Просто они не такие, как все. Любой может обидеть их, даже самый паршивенький мужичонка. Мне их жалко.
Девки прислушивались к Кайре.
– А со мной их никто не тронет. Вот если все городские лесбы соберутся, сядут на байки и покатят толпой, тогда Марианна обойдутся без меня. Я и сама не захочу переться по Городу в толпе лесбиянок!
Пушок покопалась в седельной сумке среди инструментов, вытащила косметику и горкой высыпала на бензобак. Поглядывая в зеркало заднего обзора, принялась совершенствовать свой внешний вид. Остальные занимались тем же.
Кайра управилась первой. Надела перчатки и натянула шлемак. Остальные последовали ее примеру: Дашка, Дженни, Кассандра, зазывно улыбающаяся Пушок, Марианна (на паре одинаковых стильных спортбайков!) и еще несколько девушек, чьи имена Кей всегда забывал.
Кайра устраивалась в седле, проклиная изготовителей:
– Кто их делает, эти байки? Половая дискриминация! Баба, она что, не человек? Да, у нас задница по-другому устроена! Ну и что? Вам, мужикам, даже нравится. А что ж тогда эти, на заводе? Или на производстве импотенты одни, которые женщину ощупать толком не умеют, чтобы размер снять?
Когда покидали двор, Кей пристроился в хвосте колонны. Ему нравился стиль жизни веселых и довольных Girls with Balls. За рулем они уверенны и спокойны, при езде обставят кондового байкера. Кайра, естественно, впереди, за ней Дженни, дальше – все остальные.
ХаДэ чувствовал себя униженным, плетясь за женскими байками. Обозлившись на хозяина, он вильнул на повороте, и Кей крепче вцепился в рога, чтобы не вылететь на обочину.
Длинные волосы, развевающиеся по ветру, изящно отставленные в стороны локти, очаровательные круглые коленки, обтянутые кожей стройные ноги, буйно выпирающие из тесных косух груди.
Девица на байке – зрелище, по эротической силе не сравнимое с горой порнографических журналов.
Заморенные жестким графиком водители тяжело груженных самосвалов, завидев несущуюся по проспекту яркую девичью стайку, высовывались из окон. Они слегка притормаживали, словно опасались ненароком задеть хрупких с виду девушек, и долго смотрели им вслед, прежде чем тяжело вздохнуть, с ненавистью вспомнить красную потную морду начальника автоколонны и прибавить скорость.
Надрывно сопя, немытый «Днепр» обогнал плавно катящего ХаДэ. Седок оглянулся, бросил торопливый взгляд на Кея и нервными рывками ушел в ближайший переулок. Кей не придал этому значения. Байков в Городе – завались. А болтавшийся на шее парня свисток он не заметил.
…Бар как бар. Раз и навсегда выверенный стандарт: полированный шик коричневой стойки, приглушенный свет, неоновая реклама импортного пива, которого здесь в помине нет, и стук бильярдных шаров за стеной. В отсутствие хозяина, гостей отремонтированного заведения приветствовал бармен в стерильно-белой сорочке и в профессорских очках. Кей попросил кружку светлого себе и стакан холодной воды для ХаДэ. Водой он смыл с хрома несколько пятен грязи и протер поверхности чистой тряпочкой, вернув другу первоначальный блеск. Кассандра, через окно наблюдавшая эту трогательную картину, не выдержала и сплюнула.
Вернувшись в бар, Кей осмотрелся и понял, что драки не миновать. Из бильярдной в соседнем зале доносились пьяные голоса. Среди них особенно выделялся сочный баритон, захлебываясь от восторга, сообщавший невидимым слушателям, что «понаехали чумовые шмары на мотиках». В темной глубине бара замаячили несколько толстых рож, затеявших игру с перемигиванием, подтаякиванием друг друга и шепотками.
Девчонки за столиками не реагировали на попытки привлечь их внимание. Что сильно задело парней, двинувшихся вчетвером. От квадриги отделился один, бесформенный, но туго подпоясанный, в светлой рубашке. Он направился к байкершам, раскачиваясь и распространяя вокруг аромат вчерашнего праздника.
Праздник смахивал на гнилой и расшатанный коренной зуб.
– А вы что, девки, на мотиках, значит? И, э-э-э, как?
Вопрос повис в воздухе. Единственный на все небольшое заведение официант притащил девушкам поднос с какой-то незатейливой едой и расставил высокие бокалы. Кайра воспитала девчонок так, что они отвыкли хлестать пиво из кружек.
– Кто такие? – поинтересовался Кей у бармена, пододвинув к себе светлое и мотнув головой в сторону бильярдной.
– Шпана залетная, с рынка, – скороговоркой сообщил очкастый бармен, протирая высокий стакан. Тряпочка в его руках заметно подрагивала. Видно было, что он в этом бизнесе недавно. – Не нравятся они мне. Ментов, что ли, вызвать?
– Позвони хозяину, – посоветовал Кей. – Он знает, что делать.
Бармен исчез в дверях за стойкой.
– Щас знакомиться будем, – не унимался «Гнилой». – Танцы будут! Танцы-шманцы! Эй, ты! Мен-бар-р-рмен! Музыку!
Над стойкой возникла голова бармена и, как своему, кивнула Кею. Значит, послушал совет.
– Люди музыку просят. У тебя что-нибудь громкое имеется? – участливо осведомился Кей, поставив на стойку наполовину опорожненную кружку. – Нет? На, держи. Нужна громкая музыка. Клиент не должен знать отказа. Сервис с улыбкой, так сказать.
Кей вытащил из внутреннего кармана косухи кассету с потертым подкашником и надписью от руки: «Антракс». Подтолкнул к бармену. Схватив пластмассовую коробочку, тот полез куда-то вниз.
«Гнилой» оскорбился до глубины души. Он был просто потрясен равнодушием «чумовых шмар». Вероятно, в своем кругу он считался большим человеком, а теперь его авторитет рассыпался. В дальнем углу засмеялись. «Гнилой» принял это на свой счет. И резво начал восстанавливать гибнущую репутацию.
– Молчим, значит? – Он стоял, раскачиваясь и пытаясь сфокусировать зрение.
Отчаявшись привлечь общее внимание, «гнилой». решил сосредоточиться на одной. Под пьяные глаза подвернулась Пушок, весело уминавшая пирожное с кремом, запивая апельсиновым соком и обсуждая девичьи проблемы с Марианной, сидевшими напротив.
– А ну иди с-сю-а, патлатка! – заорал «Гнилой» и потянулся к Пушку рукой. – Эй, вали к нам, братва! Пиз…ючки вонючие нами брезгуют!
В углу тяжело зашевелилось. Выпитое давало знать, и скорость перемещения у братвы была невелика. Кей не вмешивался. Он знал Кайру не первый год.
А та вскочила, подхватив за ручку стоявший на столе стеклянный кувшин. «Гнилому» сегодня выпал счастливый номер. Девчонки успели перекачать сок в свои мягкие животики, и кувшин оказался пуст. С размаху опустив увесистый стеклянный цилиндр на непутевую голову-глобус с тщательно подбритыми материками-залысинами, Кайра отскочила.
Весьма предусмотрительно.
На белоснежную рубашку «Гнилого» полилась первая кровь. Словно в трансе, он тряс головой, забрызгав красным пол, грубые деревянные столы и гирлянды искусственных цветов, обрамляющие картонку с лозунгом:
ПИВО-БОДРИТ!
Сильные пальцы Кайры крепче сжали ручку кувшина, опасно блеснувшую торчащими по сколу острыми зубцами. Не раздумывая, девица резко чиркнула стеклом по глазам «Гнилого». Тот медленно поднял руки и потрогал лицо. Увидев кровь, осторожно лизнул пальцы и в пьяном отупении принялся ожесточенно возить толстыми ладонями по морде, размазывая кровь и не понимая, что открывает рану еще шире. Из рваных краев гуще плеснуло алым. Боль заставила «Гнилого» крут– крутнуться на месте. Белую стенку бара наискось прочертила очередь кровавых клякс.
До ушей Кея донеслось пронзительное хрюканье разбуженных кабанов. Из бильярдной шло подкрепление, но с опозданием.
Вылетевшая навстречу мужикам Кассандра кинулась на крайнего, невысокого паренька в майке сеточке и сшибла с ног необъятной тушей. Оба с криком повалились на пол. Оседлав жертву, Кассандра широко развела руки, словно собираясь обнять подмятого паренька, но вместо этого ударила кулаками по вискам. Этого ей показалось мало. Она сомкнула руки в замок, подняла над головой и обрушила на физиономию лежащего. Тот как раз поднимал голову. Удар припечатал затылок к каменному полу. Парень затих. Кассандра сплюнула и тяжело, как моржиха, сползла с неподвижного тела.
Если на флангах бои завершались, то на центральном участке фронта сражение шло с переменным успехом. Девчонки за столиками напряглись, а бармен уже давно вроде как одеревенел.
Нападающий замедлил движение и этим ослабил силу удара, нанесенного ему по животу металлическим подносом, сорванным со стойки бара Дашкой. Крепкий с виду мужик, лет под пятьдесят, ошарашенно застыл. Очевидно, впервой ему приходилось получать от баб. Дашка использовала момент замешательства. Она перехватила поднос и нанесла удар плашмя по седому ежику. По бару прокатился гул сродни колокольному. Мужик отшатнулся, и тут Дашка со всей силы залепила ему ребром подноса в лоб.
Три удара за пять секунд.
Это еще что! С колесом у нее покруче получается. Кей видел, как Дашка меняет колесо байка, находясь посередине моста с четырехполосным движением, в то время как солнце пылает в зените, с одной стороны напирает, невыразимо воняя, колонна дальнобойщиков, у которых тухнет свинина в раскаленных рефрижераторах, а на другой стороне отупевшие от жары менты лениво стреляются с бандой дураков-наркоторговцев, позволивших загнать себя на водную переправу.
Бармен не нашел лучшего момента, чтобы врубить музыку. Наверное, он держал палец на кнопке и от неожиданности дернулся. Звуки тяжелого металла заполнили помещение и прозвучали сигналом для остальных девиц.
Дженни взлетела на стойку, промчалась мимо ошалевшего бармена и с разбега прыгнула на четвертого мужика, увлекая его на пол, выложенный новой плиткой симпатичной расцветки. Мужик упал крайне неудачно, на руку. Он резко вскрикнул и выбыл из драки.
Серьезно контуженный Дашкиным подносом мужик нашел силы, издал клич на непонятном языке, схватил со стола вилку и двинулся на отшатнувшуюся девушку. Но с женщинами все не так. Видно, не привык престарелый джигит получать от женщин по морде, а умел только гонять их по дому, требуя горячую и острую еду. Почуяв опасность, Кайра оглянулась в поисках чего-нибудь тяжелого.
«Тяжелое» было рядом и называлось Кей.
Он покинул высокий стульчик у стойки, подхватил его за стальную ножку-трубу, протащил по полу и с глубоким выдохом обрушил на мужика, окрасив элегантный седой ежик в розовый цвет.
В пьяной драке Кей всегда следовал древнему принципу: бей по голове и делай ноги. Не хочется отвечать, если кто-то вдруг решит умереть и не оставит записку, что сделал это по собственному желанию.
Кайра оглушительно свистнула. Девицы ринулись прочь из бара, на ходу рассовывая по карманам апельсины.
Музыка стихла так же резко, как и началась. В тишине прозвучал расстроенный голос:
– Кто заплатит за этот бардак?
У всех барменов мира одно на уме. Убитый горем халдей собирал осколки, поглядывая на стонущих и кряхтящих мужиков.
– Это поправимо, – обнадежил Кей и за несколько секунд прошелся по карманам раненых, не забыв также их пиджаки и куртки, оставленные в бильярдном зале.
– Отдай хозяину. Он вычтет расходы. – Кей бросил горку бумажников на стол.
Бармен с почтением вернул кассету.
Парень, сбитый Кассандрой, пришел в себя настолько, что попытался мычать. Кассандра здорово его отходила. Он приподнялся, протянул руку к Кею и со стоном упал. Кей с силой опустил наборный каблук сапога на кисть руки лежащего. Тот дернулся и заверещал.
Бармен прислушался.
– Что он говорит?
– Говорит: сдачу оставь себе, – перевел Кей, удаляясь.
Кей устроился на сиденье ХаДэ, засунул в рот сразу две пластинки жевательной резинки и за цепочку вытянул ключ из заднего кармана.
Срываясь от бара, Кей едва разминулся с парой легковушек, с визгом тормознувших у входа. Двери автомобилей распахнулись, извергнув на тротуар пригоршню одинаковых, как сардельки, парней в кожаных куртках, числом не меньше восьми. Парни с руганью толкались у входа, пытаясь быстрее пропихнуться внутрь.
«Крыша. Придется пострадавшим раскошелиться по-крупному».
Знакомый звук врезался в уши, когда Кей остановился на «красный». Многоголосый, переливистый, агрессивный, требовательный, угрожающий, свирепый СВИСТ.
Значит, «Днепровец» уже доложил по команде.
Свистуны навалились одновременно со всех сторон. В условиях Города, на раздолбанных дорогах, трудно изображать Бэтмена, и Кей предпочел достойно отступить. То есть свалить от Свистунов, не ввязываясь в драку. Но у тех имелись на этот счет другие планы. У многих торчали из-за спины обрезки труб, воткнутые за ремень, а у двоих с локтей свисали велосипедные цепи.
Практичное вооружение. Можно легко спрятать и так же легко выхватить. Кей предпочитал накидной ключ 25x28.
Зеленый. Мотор Харлея легко набрал обороты. Кей не так беспокоился за себя, как за ХаДэ. Пока он будет отмахиваться от трех-четырех Свистунов, остальные выместят злобу на безответном ХаДэ. Большинству Свистунов никогда не получить такой аппарат, поэтому они со злостью увечат чужие Харлеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Девки прислушивались к Кайре.
– А со мной их никто не тронет. Вот если все городские лесбы соберутся, сядут на байки и покатят толпой, тогда Марианна обойдутся без меня. Я и сама не захочу переться по Городу в толпе лесбиянок!
Пушок покопалась в седельной сумке среди инструментов, вытащила косметику и горкой высыпала на бензобак. Поглядывая в зеркало заднего обзора, принялась совершенствовать свой внешний вид. Остальные занимались тем же.
Кайра управилась первой. Надела перчатки и натянула шлемак. Остальные последовали ее примеру: Дашка, Дженни, Кассандра, зазывно улыбающаяся Пушок, Марианна (на паре одинаковых стильных спортбайков!) и еще несколько девушек, чьи имена Кей всегда забывал.
Кайра устраивалась в седле, проклиная изготовителей:
– Кто их делает, эти байки? Половая дискриминация! Баба, она что, не человек? Да, у нас задница по-другому устроена! Ну и что? Вам, мужикам, даже нравится. А что ж тогда эти, на заводе? Или на производстве импотенты одни, которые женщину ощупать толком не умеют, чтобы размер снять?
Когда покидали двор, Кей пристроился в хвосте колонны. Ему нравился стиль жизни веселых и довольных Girls with Balls. За рулем они уверенны и спокойны, при езде обставят кондового байкера. Кайра, естественно, впереди, за ней Дженни, дальше – все остальные.
ХаДэ чувствовал себя униженным, плетясь за женскими байками. Обозлившись на хозяина, он вильнул на повороте, и Кей крепче вцепился в рога, чтобы не вылететь на обочину.
Длинные волосы, развевающиеся по ветру, изящно отставленные в стороны локти, очаровательные круглые коленки, обтянутые кожей стройные ноги, буйно выпирающие из тесных косух груди.
Девица на байке – зрелище, по эротической силе не сравнимое с горой порнографических журналов.
Заморенные жестким графиком водители тяжело груженных самосвалов, завидев несущуюся по проспекту яркую девичью стайку, высовывались из окон. Они слегка притормаживали, словно опасались ненароком задеть хрупких с виду девушек, и долго смотрели им вслед, прежде чем тяжело вздохнуть, с ненавистью вспомнить красную потную морду начальника автоколонны и прибавить скорость.
Надрывно сопя, немытый «Днепр» обогнал плавно катящего ХаДэ. Седок оглянулся, бросил торопливый взгляд на Кея и нервными рывками ушел в ближайший переулок. Кей не придал этому значения. Байков в Городе – завались. А болтавшийся на шее парня свисток он не заметил.
…Бар как бар. Раз и навсегда выверенный стандарт: полированный шик коричневой стойки, приглушенный свет, неоновая реклама импортного пива, которого здесь в помине нет, и стук бильярдных шаров за стеной. В отсутствие хозяина, гостей отремонтированного заведения приветствовал бармен в стерильно-белой сорочке и в профессорских очках. Кей попросил кружку светлого себе и стакан холодной воды для ХаДэ. Водой он смыл с хрома несколько пятен грязи и протер поверхности чистой тряпочкой, вернув другу первоначальный блеск. Кассандра, через окно наблюдавшая эту трогательную картину, не выдержала и сплюнула.
Вернувшись в бар, Кей осмотрелся и понял, что драки не миновать. Из бильярдной в соседнем зале доносились пьяные голоса. Среди них особенно выделялся сочный баритон, захлебываясь от восторга, сообщавший невидимым слушателям, что «понаехали чумовые шмары на мотиках». В темной глубине бара замаячили несколько толстых рож, затеявших игру с перемигиванием, подтаякиванием друг друга и шепотками.
Девчонки за столиками не реагировали на попытки привлечь их внимание. Что сильно задело парней, двинувшихся вчетвером. От квадриги отделился один, бесформенный, но туго подпоясанный, в светлой рубашке. Он направился к байкершам, раскачиваясь и распространяя вокруг аромат вчерашнего праздника.
Праздник смахивал на гнилой и расшатанный коренной зуб.
– А вы что, девки, на мотиках, значит? И, э-э-э, как?
Вопрос повис в воздухе. Единственный на все небольшое заведение официант притащил девушкам поднос с какой-то незатейливой едой и расставил высокие бокалы. Кайра воспитала девчонок так, что они отвыкли хлестать пиво из кружек.
– Кто такие? – поинтересовался Кей у бармена, пододвинув к себе светлое и мотнув головой в сторону бильярдной.
– Шпана залетная, с рынка, – скороговоркой сообщил очкастый бармен, протирая высокий стакан. Тряпочка в его руках заметно подрагивала. Видно было, что он в этом бизнесе недавно. – Не нравятся они мне. Ментов, что ли, вызвать?
– Позвони хозяину, – посоветовал Кей. – Он знает, что делать.
Бармен исчез в дверях за стойкой.
– Щас знакомиться будем, – не унимался «Гнилой». – Танцы будут! Танцы-шманцы! Эй, ты! Мен-бар-р-рмен! Музыку!
Над стойкой возникла голова бармена и, как своему, кивнула Кею. Значит, послушал совет.
– Люди музыку просят. У тебя что-нибудь громкое имеется? – участливо осведомился Кей, поставив на стойку наполовину опорожненную кружку. – Нет? На, держи. Нужна громкая музыка. Клиент не должен знать отказа. Сервис с улыбкой, так сказать.
Кей вытащил из внутреннего кармана косухи кассету с потертым подкашником и надписью от руки: «Антракс». Подтолкнул к бармену. Схватив пластмассовую коробочку, тот полез куда-то вниз.
«Гнилой» оскорбился до глубины души. Он был просто потрясен равнодушием «чумовых шмар». Вероятно, в своем кругу он считался большим человеком, а теперь его авторитет рассыпался. В дальнем углу засмеялись. «Гнилой» принял это на свой счет. И резво начал восстанавливать гибнущую репутацию.
– Молчим, значит? – Он стоял, раскачиваясь и пытаясь сфокусировать зрение.
Отчаявшись привлечь общее внимание, «гнилой». решил сосредоточиться на одной. Под пьяные глаза подвернулась Пушок, весело уминавшая пирожное с кремом, запивая апельсиновым соком и обсуждая девичьи проблемы с Марианной, сидевшими напротив.
– А ну иди с-сю-а, патлатка! – заорал «Гнилой» и потянулся к Пушку рукой. – Эй, вали к нам, братва! Пиз…ючки вонючие нами брезгуют!
В углу тяжело зашевелилось. Выпитое давало знать, и скорость перемещения у братвы была невелика. Кей не вмешивался. Он знал Кайру не первый год.
А та вскочила, подхватив за ручку стоявший на столе стеклянный кувшин. «Гнилому» сегодня выпал счастливый номер. Девчонки успели перекачать сок в свои мягкие животики, и кувшин оказался пуст. С размаху опустив увесистый стеклянный цилиндр на непутевую голову-глобус с тщательно подбритыми материками-залысинами, Кайра отскочила.
Весьма предусмотрительно.
На белоснежную рубашку «Гнилого» полилась первая кровь. Словно в трансе, он тряс головой, забрызгав красным пол, грубые деревянные столы и гирлянды искусственных цветов, обрамляющие картонку с лозунгом:
ПИВО-БОДРИТ!
Сильные пальцы Кайры крепче сжали ручку кувшина, опасно блеснувшую торчащими по сколу острыми зубцами. Не раздумывая, девица резко чиркнула стеклом по глазам «Гнилого». Тот медленно поднял руки и потрогал лицо. Увидев кровь, осторожно лизнул пальцы и в пьяном отупении принялся ожесточенно возить толстыми ладонями по морде, размазывая кровь и не понимая, что открывает рану еще шире. Из рваных краев гуще плеснуло алым. Боль заставила «Гнилого» крут– крутнуться на месте. Белую стенку бара наискось прочертила очередь кровавых клякс.
До ушей Кея донеслось пронзительное хрюканье разбуженных кабанов. Из бильярдной шло подкрепление, но с опозданием.
Вылетевшая навстречу мужикам Кассандра кинулась на крайнего, невысокого паренька в майке сеточке и сшибла с ног необъятной тушей. Оба с криком повалились на пол. Оседлав жертву, Кассандра широко развела руки, словно собираясь обнять подмятого паренька, но вместо этого ударила кулаками по вискам. Этого ей показалось мало. Она сомкнула руки в замок, подняла над головой и обрушила на физиономию лежащего. Тот как раз поднимал голову. Удар припечатал затылок к каменному полу. Парень затих. Кассандра сплюнула и тяжело, как моржиха, сползла с неподвижного тела.
Если на флангах бои завершались, то на центральном участке фронта сражение шло с переменным успехом. Девчонки за столиками напряглись, а бармен уже давно вроде как одеревенел.
Нападающий замедлил движение и этим ослабил силу удара, нанесенного ему по животу металлическим подносом, сорванным со стойки бара Дашкой. Крепкий с виду мужик, лет под пятьдесят, ошарашенно застыл. Очевидно, впервой ему приходилось получать от баб. Дашка использовала момент замешательства. Она перехватила поднос и нанесла удар плашмя по седому ежику. По бару прокатился гул сродни колокольному. Мужик отшатнулся, и тут Дашка со всей силы залепила ему ребром подноса в лоб.
Три удара за пять секунд.
Это еще что! С колесом у нее покруче получается. Кей видел, как Дашка меняет колесо байка, находясь посередине моста с четырехполосным движением, в то время как солнце пылает в зените, с одной стороны напирает, невыразимо воняя, колонна дальнобойщиков, у которых тухнет свинина в раскаленных рефрижераторах, а на другой стороне отупевшие от жары менты лениво стреляются с бандой дураков-наркоторговцев, позволивших загнать себя на водную переправу.
Бармен не нашел лучшего момента, чтобы врубить музыку. Наверное, он держал палец на кнопке и от неожиданности дернулся. Звуки тяжелого металла заполнили помещение и прозвучали сигналом для остальных девиц.
Дженни взлетела на стойку, промчалась мимо ошалевшего бармена и с разбега прыгнула на четвертого мужика, увлекая его на пол, выложенный новой плиткой симпатичной расцветки. Мужик упал крайне неудачно, на руку. Он резко вскрикнул и выбыл из драки.
Серьезно контуженный Дашкиным подносом мужик нашел силы, издал клич на непонятном языке, схватил со стола вилку и двинулся на отшатнувшуюся девушку. Но с женщинами все не так. Видно, не привык престарелый джигит получать от женщин по морде, а умел только гонять их по дому, требуя горячую и острую еду. Почуяв опасность, Кайра оглянулась в поисках чего-нибудь тяжелого.
«Тяжелое» было рядом и называлось Кей.
Он покинул высокий стульчик у стойки, подхватил его за стальную ножку-трубу, протащил по полу и с глубоким выдохом обрушил на мужика, окрасив элегантный седой ежик в розовый цвет.
В пьяной драке Кей всегда следовал древнему принципу: бей по голове и делай ноги. Не хочется отвечать, если кто-то вдруг решит умереть и не оставит записку, что сделал это по собственному желанию.
Кайра оглушительно свистнула. Девицы ринулись прочь из бара, на ходу рассовывая по карманам апельсины.
Музыка стихла так же резко, как и началась. В тишине прозвучал расстроенный голос:
– Кто заплатит за этот бардак?
У всех барменов мира одно на уме. Убитый горем халдей собирал осколки, поглядывая на стонущих и кряхтящих мужиков.
– Это поправимо, – обнадежил Кей и за несколько секунд прошелся по карманам раненых, не забыв также их пиджаки и куртки, оставленные в бильярдном зале.
– Отдай хозяину. Он вычтет расходы. – Кей бросил горку бумажников на стол.
Бармен с почтением вернул кассету.
Парень, сбитый Кассандрой, пришел в себя настолько, что попытался мычать. Кассандра здорово его отходила. Он приподнялся, протянул руку к Кею и со стоном упал. Кей с силой опустил наборный каблук сапога на кисть руки лежащего. Тот дернулся и заверещал.
Бармен прислушался.
– Что он говорит?
– Говорит: сдачу оставь себе, – перевел Кей, удаляясь.
Кей устроился на сиденье ХаДэ, засунул в рот сразу две пластинки жевательной резинки и за цепочку вытянул ключ из заднего кармана.
Срываясь от бара, Кей едва разминулся с парой легковушек, с визгом тормознувших у входа. Двери автомобилей распахнулись, извергнув на тротуар пригоршню одинаковых, как сардельки, парней в кожаных куртках, числом не меньше восьми. Парни с руганью толкались у входа, пытаясь быстрее пропихнуться внутрь.
«Крыша. Придется пострадавшим раскошелиться по-крупному».
Знакомый звук врезался в уши, когда Кей остановился на «красный». Многоголосый, переливистый, агрессивный, требовательный, угрожающий, свирепый СВИСТ.
Значит, «Днепровец» уже доложил по команде.
Свистуны навалились одновременно со всех сторон. В условиях Города, на раздолбанных дорогах, трудно изображать Бэтмена, и Кей предпочел достойно отступить. То есть свалить от Свистунов, не ввязываясь в драку. Но у тех имелись на этот счет другие планы. У многих торчали из-за спины обрезки труб, воткнутые за ремень, а у двоих с локтей свисали велосипедные цепи.
Практичное вооружение. Можно легко спрятать и так же легко выхватить. Кей предпочитал накидной ключ 25x28.
Зеленый. Мотор Харлея легко набрал обороты. Кей не так беспокоился за себя, как за ХаДэ. Пока он будет отмахиваться от трех-четырех Свистунов, остальные выместят злобу на безответном ХаДэ. Большинству Свистунов никогда не получить такой аппарат, поэтому они со злостью увечат чужие Харлеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51