Меня удивило самообладание моей спутницы. Несмотря на угрожающие обстоятельства, Палатина старалась сохранять спокойствие и рассудительность. Пока я изнывал от паники, она пыталась разобраться в ситуации. Мне стало стыдно за свое душевное смятение.
– Значит, если нас похитили люди Этлы, мы можем не волноваться за наши жизни? – спросила она.
– Я думаю, Этла здесь ни при чем. Она не стала бы похищать нас с улиц Танета – а тем более связывать и бросать в трюмное помещение. Я уже собирался отправиться в Цитадель. У меня даже вещи были собраны.
– Если наше похищение связано с тобой, то мы можем успокоиться. Нам не сделают ничего плохого. Твой отец дружит с самим королем Океании. Форит не посмеет рисковать благополучием торгового дома из-за мести человеку, который разозлил его своей дерзостью. Тем более что сделал это не ты, а Кортьерес.
Мне в голову пришла пугающая мысль, и поверхностное спокойствие, навеянное Палатиной, мгновенно исчезло.
– Я должен был уплыть сегодня утром… на целый год. Если Форит знал об этом, он ничем не рисковал, устраивая наше похищение. Отец будет думать, что я нахожусь на Архипелаге. Когда он начнет беспокоиться о моем затянувшемся отсутствии, все улики будут утеряны. Форит останется безнаказанным, и никакое расследование не докажет его связь с совершенным преступлением.
– Цену имеют только живые заложники. Не бойся, Катан. Нас не выбросят за борт.
Меня вновь изумила ее невозмутимость.
– Ты уверена в этом?
– Я всегда уверена, – ответила она. – По крайней мере большую часть времени.
Мне захотелось рассмеяться. Фраза «я всегда уверена» прекрасно описывала характер Палатины. Проживая в чужой стране, без средств к существованию, она никогда не теряла самоуверенности. Возможно, это была черта характера или результат особого обучения. Но тогда чему ее учили? Такой вид тренинга проходили только правители народов и наемные убийцы. Я не представлял ее убийцей. Значит, она принадлежала к королевской семье? А какой страны? Сфера фанатично истребляла женщин, правивших народами.
– Что тебе известно о внутренних разногласиях в Сфере? – спросила она через минуту.
Я рассказал ей о выборах нового Премьера и о связи Этлы с Лечеззаром. Это отвлекло меня от мрачных мыслей. Если бы не расспросы Палатины, я лежал бы в темноте и тревожился о будущем. Когда запас моих знаний о Сфере подошел к концу, мы услышали резкий щелчок, за которым последовал скрип металлической двери. Через миг послышалась целая серия звуков, абсолютно отличавшихся от потрескивания корпуса. Я ощутил дуновение свежего воздуха. Кто-то вошел в камеру. Однако мы по-прежнему находились в полной темноте. Почему они не включали светильники? Интуиция подсказала мне, что человек склонился надо мной. Я напрягся, ожидая удара кинжалом.
Кинжал действительно присутствовал, но все обошлось без крови. По запаху духов я понял, что рядом со мной стояла женщина. Она разрезала веревки на моих запястьях и отошла к Палатине – наверное, для того, чтобы освободить ее от пут. Осторожно опустив на пол затекшие руки, я поморщился от сильного покалывания в кончиках пальцев. Аромат духов показался мне странно знакомым. Подтверждая мою догадку, Равенна снова пригнулась ко мне и прошептала на ухо:
– Неужели ты даже не поблагодаришь меня, Катан?
– Благодарить тебя? – сердито вскричал я. – За то, что мне разбили голову? За то, что нас заперли в темной камере? Не многого ли ты хочешь?
– И это я слышу в ответ на свою любезность! Никакой признательности! Мне придется завязать вам глаза. Вы долго находились в темноте. Пусть ваши зрачки привыкнут к яркому свету. Приподними-ка голову, герой.
Она завязала мне глаза каким-то шарфом и отошла к Палатине. Я облегченно вздохнул, радуясь тому, что мои страхи оказались беспочвенными. И все же мне было непонятно, почему они обошлись с нами подобным образом. Я попытался встать, однако резкое движение вызвало волну головокружения и боли. Не удержавшись на ногах, я шлепнулся на ягодицы.
– А ты не так крепок, как твоя сестра, – шутливо заметила Равенна.
– Вы ошибаетесь, – сказала Палатина. – Я не сестра Катана.
– Между вами большое сходство.
– Откуда вы знаете об этом? – спросила Палатина. – Вы не можете видеть в темноте.
– Ну, во-первых, я встречала вас в Танете, – насмешливо ответила Равенна. – А во-вторых, подумайте сами – как бы я развязала вас, если бы не видела веревок?
Я снова попытался встать. На этот раз Равенна подхватила меня под руку. Я хотел отказаться от ее поддержки, но, споткнувшись, проглотил свою гордость и покорно оперся о ее плечо. Если бы у меня не кружилась голова, это был бы приятный момент. Очевидно, череп Палатины обладал большей прочностью – она шла без посторонней помощи.
– Девушка, возьмите меня за руку, – посоветовала ей Равенна. – Иначе вы наткнетесь на стену.
– Меня зовут Палатина.
– Палатина? Какое необычное имя! – Равенна медленно вела нас за собой. – Кажется, я уже слышала его. Откуда вы родом?
– Не помню! – с оттенком досады сказала Палатина.
– Мне сегодня везет на невежд.
Я начинал сердиться. Да, имя Палатины было редким. Но имена Равенна и Катан тоже считались необычными.
Дверь оказалась настолько узкой, что нам пришлось протискиваться через нее боком. Когда мы вошли в другую комнату, Равенна подвела нас к кушетке и усадила на нее. Затем она щелкнула выключателем. Мои глаза под повязкой на миг ослепли от яркой вспышки света.
Примерно через полчаса нам разрешили снять повязки. За это время целитель обработал рану на моем затылке и велел мне выпить скверно пахнущее лекарство. Вкус у него также был гадким. Кто-то аккуратно смыл кровь с моих волос. Когда я снял повязку, целитель посветил мне фонариком в глаза и удовлетворенно кивнул.
– Вы в полном порядке. Хотя шишка будет болеть еще несколько дней.
Затем нас провели в роскошную каюту. Ее габариты позволили мне предположить, что эта манта превосходила по размерам «Пэклу». В каюте пахло благовониями. Несколько изоламп создавали приятное освещение. Пол был покрыт узорчатыми циновками, а изысканная мебель отличалась функциональностью и удобством. Вокруг стола стояло несколько кресел. На стенах висели картины и книжные полки с лакированными дверцами.
Нас встретил пожилой мужчина.
– Добро пожаловать, Катан и Палатина. Я, Юкмадорий, ректор Цитадели Тени, приветствую вас на борту «Призрачной звезды».
Услышав его напевную речь и снисходительный голос, я тут же узнал в нем человека, который сопровождал Равенну и Этлу во время захвата «Пэклы». Его коричневая борода с частыми седыми прядками была заостренной и длинной, как у хэйлеттитов. Заметив мой изумленный взгляд, Юкмадорий рассмеялся.
– Я действительно хэйлеттит, но не являюсь подданным империи. Последние семнадцать лет моим домом был Архипелаг.
– Разве культ Тени не запрещенный? – спросила Палатина. На ее лице застыло странное выражение – смесь смущения и недоверия.
– Верно, запрещенный. А что вас так взволновало? Вы уже встречались с Тенью?
Моя спутница покачала головой и разочарованно вздохнула.
– Простите, но я не могу ответить на ваш вопрос. Из-за потери памяти мне ничего не известно о моей прошлой жизни.
Внезапно до меня дошел смысл слов, которые сказал Юкмадорий. Он был последователем Тени! Я вспомнил, что мать говорила перед моим отбытием из Лепидора.
– Вы не из Сферы! Вы еретики!
– Как ты догадался? – с притворным восхищением спросила Равенна. – И главное, так быстро! Даже дня не прошло.
– А как же Этла?
– Этла – наш человек в высших эшелонах Сферы. Еретик во вражеском Синедрионе. В данный момент мы направляемся на Архипелаг. Онажсвбзвращается в Священный город, где будет добывать для нас важные сведения.
Еретики в Священном городе? В такое верилось с трудом, хотя Сфера, будучи большой организацией, вполне могла иметь предателей в своих рядах. Но если мой отец знал о Цитадели Тени… Неужели он тоже был еретиком? Почему же он не сказал мне об этом?
– Мой отец еретик? – спросил я.
– Да, – ответил Юкмадорий. – Когда ему исполнилось семнадцать лет, он провел один год в Цитадели. Так мы сохраняем наше знание. Многие знатные люди посылают к нам своих детей, потому что сами прошли подобное обучение.
– Милый дядя, – прервала его Равенна. – Прежде чем рассказывать им о предстоящей учебе, нам следует прояснить один вопрос. Катан до сих пор не понимает, почему его держали связанным в одном из помещений трюма. Он считает, что мы его похитили.
Она была прямолинейной девушкой. Красивая, но с острым язычком. Я поначалу благоговел перед ней, однако мое восхищение быстро превращалось в неприязнь – в основном из-за ее насмешек.
– Прошу прощения за причиненные неудобства, – небрежно отмахнувшись, сказал Юкмадорий. – Это было сделано для вашей безопасности. Мы не имеем отношения к похищению. И вам повезло, что наши люди следили за вами. Когда вас оглушили и затащили в ближайший дом, группа моих людей напала на похитителей. Кто знает, какая участь была бы уготовлена вам, если бы не наше вмешательство. Когда мы вас отбили, за нами началась погоня. Мы едва успели покинуть гавань. Нас преследовало несколько кораблей, и я на всякий случай велел спрятать вас в одном из тайников на манте. Мы боялись, что судно возьмут на абордаж. Кроме того, у нас могли возникнуть проблемы с таможенным досмотром при выходе из бухты, поскольку вы не прошли положенной регистрации. Одним словом, Катан, если вы обвинили Равенну в своем похищении, вам придется извиниться перед ней.
– Равенна, прости меня за мои слова, – сказал я, морщась от ее триумфального взгляда.
В это мгновение мне хотелось нанести ей новую обиду.
– Его вполне можно понять, – поддержала меня Палатина. – Я тоже нуждаюсь в объяснениях. Не могли бы вы уточнить ваши планы? Лично я не хочу проводить год в какой-то Цитадели. Во-первых, мое исчезновение встревожит и опечалит Гамилькара. Во-вторых, я не имею ни малейшего понятия о том, чему вы обучаете людей. Катану, кстати, тоже об этом ничего не известно.
Прежде чем Юкмадорий успел ответить, Равенна с усмешкой спросила:
– Откуда нам знать, что ты не шпионка Сферы?
Пожилой мужчина бросил на нее раздраженный взгляд, но ничего не сказал. Он выжидательно посмотрел на Палатину. Та лишь развела руками.
– Если вам хочется в это верить, пожалуйста – считайте меня шпионкой. Я ничего не помню о своей прошлой жизни и не могу опровергнуть ваше предположение. Мне тоже не нравится моя амнезия. В ней нет ничего забавного.
В ее голосе появились настойчивые нотки.
– Вряд ли я работала на Сферу. Вы можете довериться мне.
Юкмадорий нахмурил брови и проворчал:
– Я не думаю, что вы шпионка, но осторожность нам не помешает. Ваш друг Катан уже свыкся с браслетом, так что и у вас проблем не будет.
Я действительно почти не замечал этот серый браслет на запястье. Интересно, когда они снимут его с моей руки?
Вряд ли Равенна и Юкмадорий подозревали нас в пособничестве Сфере. Через несколько минут они провели нас по проходу и двум трапам в рубку наблюдения. Здесь у одной из стен располагалась трехмерная модель «Призрачной звезды». Я понял, что мы находились на борту той самой манты, которая атаковала «Пэклу» у мыса Ласатия. Она относилась к классу крейсеров. По нормам Океанского кодекса в эту категорию попадали корабли, чья длина превышала сто пятьдесят ярдов. Сверхъестественная чернота брони исчезла. Корпус судна имел обычный темно-синий цвет. Я обратил внимание на удвоенное количество орудийных портов и дополнительный кормовой комплект воздушных преобразователей.
Судя по обводам корпуса, «Призрачная звезда» была фетийским кораблем. Размеры воздушного клапана подсказали мне примерный возраст судна – его построили около полувека назад. Манты имели большой срок эксплуатации – их корпуса сохраняли прочность веками, если только не подрывались торпедами и минами во время боевых столкновений. Внутреннее оборудование модифицировалось по мере внедрения новейших технологий.
Я заметил, что команда корабля состояла в основном из апелагов. Их можно было узнать по коже оливкового цвета и узким лицам с выступавшими скулами. Матросы почтительно приветствовали Юкмадория и Равенну, когда те проходили мимо них. Я впервые видел жителей Архипелага, и мне почему-то казалось, что мы с Палатиной тоже принадлежали к этому народу.
Манта шла на небольшой глубине – в какой-то миле от поверхности. В мрачной зеленоватой мгле за толстыми стеклами иллюминаторов виднелись стайки рыб, привлеченные светом ходовых огней. На экране настенной изопластины угадывался черный монолит континентального шельфа, который быстро удалялся от нас по левому борту. Я никак не мог сориентироваться, в какую сторону плыл корабль.
– Мы служим Тени, – произнес Юкмадорий. – Сфера ассоциирует нас со злом, некромантией и ожившими мертвецами, но мы используем силу, которая исходит из темноты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65