Каменная крошка градом осыпалась из-под ног. Здесь маленький отряд остановился перед стеной, уходившей вверх под углом примерно в сорок пять градусов.
– Это лестница анасази. – Нора указала на многочисленные углубления и выбоины. – Они делали их при помощи каменных молотков.
– Я пойду первой, – вызвалась Слоан.
Не дожидаясь ответа, она начала восхождение. Руки и ноги ее находили опору с инстинктивной уверенностью бывалого скалолаза. Вскоре девушка стояла на коленях на широком выступе.
– Давайте за мной!
Судя по ловкости движений, Холройд не соврал, заявив об альпинистском прошлом. Затем настал черед Смитбэка. Он действовал куда более осторожно, опасливо перемещая по поверхности скалы длинные конечности. С лица журналиста падали крупные капли пота. Нора невольно улыбнулась, глядя на его нескладную фигуру. Подождав, пока тот благополучно достигнет выступа, она поднялась сама.
Несколько минут они переводили дух, сидя на каменной площадке. Лагерь лежал у их ног. Миниатюрные лошадки мирно щипали травку, люди казались цветными пятнами, разбросанными по шершавой красноватой поверхности.
– Отдышались? – Слоан поднялась.
– Идем дальше, – кивнула Нора.
Друг за другом они осторожно двинулись по уступу. Ширина его составляла примерно два фута, однако он имел небольшой поперечный наклон вниз от стены. К тому же его сплошь покрывали обломки песчаника, срывавшиеся под ногами и с жутковатым грохотом катившиеся на дно каньона. Наконец уступ расширился, резко повернул, и путники оказались у цели.
Нора наметанным глазом окинула пещеру. Около десяти футов в ширину, длина и высота – около пятнадцати. Возле края ниши тянулась сложенная из камня низкая подпорная стена. За ней темнели четыре маленьких помещения, разделенные перегородками из плоских валунов, скрепленных глиной. В одно из них снаружи вел дверной проем, остальные имели лишь крошечные окна. Крышей жилищу служил потолок пещеры.
– Мы со Слоан сейчас займемся съемкой и обмерами, – объявила начальница экспедиции Холройду и Смитбэку. – Вам придется подождать здесь.
– Хорошо, – кивнул журналист. – Только обещайте сразу позвать нас, если найдете золотые ножи и вилки.
Нора достала камеру из чехла и двинулась вдоль ниши, фотографируя жилище с внешней стороны. Хотя официальным фотографом экспедиции считалась Слоан, имевшая немалый опыт по части съемки, ей показалось нелишним и самой сделать несколько кадров.
Возле глинобитной стенки она остановилась. Здесь сохранились следы рук людей, возводивших ее. Нора подняла камеру и сделала снимок крупным планом, потом еще один. Подобные отпечатки не представляли собой чего-либо феноменального. Их нередко находили на стенах жилищ или глиняной посуде, однако она никогда не упускала возможности запечатлеть их. Объектом изучения археологии прежде всего являются люди, а не артефакты, и такие кадры служили тому дополнительным напоминанием. Норе уже доводилось наблюдать, с какой легкостью некоторые ее коллеги забывают о данном обстоятельстве.
На полу валялось несколько черепков. Тоже ничего исключительного. По большей части здесь лежали осколки сосудов из белой и серой глины. Примерно сороковые годы тринадцатого века, на глаз определила она.
Слоан к тому времени успела набросать план жилища. Покончив с ним, она извлекла из рюкзака пинцет и несколько контейнеров. Маркером проставив на них номера, девушка подцепила пинцетом образцы черепков и зерен и поместила в герметичную упаковку. Затем дочь профессора пометила на плане места, откуда взяты образцы. Нора с удивлением наблюдала за ее ловкими, уверенными движениями. В действиях Слоан чувствовался немалый опыт. Она вела себя как человек, не раз принимавший участие в полевых исследованиях.
Достав из рюкзака маленький блестящий инструмент, девушка скрылась в одном из жилых помещений. Раздался свистящий звук – Слоан при помощи тонкого трубчатого сверла изъяла фрагмент потолочной балки. По древесным кольцам специалист, подобный Блейку, способен точно определить, в каком году дерево срублено. Глядя на манипуляции мисс Годдар, Нора ощутила внезапный приступ досады. Возможно, ей не нравилось столь бесцеремонное вторжение в древнее жилище. А может, раздражала инициативность младшей коллеги, не нуждающейся в ее указаниях и не считавшей нужным спрашивать разрешения.
В дверном проеме возникла Слоан. Бросив мимолетный взгляд на начальницу экспедиции, она вопросительно вздернула темную бровь.
– Я все правильно сделала? – По-видимому, дочь профессора мгновенно догадалась о совершенном просчете.
– Правильно. Но давайте в следующий раз не будем ничего трогать без предварительного обсуждения.
– Простите…
Девушка даже не сделала попытку изобразить раскаяние, усилив тем самым раздражение Норы.
– Я думала, что нам необходимо…
– Эти образцы действительно нам необходимы, – подчеркнуто невозмутимым тоном оборвала ее начальница экспедиции. – И все же я прошу вас не полагаться лишь на собственное мнение.
Слоан устремила на нее долгий взгляд, холодный, оценивающий, почти презрительный. Затем губы ее тронула безмятежная улыбка.
– Обещаю, что всегда буду спрашивать у вас разрешения, – отчеканила она.
Нора, не сказав ни слова, направилась ко входу в жилище. На самом деле она прекрасно сознавала: истинная причина раздражения кроется вовсе не в излишней самонадеянности девушки. Самим фактом своего существования Слоан Годдар ставила под угрозу ее положение лидера группы. Опыт новоиспеченного доктора в проведении работ по сбору артефактов явился для нее малоприятной неожиданностью. Она-то полагала, будто ей придется обучать вчерашнюю студентку элементарным профессиональным навыкам. И все же не следовало давать волю чувствам. В конце концов, Слоан поступила правильно – из всего здесь обнаруженного наиболее ценную информацию содержал именно крошечный фрагмент потолочной балки.
Направив внутрь одного из помещений тонкий луч фонарика, Нора убедилась в его относительно неплохой сохранности. На стенах даже остались следы древней росписи. Она посветила на пол, покрытый песком и пылью, за многие века образовавшими изрядный слой. В одном углу ей попался на глаза выступающий из песка край шлифовального камня.
Нора сделала еще одну серию снимков и перешла в соседнее помещение. Пыли тут оказалось во много раз больше. Стены всюду покрывали необычные черные пятна. Она присмотрелась внимательнее. Сажа? Наверное, здесь готовили еду. Миновав низкий дверной проем, Нора проникла в третью комнату. За исключением очага, нескольких каменных подставок для дров и еще одного плоского камня, вероятно, служившего кухонным столом, ей на глаза ничего не попалось. Потолок потемнел от дыма. Нора даже сумела различить слабый запах копоти. Одну из стен усеивали многочисленные отверстия – чаще всего в таких крепились крюки для ткацкого станка.
Высунувшись наружу, Нора зажмурилась от яркого солнечного света и жестом позвала Смитбэка и Холройда. Оба вслед за ней вошли в жилище, остановившись неподалеку от дверного проема.
– Невероятно, – благоговейным шепотом изрек Холройд. – В жизни не видал ничего подобного. И все же мне трудно поверить, что когда-то здесь жили люди.
– Мне тоже, – подхватил Смитбэк. – Тем более я не вижу здесь ни туалета, ни ванной.
– Древние поселения всегда производят сильное впечатление, – заметила Нора. – Даже самые заурядные, такие как это.
– Для вас они, может, и заурядные, – усмехнулся Холройд. – А я так еще не привык к подобным зрелищам.
– Вы что, никогда не бывали в поселениях древних индейцев?
– В детстве родители возили меня в Меса-Верде. После этого я проглотил кучу книг. Везерил, Бандельер, ну, вы сами знаете. Увы, когда я вырос, на путешествия у меня уже не хватало ни времени, ни денег.
– В таком случае это поселение мы назовем в вашу честь, – решила Нора. – Пуэбло Пита.
– Шутите? – Холройд зарделся от удовольствия.
– Ничуть, – покачала она головой. – У нас в институте принято давать названия всем исследуемым объектам. И мы вольны именовать их как угодно.
Питер устремил на Нору благодарный взгляд, потом схватил ее руку и крепко сжал в своей. Вежливо улыбнувшись, она не без труда освободилась от столь эмоционального рукопожатия. Кто бы мог подумать, что он так обрадуется.
К ним подошла Слоан с рюкзаком на плече.
– Нашли что-нибудь? – Нора сделала глоток из бутылки с водой и передала Холройду.
Большинство образцов наскальной живописи археологи обнаружили именно в таких жилищах.
– С дюжину пиктограмм, – кивнула девушка, – включая три перевернутые спирали.
– Надо же! – Начальница экспедиции уставилась на нее с изумлением.
– Какие такие спирали? – поинтересовался Питер.
– В символике анасази движение против часовой стрелки обычно соответствует враждебным силам, – объяснила Нора. – Часов у них, конечно, не было, но это направление соответствует пути солнца по небосводу. Ну а движение против солнца символизирует нарушение естественного течения событий. Так сказать, насилие над природой.
– А разве в те времена люди имели возможность совершать насилие над природой? – Журналист неожиданно проявил интерес к разговору.
– По крайней мере, они в это верили. В некоторых индейских культурах перевернутая спираль – знак колдовства и черной магии.
– А еще там было вот это. – Слоан подняла для всеобщего обозрения маленький череп.
Нора не сразу поверила собственным глазам.
– Где вы его нашли? – резко спросила она.
– Здесь. – Девушка взирала на нее с безмятежной улыбкой. – В помещении рядом с амбаром.
– И вы просто взяли его?
– А что?
Слоан прищурилась, и взгляд ее стал похожим на взгляд кошки, приготовившейся отразить нападение.
– Вы знаете, что существует незыблемое правило, – отчеканила Нора. – Мы не тревожим человеческих останков, за исключением тех случаев, когда это необходимо для наших исследований. Вы трогали материал голыми руками, а это означает, что теперь невозможно провести анализ костной ткани. И, что хуже всего, вы даже не сфотографировали его, прежде чем взять.
– Но я прекрасно помню, где он лежал, – упавшим голосом пробормотала Слоан.
– Я, кажется, достаточно ясно сказала: вы не должны предпринимать никаких действий, не согласовав их со мной.
Неловкое молчание нарушил тихий царапающий звук. Обернувшись на его источник, Нора увидела Смитбэка, что-то проворно строчившего в записной книжке.
– Вы что делаете? – рявкнула она.
– Так, кое-какие записи, – журналист поспешно закрыл блокнот.
– Вы что, записали наш разговор?!
– Ну и что здесь такого? – пожал плечами Смитбэк. – Я собираюсь писать об экспедиции, и раздоры между ее участниками так же интересны, как…
Холройд резким движением выхватил у него записную книжку.
– Этот разговор совершенно ни к чему делать достоянием общественности. – Вырвав страницу, он вернул блокнот журналисту.
– Что за дикие методы! – возмутился тот. – Вот уж не думал, что в экспедиции такая строгая цензура.
Внезапно все трое услышали странное горловое мурлыканье, переросшее в мелодичный смех. Глаза Слоан буквально светились от переполнявшего ее веселья. Череп девушка по-прежнему держала в руках. Разыгравшаяся сцена, судя по всему, немало ее позабавила.
Только без глупостей, мысленно скомандовала себе Нора.
– Раз уж мы изъяли материал, придется доставить его Арагону для исследования, – подчеркнуто спокойным тоном произнесла она вслух. – Разумеется, его не слишком порадует столь вопиющее нарушение правил. Тем более он сторонник «нулевого вмешательства». Но, как говорится, сделанного не воротишь. Слоан, я еще раз повторяю: вы ничего не должны трогать без моего разрешения. Я выражаюсь достаточно понятно?
– Понятнее некуда. – Дочь профессора, подавив очередную усмешку, вручила череп начальнице экспедиции. – Я сделала это не подумав, – добавила она, причем сожаление, прозвучавшее в ее голосе, показалось Норе искренним. – Разволновалась и обо всем забыла.
Нора бережно поместила находку в контейнер для образцов и упаковала в рюкзак. Перед ее глазами вновь возникла Слоан с черепом в руках. Нет, все-таки вид она имела определенно вызывающий. Намеренная провокация? Разве может человек, получивший научную степень по археологии, не иметь представления о правилах проведения полевых исследований? Почему же она позволила себе нарушить их столь вопиющим образом? Нора тряхнула головой, отметая прочь все подозрения. Подобное могло случиться с каждым. В одну из первых экспедиций она сама как-то раз схватила лежавшую в раскопе громадную бедренную кость и, только оглядевшись по сторонам, увидела какими исполненными ужаса глазами смотрят на нее коллеги.
– А что за сторонники «нулевого вмешательства»? – осведомился неуемный Смитбэк. – Что-то вроде религиозной секты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71