В путь так в путь. Мои проводники пошли вперед, и мы по знакомой уже дороге вернулись обратно к озеру. По некогда пустынному берегу сновало множество существ. Тело чудовища уже было вытащено на берег. Собратья Пикса сосредоточенно занимались его разделкой. Нет никаких сомнений, что вскоре морк будет полностью употреблен в пищу.
– Вам нужно на противоположный берег, – сказал Пикс.
– Где же лодка?
– Подождите. За ней уже послали.
Я удвоил количество светящихся огней. Они летали вокруг нас, словно лесные светлячки. Безусловно, в потемках пещеры эти огни привлекали к нам с Норманом излишнее внимание, но я чувствовал себя в безопасности. Мною овладело странное чувство покоя, понимания того, что все будет так, как должно. И что важнее всего – для нас все закончится непременно хорошо. Абсурдное чувство для Подземелья, но я не мог ничего с собой поделать.
Поданная лодка была очень странной. Вытянутая, серого цвета, вместо обычных весел широкие чешуйки неизвестного животного, прикрепленные к длинным костям. Я схватился за борт и подтянул к себе это чудо судостроения.
– Это лодка? – Голос Нормана был полон недоверия. – Я-то представлял себе небольшой корабль.
– Да, это и есть наше замечательное плавающее средство. Хорошо хоть такое есть.
Пикс в подтверждение слов кивнул и запрыгнул внутрь.
– Интересно… – пробормотал я, залезая вслед за ним, правда, менее грациозно.
Лодка была очень легкой, и ее сильно раскачивало.
– Нет, я туда не полезу! – священник категорически замотал головой. – Это самоубийство. Она сразу же перевернется.
– Нет, как только ты сядешь, она обретет устойчивость. Поверь мне. К тому же она очень прочная.
– Нет, Эдвин, не заставляй меня этого делать!
Похоже, что после похищения баттами у священника развилась периодическая водобоязнь. Эта болезнь характеризируется тем, что у больного бывают резкие обострения, приступы, когда он себя не контролирует, хотя в другое время ведет себя как нормальный человек. Страх перед водой, нежелание быть с ней рядом перерастает с навязчивую идею.
– Эдвин, лучше оставь меня здесь.
– Не вынуждай меня применять силу. Ты не в своем уме, если добровольно решаешь остаться в Подземелье. По-моему, лучше утонуть.
– Кому как… Я не могу снова… Я не хочу снова оказаться под водой.
– Я тоже. И если ты сейчас же не сядешь в лодку, то я собственноручно затащу тебя в воду и заставлю поплавать.
Норман попятился.
– Ты взрослый человек, ты должен преодолеть свой страх. Я больше твоего натерпелся в этом озере, и ничего страшного. В конце концов, на нас обоих лежит большая ответственность.
Священник несколько раз судорожно вздохнул и сжал кулаки. Его лицо побелело.
– Да-да… Нельзя поддаваться эмоциям.
Крепко зажмурившись, он шагнул вперед и свалился на дно лодки, словно мешок с овощами.
– Не открывай глаза, – посоветовал я, берясь за весла.
– Не буду, – сдавленно ответил Норман.
Пикс довольно жмурился, наблюдая за происходящим и откровенно забавляясь. Да, наверное, с его точки зрения мы вели себя весьма забавно. Я устроился удобнее, насколько это можно было в этой посудине, и принялся мерно грести, стараясь не особенно хлюпать, чтобы не сводить Нормана с ума.
– Странная лодка, – заметил через какое-то время мой друг, проведя по днищу пальцем.
– Это половинка яйца.
– Ты серьезно?
– Да. Мы с тобой сидим в скорлупе.
– Кто же?.. – Он не договорил.
– Не знаю. Но тот, кому это яйцо принадлежало, должен был вырасти очень большим. И очень страшным.
– В молодости мне довелось видеть яйцо черного дракона. Так оно было втрое меньше, чем это, – сказал священник.
– Тебе просто мелкое яйцо попалось. Оно не втрое, а всего лишь вдвое меньше.
– Но черный дракон тоже не мелкая пичужка, верно?
– В Подземелье есть всякие твари, – я пожал плечами, – и со многими из них лучше не встречаться.
– Возьми левее, – посоветовал Пикс. – Я чувствую, что мы приближаемся к водовороту.
– Ах, тут еще и водовороты есть… – сдавленным голосом сказал Норман и закрыл лицо руками.
– Совсем маленький водоворот, – проворчал я, чувствуя, что лодку начинает сильно сносить вправо.
Я никогда не был хорошим гребцом, мне всего лишь пару раз доводилось плыть в лодке, но в экстренных ситуациях нужные навыки появляются прямо как по волшебству. Водоворот я благополучно одолел и достиг желанного берега без приключений. Когда дно лодки заскрежетало о камни, я облегченно вздохнул и расправил затекшую спину. Руки с непривычки сильно болели. Норман открыл глаза и с укором посмотрел в мою сторону.
– Доплыли?
– Да, вылезай.
– Когда вернемся, никому не рассказывай, как я позорно себя вел, – попросил меня священник.
– Уже забыл.
– Пойдемте, пойдемте, – принялся торопить нас Пикс, нетерпеливо прыгая, словно мячик. – Я должен показать вам путь, пока не передумал.
– А что находится в конце пути, к которому ты нас ведешь?
– Я никогда не выходил на поверхность.
– Ты – нет, а другие?
– Мне кое-что известно… – Пикс с лукавством посмотрел на меня, выжидая.
– Подарков у меня больше нет, на них можешь не рассчитывать.
– У самой поверхности живут стражи, которые охраняют проход. Человек не может пройти мимо них незамеченным.
– Что еще за стражи? – встревожился Норман.
– Кажется, я понимаю о ком речь. Это такие большие существа, грубые и неотесанные внешне, с зеленой кожей?
– Не знаю, ведь я же их не видел.
– Но вместе с тем тебе известно, что человек мимо них не пройдет?
Пикс не ответил, только глазами блеснул.
– Так ты знаешь, где мы? – спросил священник.
– Догадываюсь, – ответил я. – Стражи – это тролли. Они живут в заброшенной шахте.
– А с ними можно договориться?
– Если они будут в хорошем настроении, то можно. Тролли – капризные создания.
– А если нет?
– А у нас есть выбор?
Я вытащил гигантскую скорлупу из воды. Берег представлял собой нагромождение фиолетовых и синих камней, очень похожих на морскую гальку, только гигантских размеров. Норман, уже забывший о недавних треволнениях, с любопытством разглядывал камни.
– Невероятно! – Он дернул меня за рукав. – Смотри, вот эти прожилки… Мне они напоминают золото.
– Да, это золото, – подтвердил я. – Чистое золото. А вон там, чуть дальше, залежи серебра.
– Если все это золото… да здесь же валяются несметные богатства! Просто лежат под ногами!
– Сам понимаешь, оно ценится только наверху. Здесь золото – это бесполезный металл. Слишком мягкий, чтобы делать из него оружие, и слишком тяжелый, чтобы использовать его в хозяйстве.
– Но гномы могут делать из золота прочные доспехи, – возразил Норман.
– Оставь гномов в покое. Они вообще не от мира сего, их творения не подчиняются законам природы. Ходят слухи, что они колдуют над каждой вещью, и это благодаря их магии они становятся такими прочными и легкими.
– Вам нужно идти в этот туннель. – Пикс забрался на камень и показал на черную дыру, находящуюся в ста метрах от нас. – Идти нужно прямо, никуда не сворачивать. Будут повороты направо, налево, но идти нужно прямо. Туннель приведет вас в зал с круглым камнем, и там вы увидите лестницу, ведущую наверх. Лестница – это прямой путь к стражам.
– Разве ты не идешь с нами?
– Нет, не иду. У меня есть дела здесь.
– А ты нас не обманешь? Вдруг это туннель тупиковый? – спросил Норман, которому все меньше и меньше хотелось бродить по темным каменным коридорам, пусть даже в сопровождении такого могущественного мага, как я.
– Всякий туннель куда-нибудь ведет, иначе зачем он нужен? Делайте, как я сказал, и вы не заблудитесь.
– Спасибо, – поблагодарил я его. – Норман, мы на верном пути, я это чувствую. Шахта где-то рядом.
Мы полезли по камням наверх. Первые два метра дались с большим трудом, но потом мы приноровились и стали передвигаться, словно заправские скалолазы. Повинуясь внезапному импульсу, которому позже я так и не нашел объяснения, я надел венец Сумерек и в последний раз посмотрел на нашего пушистого проводника.
О боги! Что я увидел! Венец раскрыл истинную сущность Пикса. Его внешность от начала и до конца была иллюзией, обманом. Настоящий Пикс был намного крупнее, чем его иллюзия. Призрачный мех разлетелся в клочья, обнажив темную кожу, покрытую ядовитыми шипами. Уродливые формы подземного жителя отталкивали и притягивали взгляд одновременно. Природа создала совершенного убийцу и не поскупилась снабдить его для этого всем необходимым.
Огромный круглый рот с множеством острых зубов обрамляли тонкие синие губы. Несомненно, обладатель этих зубов был хищником. Он любил мясо. Лап было шесть, и две из них заканчивались внушительными клешнями, способными перекусить человеческую руку. Холодно сверкали большие блестящие глаза с вертикальными красными зрачками. Пикс изучающее смотрел на меня и понял, что я разгадал его тайну. Он оскалился, из его рта потекла густая слюна, и я поспешно снял венец. Передо мной снова было милое безобидное существо. Оно располагало к себе и внушало доверие.
– Почему? – вырвалось у меня.
– Никто еще не угощал меня жареными улитками, – ответил Пикс. – Это было забавно. Новое чувство… оно имеет свою цену. Кроме того, Щупака большая, и ты надолго обеспечил нас пищей. Нам свойственно чувство благодарности.
Да, все это время мы находились в страшной опасности и даже не подозревали об этом! Нас могли в любой момент разорвать пожиратели мяса, но они не стали этого делать. Прихоть Пикса… Пикс, или как там его на самом деле звали, был предводителем всех этих монстров, теперь я это понял. Интересно, а что было бы, если бы я был менее гостеприимен? Этих существ привлек свет, они всегда голодны, всегда охотятся. Но, кроме ненасытного аппетита, они обладают разумом и высоким интеллектом. Им не чуждо любопытство, поэтому они предпочитают поближе познакомиться со своей потенциальной жертвой. Поиграть, так сказать, с собственным обедом…
Выходит, я находился в полной власти этого создания, был в плену собственных иллюзий. Меня околдовали, словно я и не маг вовсе. Я не почувствовал обмана, расслабился, забыв, что Подземелье не прощает ошибок. Пусть это послужит мне уроком.
– Эдвин, почему ты остановился? – спросил Норман, опередивший меня на несколько метров. Для него наш проводник оставался все тем же милым существом.
– Уже иду.
Я покачал головой и больше не оглядывался. Норману я решил не говорить о том, что мне открылось. Во всяком случае, не сейчас, не в Подземелье. Может, как-нибудь потом, во время наших совместных зимних посиделок перед камином, я расскажу ему правду. А может быть, и нет. Некоторых вещей лучше не знать вовсе.
Вскоре мы преодолели самый трудный участок и оказались у входа в туннель.
– Эдвин, кроме троллей здесь еще кто-нибудь живет? – спросил священник, робко переминаясь с ноги на ногу.
– Это можно легко узнать. Если хочешь, я пойду вперед и проверю.
– Нет-нет, идем вместе. Твой венец…
– Я не хочу снова надевать венец.
– Почему? Ведь ты уже восстановил свои силы? По крайней мере, внешне ты выглядишь неплохо.
– У меня есть на это причины, – уклончиво ответил я, у которого до сих пор перед глазами стояла недавняя метаморфоза. – Но в моем арсенале имеется одно полезное заклинание, которое нам поможет, и я им сейчас воспользуюсь. Оно называется Обнаружение Жизни.
Я направил заклинание в темную пустоту, и оно, словно невесомый туман, быстро распространилось по коридору. Перед моими глазами одна за другой появлялись святящиеся точки. Одни были недвижимы, другие двигались, но это не имело значения. Свет от них был слабым, а это означало, что нас от носителей света отделяет внушительная толща камня. Непосредственно рядом с нами никого, крупнее мыши, не было.
Неожиданно черная волна чьего-то недовольства задела меня, заставив поморщиться. За ней появились новые волны, и они с равной периодичностью прошли рядом, мешая колдовать, разрушая мое заклинание.
– Норман, идем медленно и без разговоров. Придется брести в потемках, потому что я оставлю только один огонек. Постарайся не сломать ногу. – Я указал на пол, покрытый трещинами.
– Что ты увидел? Там кто-то есть?
– Нет, но излишняя осторожность не помешает. Я поставлю щит, но ты на него не надейся.
– Почему?
– Здесь сильное излучение, источник которого я не могу распознать. Оно враждебно по отношению к моей магии. Из-за него щит станет нестабильным, в нем могут появиться дыры.
Больше мы не разговаривали. Я сосредоточился на волшебстве. С каждым проделанным шагом излучение становилось все сильнее. Теперь это ощущалось даже физически. Блуждающий огонек – простейшая вещь в магическом искусстве – и тот начал мерцать и метаться в разные стороны. Я, как мог, боролся с излучением, но силы были неравны. Меня сдавливало, сдавливало… Моя бедная голова, сколько же тебе еще придется терпеть! Щит пришлось уменьшить, а потом и вовсе убрать, сосредоточив все свои усилия на огоньке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49