Это дело для взрослых почтенных людей, и тебя сюда не приглашали.
– Может быть, тебе следовало бы предоставить мне самому судить об этом, – ответил я. – В конце концов, приглашение касается меня. – В душе у меня возникло сомнение: был ли тот мимолетный жест Джесенды приглашением следовать за ней?
Силв положил руку на эфес меча – не угрожающе, а скорее с намерением подчеркнуть свой статус и, возможно, старшинство. Он был испытанный воин и путешественник; для него я был неопытным и незначительным гильдийцем… Я решил не обращать на него внимания и отвел глаза.
Когда процессия достигла Синода, нас пригласили в приемную. Никто не возражал против моего присутствия, но и Джесенда словно не замечала меня… Она продолжала тихо беседовать с послом. Слуги принесли угощение и напитки, но Райдер появился в приемной только через полчаса. Он был одет в парадную мантию, говорящую о его ранге. Я никогда раньше не видел его в подобном одеянии; он явно хотел подчеркнуть свой статус. За ним следовали секретарь верховного патриарха и двенадцать советников Синода, Келвин Гилфитер и – что было более удивительно – Гэрровин. Сам верховный патриарх не появился.
Гэрровин подмигнул мне, а потом стал рассматривать того гвардейца, который пытался прогнать меня. Гэрровин оглядел его с ног до головы и пренебрежительно фыркнул. Тот покраснел от гнева и снова схватился за эфес меча. Гэрровин изумленно поднял бровь, тем самым заставив поведение силва выглядеть просто ребяческим капризом. Я чуть не расхохотался. Только откуда мог Гэрровин знать? Все выглядело так, словно он учуял нашу перепалку… Опять учуял! Все мое веселье угасло; эти горцы с Мекате пугали меня.
Пока происходил этот эпизод, Райдер низко склонился над рукой Джесенды и сказал:
– Приношу свои извинения, сирсилв. Преосвященный Краннах недомогает и просил меня заняться вашим делом. Чем я могу помочь? Но сначала – не угодно ли присесть?
Он указал на мягкие кресла, стоявшие полукругом в одном конце приемной, но Джесенда, напряженно выпрямившись, отказалась от его приглашения.
– Я явилась сюда не для любезностей, сирпатриарх, – сказала она холодно. – На самом деле моя миссия касается тебя. Я намерена вручить Синоду официальный протест.
Райдер удивленно посмотрел на Джесенду и взял из ее рук маленький пакет. Не открывая его, он протянул пакет секретарю верховного патриарха.
– Касается меня, сирсилв? Прости, но, насколько мне известно, мы с тобой до сих пор не встречались. Каким же образом я смог тебя обидеть?
– Когда я – в качестве представительницы главы Совета хранителей – была при дворе властителя Брета, на меня напала воительница, которая, насколько мне известно, отправилась туда по твоему наущению.
Райдер выразил вежливое недоумение:
– Ты ошибаешься. Я менодианский патриарх, сирсилв. Я не посылаю вооруженных людей решать дела патриархии. Дипломатия с применением оружия скорее похожа на вольность Совета хранителей. Да, мне как раз вспоминается одна воительница на службе Совета, действовавшая по всем Райским островам. Как же ее звали? Келвин, ты случайно не помнишь ее имени?
Гилфитер, не моргнув глазом, ответил:
– Блейз Полукровка, сирпатриарх. Она принадлежала, помнится, к личному персоналу сирсилва Датрика.
– Ах да, именно ее я имел в виду, – светским тоном подтвердил Райдер.
– Станешь ли ты отрицать, что это твой меч, сирпатриарх? – спросила Джесенда. Сверкая глазами, она протянула руку, и один из ее спутников протянул ей меч, который держал в руках. Это был огромный клинок, но, судя по тому, как взмахнула им Джесенда, удивительно легкий. – Прежде чем ты ответишь, позволь мне заметить, что твое имя выгравировано на рукояти.
Райдер взял у Джесенды меч и осмотрел его.
– Да, несомненно, когдато он принадлежал мне, – признал он. Лицо Райдера было бесстрастным, как маска. – Однако мне не пристало как патриархусоветнику владеть оружием. Этот меч я отдал.
– Ты недавно был на архипелаге Ксолкас в обществе Блейз Полукровки.
Райдер поднял бровь:
– Ты хочешь сказать, что воительница, напавшая на тебя, состоит на службе твоего собственного отца? – С кажущимся безразличием он передал меч одному из своих помощников.
– Изменницей, которая отправилась на Брет по твоему наущению! Выполнять поручение менодианской патриархии!
– Ты вступаешь на опасную территорию, – предостерег ее Райдер тоном, от которого у большинства людей отнялся бы язык. – Менодианская патриархия не пользуется для достижения своих целей услугами вооруженных агентов. Что бы ни предприняла обладающая Взглядом Блейз, она сделала это по собственной воле, как, несомненно, скажет тебе, если ты ее спросишь. Я не даю приказаний или инструкций тем, кто не состоит под моим пастырским руководством.
– И все же я уверена, что она отправилась на Брет с твоего ведома и благословения.
Райдер озадаченно нахмурился.
– Я не могу понять причин твоего раздражения, силсилв Джесенда. Насколько мне известно, путешествие на Брет – не преступление, а я, как и большинство патриархов, постоянно благословляю очень многих. К тому же никто не сообщал мне о том, что ты – или вообще какойнибудь из кораблей хранителей – отправился на Брет; так как же можно винить меня в нападении на тебя? Может быть, ты расскажешь мне о случившемся более подробно?
Райдер заставил Джесенду выглядеть глупо, и я ей ужасно сочувствовал. Она какимто образом узнала об участии Райдера в попытке спасения Флейм, но вступила на скользкую почву, пытаясь обвинить его в чемто, совершенном Блейз.
– Блейз напала на меня во дворце властителя Брета, – сказала Джесенда, – в его собственных покоях. Она убила находившегося у меня на службе обладающего Взглядом, убила новорожденного ребенка властительницы – наследника престола Брета. Она организовала похищение властительницы. Блейз будет доставлена в Ступицу и предстанет перед судом за свои преступления.
– Законность твоих действий сомнительна, – бросил Райдер. – Если она совершила убийство на Брете, то там же ее и нужно судить. Поскольку властительница Брета была осквернена дунмагией и носила дитя – также оскверненное – Мортреда Безумного, то можно было бы считать, что Блейз совершила доброе деяние. Мне представляется, что властитель Брета скорее наградил бы ее, чем стал судить.
– Ты явно знаешь обо всем этом больше, чем хочешь признать, – так же резко ответила Джесенда. – На обратном пути я посетила архипелаг Ксолкас, и там никто не делал секрета из твоего участия в погоне за Девой Замка. Это не является и никогда не являлось делом патриархии.
– Убийство, совершенное на Брете, тоже не твое дело. Предлагаю тебе высадить Блейз Полукровку здесь, а самой продолжить путь.
– Она убила одного из обладающих Взглядом, служивших мне. Она предстанет перед судом в Ступице. И я прибыла сюда сегодня, чтобы предупредить тебя: не вмешивайся в это дело. – Губы Райдера сжались в тонкую линию. – Не пытайся оказать давление, – продолжала Джесенда. – Мой корабль вооружен, не забывай, советник. А ты, насколько мне известно, знаешь, что может сделать вооруженный пушками корабль.
– О да, – прорычал Райдер. – Я находился рядом с патриархом Алайном Джентелом, когда его разорвало на части ядро вашей проклятой пушки. Не сообщишь ли ты мне, почему человек, командовавший «Гордостью хранителей», не должен предстать перед судом за это преступление?
Джесенда, которую била дрожь, совершенно вышла из себя.
– Если бы он и предстал перед судом, сирпатриарх, то только за то, что убил не того человека! – Повернувшись на каблуке, она покинула приемную. На ее щеках горели два ярких пятна. Она прошла мимо меня, и ее свита поспешила следом.
Я заколебался, раздираясь сомнениями. Я беспокоился за Джесенду, не понимая, как могла она совершить такую глупость – обвинить менодианского патриарха в вещах, которые не могла доказать, хоть, может быть, и была права. Мне хотелось пойти за ней, но одновременно мне отчаянно хотелось узнать, что еще скажет Райдер. Так что в конце концов я остался.
Когда посетители ушли, напряжение в комнате сменилось гулом недоуменных вопросов. Один из патриархов повернулся к Райдеру и спросил о том, что, должно быть, занимало всех:
– Что эта девица затеяла? У нее что, морская лихорадка?
– Думаю, что сирсилв Джесенда совершенно здорова, – ответил Райдер. – Это было всего лишь адресованное мне предостережение – чтобы я не вмешивался.
– Но ты же в любом случае не стал бы вмешиваться, верно? __еще более озадаченно спросил патриарх. – Какое тебе дело до того, что они хотят судить не имеющую гражданства полукровку, которая, как я понял, была одной из их наемных убийц?
– Ты прав: это маловероятно, – ответил Райдер; тон его был таким резким, что патриарх только заморгал, удивленный тем, что его невинный вопрос вызвал подобную реакцию.
Я выскользнул из комнаты и бросился вслед за Джесендой. На этот раз она не воспользовалась портшезом; я поразился тому, как далеко она и ее свита успели уйти за то время, что я их догонял. Увидев меня, Джесенда резко приказала:
– Бери свой полоз и греби к кораблю. Я хочу с тобой поговорить.
Она все еще кипела от возмущения, так что я только кивнул и поторопился сделать, как она сказала.
К тому времени, когда я добрался до «Гордости хранителей», лоцман с Тенкора был уже на борту и якорь начали поднимать. Мне пришлось вскарабкаться по веревочной лестнице, пока корабль, подняв паруса, разворачивался по ветру. Матросы вытащили мой полоз на палубу, не слишком заботясь о том, чтобы его не поцарапать. Как только я перелез через борт, ктото из команды сразу проводил меня в каюту Джесенды.
Когда я вошел, Джесенда повернулась ко мне, все еще полная ярости:
– Боже, как мне хотелось его убить! Этот выскочка! Кем он себя считает?
– Следующим верховным патриархом, как я думаю. Едва ли он привык к тому, что его обвиняют в пособничестве убийству хранителя. О чем ты только думала, Джесенда? – Мне хотелось обнять ее и увлечь на постель, но даже мне хватило ума понять, что момент неподходящий.
– Я хотела отпугнуть его, – сказала Джесенда. – Отец говорил мне, что Райдер собирался сделать Блейз своей любовницей, когда они покидали Гортанскую Пристань. Этот тип явно был от нее без ума. Блейз тогда освободила Флейм с «Гордости хранителей», так что Райдер тоже должен был быть в этом замешан, только отец ничего не смог доказать. А потом они вместе объявились на Ксолкасе. Что бы ни затевала Блейз, Райдер наверняка должен был знать и поддерживать ее замысел.
На мгновение я был так шокирован, что лишился голоса. Одно дело, если Райдер влюблен в Блейз, но стать ее любовником? И быть ее сообщником в борьбе против Датрика и интересов хранителей? Проглотить это мне оказалось трудно. Они казались совершенно не подходящей друг другу парой, да и Райдер вотвот должен был стать верховным патриархом. Такой человек должен быть и добродетелен, и осмотрителен. Я медленно проговорил:
– В одном он прав: едва ли он мог знать, что ты попадешь на Брет. Так что там произошло?
– Эта сука забаррикадировалась в спальне властительницы, пока та рожала, а потом помогла своим сообщникам ее похитить. Ребенок был убит.
– Это действительно было дитя Мортреда? Оскверненное дунмагией?
– Откуда мне знать! К тому времени, когда мы ворвались, мальчишка был уже мертв. Властитель все твердил, что это его ребенок – что он соблазнил Лиссал на Цирказе, но я не думаю, чтобы такое было возможно. Так что да, возможно, ребенок родился дунмагом.
– А что случилось потом?
Джесенда упала в кресло.
– Блейз осталась, чтобы дать остальным время скрыться. Властитель, его придворные и гвардейцы были так чертовски околдованы, что проку от них было мало, и мне пришлось взять команду на себя. Мы выбили дверь, но обнаружили в комнате одну только Блейз с этим ее проклятым мечом. Чтобы этой суке провалиться в Бездну, ну и здорово же она сражалась! – Пальцы Джесенды барабанили по подлокотнику кресла. – Ее целью явно было убить того, кто обладал Взглядом… так что у меня не осталось никого, кто мог бы сказать, куда делись остальные, кто мог бы пойти по оставленному Лиссал следу. Они могли скрыться – и скрылись.
– Лиссал бежала? Но что потом с ней случилось? Райдер и Гилфитер ожидали, что она появится здесь, но ее так и нет.
– Из порта вышел корабль – судно с Ксолкаса. Когда мне не удалось нигде найти Лиссал, я предположила, что она оказалась на борту того корабля, но к тому времени, когда я догадалась, было уже слишком поздно. Она должна быть гдето на Ксолкасе, хотя мне не удалось заставить эту дрянь Ксетиану признаться. – Джесенда сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться. – Прости меня, я сама не своя. Мне не следовало так злиться. Наше путешествие, в конце концов, не было совсем неудачным. – Она выдавила улыбку.
– Чем же все кончилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Может быть, тебе следовало бы предоставить мне самому судить об этом, – ответил я. – В конце концов, приглашение касается меня. – В душе у меня возникло сомнение: был ли тот мимолетный жест Джесенды приглашением следовать за ней?
Силв положил руку на эфес меча – не угрожающе, а скорее с намерением подчеркнуть свой статус и, возможно, старшинство. Он был испытанный воин и путешественник; для него я был неопытным и незначительным гильдийцем… Я решил не обращать на него внимания и отвел глаза.
Когда процессия достигла Синода, нас пригласили в приемную. Никто не возражал против моего присутствия, но и Джесенда словно не замечала меня… Она продолжала тихо беседовать с послом. Слуги принесли угощение и напитки, но Райдер появился в приемной только через полчаса. Он был одет в парадную мантию, говорящую о его ранге. Я никогда раньше не видел его в подобном одеянии; он явно хотел подчеркнуть свой статус. За ним следовали секретарь верховного патриарха и двенадцать советников Синода, Келвин Гилфитер и – что было более удивительно – Гэрровин. Сам верховный патриарх не появился.
Гэрровин подмигнул мне, а потом стал рассматривать того гвардейца, который пытался прогнать меня. Гэрровин оглядел его с ног до головы и пренебрежительно фыркнул. Тот покраснел от гнева и снова схватился за эфес меча. Гэрровин изумленно поднял бровь, тем самым заставив поведение силва выглядеть просто ребяческим капризом. Я чуть не расхохотался. Только откуда мог Гэрровин знать? Все выглядело так, словно он учуял нашу перепалку… Опять учуял! Все мое веселье угасло; эти горцы с Мекате пугали меня.
Пока происходил этот эпизод, Райдер низко склонился над рукой Джесенды и сказал:
– Приношу свои извинения, сирсилв. Преосвященный Краннах недомогает и просил меня заняться вашим делом. Чем я могу помочь? Но сначала – не угодно ли присесть?
Он указал на мягкие кресла, стоявшие полукругом в одном конце приемной, но Джесенда, напряженно выпрямившись, отказалась от его приглашения.
– Я явилась сюда не для любезностей, сирпатриарх, – сказала она холодно. – На самом деле моя миссия касается тебя. Я намерена вручить Синоду официальный протест.
Райдер удивленно посмотрел на Джесенду и взял из ее рук маленький пакет. Не открывая его, он протянул пакет секретарю верховного патриарха.
– Касается меня, сирсилв? Прости, но, насколько мне известно, мы с тобой до сих пор не встречались. Каким же образом я смог тебя обидеть?
– Когда я – в качестве представительницы главы Совета хранителей – была при дворе властителя Брета, на меня напала воительница, которая, насколько мне известно, отправилась туда по твоему наущению.
Райдер выразил вежливое недоумение:
– Ты ошибаешься. Я менодианский патриарх, сирсилв. Я не посылаю вооруженных людей решать дела патриархии. Дипломатия с применением оружия скорее похожа на вольность Совета хранителей. Да, мне как раз вспоминается одна воительница на службе Совета, действовавшая по всем Райским островам. Как же ее звали? Келвин, ты случайно не помнишь ее имени?
Гилфитер, не моргнув глазом, ответил:
– Блейз Полукровка, сирпатриарх. Она принадлежала, помнится, к личному персоналу сирсилва Датрика.
– Ах да, именно ее я имел в виду, – светским тоном подтвердил Райдер.
– Станешь ли ты отрицать, что это твой меч, сирпатриарх? – спросила Джесенда. Сверкая глазами, она протянула руку, и один из ее спутников протянул ей меч, который держал в руках. Это был огромный клинок, но, судя по тому, как взмахнула им Джесенда, удивительно легкий. – Прежде чем ты ответишь, позволь мне заметить, что твое имя выгравировано на рукояти.
Райдер взял у Джесенды меч и осмотрел его.
– Да, несомненно, когдато он принадлежал мне, – признал он. Лицо Райдера было бесстрастным, как маска. – Однако мне не пристало как патриархусоветнику владеть оружием. Этот меч я отдал.
– Ты недавно был на архипелаге Ксолкас в обществе Блейз Полукровки.
Райдер поднял бровь:
– Ты хочешь сказать, что воительница, напавшая на тебя, состоит на службе твоего собственного отца? – С кажущимся безразличием он передал меч одному из своих помощников.
– Изменницей, которая отправилась на Брет по твоему наущению! Выполнять поручение менодианской патриархии!
– Ты вступаешь на опасную территорию, – предостерег ее Райдер тоном, от которого у большинства людей отнялся бы язык. – Менодианская патриархия не пользуется для достижения своих целей услугами вооруженных агентов. Что бы ни предприняла обладающая Взглядом Блейз, она сделала это по собственной воле, как, несомненно, скажет тебе, если ты ее спросишь. Я не даю приказаний или инструкций тем, кто не состоит под моим пастырским руководством.
– И все же я уверена, что она отправилась на Брет с твоего ведома и благословения.
Райдер озадаченно нахмурился.
– Я не могу понять причин твоего раздражения, силсилв Джесенда. Насколько мне известно, путешествие на Брет – не преступление, а я, как и большинство патриархов, постоянно благословляю очень многих. К тому же никто не сообщал мне о том, что ты – или вообще какойнибудь из кораблей хранителей – отправился на Брет; так как же можно винить меня в нападении на тебя? Может быть, ты расскажешь мне о случившемся более подробно?
Райдер заставил Джесенду выглядеть глупо, и я ей ужасно сочувствовал. Она какимто образом узнала об участии Райдера в попытке спасения Флейм, но вступила на скользкую почву, пытаясь обвинить его в чемто, совершенном Блейз.
– Блейз напала на меня во дворце властителя Брета, – сказала Джесенда, – в его собственных покоях. Она убила находившегося у меня на службе обладающего Взглядом, убила новорожденного ребенка властительницы – наследника престола Брета. Она организовала похищение властительницы. Блейз будет доставлена в Ступицу и предстанет перед судом за свои преступления.
– Законность твоих действий сомнительна, – бросил Райдер. – Если она совершила убийство на Брете, то там же ее и нужно судить. Поскольку властительница Брета была осквернена дунмагией и носила дитя – также оскверненное – Мортреда Безумного, то можно было бы считать, что Блейз совершила доброе деяние. Мне представляется, что властитель Брета скорее наградил бы ее, чем стал судить.
– Ты явно знаешь обо всем этом больше, чем хочешь признать, – так же резко ответила Джесенда. – На обратном пути я посетила архипелаг Ксолкас, и там никто не делал секрета из твоего участия в погоне за Девой Замка. Это не является и никогда не являлось делом патриархии.
– Убийство, совершенное на Брете, тоже не твое дело. Предлагаю тебе высадить Блейз Полукровку здесь, а самой продолжить путь.
– Она убила одного из обладающих Взглядом, служивших мне. Она предстанет перед судом в Ступице. И я прибыла сюда сегодня, чтобы предупредить тебя: не вмешивайся в это дело. – Губы Райдера сжались в тонкую линию. – Не пытайся оказать давление, – продолжала Джесенда. – Мой корабль вооружен, не забывай, советник. А ты, насколько мне известно, знаешь, что может сделать вооруженный пушками корабль.
– О да, – прорычал Райдер. – Я находился рядом с патриархом Алайном Джентелом, когда его разорвало на части ядро вашей проклятой пушки. Не сообщишь ли ты мне, почему человек, командовавший «Гордостью хранителей», не должен предстать перед судом за это преступление?
Джесенда, которую била дрожь, совершенно вышла из себя.
– Если бы он и предстал перед судом, сирпатриарх, то только за то, что убил не того человека! – Повернувшись на каблуке, она покинула приемную. На ее щеках горели два ярких пятна. Она прошла мимо меня, и ее свита поспешила следом.
Я заколебался, раздираясь сомнениями. Я беспокоился за Джесенду, не понимая, как могла она совершить такую глупость – обвинить менодианского патриарха в вещах, которые не могла доказать, хоть, может быть, и была права. Мне хотелось пойти за ней, но одновременно мне отчаянно хотелось узнать, что еще скажет Райдер. Так что в конце концов я остался.
Когда посетители ушли, напряжение в комнате сменилось гулом недоуменных вопросов. Один из патриархов повернулся к Райдеру и спросил о том, что, должно быть, занимало всех:
– Что эта девица затеяла? У нее что, морская лихорадка?
– Думаю, что сирсилв Джесенда совершенно здорова, – ответил Райдер. – Это было всего лишь адресованное мне предостережение – чтобы я не вмешивался.
– Но ты же в любом случае не стал бы вмешиваться, верно? __еще более озадаченно спросил патриарх. – Какое тебе дело до того, что они хотят судить не имеющую гражданства полукровку, которая, как я понял, была одной из их наемных убийц?
– Ты прав: это маловероятно, – ответил Райдер; тон его был таким резким, что патриарх только заморгал, удивленный тем, что его невинный вопрос вызвал подобную реакцию.
Я выскользнул из комнаты и бросился вслед за Джесендой. На этот раз она не воспользовалась портшезом; я поразился тому, как далеко она и ее свита успели уйти за то время, что я их догонял. Увидев меня, Джесенда резко приказала:
– Бери свой полоз и греби к кораблю. Я хочу с тобой поговорить.
Она все еще кипела от возмущения, так что я только кивнул и поторопился сделать, как она сказала.
К тому времени, когда я добрался до «Гордости хранителей», лоцман с Тенкора был уже на борту и якорь начали поднимать. Мне пришлось вскарабкаться по веревочной лестнице, пока корабль, подняв паруса, разворачивался по ветру. Матросы вытащили мой полоз на палубу, не слишком заботясь о том, чтобы его не поцарапать. Как только я перелез через борт, ктото из команды сразу проводил меня в каюту Джесенды.
Когда я вошел, Джесенда повернулась ко мне, все еще полная ярости:
– Боже, как мне хотелось его убить! Этот выскочка! Кем он себя считает?
– Следующим верховным патриархом, как я думаю. Едва ли он привык к тому, что его обвиняют в пособничестве убийству хранителя. О чем ты только думала, Джесенда? – Мне хотелось обнять ее и увлечь на постель, но даже мне хватило ума понять, что момент неподходящий.
– Я хотела отпугнуть его, – сказала Джесенда. – Отец говорил мне, что Райдер собирался сделать Блейз своей любовницей, когда они покидали Гортанскую Пристань. Этот тип явно был от нее без ума. Блейз тогда освободила Флейм с «Гордости хранителей», так что Райдер тоже должен был быть в этом замешан, только отец ничего не смог доказать. А потом они вместе объявились на Ксолкасе. Что бы ни затевала Блейз, Райдер наверняка должен был знать и поддерживать ее замысел.
На мгновение я был так шокирован, что лишился голоса. Одно дело, если Райдер влюблен в Блейз, но стать ее любовником? И быть ее сообщником в борьбе против Датрика и интересов хранителей? Проглотить это мне оказалось трудно. Они казались совершенно не подходящей друг другу парой, да и Райдер вотвот должен был стать верховным патриархом. Такой человек должен быть и добродетелен, и осмотрителен. Я медленно проговорил:
– В одном он прав: едва ли он мог знать, что ты попадешь на Брет. Так что там произошло?
– Эта сука забаррикадировалась в спальне властительницы, пока та рожала, а потом помогла своим сообщникам ее похитить. Ребенок был убит.
– Это действительно было дитя Мортреда? Оскверненное дунмагией?
– Откуда мне знать! К тому времени, когда мы ворвались, мальчишка был уже мертв. Властитель все твердил, что это его ребенок – что он соблазнил Лиссал на Цирказе, но я не думаю, чтобы такое было возможно. Так что да, возможно, ребенок родился дунмагом.
– А что случилось потом?
Джесенда упала в кресло.
– Блейз осталась, чтобы дать остальным время скрыться. Властитель, его придворные и гвардейцы были так чертовски околдованы, что проку от них было мало, и мне пришлось взять команду на себя. Мы выбили дверь, но обнаружили в комнате одну только Блейз с этим ее проклятым мечом. Чтобы этой суке провалиться в Бездну, ну и здорово же она сражалась! – Пальцы Джесенды барабанили по подлокотнику кресла. – Ее целью явно было убить того, кто обладал Взглядом… так что у меня не осталось никого, кто мог бы сказать, куда делись остальные, кто мог бы пойти по оставленному Лиссал следу. Они могли скрыться – и скрылись.
– Лиссал бежала? Но что потом с ней случилось? Райдер и Гилфитер ожидали, что она появится здесь, но ее так и нет.
– Из порта вышел корабль – судно с Ксолкаса. Когда мне не удалось нигде найти Лиссал, я предположила, что она оказалась на борту того корабля, но к тому времени, когда я догадалась, было уже слишком поздно. Она должна быть гдето на Ксолкасе, хотя мне не удалось заставить эту дрянь Ксетиану признаться. – Джесенда сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться. – Прости меня, я сама не своя. Мне не следовало так злиться. Наше путешествие, в конце концов, не было совсем неудачным. – Она выдавила улыбку.
– Чем же все кончилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64