Естественно, Игорь Саввович жалел Светлану, страдал двойным страданием – за себя и за жену, но четко ощущал, что никакие силы не могли помочь ему перебраться на кровать Светланы, обнять, приласкать, утешить. Это было жестоко, но он перестал видеть в женщине, лежащей на соседней кровати, привычную Светлану. С закрытыми глазами ее лицо казалось чужим, и, наверное, Светлана испытывала то же самое к Игорю Саввовичу, если затаилась в неподвижности и молчании.
«Да люблю ли я ее на самом деле? – спросил себя Игорь Саввович, – Вот курьез – никогда не думал об этом…»
* * *
Шофер дядя Вася за семь минут домчал Игоря Саввовича до районного отдела милиции, узнав, что имеет в своем распоряжении часа три, уехал по своим делам, а Игорь Саввович – неизвестно отчего моторный, веселый и деловитый – пташкой взлетел в райотдел, на этот раз не заметив ни заплеванного крыльца, ни обшарпанного коридора, ни одного стриженного под машинку человека. После бессонной ночи переполненный новыми фактами и мыслями, он неосознанно спешил встретиться со следователем.
Игорь Саввович деликатно постучал, не разобрав, позволили войти или отказали, распахнул двери и замер с занесенной над порогом ногой – следователь Селезнев спал за столом, положив голову на серо-коричневые папки с черными тесемками. Волосы были всклокочены, пиджак накинут на плечи; следователь, видимо, уснул недавно, так как в кабинете еще плавал сигаретный дым, а в пепельнице чадил окурок. Игорь Саввович посмотрел на часы – ровно десять!
Что делать? Хорошо, трогательно, беззащитно спал следователь Селезнев, верный и мужественный страж закона. Нежная шея, обросшая светлыми волосами, затылок с вихром, беспомощный изгиб спины – идиллия, если забыть о решетках на окнах и табурете, металлическими скобками прикрепленном к полу на тот случай, если подследственный попытается размозжить голову Селезнева тяжелым сиденьем.
Игорь Саввович попятился, бесшумно закрыл двери, непонятно улыбнувшись, с удивлением обнаружил, что стоит в переполненном людьми коридоре. Бог знает почему, но сегодня здесь собралось столько людей, что Игорь Саввович не мог понять, как это он пробился к селезневским дверям, никого не толкнув или не оттеснив. Врезался, значит, этаким могучим клином, вихрем раскидал людей на пути к следователю. А здесь, оказывается, негде яблоку упасть; ожидающие стоят плотно, один к одному – кто к окошечку с табличкой «Паспортный стол», кто в дежурную часть, остальные – к следователям, участковым, начальникам и заместителям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62