– Куда, назад? – с каким-то мистическим ужасом, прошептала она. – Я не понимаю!
– В июнь месяц.
– Правда? – протянула она. – А это хорошо или плохо?
– Пока не знаю. Помнишь, тогда в бане, со мной разговаривал человек?
– Тот? Помню, твой родственник.
– Нет, это был я. Ты мне не поверила, и напрасно. И теперь все объясняется. Сейчас мы с тобой оказались в июне двенадцатого года. И теперь знаем, что с нами произошло в ноябре.
– Зачем вспоминать, я почти дала слово Пете Кологривову, – перебила меня княжна.
– Да, конечно. Только я сейчас говорю совсем о другом. Мы с тобой знаем, что нам пришлось бежать из вашего дома, и за нами гнался твой брат.
– Знаем, – согласилась она.
– Вот я и отправлюсь нам помочь. Приготовлю все нужное в лесной избушке…
– Значит, ты все это специально подстроил! – непонятно почему, возмутилась Маша. – Вот не думала!
– Что я мог подстроить? Я у вас в имении увидел тебя первый раз в жизни. Это ты меня, оказывается, уже знала… Все так запутано… Пожалуйста, не перебивай, а то мы так ни до чего не договоримся. Я и сам пытаюсь понять.
– Что ты понимаешь?
– Получилось, что я помог нам спастись, – продолжил я. – Специально туда приехал в лес и все подготовил. Это понятно…
– Значит, это я во всем виновата? – неожиданно, спросила княжна.
– Никто ни в чем не виноват. Нам сейчас нужно думать, что делать дальше. Твои родители мне говорили, что мы с ними были знакомы, и я лечил твою мать…
– Ну, да, прошлым летом, когда мы жили в Усладах. Мама заболела, и ты ее вылечил.
– А теперь получается, что сейчас и есть то самое лето, только оно еще не прошлое, а нынешнее. И я познакомлюсь с вашей семьей.
– Но мы же и так, – начала она, подумала и согласилась, – хорошо, хорошо, если хочешь, знакомься.
– Ты не знаешь, как мы познакомились с твоей семьей, и где я тогда жил?
– Нет, мы тогда с тобой не встречались. Когда мама заболела, я гостила у Юсуповых.
– Ты постарайся вспомнить, может быть, у вас какой-нибудь разговор на эту тему был? Не из этого же села я к вам попал.
Маша задумалась, но так ничего и не вспомнила. Однако вполне по делу спросила:
– А как же я с тобой в Услады поеду, если гощу у Юсуповых?
– Значит, не поедешь. Интересно…
Что интересно, я договорить не успел, к нам подошла Ульяна. Увидев, что мы вдвоем, приветливо поздоровалась с княжной. Маша ответила, и я заметил, постаралась рассмотреть в темноте, правда ли хозяйка старуха. Убедившись, сразу успокоилась.
– А ты чего это, Алексей Григорьевич, не зовешь гостью в избу? Сейчас я на стол накрою, будем ужинать.
– Вы идите, я следом, – попросил я, и когда женщины вошли в дом, спешно оделся.
Когда я привел себя в порядок и вошел в избу, Ульяна уже начала накрывать на стол, а княжна Марья с непроницаемым, суровым лицом рассматривала рубище, в которое была одета. Мне кажется, только воспитание помешало ей учинить по этому поводу скандал. Пока знахарка возилась с ужином, Маша не произнесла ни слова.
Наконец, хозяйка пригласила нас к столу. Еда была простая, деревенская: хлеб, кисель, яйца и молочные продукты. Появилась на свет и заветная бутылочка. Ульяна разлила зелье по кружкам. Водка у нее оказалась вкусной и ароматной, настоянной на травах. Я с удовольствием выпил полную чарку, а Маша лишь слегка пригубила.
– Люблю я грешница, водочку, – призналась старуха, и сразу налила по второй. – Очень она для внутренностей полезная.
После третьей кружки, бабку заметно развезло. Маша хоть и пила совсем помалу, тоже опьянела. И меня повело, видимо, сказались все недавние стрессы. Все как-то, расслабились и подобрели. Однако разговор у нас так и не клеился, слишком разные люди собрались за столом. Ульяна, решила развеселить гостью, и завела разговор о наших с ней прежних отношениях.
– А знаешь, милая, – сказала она, – мы с Алешей старые знакомцы. Он меня еще сопливой девчонкой знал.
– Вас, бабушка? – удивилась Маша.
– Меня, милая, меня. Уж не припомню, сколько мне тогда годов было, только совсем мало. Алеша, сколько мне было?
Княжна посмотрела на старуху, потом на меня, и решила, что та сумасшедшая.
– Лет тринадцать, четырнадцать, – ответил я.
– Тогда сколько тебе сейчас? – спросила Маша.
– Тридцать один, – весело ответил я.
– А вам, бабушка?
Старуха задумалась и смущено ответила:
– Я точно милая своих годов тебе не скажу, со счетом я не очень лажу. Вот, спроси меня, какая трава, от какой хворобы помогает, тут я никогда не ошибусь.
Маша засмеялась и махнула рукой.
– Все-то вы шутите, а я за чистую монету принимаю.
– Чего это я шутю? Ну, не знаю я как свои годы считать. Когда я малая была, грамоте девок не учили. Тогда не всякая боярыня писание понимала, а нам по крестьянству ни счет, ни письмо были и вовсе не нужны. И, скажу тебе, горлица, жили получше, чем теперешние и люди добрее были! Вот тот же Алеша, я ему никто, а он меня от охальника барина спас, с хорошими людьми свел. Вот так-то, а ты говоришь!
Может быть, будь Маша трезва, не стала бы спорить с сумасшедшей бабкой, но тут не стерпела и пошла в наступление за правду.
– Да как же он вас спасти мог, когда ему только тридцать, а вам не знаю сколько!
– Вот так и спас. Ты не смотри, что я теперь старая, я тоже девчонкой была, а потом, как и ты девушкой!
– Тогда вам должно быть… Вы, когда родились?
– А я уж, милая и не помню, давно это было, – отбрила Ульяна.
– Хоть ты ей скажи, – обратилась Маша ко мне, – зачем она меня дразнит!
– Она не дразнит, а говорит правду. Мы действительно встречались, когда Ульяна была девушкой. У меня получилось, как сейчас у нас с тобой. Я попал сначала в то время, а потом в это, – упустив подробности, объяснил я. – А родилась Ульяна давно, еще при царе Федоре Иоанновиче, а то и при самом Иване Грозном.
– А про Алешу, ты не думай, он не так-то прост, он у царя, окольничим был, – дополнила мой рассказ пьяненькая хозяйка.
– Ты окольничим? – засмеялась Маша. – Вот насмешил! И какому же ты царю служил?
– Царю Дмитрию Иоанновичу, прозванному Лжедмитрием первым, – ответил я.
– А мой предок Николай Урусов убил Тушинского вора, – сказала Маша и заплакала.
Глава 19
Дня через три, все как будто наладилось. Мы скрытно жили в избе Ульяны, отдыхая от недавних подвигов. О том, что у знахарки гостят двое чужаков, знала только соседская конопатая девчонка. К больным Ульяна ходила сама, в избу посторонних не допускала, и нас никто не беспокоил. Маша притерпелась к мысли, что в этом мире не все так просто, почти поверила, что я существо с другой планеты, и донимала расспросами о моих прошлых приключениях.
Удивительно, но ее почему-то больше интересовало прошлое, чем будущее. Послушав несколько фантастических рассказов об автомобилях, самолетах и прочих чудесах техники, она, лишь заходил разговор на эту тему, сразу же его прекращала. А вот рассказы о жизни царей, вельмож, любовные истории, могла слушать сколько угодно.
Ее несостоявшийся жених вскоре был выключен из наших общих воспоминаний и наши близкие отношения возобновились. Думаю, это была в основном моя инициатива. Сложно целыми днями быть вдвоем с интересной девушкой и удержаться от ухаживаний. Против воли возникают увлечение, тяга, а так как первый, самый трудный шаг, мы уже прошли раньше, все случилось как бы само собой.
Не могу сказать, что мы были сильно влюблены друг в друга, скорее всего, просто не могли не сойтись, за неимением других объектов для привязанности. Маша сначала пыталась избежать постели, а потом и сама отдалась страсти в полную силу. Нам было хорошо вдвоем и это, как-то в моих глазах, оправдывало не освещенную обрядом близость.
Ульяна знала о наших «амурах», относилась к этому со стариковской мудростью и ни во что не вмешивалась. Впрочем, она столько времени проводила вне дома, собирала травы, лечила крестьян, что заниматься чужими половыми проблемами не оставалось времени. Я удивлялся, как у нее, в таком преклонном возрасте на все хватает сил.
Тему, которая меня интересовала больше всего, о неведомом благодетеле, спасшем нам с княжной жизнь, она всячески избегала. Однако я «дедуктивным» методом и косвенными вопросами, кое-что об этом человеке узнал.
Выяснилось, что мы с ним были знакомы. Потом выпытал у старухи, что он обладает неординарными способностями, и легко меняет внешность. Из всех кого я повстречал за время своих скитаний, только один человек подходил под эти «приметы». Я не знал его настоящего имени и называл про себя «инопланетянином». Мы с ним сидели в каземате Петропавловской крепости и вместе оттуда бежали. Кто он, и что собой представляет, я так и не смог узнать. Однако предполагал, что все мои дальнейшие приключения как-то связанны именно с ним.
На четвертый день нашего вынужденного заключения, Маша загрустила. Я старался ее развлечь, развеселить, но она только вымучено улыбалась и, не слушая, о чем-то сосредоточено думала. Наконец, я прямо спросил, что с ней случилось.
Она только развела руками.
– Надеюсь, я ничем тебя не обидел? – продолжал настаивать я.
– Нет, ты ни при чем, – подумав, ответила она. – Просто, у меня сегодня с утра плохое предчувствие.
– В чем это проявляется? – задал я не совсем корректный и малопонятный для нее вопрос.
– Я знаю, что ты не веришь предчувствиям, – сказала она, – но у меня как будто на душе лежит камень и кажется, что нас подстерегает опасность.
Выглядела она такой расстроенной и подавленной, что я не стал умничать, и решил на всякий случай подстраховаться.
– Если хочешь, мы можем пойти в лес. В селе днем почти никого нет, и чтобы нас не увидели, проберемся огородами за околицу. Заодно погуляем. Мне и самому надоело безвылазно сидеть в избе.
Машу, предложение обрадовало, и она сразу же успокоилась. Мы взяли с собой немного еды и сбежали в «самоволку».
Ульяна жила на самой окраине села. Мы прошли задами ее подворья, перебежали через скошенный луг, и сразу же оказались в молодом лесу. Погода стояла прекрасная. Все, что стремилось жить и размножаться, пользовалось кратким северным летом. Комары, мошка, осы, шмели и всякие летающие и ползающие букашки бесновались в экстазе жизни.
Чтобы они из нас не выпили всю кровь, пришлось запастись ветками и беспрерывно ими обмахиваться. Однако отбиваться от насекомых оказалось веселее, чем сиднем сидеть в четырех стенах и прогулка нам нравилась. Никакой цели у нее не было и мы просто шли куда глаза глядят.
После молодого леса мы выбрались, на широкий луг и спустились к реке. Там на пойменном ветерке комары, наконец, оставили нас в покое. Мы вполне наслаждались теплом и солнцем, таким неожиданным подарком в начале зимы. Купаться княжна сначала отказалась наотрез, потом, все-таки, соблазнилась, но потребовала, чтобы я ушел подальше и не подсматривал. Я не понял логики, мы уже достаточно видели друг друга в любом виде. Однако желание дамы, как известно, закон. Я спорить не стал, и отошел в сторонку. Кончилось это тем, чем обычно кончается…
Отдохнув и даже немого загорев, мы ранним вечером возвращались к себе. Нега летнего дня расслабила, и никаких плохих предчувствий у меня не было. Маша тоже забыла свои утренние страхи и давно успокоилась. Поэтому шли мы открыто, ни от кого не таясь. Только перед околицей, чтобы не попасться на глаза крестьянам, спрятались в кустах и осмотрелись.
– А что это за люди стоят возле нашей избы? – спросила княжна.
Я в это время осматривал окрестные огороды и подворья, нет ли там соседей, и на усадьбу Ульяны внимания не обращал.
– Где, ты видишь людей? – спросил я, и в этот момент сам увидел двоих каких-то мужчин в нашем дворе.
– Да вон же они, – показала Маша, – кажется, чиновники.
Теперь я тоже разглядел, что стоящая за задах избы парочка одета в чиновничьи мундиры. Это было странно, но еще ни о чем не говорило. За известной знахаркой, могли прислать кого угодно.
– Может быть, к ней просто приехали больные, – предположил я. – Подождем, посмотрим.
Княжна покачала головой:
– Я с утра чувствовала, что-то случится! Хорошо, что мы ушли гулять. Смотри, там еще кто-то.
Действительно, к чиновникам подошел какой-то военный, козырнул и что-то сказал. На простой визит это уже не походило. Один из чиновников заговорил, это было видно по жестикуляции. Военный, почтительно склонившись, его выслушал, опять козырнул и отошел в сторону избы. А парочка, между тем, взявшись под ручку, начала прогуливаться по задам усадьбы. От нас до избы было метров сто пятьдесят, и рассмотреть все в деталях было невозможно. Я не мог даже разобрать, что на этих людях за мундиры.
Судя по тому, что пока ничего не происходило, Ульяна еще не вернулась. Если бы я мог знать, откуда она пойдет, непременно бы попытался предупредить о странных гостях. Однако старуха могла быть где угодно, и у нас была надежда только на то, что она будет возвращаться именно мимо нас. Пока же мы легли в высокую траву и скрытно наблюдали за происходящим.
– Что же им все-таки нужно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41